А знаешь?

«Тихая палата. Тут на столько тихо, что звон в ушах мешает спать. Слышен стук сердца. Мешает, определенно мешает. Жутко бесит. Звук, мне нужен звук. Звук, издаваемый живым существом». Темноволосый парень лежал на светлой койке, бывшей еще недавно белой, пропахшей хлоркой, лекарства и чем-то моющим, не похожим на мыло. Теперь же одеяло потемнело от грязи с брюк, на подушке виднелись пятна засохшей крови, прикрываемые растрепанными, сбившимися и немытыми волосами. «И не пошевелиться. Дрянь» Парень был единственным человеком в помещении, но ему казалось, что сейчас он один на всем свете. Тишина угнетала, поглощала, не давала уснуть. Он любил медитации, одиночество. Но сейчас что-то ему не нравилось в этом вакууме. Единственными соседями по палате были поблескивающие в полумраке баночки, мензурки, непонятные, крючковатые приборы для операций и прочей врачебной ерунды, две пустые, белоснежные койки и трещина на стене, длинная и широкая. Она напоминала слегка приоткрытую, зубастую пасть животного, готового откусить какому-нибудь умнику палец, если тот захочет немного поковырять внутри. Но самым неприятным соседом был запах. Тяжелый, лекарственный, он заполнял всю палату, но больше всего воняло именно от самого парня и простыни. Она и вся спина темноволосого, перевязанная бинтами, были измазаны смердящей темной жижей. Докторишки явно ее не пожалели, уж коль она пропитала бинт насквозь и оказалась даже на простыни. И все-таки парню нужен был звук, поэтому, превозмогая себя, он попытался встать. Оперевшись на руку и сморщив лицо, он приподнялся и тут же широко распахнул глаза. Будто тысячи игл пронзили его спину, еще одно движение, и он рухнул на постель без сознания, грязную и неприятно пахнущую. Захлопнулась дверь. Тихие шаги становились все громче по мере приближения человека. Темноволосый парень все так же лежал на койке, окутанный туманном, непонимающий, что вокруг происходит, а окаменевшие веки отказывались подниматься. Такое несвойственное ему чувство, как беспокойство, охватывало его, невозможность понять кто это- раздражала. Неизвестный человек сел на соседнюю койку, которая со скрипом слегка прогнулась под ним, а накрахмаленное белье едва слышно хрустнуло. Пару секунд, и шлейф знакомого запаха ударил в нос, темноволосый парень глубоко вдохнул и тело его само собой расслабилось. Веки перестали быть тяжелыми, но открывать их все равно не хотелось. Он знал кто это. Наконец он услышал звуки, издаваемые кем-то живым, и сон захватил его. -…а знаешь, что я люблю тебя? Так вот знай. Темноволосый парень не знал, сколько времени прошло с того момента, как он заснул, но по иронии судьбы его разум пробудился именно тогда, когда были произнесены эти громкие слова. Шепот человека, сидящего рядом, прозвучал как крик для Юу. Эти слова, словно бесконечное эхо, повторялись в голове. Но парень не подавал вида, что он что- то слышал. Тело все так же оставалось неподвижным, глаза закрытыми, а дыхание продолжало быть тихим и медленным, как во время сна. Но внутри эти громкие слова, произнесенные срывающимся, дрожащим шепотом, что-то изменили. Они, будто маленькая игла, проткнули черное полотно, из которого была соткана душа мечника, и пустили туда крохотный и светлый луч чего-то теплого, мягкого, как размоченное мыло. Но лучу не долго было суждено существовать, черные нити безразличия быстро починили полотно души. Души, закаленной смертями и потерями. Теплу никогда не разорвать полностью эту толстую ткань, а все светлые дыры в этой тьме будут быстро уничтожены, так парень думал. Хладнокровию мечника нет предела, он был в этом уверен. Полностью. Внезапно пушистые волосы коснулись лица Канды, одновременно щекоча и, почему то, делая приятно. Мечник слышал, как тяжело дышал обладатель этого пуха на голове, он даже слышал скрежет зубов и кожей чувствовал сомнение, исходящее от рядом сидящего. И тут он ощутил на своем лбу нечто мягкое, слегка шершавое. И от этого прикосновения вся его уверенность разбилась на куски. Он чувствовал. Чувствовал тепло внутри, черное полотно души, казавшееся ему неприступным для света, вдруг начало бледнеть и трескаться, пропуская не один луч света. Глаза мечника быстро и широко распахнулись, а рука дернулась в сторону и крепко сжала плащ мальчишки. Тот вздрогнул от неожиданности, но не отстранился. Он продолжал все так же сидеть, склонившись над мечником, а щеки его постепенно наливались румянцем. -Не спишь? -А не видно? - неправильно подобрав тон, ответил Юу. Аллен вздрогнул еще раз и теперь уже отодвинулся. Ему было стыдно. Он отводил взгляд, делал вид, будто всякие баночки с лекарствами, расставленные на полках, занимает его гораздо больше, чем лежащий перед ним мечник. Лицо его все больше краснело. -Слышал? - прошептал Уолкер. -Да. -Нуждаешься? Никакого ответа не последовало, только тихий вздох, а пальцы лишь крепче сжали плащ. Взгляды двоих встретились: нежный, добрый серый взгляд, с холодным, синим и неприветливым. И тут тонкая нить, удерживавшая желания мальчишки, порвалась. Он, резко и быстро, снова наклонился к мечнику, замер на секунду, будто все-таки передумал, и после прикоснулся своими губами к его. Но медленные, едва влажные поцелуи оставались без ответа. Темноволосый парень лежал не двигаясь и прикрыв глаза, его лицо было непроницаемым. Он раздумывал. Путь, по которому он должен был следовать в будущем, вдруг резко свернул в сторону, то, что сейчас может произойти изменит его размеренную одинокую жизнь. А нужно ли это? Нужно. С плаща рука резко переместилась на пушистую голову, пальцы немного грубо, но предельно нежно зарылись в волосах. Ответ на поцелуй последовал: неумелый, слегка мокрый, но самый искренний. Койка мечника заскрипела, одеяло вдруг резко исчезло, а на бедрах почувствовалась тяжесть. Разорвав поцелуй, Уолкер быстро скинул с себя плащ, расстегнул рубашку и снова склонился к лицу Юу. Облизав губы, мальчишка стал целовать щеки мечника, после опустился еще ниже и облизал мочку уха, спустился языком вниз по шее, до самой ключицы, перевязанной бинтами. Все это было слегка неуклюже, но явно доставляло легкое удовольствие темноволосому. Но Уолкеру этого было недостаточно, он хотел услышать хотя бы подорвавшееся дыхание или едва слышный стон. Поцелуями он спускался все ниже: оголенные плечи, предплечья, кисти, пальцы. Вот оно. Мечник чуть вздрогнул и непроизвольно прикусил губу. Этого было достаточно, чтобы Аллен понял, что он добрался до нужного места. Слегка улыбнувшись он стал поочередно облизывать пальцы мечника, целовать их и немного покусывать кожу. Очень тихие, но все же стоны, срывались с губ темноволосого парня. И это придало Уолкеру уверенности. Расстегнув брюки Юу, он одним движением стянул их до колен, не переставая уделять внимания пальцам. Мечник резко распахнул глаза и лицо его исказила злоба: он был практически неподвижен, а этот маленький извращенец мог слишком разойтись. -Еще одно движение, и я…-он не смог договорить. Глаза, которые смотрел на него, выражали столько любви, что слова застряли в горле. Мечник доверился Уолкеру, опустил голову на подушку и снова закрыл глаза. Волна удовольствия, которая накрывала его, уже успела испариться, но вдруг мальчишка сделал нечто такое, из-за чего Юу просто потерял возможность соображать. Узкие бледные губы обхватили головку члена Канды, а язык медленно ее ласкал во рту. Удовольствие снова нахлынуло на него, но уже в десятикратном размере. Аллен стал осторожно вбирать член глубже, стараясь не задеть зубами нежную кожу. Достав головкой до глотки, он поморщился и тихо закашлял, но упорно не вынимал его изо рта. Уняв порыв кашля, мальчишка осмелел и стал двигать головой, периодически ускоряя и замедляя темп. Не испытывав ничего такого ранее, Юу приоткрыл рот и хрипло задышал, все его мысли улетучились. Ему было хорошо. Он опустил руку на белую голову и попробовал слегка надавить, Уолкер подавился, но в этот раз не закашлялся. Мальчишка расслабил горло и попытался взять член так глубоко, как хотелось мечнику, и сразу же услышал стон. Юу сам стал задавать нужный темп, мальчишке нужно было лишь подчиняться. Постепенно движения головы стали сопровождаться и движениями бедер мечника. Аллен давился, но не начинал сопротивляться. Он хотел доставить удовольствие. Слюна тонкой струйкой стекала по лобку Канды, а на глазах Уолкера стали проступать слезы. И вдруг фрикции прекратились, пальцы крепко сжали волосы, а дыхание замерло. Аллен тут же понял, в чем дело. Сперма быстро стала заполнять его рот, а он глотал и продолжал ласкать член языком. Слизав остатки со ствола члена и лобка, мальчишка поднял голову. Синие глаза смотрели на него в упор, все еще затуманенные, наполовину прикрытые. -Я… Бледные пальцы закрыли рот мечнику. Встав с постели, Аллен помог ему вернуть брюки на место и накрыл больного одеялом. Мальчишка вытер с губ подсохшие капли спермы, взял в свою ладонь руку Юу, приподнял ее и едва ощутимо прикоснулся к ней губами. -А знаешь, что я люблю тебя? Теперь знаешь.