Я умею ждать

Открываешь дверь, медленно, неровной походкой входишь в комнату. Стоишь, небрежно привалившись к косяку, смотришь равнодушно, как на пустое место. Сегодня ты снова мертвецки пьян, впрочем, как пьян был и вчера, и таким же, я уверен, будешь завтра. Знаю, ты напиваешься специально, чтобы легче было отдавать долг, чтоб не думать о том, что делаешь. А ещё — тебе очень нравится бесить меня… И ты достигаешь своих целей. Сжимаю кулаки со всей силы, ногти впиваются в ладони, но я при этом не ощущаю боли. Меня сейчас переполняют другие чувства, и они до странности противоречивы – я страстно хочу убить тебя, Л’эрт, уничтожить, навсегда избавиться от тебя, от твоей ненавистной магии… и безумно хочу обладать тобой, владеть безраздельно, держать тебя при себе, делать с тобой, что мне вздумается, да при этом – чтобы ты был со мной добровольно... Не знаю, не имею ни малейшего понятия, какое из желаний в конце концов победит. Ты оттолкнул меня, унизил, растоптал всё, что между нами было. Тот роковой спор с тобой разрушил мою жизнь, разделил её на «до» и «после», перевернул всё с ног на голову. Если бы не этот проклятый укус... Ведь мы были друзьями , нам было неплохо вдвоём, и я терпел твои глупые человеческие замашки, твои так называемые «принципы». Ты всегда был «неправильным» вампиром, полувампиром-получеловеком, снисходительным к этим никчемным созданиям — людям — которые достойны быть лишь нашей пищей. Никогда я не мог понять тебя… и никогда уже, верно, не смогу. Ты как-то назвал меня чудовищем — может, это и так. Не собираюсь отрицать и оправдываться. Я такой, какой есть, вот уже много столетий. С тех пор, как стал вампиром, а возможно — в глубине души всегда таким был… Уже не помню. Называешь чудовищем меня — а ты, получается, у нас белый и пушистый? Я-то всего лишь терзаю тела своих жертв, а ты действуешь гораздо изощрённее. Твои пытки мучительнее, значительно мучительнее. Я иногда даже думаю — лучше б ты убил меня тогда, нежели это… Нет, Л’эрт, ты сам — настоящее чудовище, гораздо более жестокое, чем я. Кусаю губы, глядя на тебя. Ненавижу ли я тебя за то, что ты сделал со мной? Тебя, вот такого... Несмотря ни на что - красивого. Соблазнительного. Желанного. Всегда — безумно притягательного для меня. Да, ненавижу... и хочу. Ты пьян от вина, а я опьянён этим невероятным, восхитительно-безумным коктейлем из ненависти и желания. А ты смотришь всё так же равнодушно, твои глаза — безмятежно синие. Тебе плевать. Не могу больше терпеть… Зло рычу, стремительно хватаю тебя за запястье, стараясь сделать больнее, с силой впечатываю в стену. Ты не сопротивляешься, да это и бесполезно. Моя страсть сильнее твоего равнодушия. Не я — ты чудовище. Потому что это ты заставляешь меня испытывать эти чувства, ты, только ты во всем виноват! Виноват, что притягиваешь меня, как магнит, что стал для меня самым сильным дурманом. Сильнее, чем кровь, чем сама жизнь... Жестоко впиваюсь своими губами тебе в шею, чуть прикусываю клыками. С каждым укусом, с каждым вздохом, с каждым стоном моё желание всё сильнее. Ненавижу тебя и эту мою вечную, болезненную зависимость. Проклятье, ты совсем не хочешь меня! Для тебя это просто долг… Синие, равнодушные глаза — а внутри них пустота… Возможно, я смогу вызвать у тебя хоть какие-то эмоции, если причиню боль? Кидаю тебя на кровать. Тонкий серебряный кинжал легко входит в плоть, беспощадно разрезав кожу запястья. Алые капли крови пачкают белоснежную простыню. Ты морщишься, но молчишь — как бы я хотел услышать хотя бы стон! Но от боли твои глаза ненадолго светлеют, превращаясь в две холодные голубые льдинки — да, именно этого я и добивался. Пробить небольшую брешь в твоем щите из равнодушия и презрения. Но ещё неприятней, чем порезы серебром, для тебя мои объятия. Я целую — и поцелуи мои для тебя, как укусы. Ласкаю — и ласки эти для тебя хуже, чем удары хлыстом. Как мне нравится причинять тебе боль — любую... О, как же хорошо... Я терзаю твоё тело, и ты наконец нехотя мне отвечаешь. Твои пальцы до боли впиваются в мою кожу, клыки царапают мой язык при поцелуе. Но ты действуешь, как заводная кукла, будто выполняешь нелюбимую работу, хоть в бедро мне и упирается несомненное доказательство твоего желания — это всего лишь реакция твоего тела. А я совсем схожу с ума… Сполна пью своё наслаждение пополам с унижением... Мы плотно сплетаемся друг с другом в объятиях, тяжело дышащие, разгорячённые. И не воображай себе ничего — это я позволяю тебе одержать победу, сам разрешаю тебе быть сверху… Самое моё горячее желание сейчас — быть с тобой. Даже если ты меня не хочешь, даже помимо твоей воли — согласен и так. А я, напротив, — хочу тебя до красных точек в глазах, до потери сознания... Наваливаешься сверху, напрочь сбивая моё дыхание. Ты срываешь с меня и себя одежду, а я помогаю тебе, удерживаешь крепко... Врываешься в моё тело грубо, начинаешь ритмично, механически двигаться. Вопреки всему, твоя плоть во мне дарит мне безумное наслаждение. Ох, Л'эрт... Я отдам за эти мгновения всё. Всю жизнь — до и после, всё, что имею. Всё — за тебя, принадлежащего мне целиком и без остатка. По телу проходит волна томительно-сладкого удовольствия, я сжимаю тебя в себе особенно сильно. И взрываюсь в неповторимом, обжигающем, ярком оргазме, перед глазами цветные круги... Шепчу в исступлении: «ненавижу»... А потом, уже совсем тихо, едва слышно, добавляю: «люблю…». Твоя разрядка следует сразу за моей, я чувствую в себе твоё тёплое семя, ты крепко обхватываешь меня и замираешь, на несколько мгновений утратив свою обычную бесстрастность. Так хорошо, что ничего в этот миг не надо, только быть вот так... вместе. Вместе с тобой, с непокорным упрямым инкубом. С моим личным проклятием, с моей ненавистью и страстью. Пусть сейчас, в этот момент, мне принадлежит твоё тело, а не ты сам, не твоя душа. Но ты станешь моим, до конца моим, навсегда, клянусь! Я сделаю для этого всё возможное, горы сверну, поверь… Однажды я заражу тебя своими чувствами, как болезнью. Возможно, до этого ты будешь меня ненавидеть, презирать — что угодно… Но когда-нибудь этот долгожданный миг непременно наступит, и ты всё же скажешь мне это слово: «люблю…». Я не тороплюсь, у меня много времени в запасе - и я хорошо умею ждать.