Не будем

Его вечное "хён, хён, хён" раздражает. А ещё не меняющиеся тупые шуточки. Хакён - интеллектуал. Но здесь нет никого ближе, чем вездесущий Джексон. Их история - Хакён бы на слове "их" поморщился - началась совершенно недавно, когда они поступили в один в гребаный институт, на одну специальность и попали в одну группу. Джексон казался оплотом мужественности: красивый, сильный и даже немножко крутой. Когда Хакён его увидел, то сразу понял, что, мол, моё. Кстати, и в смысле любовных отношений тоже. У него буквально за полчаса в голове родился идеальный план по сближению с ним, но только пока в качестве друзей. Но, как говорится, не суди книгу по обложке - Джексон оказался совершенно типичным подростком в шкурке брутального парня. Страдания по бывшей, увлечение несусветной хренью, по мнению Эна, типа аниме, старые несмешные шуточки... Редкостная глупость. Наивность. К сожалению, Хакён слишком поздно разглядел это в нем. - Что? - звучит слишком уж раздраженно, но ему плевать. - Нет, ничего, - Джексон отводит взгляд, чтобы через секунд десять вновь глянуть на него. Нереально бесит. Хакён пытается писать конспект, хотя бы ради себя, но точно знает, что кое-кто потом точно будет его переписывать у него. С ним чертовски трудно. - Я ни черта не понимаю в английском! Лучше бы на математика пошел... - Вы знаете, что те, у кого есть способности к математике, лучше всего понимают английский, - немного грубо произносит его преподавательница Ким Суджон. Хакён затыкается занятия на три. Слава богу, Джексон знает английский и на каждой паре сидит рядом с ним. Пишет на листочке, что и как нужно сказать. Хакён в такие моменты любит его до щемления в груди. И в замен решает для него математику. - Хакённи-хён, что с тобой? Ты какой-то злой сегодня. Я виноват в этом? Извини. Просто монолог. Хакён знает, что Джексон не виноват, просто он скучает по старой жизни, по родителям, живущим сейчас не с ним, по друзьям. У него перенасыщение новой жизнью и этим парнем. Его мини-депрессия длится дня три, и ему мало. Так хочется в родные объятия, в родные стены, забить на пары и вернуться домой, в прошлое. Джексон нереально ебёт ему мозги. Как девушка, ей богу. Не пей. Не кури. Не матерись. Не дружи с остальными. Не ходи без меня гулять. Не. Не. НЕ. Заебало. Хакён уже девятый день пьет. До пар, после пар. Была бы его воля, пил бы и во время. Шуточки на тему секса и нетрадиционной ориентации тоже уже не смешные. - Хён, а ты девственник? Ха! А я самый младший и уже нет! Правда, секса не было уже месяца три, надо бы это исправить. С тобой. Пойдем? Не смешно. Да, все шуточки в этом роде. Хакён ненавидит их. Просто тянет блевать. Как он мог выбрать в друзья именно его? Только Джексон иногда так странно смотрит и ходит вечно за ним по пятам. До Хакёна доходят слухи через месяц после начала их дружбы. Пьяненький одногруппник выбалтывает, что абсолютно все уверенны, что между ним и Джексоном что-то есть. Ситуация требует недельного запоя и дня затворничества. Хакён решает четко провести линию дружбы между ними. Джексон ее ежесекундно нарушает. А когда он рассказывает ему о слухах, то никак не ожидает услышать "так может подтвердим?". Точнее, ожидает, но не хочет услышать. И говорит "нет" Потому что Хакён - элитарное искусство, а Джексон - массовое. Два разных мира, где один восхищается другим, а другого тянет немного блевать. И в голове - "давай не будем влюбляться". Хакён никогда раньше не отказывал никому. Потому что отказывать было некому. Он хотел отношений, но не с ребенком-Джексоном, а с таким же интеллектуалом. Например, с Тэгуном. Но влюблялся всегда в милых, веселых, немного глупых парней, как Воншик. - Джексон, пожалуйста, давай не будем влюбляться.