Фетиш

Сейчас Киру безумно хотелось вцепиться в нага со словами: «Ну что? Говори же быстрее!». А еще этот Шайр был так близко, непозволительно близко, испытывая выдержку Кира уже всерьез. Просьба, просьба, всего лишь просьба… – Какая? – просипел Кир, облизав губы, не в силах отвести от нага взгляд. Если бы сию же минуту ашраи попросил его раздеться и устроить стриптиз или даже сразу в постель потащил – Кир с радостью б согласился. Но наг резко откинулся назад на спинку стула, отстраняясь от Кира. – Поможете с этими белыми пятнами? Покрасить бы их в любой другой цвет, а то, сами поймите, не хочется сильно выделятся, а тут… – наг развел руками и жалостливо глянул на человека. – Мне дома выдавали какой-то препарат: заглотнул таблеточку – и никаких белых узоров. – Шайр, думаю, что смогу вам помочь, – Кир лукаво глянул на нага, подавляя разочарованный вздох. – Но не бесплатно. – Сколько вы хотите? – деловито осведомился Шайрин, доставая небольшой комм из внутреннего кармана куртки. – Деньги меня не интересуют, тут их и потратить не на что, – улыбнулся Кир, решив, что если сейчас не обнаглеет, то так и будет тут помирать в одиночестве от скуки. – А вот ваше общество по вечерам меня бы полностью устроило. Понимаете, столько хочется узнать об ашраи, но в книгах про вас почти не пишут, а тут… – Живой подопытный, – хохотнул Шайрин. – Только вот… Что, неужели не нашлось желающих составить компанию? Наг казался действительно удивленным. – Вот представьте себе, – театрально вздохнул Кир, не вдаваясь в подробности – вдруг и этот наг избегать начнет. – Но если вы еще сомневаетесь, может, чашечка свежезаваренного чая убедит? Не измельченный заменитель и не та тонизирующая или успокаивающая гадость, которую наливают в столовой… – Лиэр, а вы умеете уговаривать. За чашечку хорошего чая я бы к вам и просто так заходил. – Ценитель? – Просто любитель. Так что, дадите мне таблеточку? Правда, я название не помню… – Не так важно, все равно использовать препарат я считаю нецелесообразным – такие маскировочные штуки плохо совместимы со многими вакцинами. Лучше использовать красящие вещества, – Кир подошел к старому шкафу и принялся методично его обыскивать. – Муторно, конечно, зато никакого вреда. – Лиэр, а что ищите хоть? – Марганцовку. – А разве это не пережиток прошлого? – Когда я сюда явился, то тут все было пережитком прошлого, – усмехнулся Кир, разводя раствор и добавляя необходимые вещества для фиксации цвета на чешуе. – Вот шприц, там слабенький раствор марганцовки с закрепителем, узоры залить, час не мыть. Пять дней ходить можно спокойно, потом обновить. – Вы просто мой спаситель, – наг осторожно взял шприц. – Я о марганцовке только в учебнике по истории читал… – Ну, вот и познакомитесь поближе. А… Вас по дороге сюда никто не видел? – задумчиво спросил Кир, размышляя, как наг в случае чего будет объяснять смену узора. – И может на «ты»? – Давай. Видел бы, как я сюда крался. Даже когда у папы боевой лазер украл, и то не старался до такой степени, – рассмеялся наг. – Лиэр, а если я совсем обнаглею и попрошу место на койке на один часок? Прикроешь? – Считай, что будешь должен. Историю про боевой лазер хочу услышать во всех подробностях. – Договорились, – наг расплылся в довольной улыбке. *** Вот так жизнь Кира стала порядком веселее: Шайр наведывался каждый вечер. Наг оказался отличным собеседником и большим любителем не только чая, но и сладкого. По крайней мере, различные вкусности Шайрин таскал исправно. Из его рассказов Кир много нового узнал о нагах. Оказывается, тренировки начинались с раннего детства, потом их отправляли в школу, а потом уже в академию, где основным профилем был военный, но можно было заниматься еще политикой или медициной. – Понимаешь, врач – это почетно, конечно, но не мое совсем. Вот увижу я идиотов, которые сунулись в пекло по глупости, так мне их не вылечить захочется, а еще добавить, чтоб неповадно было. А политики… Они совсем другие. И мораль у них другая. Вот военный в жизни не поднимет руку на безоружного или беззащитного, у нас даже специальные чипы стоят, чтоб в случае чего мы заложникам вреда не причинили . А политиканы… У них чипы другие, «для повышения эффективности действий». Потому-то политики, если им чего нужно, ищут самые краткие и разумные пути. А какими они будут с моральной точки зрения – то уже другое дело. Самое страшное, что это касается не только сферы интересов государства, но и их личной жизни… – наг поморщился и даже сладким заедать не стал. – Личный опыт? – Отец сталкивался, но неприятностей всем хватило. Лучше от них подальше держаться. Попадаются, конечно, и хорошие особи, но их по пальцам пересчитать можно. Кир попивал чай и слушал. Шайр много чего прояснил, что раньше странным и непонятным казалось. Но иногда, когда Шайрин слишком сильно увлекался рассказом или не смотрел на человека, Кир позволял откровенному, голодному взгляду скользить по сильным рукам, по прекрасному длинному хвосту. А на совершенное лицо и во время разговора можно было любоваться. А еще наги, оказывается, отменно управлялись своими хвостами. Нет, Кир догадывался, но считал хвост больше аналогом человеческих ног, но никак не столь многофункциональным органом. Шайрин без всяких проблем умудрялся передавать хрупкие пробирки, когда Кир работал. И в то же время, когда Кир поскользнулся на мокром полу, хвост нага с легкостью удержал его от падения. Вообще, было очень странно чувствовать на своей талии что-то столь не похожее на руки. Не неприятно, скорее – совсем наоборот. Это заводило. Сочетание аккуратности на грани нежности и потрясающей человеческое воображение силы. И чем больше Кир общался с Шайрином, тем сильнее тот заменял собой абстрактный образ нага в сексуальных фантазиях. Нет, Кир не мог сказать, что влюбился, Шайр был больше другом, но Киру было приятно с ним общаться, а некоторые рассказы из жизни нага вызывали неподдельное восхищение и уважение. Шайр все истории, даже те, что, по идее, должны быть грустными, превращал в смешные, не стеснялся посмеяться над собственной глупостью и был самым открытым среди всех знакомых Кира. А такая открытость требует немало мужества, уверенности в себе. И нельзя сказать, что Кира подобное не подкупало. Основной темой разговора была семья: Шайр безумно любил своих двух младших братишек. И часто «прикрывал их шкодливые хвосты», как он сам выражался, чему и было посвящено большинство историй. Не раз отец лишал Шайрина сладостей за проделки братьев, потому что тот брал вину на себя. А потом его братья делились с ним своей порцией вкусненького, обещая не шалить. Шайр всегда рассказывал об этом с таким трогательным выражением на лице… Наверное, с тех самых пор наг стал питать такую страсть к сладкому. Единственное, Кира смущало, что в присутствии других нагов Шайрин его словно не замечал. Где-то первые пару месяцев знакомства Кир не пересекался с Шайрином нигде, кроме медблока – новенького нага просто загоняли по экспедициям. Потому и встреча в столовой, где Шайр его проигнорировал – не подошел поздороваться, хотя не заметить не мог, стала настоящим шоком. Вроде бы и друг, а вроде как и нет. Потому что хорошее общение и некоторая степень откровения всегда подразумевают дружбу, да только если своих друзей стесняешься – это даже приятельскими отношениями не назовешь. Сначала Кир даже подумал, что чем-то обидел нага, но вечером тот как обычно пришел с пакетом хрустящего печенья и вел себя непринужденно. Словно все нормально. Кир жутко стеснялся спросить Шайра, почему другие наги так себя ведут, и, что гораздо важнее, почему Шайрин не относится к нему как обычно. То есть, как наедине. Правила у них такие для инопланетников? Или что? Кир весь извелся, чем больше эти вопросы мучили его, тем больше он нервничал, при этом стараясь вести себя как обычно. Вскоре и Шайрин вскользь поинтересовался, все ли у Кира в порядке. Кир с трудом удержался, чтоб его не послать. Потом наг спросил еще раз – Кир огрызнулся. Когда при новой встрече наг прямо заявил, что господин Лиэр просто обязан рассказать Шайру о случившемся, Кир психанул и выгнал нага из своего кабинета. Наверное, было бы очень смешно, если б не было так грустно: Кир, упираясь в нага руками, настойчиво повторял Шайру, чтобы тот покинул служебное помещение. Как скалу спичкой сдвинуть пытался. Наг послушно уполз, угрожая, однако, вернуться и задобрить сладостями, чтобы Кир все же рассказал, что у него случилось. Апогеем всего стал подслушанный разговор в тренажерном зале. Обычно Кир ходил туда утром, когда никого из нагов там не было, но сегодня, по закону подлости, пришел позже. Переодеваясь в одиночной кабинке, он услышал разговор двух нагов, одним из которых был Шайрин. – Что ты депрессивный такой? – послушался звук похлопывания по плечу. Как успел заметить Кир, Шайрин был вполне себе душой компании – он никогда не был один. А еще постоянно сыпал шутками и находился в центре внимания. Но это больше среди таких молодых нагов, как и он сам. Ветераны посматривали на него со снисходительной улыбкой, но доброжелательно и не без уважения. Видно было, что Шайр на миссиях, тьфу, экспедициях, не балду гонял. – С чего взял? – а вот это точно голос Шайрина послышался. – Наш Лиэр не в духе. – Маленький Райшинриэль обижает бедного большого нага? Какой кошмар…Точно не наоборот? – Точно-точно, – раздался легкий смех. – Райшинриэль на то и Райшинриэль, чтобы обижать бедного-несчастного меня. Заниматься напрочь расхотелось. Райшинриэль… Ему, оказывается, даже прозвище дать успели, то-то переводчик не перевел. Вернувшись в медблок, Кир принялся за работу, но все валилось из рук, напортачил даже в том, в чем почти нереально было. Лер Ашин пришел по какому-то вопросу, долго следил за неслаженной работой Лиэра, но так ничего и не сказал, забрал отчет и уполз. Лишь под конец рабочего дня Кир залез в сетевой переводчик. И не обнаружил для себя ничего приятного. Точно такого слова не нашлось, но райшин – черный камень, используемый некоторыми планетами для топлива, был не чем иным, как стандартным углем. Ну, еще бы, как его называть могли светловолосые наги, как не угольком? Обидно было до жути, хотелось напиться. Препаршивый денек выдался, но завтра выходной, так почему бы и не расслабиться? Кир решил обидеться на всех чертовых хвостатых. Хотя – кого он пытается обмануть? Если другие наги так и называли бы его, то ничего, не кисейная барышня – наплевал бы. А вот Шайрин – другое дело. Одно дело не поздороваться, а иное – посмеяться за спиной. Но пить в одиночку – тон дурной, потому Кир решил, что напьется вместе с Шайрином. А то, что обиделся на нага – так не суть, совместной пьянке не мешает.