Чатик

Мертвые упорно молчали. Келли чувствовала их присутствие – в старых домах, на тихих кладбищах, в укромных уголках парков. Она испробовала различные методы для связи с миром духов. Доску для спиритических сеансов, заговоренный мелок, иглу на ниточке. Все было тщетно. Мертвые не отвечали ей. Они следовали своими неведомыми путями и не останавливались, чтобы ответить на вопрос – куда же они идут. Они снились Келли ночами, а по утрам первая ее мысль была – куда идут мертвецы? Она изучила разные концепции ада и рая, прочитала множество книг по переселению душ, узнала о верованиях ацтеков и инков. Но все эти образы загробного мира были лишь предположениями живых. А она хотела знать наверняка. Иногда ей казалось, что это желание, эта навязчивая идея выжигает ее изнутри. Однажды она нашла место, где грань между миром мертвых и миром живых была практически стерта: заброшенный особняк по адресу Толлингтон Плейс, 65. И она бежала оттуда, так быстро, как только могла. Находиться там было все равно, что стоять посреди автомагистрали с плотным движением. Но все-таки ей удалось найти идеальное место для попытки связи. Однокомнатная квартира в блочном доме – угловая, на пятом этаже. В ней не существовало прямых углов и гладких поверхностей. Комната была в форме трапеции, стена напротив окна вспучилась, словно кто-то давил на нее с другой стороны. Все электрические лампочки в самой квартире и в прилегающем к ней коридоре перегорели. А из ближних квартир доносились звуки пьяного дебоша и безумные выкрики. Владелец квартиры – старикан-реднек, который не прожил в ней и дня, – похоже, счел саму Келли ненормальной, но за пятьдесят долларов любезно уступил ей ключ на неделю. Она собрала все, что могло понадобиться, и, предвкушая разговор с духами, отправилась на место. Если бы Келли нужно было описать его, она бы сказала, что это перекрестье лесных троп, где путники то и дело устраивают привал, чтобы набраться сил для дальнейшего пути. Незримая стена между мирами здесь была слабее, но не такой слабой, как в особняке на Толлингтон Плейс. Келли чувствовала, что здесь она может спокойно обратиться к мертвецам, и они наверняка ее услышат. Она зашла, сразу же ощутив влажный, пронизывающий до костей холод. Скрипели половицы – но не те, на которые наступала она. В комнате Келли положила на пол рюкзак и извлекла из него пожитки. Спальник, бутылку минеральной воды и упаковку рисовых крекеров, несколько толстых свечей. Спиритическую доску, иголку на нитке, раздвоенную лозу. И фиолетовый мелок. Для начала Келли решила обратиться к духам напрямую. Села посреди комнаты и отпустила свое сознание. Позволила ему скользить. Она увидела множество лиц, ухмыляющихся и страдающих, торжествующих и равнодушных. Они источали ледяной холод. – Придите, придите, – прошептала Келли. – Услышьте меня! Ответьте мне! И лица повернулись к ней. Она почувствовала, как ее тело падает на грязные доски пола и начинает кататься – от стены с выпуклостью к стене с окном и назад. Туда-назад. Усилием воли Келли вернула сознание и заставила тело слушаться. Она села, откинула с лица спутанные волосы. И сразу же увидела надпись на вспучившейся стене – «Привет». Буквы были красно-коричневого цвета, словно написанные запекшейся кровью. – Для первой попытки неплохо, – пробормотала Келли, с усилием вставая на ноги. Рядом с первой надписью начала проявляться вторая. «И тебе привет». – Эй, погодите... Но надписи появлялись все быстрее. «Здорово, дебилы». «Да ты борзый!» – Эй! Слушайте меня! Келли попыталась снова войти в транс. На этот раз все, что она смогла увидеть – клубящийся туман, в котором мелькали призрачные силуэты. Когда она открыла глаза, на стене было еще больше надписей. «Его переехал лендровер, лол!» «Помолчал бы, ты ж умудрился краской отравиться, вот лузер». «Да вы все хороши. Вот я – умер, как приличный человек, в своей постели». «Ага, от сифилиса». Она вздохнула. На стене разворачивался глупый и некрасивый спор о том, кто позорнее помер. – Да хватит же ругаться! У меня к вам важный вопрос! Мертвые не обратили на нее внимания. Келли задумчиво осмотрела свои припасы – и порывисто схватила фиолетовый мелок. – Сейчас я вам... Она подошла к стене и размашисто написала: «А ну все прекратили ругань – у меня к вам важный вопрос!» Поверх ее надписи тут же возникло начертанное красно-коричневым ругательство. И переписка мертвых продолжилась, как ни в чем не бывало. «Цирроз – это вообще тупо, не смеши народ своим циррозом, дурачок. Вот я – свалился с моста вместе с фурой!» «Мужик!» «Тупое брехло!» Келли от досады сломала мелок. Похоже, придется ждать, пока эти спорщики угомонятся. Она уселась на спальник и со злости съела все крекеры, запив их минералкой. Перепалка уже заполнила всю стену, и кривые надписи стали переползать на соседнюю. Делать было нечего. Келли улеглась на спальник, решив немного отдохнуть, пока мертвые ссорятся. Проснулась она уже следующим утром – усталая и разбитая. Первым, что она увидела, была огромная жирная надпись на потолке: «Я убью тебя, сука!» Келли вздрогнула. Но надпись тут же оказалась перекрыта второй: «Убивалки не хватит, придурок». Мертвые продолжали спорить. Их руганью были заполнены три стены комнаты и половина потолка. Келли хотела встать, но на это у нее не хватило сил. Хотела закричать – но и этого не смогла. Впервые за все время общения с духами ей стало страшно. – Уж недели две тому назад должна была ключ отдать. Может, просто веселится там с мужиками? – Спокойно, сейчас все узнаем. Молодой полицейский налег на старую дверь, она хрустнула, поддалась – и открылась. – Что это у вас? Какая-то плесень, что ли? Все стены, пол и потолок крохотного коридорчика были покрыты непонятной коричневатой вязью. – Может и плесень, черт ее знает. Старый реднек не спешил переступать порог. Полицейский достал «банан» и стал осторожно продвигаться вглубь квартиры. Он толкнул ногой дверь в комнату и застыл на месте от представшего его глазам зрелища. Каждый дюйм в комнате был покрыт какими-то надписями – непонятными символами, словно начертанными запекшейся кровью. На полу у самой двери лежала девушка. Ее кожа была испещрена таинственными знаками – даже ладони и кожа скальпа под волосами, даже язык в разинутом рту. В этот момент отлетевшая душа Келли прорывалась сквозь толпу раздраженных призраков. Они махали руками и яростно оскаливали зубы, но их удары наносили другим мертвым не больше вреда, чем порыв ветра. Келли сосредоточилась, и духи сами отстранились от нее. Она ступила на путь мертвых и ринулась по нему, чувствуя, что после долгих странствий узнает наконец ответ на мучивший ее вопрос. – Ну что там? Видите девку? – крикнул реднек, осторожно перегнувшись через порог. – Вижу, – отозвался полицейский. Сам не зная почему, он протянул руку и коснулся изуродованного лица девушки. И вскрикнул. На его ладони медленно появлялась сочащаяся кровью надпись: «Всем чмоки!»