Взаперти

─ Мне всегда было интересно, каково тебе быть вторым? ─ спрашивает Гарри, со скрипом раскачиваясь на проржавевших маггловских качелях. В такие моменты Том думает, что у Поттера напрочь отсутствует воображение. Нет, серьезно, он вполне бы мог создать здесь свой собственный Хогвартс, на худой конец – Выручай-комнату, но нет: им обоим по прихоти избранного приходится торчать в местечке, до жути напоминающем Приват Драйв. ─ Вторым? Не понимаю, о чем ты. Том брезгливо косится на облупленную краску, которая маленькими кусочками приклеивается к влажной поттеровской ладони. Неожиданно Гарри ловко спрыгивает с качелей, и пыль из-под его ног, взметнувшись, оставляет на идеально выглаженных брюках Тома пепельные пятна. ─ Все ты понимаешь. После нашей встречи с дементором ты где оказался? Правильно, в реальном мире. А Волдеморт еще до тебя вернулся – это раз, ─ нараспев произносит Поттер, загибая палец на правой руке. ─ Этот Волдеморт – сумасшедший маньяк, не имеющий ничего общего со мной, ─ горделиво отвечает Том, вздергивая подбородок. Гарри, хмыкнув, беспощадно продолжает: ─ А в реальности кем ты был, запамятовал? Мной, Том. И, опять же, ты был вторым в моем теле. Это два. Солнечные лучи играют в его всклоченных волосах, и Том с удивлением отмечает, что когда-то у него были такие же. Нет, те же самые. Эта мысль почему-то согревает его больше, чем созданное сознанием невыносимого Поттера солнце. ─ Боюсь тебя разочаровать, но между мной и тобой не было ничего общего, кроме твоего тщедушного тельца, ─ презрительно тянет Том, чтобы вывести Гарри из себя. Он поступает так не впервые, просто потому что ему нравится, насколько резко меняется небо в их вымышленном Суррее, когда Поттер злится. Да и вообще ему нравится, когда Поттер перестает смотреть на него со своей мерзкой нахальной ухмылочкой. В этот раз Том ждет, как минимум, удара в челюсть, и заранее зажмуривается. Но через мгновения его уха достигает ребячий заливистый смех. ─ Ну и шуточки у тебя, Риддл! Гарри сотрясается от смеха, и Тому кажется, что вместе с ним сотрясается и весь Суррей. Вопросительный изгиб брови: ─ Я совершенно серьезен, Поттер. «Нет, определенно, дурак. Наверняка все мозги еще в детстве Авадой выбило». ─ Эй, ─ обиженно одергивает его Гарри. ─ Гроза младенцев, ты сам мне их выбил, так что нечего теперь жаловаться. Вот же… ─ Я этого не говорил, ─ медленно, почти по слогам отчеканивает Том. Шрамоголовый беззаботно улыбается. Хам. ─ Я задал тебе вопрос, ─ угрожающе шипит Том, но на Поттера это не производит ровно никакого эффекта. ─ Так это был вопрос? ─ поддразнивает его Гарри и вдруг дотрагивается пальцами в кусочках краски до своего лба. А потом – до лба Тома. ─ Просто я тут главный, Риддл. И все твои мысли… Том в ужасе отшатывается и почти падает, но Поттер рывком вытягивает его на себя, в последний момент зацепившись за ткань рубашки. ─ Убери от меня свои грязные руки! Усмехнувшись, Гарри демонстрирует Тому пустые ладони, но остается все так же близко. ─ Теперь-то ты понял, что полностью зависишь от меня? Том в бешенстве выплевывает ему в лицо: ─ Я в любой момент могу уйти отсюда, Поттер, и жить твоей жизнью, превращая ее в то, что захочу. Я, а не ты, жалкий, запертый в собственном сознании подросток! ─ У-у-у, как грубо, Том. Тогда объясни, почему же ты, всемогущий Риддл, запертый в чужом теле, все еще здесь? Зло скрипнув зубами, Том предпочитает промолчать. ─ Ладно, забыли, ─ сам себе отвечает Гарри, махнув рукой. Том в очередной раз удивляется его отходчивости. ─ Как тебе удается быть таким…спокойным? ─ неожиданно спрашивает он, уводя взгляд куда-то в сторону. Поттер отвечает с деланым равнодушием: ─ Да я же насквозь тебя вижу, Риддл. Ты либо благородно убьешь свое альтер-эго, либо Дамблдор тебя раскусит и заставит сделать то же самое, только уже не так благородно. Том замирает, напряженно разглядывая собственные ботинки. ─ А дальше? ─ голос его дрожит. ─ Дальше? Они найдут способ раз и навсегда вытащить тебя отсюда. Возможно, то, что осталось от твоей жалкой душонки, не выдержит этого, и ты, наконец, сдохнешь, оставив в покое меня и моих друзей. Как тебе план? Поттер говорит это так беззлобно, что сначала Том не верит в его серьезность. Но, отрываясь от созерцания запыленной обуви, он сталкивается с холодным и не предвещающим ничего хорошего взглядом Гарри. ─ Ты же не серьезно. Том встряхивает головой, чтобы сбросить с себя это страшное наваждение. Поттер разводит руками: «решай сам». ─ Темный Лорд, а такой наивный, ─ насмешливо доносится с его стороны. Гарри вытирает ладони о мешковатую майку, и Том инстинктивно морщится. ─ Я – не он. ─ В самом деле? Темно-серые, будто свинцовые, облака наплывают на солнечный круг. Тени становятся узкими и вытянутыми, и над едва заметным силуэтом Тома вырастает черный поттеровский. ─ Я уже говорил… ─ мучительно выдавливает из себя Том. ─ Мне не нравится, что он делал. Мне отвратительны его воспоминания, Гарри. Поттер резко вскидывает голову: Риддл никогда прежде не называл его по имени. ─ И ты хочешь, чтобы я тебе поверил? Из-за того, что тебе, как ты выразился, не нравится? ─ с издевкой переспрашивает он. ─ Нет, я хочу, чтобы… ─ Том запинается, но через пару секунд берет себя в руки и твердо заявляет: ─ Хочу, чтобы ты видел меня настоящего. Достаточно того, что все вокруг считают, будто я – это ты. ─ Это так важно для тебя? ─ легкомысленно интересуется Гарри. ─ Ты же сам уверял меня, что почти ничего не чувствуешь. Ах, да, кроме отвращения к его воспоминаниям, ─ с нажимом цитирует он самого Риддла. ─ А ты, оказывается, не такой уж и герой, Поттер, верно? ─ в ответ нападает на него Том. ─ Этому тебя Дамблдор научил: никакого милосердия к врагу? Ах, да, Дамблдор подбросил тебя к маггловским выродкам и каждый год в школе оставлял на произвол судьбы. Чему же он мог тебя научить? ─ ядовито произносит он. Гарри, насупившись, молчит. ─ Твоя жизнь далеко не единожды висела на волоске, Поттер. А ему было плевать, ─ мрачно заканчивает Том, абсолютно уверенный в своей правоте. Поттер садится на качели и, скрестив ноги, некоторое время о чем-то размышляет. Том следит за ним исподлобья и думает, что мог бы позавидовать безмятежности, с которой Гарри разглядывает разрывающие дождевое облако лучи света. ─ Я понял, к чему ты клонишь, Риддл, ─ лениво потягиваясь, выдает Поттер, будто происходящее его совсем не касается. ─ Поверь, если Дамблдор решит убрать нас обоих – ты, наконец, будешь первым. Том вздрагивает, когда холодная капля касается тыльной стороны ладони: в Суррее начинается дождь.