Иллюзия надежды

Но вера осталась, и надежда живет, Я знаю, что любовь никогда не умрет. Лишь дай мне иллюзии, что все не так уж плохо, И расскажи мне сказку со счастливым концом. Я чувствую, как холодеет тело, как застывает пульс, и нахожу твои такие же холодные руки на своей груди. Ты так грустно смотришь мне в глаза, и отталкиваешь, чуть ощутимо твои руки сгибаются в локтях и дают импульс, упирающийся в мою грудную клетку, которая не хочет пропускать его к сердцу. Это моя защита от тебя, от твоей отстраненности, от твоих глаз, которые говорят обо всем без слов. - Джон, не надо, - слова от которых не уйти, как ни отворачивайся, они достигнут ушей и, в отличие от прикосновений, попадут глубже, точно в цель. Мне не следовало пропускать тебя с самого начала, а теперь любые стены, которые я могу построить, уже не спасут. Ты отталкиваешь мягко, и пальцы едва заметно сжимаются, образуя складки на моей рубашке, будто ты и не хочешь меня отпускать. Я подаюсь вперед, наперекор этим рукам, твоим словам, всем сомнениям, целую тебя, горячими губами стремясь прогнать холод, окутавший нас обоих. Вжимаюсь в тебя всем телом, отчаянно хватаю за воротник, сминая ткань, тяну его на себя, тяну твое тело ближе к своему. Если бы можно было поделиться страстью, теплом бьющегося как сумасшедшее сердца, ты бы почувствовал это тоже, прильнул бы ко мне, отдался моим губам, не смея выставить вперед руки и оттолкнуть меня. Твои губы приоткрываются, а руки обнимают меня за плечи, и пускай я знаю, что это означает всего лишь твою капитуляцию перед моим напором, мне становится теплее. Ты не прижимаешь меня сильнее, не отталкиваешь, остаешься таким, каким был всегда – жертвуешь своим телом, в то время как разумом где-то далеко. Я должен смириться с этим, но мое сердце, прижатое к твоей груди, хочет получить в ответ биение твоего. Мои губы мечутся по твоим губам, жадно впитывая то, что позволено, и я невольно думаю о том, как ты мог бы отвечать, если бы действительно хотел меня. Мне нужно сказать тебе, хотя ты и сам видишь это в моих глазах, мои губы твердят это тебе, не переставая, прямо сейчас, беззвучно, а руки прижимают тебя ко мне так сильно, что даже у такого, ничего не понимающего в чувствах, человека, как ты, не должно оставаться сомнений. - Я уйду, - я больше не мог тебя целовать, не чувствуя никакой отдачи. То, что ты позволяешь мне это, делает поцелуй еще хуже, он отдает горечью, которую я не в силах вынести. Наши лбы соприкасаются, и я чувствую твое спокойное дыхание против моего учащенного. Ты не сводишь с меня глаз, но в них нет ничего, кроме холодной серости, в которой я тону, все еще цепляясь за реальность, за разум, что велит разжать пальцы и бежать. И никогда не возвращаться к тебе, к тому, какой ты сейчас, а это значит вообще никогда не возвращаться. - Нет, - ты сам подался ко мне, на этот раз твои губы были тем, что дарили тепло, но это было обманом, как и все, что ты делаешь, чтобы удержать меня. Ты всегда думал, что это то, что мне нужно – фальшивые поцелуи, горячие снаружи и холодные внутри, там, где они зарождаются, в сердце. Я не могу отвернуться, несмотря на то, что внутри все скручивает, все молит о том, чтобы эта мука прекратилась, а я отвечаю, сжимая зубы, позволяя себе чуть прикусить знакомую губу, желая, чтобы это длилось вечно. Ты прижимаешь меня к себе, не давая пошевелиться, сжимаешь меня в объятьях, не отпускаешь, будто я могу сейчас куда-то уйти от твоих губ, от твоего сердца, которое бьется размеренно около моей груди. Ты не даешь мне дышать, душишь меня поцелуем, повинуясь моим желаниям и предвосхищая их. Настолько искусен и настолько лжив в своих действиях, что мне хочется задохнуться прямо сейчас, лишь бы не очнуться от того, что лишусь этого тепла и снова осознать свое положение. И вот, ты отстраняешься, выполнив свой долг, заставив меня поверить в то, что я нужен тебя, несмотря на твою холодность, отвлеченность, несмотря на то, что в тебе нет этой страсти, что есть во мне, равно, как нет и любви. - Ты не уйдешь? – твои пальцы задерживаются на моей рубашке, когда я уже сам делаю шаг назад, еще один, и твои руки падают вниз. Ты не удерживаешь меня больше необходимого, и я чувствую это стискивающее горло ощущение свободы – ты не принуждаешь меня остаться, но я не могу уйти. - Нет, - тихо произношу я, и внутри все воет, переворачивается, сходит с ума, вопит об ошибке, которую нельзя было не совершить. Твой пульс, я уверен, все так же спокоен, и останется таковым до нового дела, и ничто кроме не может его ускорить, - даже если бы я ответил «да» на твой вопрос, твое сердце все равно продолжил бы отбивать привычный ритм. Ты поворачиваешься к окну, а я неслышно отхожу еще дальше, дрожа от нахлынувшей слабости и желания. Ты, как всегда, доступный и желанный, стоишь в полуметре, но тебя не достать. Я могу протянуть руку и коснуться кожи, почувствовать твои локоны под пальцами, но не дальше, не глубже, мне не проникнуть в твою суть. И я поворачиваюсь к тебе спиной, уходя, но не так далеко, как надо, всего лишь на кухню. Ты стоишь все там же, когда я оборачиваюсь, и оборачиваешься, смотришь на меня своим ледяным пронзительным взглядом, который я так ненавижу. Я не вздыхаю, а просто бросаю на тебя взгляд, наполнив его тем самым единственным чувством, в надежде, что когда-нибудь, ты все же сможешь его мне возвратить.