Некоронованный принц

      Счастье зашкаливает, буря положительных эмоций окутывает тело, руки немного дрожат от пережитого волнения, а улыбка намертво приклеилась к лицу. Заглянуть на танцы и порадовать наставников — прекрасная идея! Такой всепоглощающей эйфории я не испытывал больше нигде, только в проекте — маленьком восхитительном мирке, где мы были абсолютно счастливы.       От накала эмоций путаю, куда надо уходить, да еще и Снежану за собой утаскиваю, но — не страшно. За время участия в «Танцах на ТНТ» мы успели побывать во всех закоулочках, изучив павильон от и до. Добираемся до Ляйсан, Антон уже стоит возле неё и довольно улыбается. Ведущая рада увидеться с нами, мы тоже по ней соскучились. Как бы хотелось снова вернуться в проект, но не на один танец, а, как минимум, на год. Но время идет, сегодня — последний день кастингов, скоро зрительские сердца покорят новые танцовщики. Ляйсан интересуется, появились ли у нас фавориты среди прошедших во второй этап. Все так же мечтательно улыбаясь в камеру, Антон говорит: «Да», и на несколько мгновений прикрывает глаза, уплывая в свои мысли. В такие моменты маска пафоса и эгоизма слетает с его лица, и истинная натура показывает себя.       После короткого диалога с Утяшевой идем в гримёрку, по дороге пританцовывая и кривляясь, как дети. Снежана обещает скоро вернуться, и убегает в зал, где ждут своей очереди конкурсанты. Видимо, она хочет их поддержать. Мы с Тохой, громко хохоча и толкаясь, заваливаемся в отведенную нам гримерную. Продолжая смеяться, притягиваю за край малинового пиджака согнувшегося от смеха Антона и, обхватив ладонями его лицо, целую. Он сразу же отвечает. Наши языки сплетаются в безумном танце, по телу разливается жар, хочется притянуть его еще ближе, обнять еще крепче…       Где-то хлопает дверь. Его глаза, ранее закрытые, резко открываются, вижу зрачки, почти полностью заполнившие шоколадную радужку. Он прерывает поцелуй, облизывает губы и переводит дыхание. Антон приходит в себя и снова нацепляет маску бесчувственного короля: — Эй, ты чего? — Прости. Случайно вышло, — чешу затылок, выдавая незатейливым жестом волнение и стеснение. — Атмосфера… знаешь. По привычке, наверное.       Мой некоронованный принц делает вид, что все понял, для убедительности несколько раз кивая головой. Пристально смотрит на меня, будто хочет сказать что-то важное, но потом моргает и разрывает зрительный контакт. — Бывает, — хмыкает и прячет руки в карманы. — Забудем.       Да… бывает. Забудем? Вряд ли.       Эта история началась давно. Не скажу, что моя симпатия к Антону появилась сразу же, скорее, наоборот, — меня поначалу возмущала его надменность, но с каждым днем, наблюдая за ним во время репетиций, слушая, что он говорит, я убеждался, что первое впечатление оказалось ошибочным. Конечно, Пануфник всегда оставался высокомерной задницей, но на проверку он оказался веселым и талантливым, во многом за счёт целеустремленности, парнем.       Я не хотел быть его другом, но он определенно вызывал у меня интерес. Мне хотелось понять его, узнать, как он мыслит. В физическом плане я и не думал его рассматривать. До Антона я, конечно, знал об отношениях между парнями, но не думал, что когда-нибудь испытаю это на себе.       Наш первый поцелуй был внезапным, горячим, безумным и страстным. Это произошло во время репетиции номера, в котором мы были отражениями друг друга. Не помню, кто первый потянулся к другому, в какой-то момент наши губы соприкоснулись, и это было подобно удару молнии. Мы целовались до нехватки кислорода, кусались и царапались, скользили руками по телу друг друга, изучая каждый миллиметр и горели в чувствах.       О нашей связи не знал никто, да и нам, честно говоря, не было понятно, что между нами происходит, когда порой мы начинали бешено целоваться. Наша связь, повторяюсь, отношениями это назвать трудно, продолжалась до конца проекта. Летом Антон путешествовал по тёплым странам, светил белоснежной улыбкой на фото в инстаграмме. Ну, а я отправился домой — в Воронеж, где проводил лето в усердных тренировках, совершенствуя танцевальные навыки. Возможности увидеться с Пануфником не было, звонить — слишком дорого, а писать… я не знал, что сказать, как выразить мысли непохоже на бред влюблённой ванильной школьницы. А он вовсю отдыхал, не задумывался обо мне, ведь так и не написал ни строчки.       Начало всероссийского тура участников первого сезона «Танцы на ТНТ» опять свело нас вместе. Времени на общение, а уж тем более, выяснение отношений, не было, первые концерты вызывали всеобщее волнение. Каждый старался побольше времени провести в зале, тренируясь и отрабатывая самые сложные детали номеров. Я не был исключением, да и Антон, вопреки сложившемуся на проекте мнению — достаточно трудолюбивый парень. Постепенно начала накапливаться усталость. Постоянные переезды, перегрузка эмоциями от концертов, и невозможность выговориться, выпустить наружу то болезненное нечто, что осталось в душе после непонятного расставания с Пануфником, — потихоньку сводили с ума и вызывали меланхолию.       На внезапное предложение Снежаны, внимания которой я старался избегать, так как чувствовал, что девушка испытывает ко мне какие-то чувства (я же, по понятным причинам, не был ею заинтересован), я не смог ответить отказом. Оказывается, девушка соскучилась по наставникам, впрочем, как и все мы, и еще летом начала придумывать, как бы появиться на шоу, чтобы порадовать жюри и самим повеселиться. Крюкова предложила нам вместе выступить с несложным танцем. Я понимал, что, возможно, не стоило соглашаться и давать ей надежду, что мы можем сблизиться, но не мог упустить возможность отпустить мысли хотя бы ненадолго. В итоге, мы начали репетировать по вечерам, отрабатывая простые элементы, продумывая, как создать что-то веселое. К сожалению, выяснилось, что с юмором у нас обоих не особо, но положение спас Антон… хотя на тот момент, я думал, что это не спасение, а наказание. В один из вечеров Пануфник увидел нашу тренировку и, вызнав, что мы собираемся заглянуть на проект, сразу же заявил, что без его царской персоны это идея не имеет смысла и начал заниматься с нами. Он и придумал надеть маски жюри и как следует покривляться.       Сейчас мною владеют совершенно другие эмоции, нежели в начале совместных тренировок с этим прекрасным злюкой. Я рад, что снова побывал на сцене, рад, что нам с ребятами удалось порадовать Егора, Мигеля и Сергея. Чёрт возьми, я безумно рад, что поцеловал Антона! Сейчас я думаю о том, что в ближайшие пару месяцев он все равно никуда от меня не денется: общий тур. Два месяца я смогу заново изучать его, смогу любоваться моим некоронованным принцем.       Радость от встречи со всеми девчонками и пацанами проходит где-то через час: всё же особо соскучиться за несколько дней отсутствия я не успел. Быстро собираем свои чемоданы и усаживаемся в большой автобус. Антон сел с Юлианкой Бухольц, я знаю, что в последнее время они часто танцевали вместе. У них сразу завязывается беседа. Сам, если честно, не имел ни малейшего представления, с кем бы сесть, поэтому, увидев улыбающуюся Снежанну, решил, что время в поездке я проведу с ней. Дорога до первого пункта тура занимает восемь часов, которые кто-то проводит во сне, от которого потом будет ныть шея; кто-то смотрит фильмы на планшете, группа девчонок собралась в конце автобуса, Снежанна убежала к ним. А я сижу в полном одиночестве, смотрю вперед и раз за разом вспоминаю самые приятные моменты проведенные с Пануфником.       Кто-то неожиданно плюхается рядом, поворачиваю голову и… вспомнишь солнце, вот и лучик. Пануфник фривольно развалился на соседнем сидение и так же, как я ранее, уставился вперед. Несколько мгновений я рассматриваю его, а потом возвращаюсь к созерцанию пустоты. Сейчас Антон расслаблен, его локоть и колено касаются меня. Он молчит, я тоже, но тишна абсолютно не напрягает, наоборот, дарит какое-то потрясающее ощущение покоя и счастья. — Слава! Ты где? — по автобусу раздаётся звонкий голос Самойленко.       Антон вздрагивает и поднимается. Уходя, он наталкивается на нашедшую меня Юльку, и я вижу, что он прячет глаза. Интересная его особенность — он не может смотреть в глаза человеку, если не полностью доверяет ему или не хочет что-то рассказывать… Мои размышления прерывают тонкие пальцы Юли, щелкнувшие перед моим носом. — Эй, Петренко, очнись. Твой принц уже ушел! — хихикает Юля.       Она — единственная из ребят, кто знает о том, что было между мной и Антоном. Дело в том, что был один момент, когда мы с Антоном сильно поругались, и я не знал, что делать. Юлька тогда оказалась рядом, помогла успокоиться и посоветовала переждать, когда наше некоронованное величество перебесится. Антон пылкий, но быстро перегорает, даже во всем известных стычках с Алисой Доценко (которая из-за дочери не смогла поехать в тур, чему многие рады, ведь Алиска хоть и веселая, но все же резкая, если даже не стервозная особа) инициатором был не Пануфник. Он давно перестал злиться и был согласен на мир…, но Алису это, видимо, не устраивало, и Антону приходилось терпеть её нападки. Конечно, назвать Пануфника пушистым безобидным зайчиком нельзя, но и судить о нём по первым впечатлениям неправильно. — Я заметил, — натянуто улыбаюсь. — Еще успеешь погрустить. Я по делу: думаю, можем сделать наш номер подольше. Зрители его полюбили, если мы его удлиним, добавим моментов погорячее, чтоб даже на последних рядах жарко стало, — Юля задорно подмигивает. — Хорошо, начнём тренить по приезде, расскажешь, что надумала. — Отлично… не раскисай, — Юля положила руку на моё плечо. — Я думаю, он тоже скучал, — подбадривающе улыбнувшись, девушка развернулась и ушла на своё место, не заметив, как приподнялись уголки моих губ от приятной мысли: Антон без меня грустил.       По приезду в первый город мы заселились в ближайшую к месту выступления гостиницу. Во время расселения я думал, что буду делать, если Антона поселят со мной. Антон в это время приставал к организаторам, предлагая заселить его в одном из номеров люкс к девчонкам. К счастью, а может, и не очень, меня поселили с Волковым, а Антона с Троновым. Времени на раздумья о том, чего же я хочу от Пануфника, не было.       Быстро перекусив, я пошел в репетиционный зал, где уже растягивалась Юлька Самойленко. Разминка и погружение в танец отвлекают меня от грустных мыслей, дарит необъяснимое чувство радости. Через полчаса выполнения элементов мне становится жарко, и я снимаю футболку, продолжая танцевать с обнаженным торсом. — Вижу, ты достаточно разгорячился для страстных танцев, — приближаясь ко мне, Самоленко нарочито соблазняюще сдувает прядь со лба, и выдержав пару секунд, хохочет, закрыв лицо руками.       Первые движения — механически отточены, потом я отбрасываю все мысли и плыву под ритм музыки. Наш танец страстен, по телу вспыхивает жар, когда притягиваю Юлю к себе, нагибаю её и склоняюсь над ней, обхватывая натренированное тело. Под финал поворачиваю её к себе, и вижу в голубых глазах смешинки. Мы — достаточно близкие друзья, и спокойно относимся к телесному контакту, поэтому то, что я наклоняюсь и кусаю её в ключицу, мы оба воспринимаем как шутку. Я смеюсь, но только до тех пор, пока не поднимаю голову и не вижу, что ребята пришли посмотреть на нашу репетицию. Волков хлопает и ехидно подмигивает, Анька Тихая, улыбаясь, пританцовывает, все остальные тоже улыбаются, выражая одобрение. Видимо, им понравились новые элементы, которые мы включили в танец.       Внезапно замечаю взгляд Антона, вроде рассерженный, не могу понять. Вижу только, что он сильно сомкнул зубы, и сжал кулаки. Заметив, что я на него смотрю, он разворачивается и уходит. Оставшееся до концерта время Пануфник крутился возле девчонок и злобно зыркал на меня и Юльку, которая будто назло ему сидела возле меня и временами ненароком прикасалась.       Концерт прошёл восхитительно. Зал восторженно аплодировал, после нам подарили кучу подарков и долго не хотели нас отпускать. Девочки-зрительницы визжали, когда мы танцевали с голым торсом, наши девочки визжали, когда им дарили милых игрушек и цветы. В шумной суматохе я совершенно потерялся и долго бы еще не приходил в себя, если бы кто-то резко не затащил меня в темную подсобку. От резкого рывка я ударился головой о стену.       Дверь за тем, кто меня дернул, закрылась, и помещение погрузилось в непроглядную темноту. Я не успел не то, что увидеть того, кому я так резко понадобился, но и понять, что происходит. После того, как дверь закрылась, я почувствовал прикосновение чьих-то рук, а потом горячие мягкие губы накрыли мои. Я хотел коснуться этого человека, чтобы удостовериться, что это действительно тот о ком я думаю, но «неизвестный» мне этого не позволил, задрав мои руки наверх. Поцелуй поначалу агрессивный постепенно стал медленным и нежным. Чувствовалось, что мой партнер наслаждается этим поцелуем, я тоже кайфовал. Хоть поначалу я и сомневался, но в тот момент, когда наши языки соприкоснулись, я уверился, что «поймал» меня Пануфник. Только он мог вытворять такое языком. Мозг начал плавиться, продлилось это безумие хоть на мгновение дольше, я бы вырвался и разложил Антона прямо в этой каморке, но разорвав поцелуй и чмокнув меня в щеку напоследок, Антон сбежал.       Снова автобус, снова едем в новый город, но я абсолютно счастлив. Я точно уверен, что хочу вернуть вредную колючку Пануфника и уверен, что он хочет меня. Осталось лишь заставить его действовать в открытую, а то он после поцелуя тщательно избегал меня и делал вид, что ничего не произошло. Расшевелить Антона я решил методом соблазнения и провокации. Провокация заключалась в чрезмерном внимании ко всем особям женского пола нашего коллектива, а соблазнение… сами понимаете, случайно задранная майка вовсе не случайно задралась.       Во втором городе мы репетировали меньше, поэтому оставалось много свободного времени. Поначалу я хотел отправиться в тренажёрный зал, находившийся на первом этаже нашего нового пристанища — небольшой, но хорошо оснащённой гостиницы, но потом ко мне подошла Снежанна и позвала смотреть вместе с ней фильм, и я согласился. Чуть позже я принял предложение Тихой — устроить шуточный спарринг, а ещё позже пытался повторить за Юлианой элементы чечётки. Я нарочно красовался перед девчонками и Антоном, который, видя творящееся безобразие, сначала изображал безразличие, но ближе к вечеру перестал скрывать раздражения, насупившись и молча наблюдая. Расстроившись и потеряв настроение заниматься чем бы то ни было, я извинился перед девочками и отправился в свой номер. Волкова ещё не было, вполне возможно, что он не придёт сегодня ночевать: я слышал, как он уговаривал ребят устроить веселую попойку.       Я разбирал кровать и готовился ко сну, когда раздался громкий стук в дверь. Вздрогнул от неожиданности, потому что не имел представления, кто бы это мог быть. Я никого не ждал, а Саша не стал бы стучать, ведь у него есть ключ. Хотя, Сашино состояние не позволило бы ему попасть ключом в замочную скважину… в любом случае, приходится открыть дверь, чтобы увидеть за ней Антона, какой сюрприз. Не спрашивая разрешения, он быстро прошёл внутрь со словами: — Закрой дверь, надо поговорить.       Я хотел было возмутиться, но передумал и выполнил приказ Пануфника, после развернувшись к нему и скрестив руки: — Ну и?       Несколько секунд Антон смотрел на меня, будто решая, стоит ли говорить то, что он собирался. Наконец решившись, он приблизился и заявил: — Петренко потянуло на девочек… — я хотел было возразить, когда он серьёзно и уверенно заявил, попустив мои руки вдоль тела и обхватив моё лицо ладонями: — Ты - мой!        Наверно, странно взрослому парню сходить с ума от поцелуев, но я ничего не могу с собой поделать. Когда дело касается Антона, мозг всегда отказывает. — А что потом? Опять разойдёмся и будем делать вид, что ничего не было? — интересуюсь, собрав остатки рассудка. — Нет. Ты будешь моим, я буду твоим. Ты будешь грустить, когда я буду в другом городе, я буду звонить, когда ты будешь в другом городе. Когда мы окажемся рядом, ты будешь любить меня и обожать, посвящать всё своё время, а я, так и быть, постараюсь меньше раздражать.        Пануфник мечтательно закатывает глаза и довольно улыбается, и я понимаю, что он говорит правду, и он действительно хочет этого — скучать по друг другу, находясь в разных точках карты, и радоваться минутам, проведённым вместе.       Больше не задаю вопросов, прижимаю моё чудо к себе, а потом валю его на кровать. Игриво щекочу, целую всюду, куда дотянусь. Он отвечает на мои ласки и нетерпеливо сбрасывает с себя одежду. Я смотрю в его глаза и понимаю, что был неправ, думая, что влюбился не сразу: это невозможно, этим прекрасным шоколадным глазам нельзя противостоять…       Тур закончился месяц назад. Сейчас мы с Антоном находимся в разных концах страны, но в этот раз наша связь не оборвалась. Как Пануфник и говорил, я безумно скучаю, а он тратит баланс на поток смс. Конечно, у нас разные графики, и это неудобно, но, я уверен, что мы не перестанем общаться, как в прошлый раз, ведь теперь происходящее между нами можно уверенно назвать отношениями. О них по-прежнему мало кто знает, но я вижу, что некоронованный принц теперь действительно только мой.