ВПЕРЁД В ПРОШЛОЕ.

Дом Блэков. Регулус. Как только родители, брат и наши гости появились, я сразу обратил внимание на Сириуса. Он выглядел подавленным. Принцы — Снейпы ушли в гостиную, обсуждать свои проблемы. Я пошёл за братом и его друзьями, хотел с Сири поговорить, но увидел, что в его комнату зашел и Джеймс Поттер, поэтому решил отложить разговор. После ужина мы отправились в гостиную. Все заняли разные места. Я встал у окна и стал смотреть вдаль. Я простоял у окна довольно долго. Потом отвернулся и осмотрел комнату. Друзья Сириуса сидели за столом, что — то обсуждая, взрослые сидели на диванах в дальнем конце комнаты, а сам Сириус сидел в кресле у камина и, казалось, ни на кого не обращал внимание. Я подошёл к нему и опустился в соседнее кресло, он, похоже, меня не заметил. Мы посидели ещё минут пять, когда брат обратил на меня внимание. И я решился задать вопрос, который меня давно мучил: — Сири. Вот объясни, как ты умудрился попасть в Гриффиндорф с такой родословной, как наша? — Рег, ты не забывай, что мне, помимо Гриффиндора и Слизерина, предлагали ещё и Ранквело…. А на счёт родословной… я смог убедить шляпу, что в львятнике я более свой, чем у змей и воронов. Я усмехнулся и решил уточнить про его возможное распределение в Ранквело: — А когда ты успел настолько по умнеть для факультета умников? Ты же книги терпеть не можешь, или я чего — то не знаю?  — Нет, к книгам я отношусь нейтрально, некоторые мне даже нравятся. Но ты прав, шляпа, наверное, сошла с ума от моей напористости, поэтому и предложила воронов. Но я выбрал львов. Помолчали минуть двадцать, наслаждаясь, обществом друг друга. Тут Сириус задал неожиданный вопрос: — Рег, а как родители отнеслись к моему поведению? Я имею ввиду, на моё первое письмо из школы. Я, честно, не знал, что ответить, поэтому рассказал про свои наблюдения: — Если честно, первую реакцию я не знаю, так как они читали, когда я спал, но при мне криков не было. Мы ещё немного поболтали с братом. Погуляли и отправились спать (по комнатам) в десять вечера. Перед сном я прокручивал в голове разговор с братом… что — то в его словах было такое, что цепляло. Не могу понять почему, но мне кажется, что он старше, чем выглядит. Это всё бред… ладно, разберусь позже. Через полчаса я уснул. На следующий день. Орион Блэк. Я горжусь своим старшим сыном, хотя вслух этого не признаю. Он очень сильно изменился. Помню, полгода назад мы с Вальбургой его едва Авадой не наградили, так он нас довёл. Потом Поттеры пригласили Сириуса пожить у них до первого сентября. Мы сразу согласились. Сириус уехал, а мы выдохнули со спокойствием. Потом было поступление в Хогвартс и новый удар. Сириус поступил в Гриффиндор, я полностью поддержал жену, когда она послала громовещатель. Я со страхом ждал от него ответа… его ответ удивил меня. Я ждал чего угодно но…, но его ответ был спокойный и выдержанный. Как будто это писал не одиннадцати летний подросток, а взрослый, умудрённый жизнью человек. Он изменился, очен изменился, я понял это когда, он прислал письмо с просьбой помочь своему другу — однокурснику Северусу Снейпу, а по маме Принцу. Теперь Сириус с друзьями и семья Принц — Снейп проводят у нас выходные. Наблюдая вчера за сыном, я заметил, как отстранённо он держался. Надо будет потом с ним поговорить по этому поводу. А пока, через час мы отправляемся поговорить с Тобиасом Снейпом по поводу развода с Эйлин Снейп — Принц. Теперь я понимаю семью Принцев, они правы, если бы Северус оказался в Слизерине, вряд ли ему там кто — нибудь помог бы так же, как Сириус. И всё же, я удивлён, почему сын решил обратить внимание на полукровку. Как я понял, они познакомились в поезде. И вряд ли Снейп сразу признался, что он Принц. Я обратил внимание вчера на то, что все дети, кроме Рега и Сири, сидели за столом, а сыновья находились отдельно. После завтрака, я с семьёй Принцев отправился в свой кабинет, чтобы обсудить некоторые детали. Когда все расселись по креслам, я произнёс: — И так. Есть несколько вопросов, которые надо обсудить до того, как мы отправимся к вашему, Эйлин, мужу на переговоры. И так: мы что — нибудь будем требовать от мистера Снейпа? — Кроме того, чтобы он больше никогда не появлялся в моей жизни или жизни сына? Мне от него ничего не надо. Я хочу порвать с ним раз и навсегда и ничего о нём не слышать больше никогда. — Понятно. Второе: на какие ты готова пойти уступки? — Вы о чём? — Он может выдвинуть свои условия, и мы должны быть к этому готовы. — Он алкоголик, какие у него могут быть условия…. Хотя он может потребовать денег чтобы их пропить. Но я готова отдать ему наш дом, который мы вместе купили, в его полное распоряжение. С него хватит. — Эйлин, пойми, он может потребовать ещё чего-нибудь. Не знаю, … видится с Северусом, участвовать в его жизни… — Это вряд ли, он ненавидит меня, сына, магию. Мы проговорили ещё немного и отправились в Паучий тупик, чтобы поговорить с самим мужчиной. На удивление, он был ещё трезв, хотя Эйлин была уверена, что он уже «в стельку» пьян. Он не очень обрадовался, когда увидел нас, но согласился пропустить в дом для разговора. Пройдя в гостиную, мы присели на диван и кресла и я произнёс: — Мистер Тобиас Снейп. Меня зовут Орион Блэк. Я являюсь адвокатом вашей жены Эйлин Снейп. Она хочет подать на развод с вами. Мы пришли узнать, согласны вы или нет? И если да, то каковы ваши условия? В разговор вступила Эйлин: — Тобиас, в случае развода я оставлю тебе дом и не буду ничего от тебя требовать. Единственное моё условие — это развод и чтобы ты не претендовал на Северуса. — Значит, ты хочешь развестись, забрать своего щенка и оставить всё мне кроме твоих вещей? — Да. — Тогда я согласен. Но ты мне должна будешь ещё двести тысяч фунтов стерлингов за потраченные на тебя годы жизни. Я сжал кулаки до боли, я был готов убить его прямо сейчас. Но Эйлин, переглянувшись с родителями, произнесла: — Я согласна. — Тогда по рукам. Мы проговорили ещё три часа и договорились в понедельник отправиться написать заявление на развод. После столь душевной беседы мы отправились домой. За весь день не произошло никаких событий. Дети играли, гуляли; мы, взрослые, занимались своими делами. Вечером произошло одно событие, которое заставило меня волноваться, очень сильно волноваться.