Быть взрослым

Пыльца фей продлевает молодость. Теперь, когда Чёрной Бороды больше нет, это ни для кого не секрет. Вдыхай её через рот или нос; твёрдую пыльцу, которую раньше искали в шахтах, сперва нужно стереть в порошок. А там можно хоть дорожки из неё делать и вдыхать по очереди в обе ноздри. Джеймс бы пошутил об этом, да никто не поймёт. Дети ведь. Но лучший способ - это просто всё время находиться рядом с феями. Дышать микроскопическими крупицами, которые оседают в воздухе, когда они кружат вокруг тебя. Будь рядом с феями и будешь жить вечно. Питер будет жить вечно. Он совсем не растёт и ни капли не меняется. Он изменился только раз, в тот знаменательный день победы над пиратами. Теперь он вместе с потерянными - хотя чего уж там, украденными - мальчишками восполняет дни детства, которого у него не было в прежнем мире. Он стал беспечнее и веселее. Теперь его жизнь состоит из беспричинного озорства и игр, которые никогда не наскучат и никогда не закончатся. Он любимец этого острова, его обожают все мальчишки, к нему быстро привыкают звери и птицы, к нему приплывают русалки, рядом с ним всегда есть феи. Или фея - та самая, первая, с которой он заговорил, Тинкербелл; эти двое, похоже, сразу нашли общий язык. Если это вообще язык: Джеймс даже намёка на слова не может разобрать в этой трескотне. Впрочем, с ним феи и не разговаривают. Они с ним и водиться-то не хотят. Феи не доверяют людям. Они доверяют Питеру, чувствуют в нём свою родную кровь, имеют возможность с ним общаться. Они могут порой шалить с детьми, или, иногда, если захотят, с Лилией. От взрослых они сразу прячутся. От взрослых - это от некоторых оставшихся на острове сдавшихся пиратов, от Сми, от тех немногих, кто работал вместе с детьми в шахтах. От Джеймса. Быть взрослым - это когда тебе не доверяют феи, даже если ты друг их ненаглядного принца, даже если без твоей помощи он бы ни за что не добрался до них, даже если ты заслуживаешь немного вечной молодости. В первый год после победы Джеймс думал, что это временно. Через три года, что это нормально. Ещё через пять лет, что это немного обидно. Ещё через семь лет, что это несправедливо. Он, похоже, единственный в Нетландии, кто считает года; он следит за луной и пользуется календарём, найденным в каюте Чёрной Бороды. Быть взрослым - это значит считать время. Он провёл в этом месте слишком много лет, он уже не взрослеет. Он стареет. Когда-то он решил, что Нетландия станет его домом, ведь она - дом тех, кого он любит. Как оказалось, этого недостаточно. Трудно жить в доме, где меняешься только ты. Трудно любить тех, кто даже не желает заметить, как ты меняешься. Питер стал слишком далёким для Джеймса. Теперь его друзья - это те, кто играет с ним в игры, а Джеймс из них вырос. Лилия растёт, но очень медленно, почти незаметно, и тоже не меняется. Всё так же слишком упряма и совершенно не желает слушать других. Ей не нравится, как изменился Джеймс. Какая неожиданность. Горечь бессмысленно проживаемых дней разъедает Джеймса изнутри. Этот остров существовал, существует и будет существовать без его вмешательства. Он даже больше не летает на корабле за детьми: Питер уже в совершенстве овладел искусством полёта и делает это сам. Оно, наверное, и к лучшему: роль поставщика детей Джеймсу тоже не пришлась по душе. Есть в этом что-то противное - жалкие испуганные дети толпятся на палубе, выпучив глаза, смотрят на невиданные чудеса и прекрасную землю, и все такие приторно-счастливые, прямо-таки нашли себе бесконечный парк аттракционов, в котором они смогут забыть о том, что их никогда никто не любил. Слова "Добро пожаловать в Нетландию, ваш новый дом!" застревали у Джеймса в глотке. Ну его к чёрту, этот дом. И ну к чёрту этого Пэна, маленького мессию. Что он такого сделал для страны своих грёз? Привёл пиратов туда, где с ними в итоге справились феи? Так себе подвиг. Он говорит детям, что он такой же, как они, но это не так: он умеет летать, он дружит с феями и русалками, а ещё, кстати, его родители его не бросали, в отличие от родителей всех остальных. Да он просто лицемер. И болван, но это было понятно ещё с самого начала. Крюк даже не может погрустить о том, "как всё хорошо начиналось", потому что началось всё тоже паршиво. Мысль улететь обратно в реальный мир посещает Джеймса каждый день, и каждый день он от неё отказывается. Имело смысл лететь туда с самого начала, а теперь его там не ждёт ничего, кроме разочарования. Место, где он родился, тоже изменилось за все эти года, и он там не нужен. Да и злость берёт, как подумать, что придётся улететь с острова разбитым постаревшим неудачником, зря потратившим свою жизнь на страну, которая не может быть ему домом. Эта злость удивительно живучая, неторопливая, постепенно заполняющая его сердце. Крюк начинает думать, что вот так должен был себя чувствовать Чёрная Борода: потерявший всё, что он любил, бессмысленно существующий, подчинивший всё в Нетландии одержимости продления собственной никчёмной жизни. Хотя, надо признать, делал он это со вкусом. Похоже, что он нашёл себе ту единственную игру, в которую могут играть взрослые - игру во власть. Ещё немного, и мысли в голове Джеймса будут звучать голосом Чёрной Бороды. Самодовольным, лживым, жестоким - взрослым, одним словом. Словно в старой шутке, три возраста взросления: "Боишься Чёрную Бороду", "Не боишься Чёрную Бороду", "Согласен с Чёрной Бородой". Крюк чувствует, как к нему аккуратно подбирается последний возраст - "Становишься Чёрной Бородой". Идея иногда убивать совсем уж неприятных детей кажется уже не таким плохим способом развлечения. Их и так слишком много. Крюк даёт Нетландии в лице Пэна последний шанс, когда пытается с ним поговорить. Он хочет объяснить, чего хочет и чем так недоволен, но если Питер когда-то и был в состоянии понимать разумную взрослую речь, то утратил эту способность окончательно. Глупый мальчишка знать ничего не желает о каких-то проблемах. А в Крюке накопилось так много невысказанных и непонятых слов, что он начинает горячиться. И, возможно, немного перегибает палку. Вообще эта Тинкербелл сама виновата: нечего было мельтешить перед глазами и лезть во взрослый разговор. Он ей и не сделал ничего, лишь немного помял крылья, когда сжал её в кулаке. Но почему-то этого оказывается достаточно, чтобы Питер, отнявший у него свою любимицу, бросил ему в лицо: "И ты ещё спрашиваешь, почему феи не хотят с тобой дружить?" Словно это Крюк виноват в том, что он взрослый. Похоже, что Питер никогда не поймёт, каково это. И если он что-то и понял из произошедшего разговора, так это то, что его друг уже давно не считает их друзьями. Джеймс понял куда больше: он понял, как легко поймать фею, когда она одна. А пыльца фей продлевает молодость. Крюк придумывает план, учитывает все возможные детали и возможные препятствия. Что он не учитывает, так это то, как виртуозно Пэн умудряется ломать все его планы. Словно это то, ради чего он вообще был создан. Джеймс не любит вспоминать ту ночь, когда всё пошло не так - или, наконец, так, это как посмотреть. Тёмное безлунное небо, гневное мерцание фей, дикие вопли мальчишек и парящий над ним Питер Пэн, чей вид уже не вызывает никаких других чувств, кроме желания врезать ему в лицо, выбить зубы, подбить оба глаза, вырвать клок волос, а ещё неплохо было бы сломать ему нос. Пускай живёт свою вечность с необычной формой носа, чтоб не расслаблялся. В общем, было сложно не предугадать, что ссора перерастёт в драку, а драка в бой, а бой с мальчишкой, который умеет летать - в долгое падение. Крюк упал в воду, злой, униженный, окончательно порвавший со всем тем, что не внушало ему больше любви даже из чувства ностальгии. Его план провалился, его враг - о да, теперь враг - одержал победу. Больше ему ничего не оставалось. Он не знал, что ему делать и как жить дальше. Так что даже возникшая перед ним распахнутая пасть крокодила была воспринята как перспектива не самого плохого ухода из этого мира. Но быть взрослым - это никогда не сдаваться. И вскоре Джеймс, повалившийся без сил на песчаный берег, корчащийся и воющий от боли, прижимающий к груди искалеченную руку и успевший в последний момент посмотреть в немигающие глаза крокодила, понял: он теперь не просто стал врагом Пэна. Он стал врагом всей Нетландии, каждого её уголка. Этот монстр унёс с собой не только его руку - и наручные часы, вот сволочь, чтоб они никогда в его желудке не переварились! - но и последнюю надежду когда-нибудь полюбить эту проклятую страну. Его нашёл и выходил Сми. Тоже постаревший, но не сильно изменившийся. Джеймс оправился после тяжёлых ран, познакомился с другими взрослыми, окопавшимися на острове и доживающими свои дни в злобе на окружающий их вечно молодой мир, а ещё обзавёлся крюком. Горькая ирония: его так впервые прозвали именно на этом острове за используемое им орудие. Но Крюк уже был взрослым, а потому немного сентиментальным и верящим в судьбу. В то, что это его предназначение - объявить войну Нетландии. Благо, у него был корабль и верная команда тех, кто считал, что остров слишком долго жил без пиратов. Цели новых пиратов были просты: воевать с детьми, красть фей, жить вечно. Цель нового предводителя пиратов, капитана Джеймса Крюка, была ещё проще: убить душу Нетландии, Питера Пэна. Нетландия всегда была фантазией, детской мечтой. Пришла пора положить этому конец. Быть взрослым - это уничтожать детские мечты.