Дебютант

До шикарного герцогского особняка мы добирались в гнетущем, мрачном молчании: и мой начальник, и Питер демонстрировали удивительное единодушие в нежелании общаться со мной, я, в свою очередь, тоже не торопился нарушать тишину, она меня нимало не напрягала, а хмурые лица попутчиков даже слегка забавляли. В конце концов, я не экзальтированная дамочка или девица с тонкой душевной организацией, коих предостаточно в высшем обществе, чтобы переживать о выказываемом мне явном неодобрении. Да и потом, опоздали они с воспитательными мерами, ох, как опоздали! — Что у тебя случилось, Грегуар? — с тщательно сдерживаемым раздражением поинтересовался Тригерт, с трудом терпя объятия старого знакомого, буквально набросившегося на него, едва мы успели войти в дом. Однако разумных объяснений нам удалось дождаться очень нескоро. — Джон! Ах, Джон! Он!!! Моих мальчиков! — цепляясь за начинающего свирепеть начальника полиции, выкрикивал аристократ, но его причитания, по большей части бессмысленные, совершенно не облегчали нам понимания проблемы. Я тоскливо огляделся по сторонам в тщетной попытке найти поблизости хоть кого-то разумного, кто смог бы нам помочь в выяснении подробностей этого позднего нелепого приглашения, но многочисленные обитатели роскошной резиденции сквозь землю провалились. Только новый фаворит Фарли, белокурый Мишель, топтался на почтительном расстоянии от нас, но его миловидная мордашка не выражала ничего, кроме боязливого любопытства, поэтому рассчитывать на парнишку точно не приходилось, его держали здесь определенно не за сообразительность — за другие таланты. И я даже знаю, за какие. Я с досадой распрямил плечи, когда в мои невеселые мысли вторглась очередная порция неразборчивых завываний. Черт побери, пора бы, наконец, увесистому дворянину разродиться, не до утра же нам тут куковать! — Прекрати истерику, Грегуар, — устав, наконец, от разыгрываемой перед ним дешевой драмы, сказал Тригерт и, с силой отпихнув от себя всхлипывающего герцога, от неожиданности влетевшего в Питера (который тут же его надежно зафиксировал в своих «объятиях»), холодно потребовал: — Я жду твоих объяснений! И немедленно, не утомляй меня больше необходимого. Удивительно, но безапелляционный приказ подействовал на члена Городского Собрания самым волшебным образом, почти мгновенно приводя в чувство. — Пару часов назад мои горничные обнаружили в малом холле странные записки! Несколько за картинами с изображением тети Аделаиды и дяди Альбера, ах, знали бы несчастные! И целый ворох на полу, под ковром! И за комодом, а еще в напольной вазе, в той, что с изображениями слонов, помнишь? Я привез ее из Индии… — Как часто прислуга делает уборку? — быстро спросил префект, сузив глаза, но полыхавшее в них адское пламя неудержимо рвалось наружу. — Ежедневно в комнатах и через каждые три дня в остальных помеще… — Что в бумажках? — нетерпеливо перебил его Тригерт, не дослушав. — Мо…моих мальчиков… — сморщившись как от зубной боли, пробормотал Фарли, но, заметив недовольную гримасу на лице предполагаемого спасителя, сразу заткнулся, не позволяя вновь нахлынувшим эмоциям вырваться наружу. — Некто признается в убийстве Августа и грозит то же самое сделать с другими фаворитами его светлости, — невозмутимо проговорил Питер, протягивая своему господину одну из странных находок. — Мм…так…почерк четкий, буквы разборчивые, язык правильный, грамотный… Бумага… Обычная…без особенностей, такая продается повсюду, — внимательно изучая написанное, негромко резюмировал префект. — Послушай, Грегуар, — отвлекаясь от занимательного чтения, обратился он к давнему приятелю, — история выглядит неприятной, согласен. Но твоим парням ничего не угрожает, поверь мне. Убийца Августа мертв примерно столько времени, сколько эти клочки находятся в твоем доме. — А если у него есть помощник? — испуганно озираясь по сторонам, возразил упертый толстяк. — У тебя здесь охраны, как в королевской сокровищнице, разве не так? — покачал головой его собеседник. — Я вообще не понимаю, чего ты с ума сходишь. Сюда и мышь не проскочит! — В прошлый раз ты тоже так говорил, а Августа убили! — внезапно подпустил шпильку член Городского собрания, и я отвернулся, чтобы скрыть невольную усмешку. Надо же, какую чудесную колкость выдал мой несостоявшийся поклонник! — До свидания, Грегуар, мы уезжаем, — моментально превращаясь в глыбу льда, отозвался Тригерт, которому явно не понравилось последнее замечание своего визави. —Джон! — от пронзительного вопля герцога у меня заложило уши. — Ты не можешь меня вот так бросить! Я никому не доверяю, кроме тебя! Оставь у меня кого-нибудь из них, — кивок в нашу с Питером сторону, — я боюсь находиться здесь из-за случившегося! — Мы, кто, по-твоему, няньки? — резко отреагировал на страстную просьбу префект, с отвращением покосившись на неугомонного владельца особняка. Мне внезапно пришло в голову, что на самом деле он едва выносит старого знакомого, но умело скрывает неприязнь. — Мои ребята слишком заняты, чтобы заниматься столь бессмысленными вещами. — Джон, я тебя умоляю!!! Не уверен, что в итоге повлияло на решение Тригерта, выматывающий спектакль надоевшего хуже горькой редьки Фарли или Мишель, неожиданно подскочивший ко мне и крепко схвативший меня за руку почему-то ледяными пальцами, но местный Дьявол все же сменил гнев на милость. — Блейз, до рассвета ты останешься здесь, слушайся герцога, — роняя слова как камни, сказал он и, смерив меня тяжелым взглядом, добавил: — В разумных пределах, естественно. Я фыркнул, намек на прошлые поползновения в мой адрес упитанного богача вполне понятен. Но я не церемонился с ним тогда, а теперь и подавно не стану. — На рассвете я пришлю сюда экипаж, не опаздывай, — еще раз оглядев меня с головы до пят и, демонстративно не попрощавшись ни с кем из присутствующих, префект направился к выходу, сопровождаемый преданным помощником. — Я провожу тебя в покои Мишо, вы переночуете там, — торопливо сообщил мне хозяин особняка, когда гости, наконец, исчезли из поля зрения. — Следуй за мной. Ах, засранец! Так он волнуется только о любимчике! А на остальных плевать хотел, жирная морда! Я скривил губы, не скрывая презрения, но промолчал, не желая провоцировать ссору: сейчас мне следует сосредоточиться на другом, тем более — я слышал характерный шум на снаружи — мой личный цербер уехал, а это значит, пора начинать. — Я прошу прощения, Блейз, но если тебе что-нибудь понадобится, то придется спуститься вниз, — продолжал нервно суетиться хозяин моего временного пристанища, — поскольку после сегодняшнего инцидента, — он выделил голосом последнее слово, — я запретил прислуге даже приближаться к нашим с мальчиками покоям… Пока ситуация не разъяснится. — Красиво у меня, правда? — не скрывая восторга, спросил блондинчик, как только мы вошли в его комнату. Богато обставленная, она действительно поражала воображение. Я хмыкнул про себя, не зря ли отказался принять ухаживания Фарли? Денег на любовников он не жалеет… Но веселую фантазию пришлось быстро выкинуть из головы — очень уж удачно складывались обстоятельства, включая отсутствие поблизости любопытствующих служанок. — Прелестно, — дождавшись, когда Мишель прикроет дверь, искренне согласился я и, слегка улыбнувшись, стремительно выбросил вперед сжатую в кулак правую руку. Мой прицельный, отработанный бесконечными, изматывающими тренировками, удар пришелся прямо в висок ничего не подозревающему парнишке. Он успел лишь резко выдохнуть и с крайне удивленной физиономией рухнул на пол, почти бесшумно — длинный и плотный ворс баснословно дорогого ковра отлично поглощал звуки. Смотрите-ка, и от чрезмерной страсти к изысканным предметам интерьера есть своя польза, рассеянно подумал я, их отличное качество мне сейчас весьма кстати. А постельную игрушку немного жаль, судя бледности, заливавшей его лицо, он, если еще и не умер, то на полпути в загробный мир точно. — Что т-ты… Испуганное блеяние позади вынудило меня прервать непрошеные размышления и быстро обернуться к растерянно взиравшему на меня, но, тем не менее, не сделавшему ни попытки помочь своей домашней зверушке, герцогу. — Заткнитесь и сядьте на кровать, — приказал я ему и, быстро вытащив из кармана револьвер, почти небрежно навел его на старого знакомого своего, с этого момента — бывшего — шефа. Ошеломленный моими действиями, полностью потерявший всякое представление о реальности, он повиновался, послушно плюхаясь на застеленное кружевным покрывалом ложе и, скованный страхом, предоставил мне прекрасную возможность связать его конечности крепкой шелковой веревкой, украденной из запасов Питера. — Вот так, замечательно, — затянув последний узелок, с удовлетворением резюмировал я и отошел на пару шагов, чтобы полюбоваться на результат. Эта фраза неожиданно вывела Фарли из ступора, в который он впал после моего грандиозного демарша. — Что…что ты собираешься делать? — прохрипел он, наблюдая за мной расширенными от ужаса глазами. Капли пота, выступившие на его лбу и мелкая дрожь, сотрясавшая жирное тело буквально кричали мне о том, что изнеженный аристократ пребывает в ужасе от происходящего. Ничего, ему не повредит. Тем более, это ненадолго. — А мне казалось, это очевидно, — весело улыбнулся я. — Убить Вас, конечно. Мой трясущийся визави приоткрыл рот, силясь что-то сказать, но не смог протолкнуть ни слова сквозь перехваченное спазмами горло, и молча смотрел на меня круглыми, блестящими (от слез?) глазами. Но мне вовсе не хотелось любоваться на него, он и в спокойном состоянии представлял собой весьма сомнительное зрелище, а теперь и подавно. Кроме того, после удачной реализации тщательно разработанного плана меня неимоверно тянуло поделиться собственным триумфом, пусть и с будущей жертвой. Все равно до смены герцогских охранников, тех нескольких минут, когда один обход особняка закончен, а другой еще не начат, и когда мой выстрел гарантированно не услышит ни одна живая душа, у меня есть немного времени, надо провести его с толком. Когда еще представится столь потрясающая возможность высказаться! — Вы не представляете, Ваша светлость, насколько сложно попасть в Ваш дом мальчишке с улицы! — Стоя напротив постели и поигрывая оружием, но не убирая его совсем (человек в опасной для него ситуации способен на весьма отчаянные поступки), начал я. — Тем более, если этот мальчишка — из свободных. О, Вы не в курсе? Не расстраивайтесь, о моем происхождении никто не знал, даже Ваш обожаемый префект, — не удержался я от язвительного комментария. — Я реалист, Ваша светлость, и с самого начала хорошо понимал, что для меня единственно возможный способ добраться до столь титулованной особы, как Вы — это оказаться среди знати, стать там своим. Безусловно, с воплощением подобной идеи у меня наверняка возникли бы проблемы, но тут разразился очередной скандал с участием небезызвестного лорда Севилла. Весьма ушлый тип, делающий деньги буквально из воздуха, он точно лучше меня разбирался в тонких материях высшего света и всяких аристократических штучках. Не сомневаясь ни секунды, я очень ловко предложил ему себя, сделав ставку на свою внешность и его стремление заработать любым способом. И не прогадал: когда его ребята «поймали» меня вместе с теми идиотами-невольниками, Виверн не устоял перед соблазном заполучить немалые средства с моей помощью. План с моим принятием в его родовитое семейство и последующей продажей на Торгах полностью его изобретение, хотя мне и пришлось внести в него свои коррективы, ведь изначально хитроумный лорд предполагал пристроить меня какой-нибудь замужней и бесконечно добропорядочной дамочке. Но тогда я вряд ли получил бы возможность к Вам приблизиться, ни разу не уважаемый мною герцог: когда есть законная вторая половина, мальчиков для постельных утех не приглашают на приемы и балы. Да и черт с ними, на этих светских развлечениях обычно полно народу, а свидетели в моем деле лишние. Нет, я нуждался в покровителе из тех, кто без всяких приглашений, беспрепятственно, посещает дома богачей, не вызывая подозрений, — я внимательно посмотрел на притихшего Фарли, — догадались, кого я имею в виду? Полицейских и врачей, конечно. Но доктор у Вас свой, проверенный годами, да к тому же приверженец старинных традиций, подстилками обеих полов не интересуется и супруге не позволяет. Оставался только один вариант. Доблестная полиция. В данном случае Тригерт, о посещении Торгов которым трубили все газеты. Между нами, привлечь его внимание не составило труда. — Безупречно сработано, признаю, — внезапно прозвучал позади меня холодный, бесстрастный голос, и я резко обернулся, не веря себе. Но зрение меня не подводило: около входных дверей действительно стоял он. Мой личный кошмар. Мой любовник. Наместник Дьявола. Префект собственной персоной. В своих бесконечно шикарных тряпках, подчеркивающих подтянутую фигуру, совершенно спокойный и невозмутимый, он неподвижностью и общей безупречностью облика напоминал мне мраморную статую. —Ты! — выдохнул я, когда способность говорить ко мне вернулась. Игнорируя черное дуло кольта*, смотревшего мне прямо в грудь, я прошипел, едва сдерживаясь, чтобы не заорать от бешенства: — Что ты здесь делаешь, черт тебя побери?! — Я, конечно, способен ошибаться, как и любой человек, — делая шаг по направлению ко мне, сказал он вместо ответа, — но свою должность я получил благодаря умению соображать, а не в силу происхождения. Сомнения по поводу твоей личности появились у меня с того самого момента, когда я тебя впервые увидел. Дальняя родня лорда Севилла? Неизвестный племянник с дерзким взором? Ах, оставьте! Несмотря на титул и прочие атрибуты, свойственные дворянину, Вивьен из клана Доуэров отнюдь не отличался респектабельностью, и, вспоминая его прошлые делишки, появление рядом с ним чрезвычайно красивого и никому не известного мальчишки означало только одно: очередную авантюру. Я, возможно, принял бы меры, пообщавшись с устроителями того мероприятия, но тут случилась твоя драка с тем пареньком. Быстрота реакции и слаженность — абсолютно точно спонтанных — действий, меня впечатлила. Как ты этого добился, поделись секретом? —Ты так умен, — с нескрываемым сарказмом процедил я, — догадайся сам. На самом деле я действительно был в курсе, что на Торгах произойдет некое событие, поскольку сам его и заказывал, но ни деталей, ни подробностей специально не стал выяснять: мне требовалось продемонстрировать естественность. В результате подобной стратегии нападение стало для меня (и моих рефлексов) полной неожиданностью, что и обеспечило в конечном счете успех у Тригерта. — Впрочем, неважно, — усмехнулся последний, внимательно наблюдая за мной, — в любом случае твои… необычные навыки лишь слегка меня отвлекли. Мои подозрения усилились после нашего первого совместного осмотра трупа, в ходе которого ты проявил невероятную для своего возраста наблюдательность и не соответствующую жизненному опыту способность делать правильные выводы. Хладнокровное убийство Помбри и — изощренное — Вилбура, в которых лично я не находил ни логики, ни необходимости (на поборника справедливости ты явно не похож), окончательно убедило меня в том, что я не ошибаюсь в своих предположениях. К сожалению, четкое понимание ситуации пришло только с исчезновением Августа. — Оставайтесь на месте, Ваша светлость, — ровным тоном приказал я, краем глаза следя за пухлым герцогом, слегка оживившимся после упоминания имени фаворита. — Держись подальше от Грегуара, Блейз, — одновременно со мной произнес Тригерт, внешне оставаясь бесстрастным, но от его слов внезапно стало холоднее, словно в мою сторону повеял холодный, арктический ветер. Я негромко хмыкнул, прекрасно уловив угрозу, но предпочел не отвечать. Любые беседы сейчас бесполезны: мне требовалось обдумать сложившуюся ситуацию и немедленно найти выход. Я должен его найти! Даже если мне придется убить их обоих.