Война в голове

- Тебе не обязательно уходить сегодня. Он понял, что его услышали, когда пробивающуюся сквозь веки рассветную серость, перекрыла благодатная тень. Не открывая глаза, Какаши начал сдвигаться вбок, с шорохом собирая щекой вобранное жестковатой тканью тепло. Со сна пробирало - лизнувший спину слабый сквозняк не принес ни шума, ни запаха, коля плечи мурашками, словно моросью. Ночью, видимо, прошел дождь. - Поспи. Извернулся, находя лбом чужую кожу, приникая в еще не ушедшей сонливости, вдыхая оседающую на губах и ресницах дурманяще-мягкую сухость и чистоту, и различая, возможно, только кажущийся, привкус своих собственных прикосновений. Может быть, его запах наконец перестал вымываться? Не удержавшись, прижался губами, крепко, чуть смазывая поцелуй вверх. - Теперь бы понять, куда я тебя целую, чтобы рассчитать, насколько я сейчас близок к цели, - проговорил он, улыбнувшись и вытаскивая из-под одеяла руку. - Почти. Это мое бедро. Не то, чтобы вчерашнего секса было мало. В душе Ямато послушно подставлял лицо под поцелуи, заторможенно смаргивая воду, позволяя долго вглядываться, запоминать, разглаживать залегшие под глазами усталые тени. Они так и не собрались отметить его сорокатрехлетие. А Ямато одними губами говорил "Люблю.". Какаши было мало этого. Его мало. Ладонь ласково огладила по животу, по боку, задев чуть выступающую тазовую кость, опустилась в пах. - Поспи, Тензо. М? Какаши чуть приоткрыл глаза, чувствуя чужие пальцы в своих волосах. - "М", - эхом отозвался Ямато, переводя взгляд от окна. Стертые подушечки тронули его скулу. Хатаке приподнялся на локте. - Я должен собираться, - Ямато поджал нижнюю губу и часто заморгал, отворачиваясь и вставая. - Я могу отправить кого-нибудь другого. Сомневаюсь, что Орочимару будет сильно опечален твоим отсутствием один лишний день, - Какаши с почти ощутимым расстройством проследил взглядом плавную линию ягодиц и еле заметные ямочки на пояснице. - Не в Орочимару.. причина, вы же знаете, - Ямато натягивал белье. - Не "вы-кай", и, да, я понимаю, - джонин вздохнул, падая обратно на кровать во внезапно навалившемся бессилии. Он понимал. Отслеживать деятельность Орочимару Тензо вызвался сам. После того, как Наруто объявил Якуши Кабуто амнистию, он цеплялся буквально за любую возможность покинуть деревню. Он перестал носить эмблему Листа. А потом ушел. Четыре месяца спустя он перестал называть себя шиноби Конохи. А потом Какаши узнал, что Орочимару лечил его. Свое "дитя". Тензо на этот счет не говорил ничего, но сгибы локтей показывал по первой просьбе. Он все понимал, возможно, поэтому и возвращался.. - Значит, вы подумали над тем, о чем мы говорили? Впервые Тензо предложил уйти из деревни около полугода назад. Полгода назад он мог вытерпеть в Конохе неделю. - Ну, так.. - Семпай, я возвращаюсь сюда только потому, что вы здесь, - черная ткань приглушала его голос. Он оправлял рукава. - Только из-за вас. - Я знаю, - Какаши лежал с закрытыми глазами, хмурился. Ямато продолжал, говоря будто самому себе: - Я же не предлагаю перебраться в другую страну или за океан.. - Нельзя.. просто все бросить и уйти. - Нельзя просто закрывать глаза на то, что происходит. Армия развалена. У меня люди дезертируют. АНБУ. Джонины уходят один за другим. Намиаши Райдо и Аоба передавали привет, кстати. Отлично проводят время, нюхая кровь в Скрытом Дожде. Морино Ибики, слышал, тоже направился туда. Думаете, вернется?.. Хорошо, что Тензо не требовал ответа. Какаши долго молчал, а потом спросил: - А ты? Когда..? - Скоро квартал закончится. Там и вернусь, - подойдя, Ямато присел около кровати, сжимая шлем в пальцах. Робко тронул за плечо. - Ну, что вы, семпай? Хатаке бесцветно посмотрел в потолок, еле слышно говоря: - Сейчас мир. Сейчас не война, - он, казалось, мрачнел, с каждой секундой. - Почему, проклятье, даже сейчас я не могу быть с тобой? Про-клять-е. Ямато грустно дернул уголками рта, что недавно отметились неглубокими морщинками. Какаши поджал губы на осторожное прикосновение широкой теплой ладони к своей щеке. - Я наблюдал за новым поколением как-то.. - задумчиво проговорил Ямато. - Сыном Сая, дочкой Сакуры, другими.. и вспоминал себя в их возрасте. Я смотрел и понимал: дети. Им одиннадцать, а они дети. Я в одиннадцать людей потрошил, как скот. Мужчин, женщин.. А они - дети, как будто из книжек, - он на мгновение замолчал. - Я понял, что никогда до этого не видел настоящих детей.. Какаши еле слышно вздохнул, когда Ямато губами прошелестел по его лбу: - Мир, он.. наверное, в голове должен быть, - Он хмыкнул. - И его там нет. В сердце есть. В голове - нет..