Ты - моё все.

Джен – сен. Очарование твоего имени не теряется даже по прошествии стольких лет нашего знакомства. Джен – сен. Ты звонко смеешься, когда я говорю, что при его произношении всякий раз слышу маленькие колокольчики, выводящие короткую нежную мелодию, и твоя улыбка впечатывается в мое сердце, словно знак соединения. Я до сих пор помню нашу первую встречу до последней секунды, и как сказала героиня Кёрсти Элли*, это когда не ешь, не спишь, высший класс, чемпионский разряд. Словно мальчишка, я влюбился в тебя и ты не посмеялся, а протянул мне руку. Джен – сен. Ты всегда на страже, мой «старший брат», и мало кто знает, что напускной бравадой скрывается чуткий, великолепный мужчина с золотым сердцем, готовый всегда прийти на помощь. Ты говоришь обо мне то же самое, и я верю твоим словам, хотя считаю себя таким же, как и все. Ты никогда не терпишь подколок в мой адрес и хоть я уже большой мальчик, проверяешь на прочность землю перед каждым моим шагом. Я осторожен, ты тем более. Ведь знать, что мне до безумия нравится прижиматься к твоей горячей обнаженной коже и целовать каждый ее миллиметр, позволено лишь самым близким людям. Вечер и ночь перед очередным коном по праву принадлежит нам, и мы гуляем по ночному городу, помечая поцелуями каждый укромный его уголок, попутно заглядывая в какой-нибудь ресторан или кафе, где постоянно приходится прикрывать шею, чтобы окружающие не заметили одну из твоих драгоценных меток. У тебя их тоже предостаточно, но я предпочитаю не видеть их, а ощущать, поглаживая внутреннюю сторону твоего бедра и вспоминать сам процесс. Иногда тебе верится, что я не вижу, как ты любуешься моей шеей и кусочком влажной груди, когда я будто невзначай расстегиваю две мешающих верхних пуговицы на своей рубашке. Злишься, когда наше уединение нарушает очередной фанат с просьбой сфотографироваться и, глядя как он удаляется, сияя, наклоняешься совсем близко. — Хочу твои губы, — еле слышно шепчешь ты и тут же стонешь тихо, на одной ноте от невозможности впечататься в них поцелуем. Но все меняется, когда мы остаемся одни — ты прижимаешься ко мне всем телом, утыкаешься кончиком носа в мою ключицу, и на несколько минут замираешь в моих объятиях, соединяя наши запахи. И лишь потом, привстав на цыпочки, целуешь мои губы, довольно урча. Ты раз за разом повторяешь, как в бреду, что я главный человек, единственная любовь твоей жизни и мне хочется превратиться в лужицу, забраться тебе под кожу, остаться там навсегда. Иногда по ночам я просто лежу и наблюдаю за тем, как ты спишь. Ты красивый, очень красивый, и мне порой хочется знать, чем я заслужил от Судьбы такой подарок. Я легко касаюсь твоих волос, пропускаю их через пальцы, наслаждаясь мягкостью, шепчу в темноту, что обожаю их до безумия. Ты просыпаешься и с глухим бормотанием о том, что мои волосы нравятся тебе намного больше, притягиваешь меня так близко, что наши сердца ощущают биение друг друга через кожу и крепкую клетку ребер. Мне остается лишь вдохнуть поглубже, уснув лишь после того, как уснешь ты, прижавшись своей щекой к моей щеке. Знал бы ты, Дженсен, как тяжело сдерживать себя перед толпой фанатов, следящих за каждым нашим движением. И тогда на свет появляется такая противная вещь как фансервис. Но я благодарен ему, ведь он дает возможность дотронуться до тебя, обнять, прижимаясь на мгновение, успевая шепнуть такое короткое, но такое важное «Люблю тебя». Однако и ему не скрыть блеск наших глаз.        Ты думаешь, я не знаю, КАК ты смотришь на меня, в те моменты, когда я дурачусь и виляю бедрами? Я чувствую твой взгляд, Дженсен, он прожигает мне спину, и я нарочно сильнее прогибаюсь в пояснице. Иногда, чтобы отвести от нас подозрения, я упоминаю свою жену и успеваю заметить мимолетно блеснувшую маску брезгливости на твоем лице. Но так нужно. Поэтому я нарочно оговариваюсь, сокращая твое имя, попутно отпуская очередную шутку, и ты таешь, одаривая меня улыбкой, той, что ярче солнца. Вечером ты отыгрываешься сполна, заставляя меня плакать от счастья и наслаждения, и вновь убеждаться, что ты живой, материальный и ты со мной. А когда обессиленный, прижимаешься к моему плечу, вплавляясь в меня собой, я шепчу бессвязно о том, как сильно тебя люблю. Ведь ты смысл моей жизни, мой ласковый зеленоглазый котенок, — ты мое всё. И сколько бы трудностей не послала нам судьба, я верю — ты всегда будешь рядом. *Диана, «Двое, я и моя тень».