Необычное вдохновение

Мастерская Леонардо напоминала красивый художественный беспорядок. Красивые, радующие глаза, картины украшали комнату. На столе были разбросаны пергаменты, где-то на полу валялись скомканные листы, перья и что-то еще, чего Эцио не разобрал. За столько лет он выучил эту комнату наизусть. Мастерская друга стала чуть ли не вторым домом, убежищем, где можно спрятаться от стражников. И чем популярнее становился Эцио, тем назойливее стражники. Они сами лезут на рожон, и зачастую их приходится убивать, чтобы уйти от слежки. Но ассасин помнит главное правило - никогда не подставлять Братство, он бы никогда не посмел привести врага в убежище Леонардо. Иногда так устаешь от бесконечной погони, бойни и слежек,что хочется развлечься как-то по-другому, иначе... Эцио прикусив нижнюю губу, задумчиво смотрит на художника, что склонился над пергаментом на столе. Иногда хочется чего-то такого: острого, необычного, неповторимого. И кажется, ассасин знает, чего хочет. - Эцио, подожди еще немного. Это такая находка, просто удивительно, не встречал подобного прежде, - подает голос Леонардо, а ассасин ухмыляется за его спиной. - Леонардо, друг, почему ты не рисуешь, не вижу новых твоих работ? - О, знаешь, вдохновение пропало, не получается ничего стоящего, может быть я исчерпал свой талант художника,- бормочет Леонардо, не отрываясь от пергамента. А Эцио с грацией кошки подходит ближе, приближается, и с внезапностью настигает свою "жертву". Его руки скользят по телу художника, а жаркие губы целуют шею. Леонардо замер, боясь даже пошевелиться и мурашки пробегают по коже, когда он слышит таинственный шепот: - Я это исправлю. - Что? Эцио, подожди, что ты делаешь?! Я же еще не закончил изучать! - воскликнул художник, удерживаемый сильными руками. Ассасин был как всегда самоуверен и тверд, одним движением руки смахнул пергаменты со стола, и увалил на него друга, с жадностью впился в его губы. Леонардо лишь ахнул, но отчего-то совсем не сопротивлялся. Наверно полагая, что глупо сопротивляться, когда ты в руках ассасина. Эцио был груб и нетерпелив, одежды полетели на пол. Поцелуи-укусы, отчего художник вздрагивал всем телом и начал стонать, в глубине души желая большего. Эцио всегда знал, что делает, так почему не довериться ему сейчас? Ассасин целовал друга жадно, с неистовой страстью и похотью. Его руки скользили по нагому телу, и вскоре, закинув ноги Леонардо себе на плечи, Эцио помедлив, мягко вошел в него, услышав негромкий вскрик. - Двигайся, я умоляю тебя, двигайся, - шептал Леонардо и краснел. Он и сам не догадывался, что в тайне желал этого воина всем своим нутром. Эцио, громко рыча, начал двигаться, все быстрее и быстрее, вгоняя плоть как можно глубже. Художник под ним уже кричал от удовольствия во все горло, не прекращая откровенно стонать и шептать непристойности. Вскоре они кончили, и все, что нарушало тишину, их шумное частое дыхание. Эцио хватило сил остаться на ногах, а не осесть на пол, а Леонардо так и остался лежать на столе. * Леонардо выглядел так, будто перед ним что-то открылось, словно пришло озарение. Он оделся и тут же слегка смутился, заметив внимательный взгляд и губы, растянутые в ухмылке. - Ничего не говори, просто сядь здесь, - сказал художник, подведя обнаженного молодого мужчину к не новому дивану. - Боже праведный, это оно, я его чувствую, я буду тебя писать. Эцио был не против. Он сел на диван, широко расставив ноги. В непринужденной позе откинулся на спинку дивана, положив на нее руки, и склонил голову набок, чуть приоткрыв губы. - Мне сделать томный зовущий взгляд? - с усмешкой сказал ассасин. - Эцио Аудиторе! Ты сведешь меня с ума! Делай, что хочешь и замри, - попросил художник, жутко краснея. Он подошел к холсту и принялся за работу. - Эцио, - подал голос Леонардо чуть позже. - Тебе когда-нибудь говорили, что ты невероятно красив? Я, как художник, вижу это. До чего же правильные черты лица, такие глаза, да и все остальное тоже. - Так я вернул то, что было потеряно? - улыбнулся ассасин. - О да, вдохновение снова при мне. Никогда не ощущал такого прилива сил, такой одухотворенности. Должен признать, что это было весьма неожиданно и даже пугающе, но в сексе ты так же хорош, как и в бою... И хватит так ухмыляться, хватит с тебя сегодня комплиментов! - нахмурился художник. - И что, продашь картину? Представляю, как стражники, что меня ищут, лопнут от зависти, - рассмеялся ассасин. - Нет, продавать ее неразумно, я оставлю ее у себя... И не шевелись, пожалуйста. - Задача не из простых, я привык к движению, - хмыкнул Эцио и подмигнул Леонардо.