Сто одиночек

Синяя королева видела её, прежде чем ряды оранжевого клана сомкнулись, ведя под своей охраной преступницу в место её заключения. Наручники из сверкающего янтаря, не позволявшие рукам Ёсикавы Юкико шевелиться, казавшиеся слишком тяжёлыми для слабой девушки, «подарил» ей оранжевый король Токетсу Осорэ. Он шёл впереди своего клана, как всегда величественный и давящий своей силой, держа наготове свой двуручный меч. Красная королева не была ранена, в какой-то степени Токетсу Осорэ поступил с ней справедливо, просто обезоружив, но была немного потрёпана. Длинные каштановые волосы выглядели неопрятно, а светлая одежда была в пыли. Юкико шла, покорно склонив голову, не подняв взгляда на Симидзу Акину, даже, скорее всего не обратив на неё внимания. На секунду Акина вознамерилась остановить короля-вояку, но быстро поняла, что у неё сделать это не получится. Юкико шла, порой беспомощно озираясь, желая угадать намерения своих похитителей, но никто из солдат в чёрной военной форме даже не взглянул на неё. Сердце синей королевы сжалось. Лучше бы ты осталась в мёртвой зоне, — думала она, — там тебе было где спрятаться и куда бежать. — Синий клан показал свою полную некомпетентность, — твёрдым голосом проговорил Токетсу Осорэ, достаточно громким, чтобы каждый из Скипетра 4, стоявший в этот ветреный день на пустынной территории специализированной тюрьмы слышал его. — Поддавшись чувствам, а не руководствуясь профессионализмом, — он встретился взглядом с Мунакатой Рейси. — На поимку преступницы я затратил меньше трёх минут. Симидзу упрямо скрестила руки на груди, не смея возразить этому сильному человеку. Нападать на королеву — дело простое, лёгкое, проблема в том, что убежать ей намного проще, чем может показаться. Из-за сломанного Меча для Юкико проблематично использовать свои силы, но здесь, судя по всему, Токетсу Осорэ её сразу окружил людьми из своего клана, предотвращая попытки к бегству. Он хорошо осведомлён о неприятеле, это заставляет в нём видеть не только груду мышц с железной волей, но и человека расчётливого и решительного. Лучи солнца играли в его тёмно-рыжих волосах, точно корона, тяжесть которой именно этому человеку была бы под силу. Никто не смел ему возразить. Сделанного не вернуть, а Ёсикаву не отправить обратно в альянс и не принести глубочайшие извинения. Из издёвки, зелёный король бы их принял, а на следующий день все люди вражеского альянса по непредвиденной случайности попали бы под удар молнии. Остальные короли не вызывали и половины стольких опасений, потому как казались либо ведомыми, либо бездействующими. Во всяком случае, бронзовый и голубой были слишком молоды, чтобы принимать решения самостоятельно, а серый прятался. Фиолетовый клан всегда был со всеми в мире, благодаря спокойствию и отстранённости Куваеты Омояши. Король показал себя как воин или завоеватель, но как защитник он был превосходен. Мунаката Рейси не был доволен решением оранжевого короля. Вперив раздражённый взгляд в войско в чёрной форме, он убрал руки за спину, не обращая внимания на провокацию. Но розовый король Оохаси Яварака не был так сдержан и терпелив. — Подумать только, — он удручённо покачал головой, скрестив руки на груди. — Почему мне никто не сказал, что такие придурки существуют? Алые бесчеловечные глаза Явараки встретились с пылающим разгорячённым взглядом Токетсу Осорэ. Похоже, розового короля выдернули с работы в честь такого события, потому как он сейчас был в чёрном смокинге с галстуком, и из-за своего делового вида выглядел ещё элегантнее, чем раньше. Длинные светлые волосы были убраны в низкий хвост, а красные пряди у висков свободно свисали вниз. Король-философ был точной противоположностью короля-воина, который в своей форме выглядел и в половину не столь привлекательно. Токетсу Осорэ твёрд характером и волей, он будто выкован из титана, такой же устрашающий и величественный. Оохаси Яварака же представлял собой не менее твёрдый, но более стильный хром, манящий блеском и изяществом. Проблема в том, что в своих убеждениях они оба остаются непокорны. — Ты за всё время и пальцем не пошевелил, Оохаси. — Большое дело, — откинув голову назад, заговорил Яварака, будто обращаясь к небу, а не к другому королю. — Поймать королеву! Вздор! Посмотри на неё, она же слаба, напугана до ужаса и явно не оказывала никакого сопротивления. Это, по-твоему, справедливость, Токетсу? — Я не причинял ей вреда. — Но собираешься, как она сама когда-то той маленькой девочке. В чём тогда заключаются твои справедливость и благородство, если ты не в состоянии сразиться лицом к лицу с её королём? Токетсу Осорэ стиснул зубы, побагровев от гнева. Услышав речи в свою защиту, Юкико очень захотела хотя бы мельком взглянуть на своего заступника, а, встретившись со взглядом алых глаз невольно попятилась назад. Оохаси Яварака печально улыбнулся ей, не зная, каким ещё способом внушить ей хоть толику спокойствия. — Противостояние началось из-за неё, — стоял на своём оранжевый король. — В этой тюрьме есть стрейн, приговорённые к казни за убийства, но ни один из них не вызвал столько смуты. — Стрейн не носят над головой Дамоклова Меча, — сокрушённо вздохнул розовый король. — И не могут похоронить миллионы, если перейдут порог своей стабильности. И за казнь преступника-стрейн единственные муки, которые тебя ждут — это муки твоей совести. Теперь уже и синяя королева с надеждой наблюдала за их перепалкой. Со стороны казалось, будто от этих упрёков и фактов Токетсу Осорэ по-настоящему впадал в ярость, в то время как Оохаси Яварака оставался спокоен, а в его взгляде читались надменность и гордость. Поймать красную королеву было долгом синего клана перед обществом, они вынуждены забыть о правах человека в складывающейся ситуации, в то время как Оохаси Яварака свободен в действиях и словах. Он не солдат и не хранитель правопорядка, он союзный король и обыкновенный человек, способный своим словом хоть что-то изменить. — До допроса ей не причинят вреда. — Но ты отводишь её в корпус смертников, — не унимался Яварака. — Думаешь, я не знаю, что за звери там водятся? — У меня нет времени на перепалку, Оохаси, — отрезал оранжевый король. — Ёсикава, шевелись. Напоследок Юкико печально улыбнулась розовому королю перед тем как люди из союзного клана скрыли её от чужих глаз, будто благодаря за милосердие. — А что за звери там водятся? — шепнула Симидзу Акина Мунакате Рейси. — Те, кто манипулировал человеческим сознанием, — ответил синий король, глядя вслед людям в чёрной военной форме. — Чаще всего наживались на людях, совершали над ними насилие или убивали их. Мёртвая зона пробудила силы в самых недостойных людях из существующих. Невольно на ум синей королевы пришла Сенсо Ай, недавно сбежавшая из тюрьмы. Она не стрейн, но взрывчатые силы проявляли себя ещё до инициации, из-за чего вкрадывалось предположение, что одноцветных королев может быть больше одной. Она и без способностей золотой королевы была опасным человеком, но, получив их, стала настоящей катастрофой. Если бы не новый золотой король, Токетсу Осорэ схватил бы Сенсо Ай, а не Юкико. — Думаю, стоять и любоваться видом сейчас не время, — обратился Оохаси Яварака к синим лидерам. — Я тоже так считаю, — ответил Мунаката Рейси. — Ты способен сражаться, Яварака? — А оранжевый король способен на глупость? — он перевёл взгляд на стоявших поодаль голубую и бронзовую королев. — Их придётся спрятать. Акина, тебя это тоже касается. — Они способны вывести из себя королей одного цвета с ними, — глядя на девушек, ответил Рейси. — Нападут на них, и перевес будет на нашей стороне. — В том-то и дело, — усмехнувшись, отвечал Оохаси Яварака. — Я не хочу, чтобы Осорэ выигрывал. — Эгоистично. — Не думай, что я поглупел до эгоизма, — взгляд алых глаз Явараки выносить было непросто, он будто бы видел человека насквозь, глядя сквозь кожу и кости в беззащитную душу. — Наш Токетсу скучный, как понедельник и справедливый, как анализ крови. Его эго следовало бы держать в узде, но амбиции — плохая штука, — он вздохнул, подняв взгляд к небу. — Я отвлёкся. Сколько у Ёсикавы Мечей? — Шесть. Если фиолетовые ещё не примкнули. — А у нас десять. Итого, у неё четыре короля, у нас тоже четыре, но с королевами. Эти две малышки могут нарваться на подданных, против них им ничего хорошего не светит, поэтому я предлагаю не ввязывать их в бой. Да и для Сату я бы хотел попросить выделить пару людей для её защиты. Розовая королева запомнилась своим абсолютно неряшливым видом и уставшим сонным лицом. Её мысли, её жизнь и сама она были отданы помощи людям, её врачебному долгу, оттого она без своих обязанностей начинала увядать. Довольно странно, что энергичный, обаятельный и элегантный Оохаси Яварака не раздражался на неё и никогда не жаловался, напротив, был обеспокоен и даже зол, когда Мацуды Сату не было рядом. — Сату не должна пострадать, — серьёзно и даже чёрство произнёс розовый король. — Я не покину её по ходу сражения, но если такая ситуация возникнет, я не хочу чтобы ей что-то угрожало. — Даю слово, — кивнул Мунаката Рейси. — Что ни с твоей, ни с моей королевой не случится ничего ужасного. — Рассчитываю на тебя, — переведя взгляд на стены вокруг тюрьмы, Яварака направился к толстым железным воротам. — Иначе будет обидно, если у Токетсу Осорэ появятся розовые сторонники. *** Серая королева Самуи Кири приходила в себя долго, то возвращаясь в реальность себя, то вновь впадая в мрачное безмолвие сна. Боль в голове пульсировала и была такой острой, словно по открытой ране водили остриём ножа. Кири стоило большого труда сдержать нагнанные болью слёзы. — А ну пошли прочь от моей пленницы! — взвизгнул кто-то нахальным властным голоском. Воспоминания вернулись не сразу, а пелена слёз спадать с глаз не желала, из-за чего мир вокруг представлялся мерцающим водянистым пятном. — А что ты нам сделаешь? — хмыкнул грубый мужской голос. Если женский Кири ещё смутно припоминала, то мужской был ей совершенно не знаком. — Ты сильная королева, но против шонтийца… Влажный хруст прервал мужчину, издавшего после него только невнятные булькающие звуки. Кто-то визглявый не церемонился и не раскидывался словами попросту, а сразу переходил к делу. Глухое «ох» говорило о том, что в комнате есть ещё кто-то. — Погоди! — взмолился третий слабым писклявым от испуга голосом. — Мы… мы-мы-мы уйдём. Кто же знал, что наша златовласка такая… непокорная? Златовласка. Теперь Самуи Кири припоминала. Террористка, лишившая жизни людей под окнами её дома. Что произошло? Сердце серой королевы напомнило о себе волной острой боли, заставив её взвыть сквозь сомкнутые губы. Похоже, её испуг был сильнее, чем ей сначала показалось. Непослушное тело наполняли слабость и истома, от которых девушка едва могла пошевелиться. Да и желания не было. Кровать была непростительно мягкой, а постельное бельё душистым, точно морозное утро. Сколько она спала? День? Два? Она проспала бы сейчас ещё столько же и даже больше, не желая вырываться из блаженства. Дверь закрылась. Чьи-то тёплые пальцы тронули запястье Самуи Кири, заставив её едва заметно вздрогнуть. — Очнулась, значит, — ещё один голос. Женский и очень приятный, сдержанный, словно музыка. — Вот и славно. Зрение не сразу вернулось к Самуи Кири, но постепенно краски мира приобрели ясность, а очертания — чёткость. Мило улыбнувшись, золотая королева помахала серой тоненькой ручкой, опустив на пол окровавленную бейсбольную биту. Вот, значит, как террористка защитила её от каких-то мужчин? А выглядит такой милой и хрупкой, несмотря на яркий готический макияж. Сейчас Сенсо Ай выглядела как-то по-домашнему. Чёрная туника туго обтягивала грудь и свободно свисала до середины бедра, узкие чёрные брюки казались старыми и потёртыми, золотые волосы были убраны в два низких хвоста, а розовые тапки довершали ощущение того, что она дома. Единственное, что не носят в домашней обстановке — бейсбольная бита, но, дома бывают разными, кто-то даже предпочитает спать с ножом под подушкой. Сжимавшая запястье Самуи Кири женщина заставила кровь в жилах королевы похолодеть. Они не были знакомы лично, но её фотографии часто служили мишенью для пистолета Тэнкея Ивахунэ. Её длинные золотые волосы ниспадали до пояса, хотя сейчас и были убраны в хвост, черты лица прибавляли ей утончённость и властность, а добрая улыбка полных губ была обманчивой, лживой. Зелень глаз таила в себе хитрость и живой жестокий разум, даже стёкла очков не могли скрыть столь прямого и вдумчивого взгляда. Левую руку в гипсе она прижимала к телу, будучи не в состоянии из-за перелома носить что-то с длинным рукавом. Бледно-голубая блузка идеально подчёркивала её фигуру, чёрный пиджак был накинут на плечи, а на пояс брюк была прикреплена кобура с пистолетом. — Мията… — О, — улыбнулась прежняя зелёная королева, глядя в глаза неприятельнице. — Мой горячо любимый Нагарэ поделился рассказами обо мне? — Я ничего не знаю о нём, — жмурясь, превозмогая слабость во всём теле, Самуи Кири приподнялась на кровати, от чего у неё перехватило дыхание. — Видела всего раза два. Он меня уже и не помнит. — Нагарэ? — Мията Изанами усмехнулась, положив ногу на ногу и опустив на колено здоровую руку. — С его-то памятью? Скорее, он забудет дышать, нежели кого-то из тех, кто помог его побегу. Кири начинала понимать, что у власти эта женщина долго находилась не случайно. Она очень сильная, если не физически, то духовно, прямолинейная и хладнокровная, но при этом деланно ласковая. Она королева даже после потери своего титула и навсегда ею останется, сколько бы лет ни минуло с разрушения Дамоклова Меча. Взгляд пронзительных зелёных глаз был красноречивее слов, говорящий «ты ничтожество, единственное, на что ты способна — это послушание». Самуи Кири стиснула зубы, сдавленно простонав от новой вспышки боли в голове и надавила на виски ладонями. — Слабое сердце, — Мията Изанами опустилась на спинку стула, плавным движением поправив съехавшие очки. — Не удивительно, что ты не можешь сражаться. Похоже, добрый камушек, давший нам силу, заботится об избранных. Сенсо Ай многозначительно захихикала, усевшись на соседнюю кровать рядом с койкой Кири. Эта комната была похожа на медицинский кабинет, но кое-какие отличия в нём наблюдались. На бледно-голубых стенах были странные чёрно-белые фотографии в тонких рамках, деревянная мебель была слишком дорогой и красивой для больницы, а по огромному ковру Сенсо Ай так и норовила пройтись босиком. Единственное, что здесь было медицинское — приборы, на данный момент выключенные. Запах дорогих сигарет Мияты Изанами сливался со сладкими духами Сенсо Ай, и этот аромат серая королева из-за разболевшейся головы в данный момент ненавидела. Здесь не пахло лекарствами, что так привычно для больницы, она точно не под наблюдением врачей. — Ты довольно бесполезная королева, — усмехнувшись, заговорила Мията Изанами, глядя в потолок. — Но выжать из тебя пользу можно. — Полегче, Мията, — нахмурившись, Сенсо Ай указала своей окровавленной битой на бывшую зелёную королеву. — Это моя пленница, а мой король рассказал мне, как ты любишь пытать людей. — Я всего лишь констатирую факты. Самуи Кири — ржавый меч. Ослабляет и не приносит никакой пользы. Хочешь сказать, что я неправа? — Хочу сказать, — Ай выдула пузырь из жвачки. — Что здесь ты вообще не королева, — она поднялась, держа биту на плече. — Ты оказалась достойна того, что с тобой случилось. И на твоего Хисуи Нагарэ мне глубоко плевать, я говорю о Кеньюити Сонохоке. Хитрые глаза Мияты Изанами сощурились, когда она вглядывалась в симпатичное личико Сенсо Ай. Золотая королева была сердита, хотя обычно её лицо выражало детскую капризность, взгляд карих глаз был высокомерен и непоколебим. Серая королева украдкой посмотрела на обеих, боясь, что если она будет обращать на них слишком много внимания, они решат что-нибудь с ней сделать. Террористка и главарь Юмы представляли собой ужасающий дуэт для королевы бесполезности. — Вы родственники? — губы Изанами изогнулись в надменной улыбке. Приспустив пальцами очки, она продолжала смотреть на Ай со змеиной хищностью. — Ну конечно. Он инициировался в Могильнике и тут же пропал без вести, а старшая сестрёнка, недовольная заключением о смерти, пыталась попасть в мёртвую зону и найти младшего братика, подрывая охранные посты. — Не твоё собачье дело, Мията. Твоё дело — не трогать Самуи Кири, иначе я твою сломанную руку оторву тебе по плечо. То же касается и Шонти! — рявкнула она, повернувшись к двери. — И будьте уверены, у меня на всех хватит взрывчатки! — Как благородно, — высокомерно ответила Изанами, не обращая внимания на упрёк. — Не волнуйся, не трону. Нагарэ оставил меня без сил, красная избавила от половины клана, а Сонохока лишил дома. У меня осталась только моя жизнь, думаю, очевидно, что они у меня заберут в случае причинения вреда союзнику. Это удовлетворило капризную девушку. — Слыхала, серая? — бросив биту на пол, Сенсо Ай повалилась в ногах кровати Кири, заставив ту вздрогнуть. — Против тебя бессильна сама юмовская стерва, — она заулыбалась. — Но ты не переставай меня бояться, ладно? Я всё-таки золотая. И твои короли мне не страшны, у меня есть свой. Странно, что кровожадная и беспощадная террористка сейчас выглядела очень милой и даже забавной, будто бы хотела подружиться с Кири. Ай молода, ей не больше двадцати трёх лет, но при этом взгляд подёрнут тенью пережитого горя. Её союз с золотым королём представляет собой большую угрозу, учитывая то, что у альянса Юкико теперь она одна единственная королева. Нужно предупредить эгоистичного старика об опасности. Не дождавшись ответа от серой королевы, золотая выдула пузырь из жвачки, прежде чем вновь обратиться к ней. — Какой он, — она повернула голову, сложив руки на талии, — Сонохока? Он же стал бронзовым? Если Мията Изанами и увидела между парнем и девушкой сходство, то для Кири осталось загадкой в чём оно заключается. Сенсо и Кеньюити — две разные фамилии. Сонохока — шатен, его янтарные глаза полны спокойствия и тихой скорби, у него очень бледная кожа, но шрамы, оставленные Изанами и покрывавшие всё тело, были ещё белее. Губы тонкие, брови низкие, а большие глаза вкупе с высокими скулами придают лицу едва заметную подростковую нескладность. Он ещё вырастет, ему только семнадцать, но как бы ни изменилось его лицо, он и капельку не будет похожим на золотую королеву. Может, это его девушка? Кто знает. В тихом омуте черти водятся, а Сонохока тихий настолько, что можно подавать на него иск о сексуальном домогательстве. — Замкнутый, — хрипло отвечала Кири, внутренне подивившись живой заинтересованности во взгляде Ай. — Он разговаривает совсем редко, даже стеснялся попросить, чтобы ему за столом передали соль. Сенсо Ай удивлённо перевела взгляд на Мияту Изанами, явно обвиняя, говоря одними глазами «что ты с ним сделала?». — Не будь ты так нужна чёрному королю, — вздохнула золотая, закрыв глаза, желая их потереть, но вовремя вспомнив о макияже, она отняла руку от лица. — Я бы довершила дело красной. — А какое дело было у красной? — хмыкнула Изанами, глядя на Ай с должным высокомерием и неприязнью, отвечая ледяным презрением на пламенную ненависть. — Так ли хорошо ты проанализировала действия моей маленькой девочки? Мгновение золотая королева медлила с ответом, будто усомнившись в своих домыслах после прямого вопроса. — Грохнуть тебя. — Брр, — усмехнулась прежняя зелёная королева. — Как холодно. Грохнуть меня хотел только твой Сонохока. Ещё версии? — Я не собираюсь с тобой отгадывать загадки! — вспылила Сенсо Ай, тут же подскочив на ноги. — Либо ты отвечаешь прямо, либо держишь рот на замке! — Не горячись, — коротко ответила Изанами, здоровой рукой достав сигарету из пачки, и, сжав её губами, прикурила. — Примерно мне понятны планы каждого лидера, поэтому при всей скудности нашего альянса есть шанс, что мы можем выйти победителями. Кири недоумевала, глядя на женщину, которую больше всего ненавидела. Она так просто делится своими мыслями при вражеской королеве, не боясь, что она передаст всё услышанное своим союзникам. Нет, Изанами слишком предусмотрительна, чтобы играть так глупо, а Ай слишком погрязла в жестокости, чтобы говорить правду. Явно, эта сцена могла быть отрепетирована заранее, как и трогательные расспросы о Сонохоке. Закрыв глаза, Самуи Кири опустилась на подушку, готовая слушать. — Ёсикава хочет свершить самосуд, — она затянулась, а после выдохнула дым, кончиками пальцев держа сигарету. — Её психическое здоровье весьма… специфично. То она угрюмая истощённая львица, то она помешанный на музыке худший кошмар. С такими расстройствами долго не живут, — она подняла взгляд к потолку. — А Нагарэ всегда был бунтарём. Когда я только стала королевой, он помогал мне держаться в тени и постепенно посвящал в свои дела. Среди общего отвращения к детоубийце, мой потерянный король мог быть очарован ею. Если он не собирается обмануть Юкико для того, чтобы она заново инициировалась, но уже как зелёная королева, я буду весьма удивлена. Мой король довольно взрослый человек, но иногда ведёт себя так юно и даже наивно, что можно только пожать плечами. Не смей говорить о Нагарэ, — пронеслось в голове у серой королевы, — ты, мучившая его на протяжении двух лет, не имеешь права даже произносить его имя! — Второй альянс, — продолжала Мията Изанами. — Оранжевый король и синий возненавидят друг друга, потому как Мунаката занял трон, на который метил Токетсу Осорэ. Один хочет казнить Ёсикаву, другой — продлить ей жизнь. А вот турмалиновый… розовый, если будет угодно, Оохаси Яварака… — Оохаси? — вскинула брови Сенсо Ай. — Близнец нашего черныша, — подтвердила Изанами. — Я не знаю, чего он хочет, как и причин братской ненависти. Тайны они хранить умеют, Юме здесь не подкопаться, оба чисты, как младенцы и невинны, как ангелы. — Ага, — со смехом произнесла террористка, накручивая прядь золотых волос себе на палец. — Как я и моя небольшая банда. Кири вздрогнула, когда Изанами перевела на неё взгляд своих зелёных глаз. Похоже, они о ней наконец-то вспомнили, а это значит только то, что не видать ей ценных сведений для Ивы и Нагарэ. — Серая королева что-то знает о близнецах? — холодно спрашивала Мията Изанами, перед тем как приспустить очки. — Или мне немного пощекотать её нервы иголками и ножами? — Нет! — услышала свой испуганный голос Самуи Кири, а после опустила взгляд, чувствуя холод во всём теле от этого проникновенного взгляда. И как бедный Нагарэ мог её выдержать, да ещё и не поддаваться её влиянию? А как держался Сонохока?! — Я… мне ничего не говорят эти имена. — Мията, — вновь недовольно произнесла Сенсо Ай. — Раз уж мой король не смог подкопаться к союзнику и врагу, то у тебя это подавно не получится. — Она опустила биту рядом с кроватью серой королевы. — А ты не бойся. Ты не нужна нам для пыток или информации, стерва тебя от скуки пугает. Кири сжала руками разболевшуюся голову, жмурясь, пряча испуг и отчаяние. Им нужна пленница для того, чтобы держать в узде альянс Юкико, но бесполезная королева не способна проконтролировать даже своего короля. Она не нужна Иве, Нагарэ о ней забыл, да и она сама не проявляла никакого участия, чтобы сблизиться с ними. Какая же она бесполезная. Но разве это нехорошо? Разве что, ей самой немного жаль того, что она не узнала Нагарэ лично, а только со слов его названного отца. — Всё идёт по плану короля Шонти, — улыбнулась Изанами, вновь переведя взгляд в потолок. — Даже вторжение Хагивары в тюрьму просчитал до секунды. *** Грохот, сотрясающий стены, выдернул Суо Микото из тяжёлых сновидений. Оставаться долгое время в неведении становилось с каждым днём всё более невыносимым, заставляя мысли беспокойно метаться в нескончаемом потоке. Иногда он жалел, что сам пожелал того, чтобы его держали в этой тюрьме без информации, однако время шло, и красный король успел об этом пожалеть. Разум рисовал худший исход событий, но парень знал, что если бы его информировали по каждой мелочи, он бы вспылил, и клетка больше не была бы для него преградой. За секунду блаженное забвение рассеялось, а спокойствие и умиротворение сменились тяжёлой печалью, бросавшей тень на его душу. Хомра без Каэна — лёгкий противник для других полных кланов, а с непримиримостью красных он не смог справиться два года назад. Юкико убила члена клана… какая глупость. Юкико не способна даже ударить члена клана, уж ему-то это наверняка известно. Тем больше вопросов, остающихся без ответа. Грохот повторился, заставив красного короля проснуться окончательно. Он не был заключённым в прямом смысле этого слова. Камера с толстыми металлическими стенами была достаточно просторной и достаточно обустроенной, чтобы избавить его от скуки и достаточно оснащённой, чтобы сдержать пыл красного короля. Кровать, холодильник и сигареты — что ещё нужно для полноценной жизни? Но в камере были ещё и спортивные тренажёры, которыми Суо Микото от скуки и тревоги частенько пользовался. Раз он не мог выходить на волю, то изнурял себя физическими нагрузками, после которых спал, точно младенец. Сирена протяжно завыла, охранники что-то кричали, но у короля не было никакого желания их слушать, женский голос объявлял что-то об опасности, на что парню тоже было глубоко плевать. Мыслями он был сейчас далеко, рядом с той, которую должен был защищать и оберегать, с той, которую не смог спасти от неё самой. Юкико. От одного имени ощущался болезненный комок в горле. Если он вернётся только для того, чтобы узнать о ней, договор с синим кланом на защиту будет расторгнут, а допускать этого нельзя. Он вынужден жить в неведении, которое было как успокоением для Микото, так и его мукой. Иногда он с улыбкой вспоминал её едкие насмешки, её растерянный взгляд и мягкие, почти невинные поцелуи, заставлявшие её затаить дыхание. Тёплые воспоминания всегда разбивались о холодную действительность, поэтому чаще всего Микото ненавидел себя за эти мысленные образы, после которых едва мог спокойно уснуть. Раздавшиеся выстрелы заставили его окончательно вернуться в реальность. Его тюрьма непреступна, она находится на высокой платформе в океане и добраться до неё не под силу даже королю без сторонней помощи. За два года сирена ни разу не зазвучала, а выстрелы были лишь предупреждающими для жестоких уголовников. Теперь-то они звучали всерьёз, как и этот грохот, заставлявший металлические стены тюрьмы зазвенеть. Нехотя поднявшись, Суо размял шею, задумчиво глядя на стальную дверь, находящуюся в противоположном конце камеры. Вольфрамовая и серая, она поднималась вверх при чьём-либо входе или выходе и управлялась с помощью компьютера. Так просто попасть сюда не получится, нужно иметь на то разрешение, а выйти будет достаточно проблематично, потому как даже с силами короля расплавить вольфрам не так-то просто. Покрывшись трещинами и инеем, дверь прогнулась под ударом внутрь, после второго удара она прогнулась сильнее, а после третьего вылетела из проёма, будто была сделана не из вольфрама, а из картона. Мороз окутал красного короля холодными объятиями, горячий воздух, вырвавшийся у него из лёгких, мгновенно стал облачком пара. — Ты, — девушка в белой маске указала пальцем на красноволосого, стоя в дверях камеры. Белая кожаная куртка с накинутым на голову капюшоном скрывала её волосы и тело, на белых джинсах виднелись комки снега. — На выход! Опешив от её действий, Суо с мгновение в недоумении смотрел на незнакомку, так не вписывающуюся в его планы. С одной стороны, нехорошо лишать Хомру надёжной защиты, с другой, он ждал слишком долго, а этот снежный освободитель не собирается слушать трусливые возращения. Поднявшись, Микото ответил ей ехидной улыбкой, означавшей его согласие. Его чёрная футболка и свободные брюки не слишком-то его грели, но в них было всяко лучше, нежели арестантам в ярко-синей хлопчатобумажной форме. Найдя свою кожаную куртку среди остальных вещей, Суо накинул её на плечи, улыбнувшись из-за того, что она сохранила запах его сигарет, старого одеколона и нотку духов Ёсикавы. К последней он и направится. Освободительница вела его через замороженные коридоры, мимо застрявших во льдах солдат и изнывающих от невыносимого холода заключённых. Суо и самому было холодно, если бы не его силы, он бы явно присоединился к несчастным, молящим сейчас о тепле. — Эй, — хриплым голосом спрашивал Микото, чувствуя в сердце трепет и волнение от грядущего. — Ты кто? Она сняла маску, посмотрев на красного короля светлыми глазами, показав лицо лишь на секунду. Бледная, с серыми мешками под глазами и мечущимся из стороны в сторону взглядом. По ней было видно, что боялась она тюремщиков даже больше, чем они её, по крайней мере, трясущиеся руки это выдавали. — Белый король Хагивара Чо, — почти неслышно произнесла девушка в ответ. — И ты мне поможешь, если хочешь перебраться через воду к своей мелкой детоубийце. Суо остановился. — Ёсикава жива? — Жива и создаёт проблемы! — вспылила Хагивара Чо, говоря сквозь крепко сжатые зубы. — Быстро, пока погоня не подоспела, есть шанс скрыться! Погоня, скорее всего, будет на вертолётах, но в такую пургу, что была устроена силами белого короля, трудно было увидеть хоть что-то. Крупные хлопья снега кружились в бешеном порывистом ветре, точно беспорядочный белоснежный рой, оседая крупным слоем на технику и выводя её из строя. Микото расслабленно усмехнулся, наблюдая эту картину, мыслями вновь вернувшись к едким насмешкам и ехидному взгляду. Ждёт его Юкико или нет, но он идёт к ней, ибо его отсутствие слишком уж затянулось. Жива и создаёт проблемы — Хагивара сама не знала, сколько мира принесла неспокойному королю одной своей злой фразой. Пора прийти и устроить остальным ещё больше проблем, а от тех, кто собирается ему помешать, не останется даже пепла.