Коллекционер

Когда Фефери открывает глаза, то почти ничего не видит. Контуры предметов вокруг расплываются и мерцают, она хочет потереть лицо, стянуть липкую плёнку с кожи, но в запястья врезаются верёвки, мгновенно накатывает боль в вывернутых плечах. Она моргает несколько раз и извивается всем телом на деревянном полу, в открытую кожу плеч ввинчиваются занозы, а на лопатках зудят царапины. Фефери кричит: — Кто здесь?! Что вам надо? — и вздрагивает, когда из темноты появляется нечёткий силуэт. Она слышит шорох тяжёлой ткани и видит блики света на острых и влажных зубах. Фефери прищуривается, когда тролль выступает на свет, и облегчённо вздыхает: — Помоги мне, Эридан! На его лице странное выражение — он отступает в тень и глухо говорит: — Ты теперь останешься здесь. Фефери кричит на него — она срывает голос, пытается вывернуться из пут — драгоценная кровь пятнает доски. Она кусает его за шею, когда Эридан поднимает её на руки и усаживает на стул. Вокруг лодыжек закручиваются новые витки верёвок, плечи крепко примотаны к спинке, и она вскидывает голову и шипит ему в лицо: — Отпусти меня немедленно! Я не желаю здесь оставаться. Я приказываю тебе! На его лице всё то же выражение — мука и печаль, скорбно изогнутые брови — когда он отвечает, тихо и твёрдо: — Ты больше не моя императрица. Он уходит в тень снова, и когда глаза привыкают к темноте, Фефери видит целый арсенал блестящих железяк, разложенных на тёмной поверхности стола. Эридан перекладывает их в одном ему известном порядке, трогает лезвия ногтем. Вокруг тишина, и только ударяются в обшивку корабля волны, Фефери воротит от этого звука, она хочет не слышать ничего. Нет, не так — она хочет снова быть под водой и слушать волнительную тишину морского дна – не этот неровный и резкий ритм чужого дыхания и прибоя. Фефери дёргает руками, извивается и падает вместе со стулом, больно ударяется всем телом о просмолённое дерево. Она плачет — слёзы застилают глаза, окрашивают мир в оттенки фуксии, поэтому она только смутно различает фигуру Эридана, чувствует на себе его дрожащие руки, слышит судорожный шёпот: — Не убегай, пожалуйста, не надо. Я же не сделаю ничего плохого, — он стирает слёзы с её щёк, на его лице застыла извиняющаяся и грустная улыбка, и Фефери пытается снова, говорит мягко, как только может: — Развяжи меня, и забудем всё, ладно? Я готова простить тебя, только отпусти. Но Эридан отступает, трясёт головой и опирается руками на стол. — Нет... — он слепо шарит ладонью, сжимает рукоять странно изогнутого инструмента и говорит снова, и от его тона всё внутри у Фефери холодеет. — Нет. Ты останешься здесь. Его руки дрожат, когда он делает первый надрез, и Фефери кричит от боли — лезвие царапает кожу, оставляет неровный след, горящий огнём. Эридан морщится и зажимает ей рот — зрачки в его глазах то сжимаются, то расширяются, на склерах нет живого места от лопнувших сосудов — и шепчет: — Тише, дальше будет проще. Он снова уходит в темноту и звенит инструментами, переставляет что-то, и Фефери выворачивает запястья, стирает их до крови, но узлы затянуты на совесть. Она обвисает на верёвках, напрягает мышцы, пытается вызвать неведомую силу, бурлящую в её венах. Говорят, что все Пейшес, как представители правящей фамилии, обладают невероятной силой. Они лгут, понимает Фефери, когда лопается только пара узлов, а остальные всё ещё сковывают её. Кричать бесполезно. Никто её не услышит, и Фефери надеется только, что о ней не забудут — что её будут помнить. Эридан подходит ближе, и Фефери закрывает глаза, ощущая, как холодное лезвие касается её кожи. Он накладывает последние стежки и стирает пот со лба. Осталось одеть Фефери – её одежда уже лежит рядом, выстиранная и отглаженная, но Эридан не может отказать себе в удовольствии — он гладит ладонями её тело, холодную кожу, мягкие очертания жабр. Он прикасается губами к ключицам, плечам и думает о том, что надо будет достать фуксию, расцветить серый поярче. Швы под грудью выглядят слишком грубыми, Эридан трогает их пальцами, прикидывает, будет ли их видно под одеждой. На лице Фефери пляшут неровные тени — свечи колеблет сквозняк, и кажется, будто она плачет. Эридан целует её — твёрдые губы не двигаются, он обнимает её и шепчет: — Теперь ты никогда меня не бросишь.