Взрослый ребенок

      Даже здесь, в этой маленькой комнате за кулисами, были слышны крики людей. Их было так много, что я даже не слышал твоих слов, видел только, что твои губы дрожат. Они призывно открывались и закрывались. Пробуждая во мне самые нежные чувства. Сегодня был последний концерт в Токио, последний, и дальше мы вновь потеряем друг друга, потеряем связь: ты уедешь в Пекин, а мы с корейской подгруппой обратно в Сеул. И вновь я буду грезить о тебе по ночам, скучать по твоим неловким взглядам в мою сторону, нечаянным прикосновениям… - Сехун, - ты выкрикнул мое имя и неловко улыбнулся, потирая затылок. - Наверное, нам пора, скоро наш выход. Мне ничего не оставалось сделать, кроме как кивнуть и опустить голову. Ты вопросительно на меня посмотрел, ведь я так и не отошел от двери. Так и стоял истуканом, ничего не говоря. Конечно, ты знал, что мы не просто друзья, не просто участники группы. - Хён, - я кинул на тебя взгляд, и уголки моих губ поползли вверх, ведь ты был так красив: возбужден нереально громкими криками, смущен моей просьбой разговора и взволнован. - Я хочу тебя обнять, можно? Ты похлопал глазами, а затем с улыбкой приобнял меня за плечи, словно успокаивая какого-то маленького мальчика. Это еще больше раздражало – я давно не ребенок, Лухан! Когда же ты поймешь, что у меня тоже есть эти взрослые чувства. - Нет, - и вот кричу уже я, словно на автомате прижимая тебя к стене и вглядываясь в твои испуганные глаза. - Хён, хочу обнять по-настоящему! Наверное, я был слишком груб, но сдержать этот порыв крепко-крепко тебя обнять, зажимая между собой и этой неровной стеной, просто не мог. Мои пальцы бережно заскользили по твоей взмокшей спине и провели по изгибу позвоночника. Ты так хрупок, Лухан, как ты можешь быть таким маленьким? Глядя в твои невинные чистые глаза, я и вовсе почувствовал, что контроль из меня вытекает, как вода из ручья. Губы резко встретились с другими губами, и ты взвизгнул. Вот так, как девчонка, упираясь в мою грудь своими тонкими пальцами. Но ты же знаешь, что я не остановлюсь. Я и раньше пытался сделать это: обнять, поцеловать. Но ты всегда отшучивался и избегал меня. А сейчас нет, хён, я иду до конца. Правую руку я опустил тебе на талию, чтобы ты не так сильно дергался. А язык медленно начал исследовать неведанные для него просторы: твои зубы, десна и твой шаловливый язычок, который как только не изгибался, сопротивляясь. Но меня это только сильнее возбуждало, и в штанах, которые заставили меня одеть стилисты, становилось жарко и тесно. Пользуясь случаем, я быстро хватаю твою руку и прижимаю к своему паху, на что получаю твой взволнованный вздох. - Вот, хён, я уже давно не маленький. - шепчу тебе в ухо и прохожусь медленно поцелуями по тонкой шейке, - И я чертовски тебя хочу… Твои подрагивающие острые плечи, в которые я упираюсь носом, пахнут тобой. Ты весь пахнешь собой и это так прекрасно, до невозможности возбуждает. Я всегда представлял этот запах, когда запирался в ванной комнате или туалете. Твои пальцы начинают неожиданно двигаться там, внизу, и делают первое неловкое движение, пытаясь погладить. Господи, Лухан, какой ты несмелый. Мы же оба знаем, что теперь назад дороги нет, да и времени у нас особо не много. Я снова припадаю к твоим губам, но уже не встречаю былого сопротивления, ты тоже возбужден, это видно по твоему затуманенному взгляду. Губы неимоверно жжет, от долгих поцелуев, поэтому мне приходится оторваться от тебя и припасть к твоим выпирающим ключицам – какой же ты худой, мой мальчик… Стягиваю с тебя подобие майки, которое едва ли прикрывало твое тело, и нежно щекочу соски, играясь то с одним, то с другим своим языком. Срываю с твоих губ очередной стон, уже наполненный полной уверенностью и желанием. Рука машинально спускается вниз, обращая внимание на твою возбужденность, и нежно проводит по всей длине через плотную ткань джинс. Мне так приятно осознавать, что мои действия не вызывают в тебе отвращения, а только лишь подтверждают то, что я давно заметил: ты влюблен в меня, ведь так? Ровным счетом, как и я в тебя. - Се… хун…, - слышу где-то сверху, но не обращаю внимания, ведь я уже стягиваю с тебя джинсы и расстегиваю свои. - Нам скоро… на сцену. Поторопись… И эти твои слова полностью сносят мою крышу – твои и мои вещи уже покоятся где-то в углу этой небольшой гримерной, а я прижимаю тебя к какому-то столу, усаживая на него же. Холодное дерево холодит твои оголенные бедра, и я жадно припадаю между твоих ног, проводя языком до самого основания и затрагивая нежную часть внутренне стороны бедра. Мне хочется целовать тебя везде, ведь ты такой сладкий, но у нас и правда немного времени. Ох, как же я потом буду по тебе скучать, Лухан. - А-ах…, - стонешь, когда я полностью заглатываю тебя и начинаю двигать головой вверх – вниз. Твои руки сжимают волосы на моей голове и крепче прижимают к паху. Мне приходится набрать пальцами слюны и провести по твоей сжавшейся дырочке, чтобы ты немного расслабился – сегодня я не остановлюсь, надеюсь, ты это понимаешь, хён? Конечно. Понимаешь, вон, как призывно давишь из себя неуверенную улыбку. Строишь недотрогу, но сам уже согласен на все, лишь бы снять напряжение там, внизу живота. - Приподними бедра, - выдыхаю ему в губы и снова целую. Твои ноги уже на моих плечах, а сам я прижимаюсь к твоему узкому входу. Хён, я ведь у тебя первый в этом плане, да? Надавливаю и вижу, как искривляется твое лицо, но не останавливаюсь, давя сильнее. Твой вскрик и вот я уже наполовину в тебе. Хорошо, что я тебя немного растянул пальцами, ты такой узкий, Лухан. Так плотно обхватываешь меня и заставляешь двигать бедрами в экстазе. Я уже не слышу твоих криков, они сливаются с ревом толпы где-то там, за стеной. А я начинаю наращивать темп, скользя внутри тебя так быстро, как только позволяет твоя невинность. Твои руки сжимают мои плечи, а глаза смотрят в глаза. Прости, Лухан, наверное, завтра ты не сможешь встать с постели. Я улыбаюсь и ты звонко вскрикиваешь, кончая себе на живот, даже не прикасаясь к своему возбужденному члену. Он быстро опадает, и я, видя на твоем лице блаженную улыбку, кончаю следом, не выходя из тебя. А затем склоняюсь, чтобы поцеловать в губы, но утыкаюсь беспомощно носом в твое плечо. Мое тело все еще дрожит от пережитого удовольствия, но я все-таки поднимаюсь и выхожу из тебя, оставляя лежать спиной на столе. Ищу салфетки и отдаю их тебе, молча. Просто не говоря ни единого слова и улыбаюсь, обнимая со спины, когда ты встаешь. Вдыхаю запах твоих волос и твоего пота, и смеюсь, как маленький дурак. - Ребенок, - выдыхает Лухан и отодвигается, поворачиваясь и целуя меня в нос. - Мой взрослый ребенок.