Узы любви и крови

Лес. Тишина и покой. Тихо между собой щебечут птички, перепрыгивая с ветки на ветку, и лишь большая, черно белая птица, которая напоминала тетерева, сидела и дремала на пушистой ели. Природа жила и радовалась своими обитателями, каждый зверёк здесь издавал хоть какой-то звук. Лишь это подобие тетерева мирно дремало… Пока неожиданно глухо не вскрикнув и взмахнув пару, раз крыльями не начало падать, и вот свалившись на землю, пичуга уже не дышала, а из её груди торчал наконечник стрелы. Тацуя улыбнулся, выходя из своего укрытия, которое находилось в метрах 20-35 от падения тушки тетерева, и подумал, что все лучше и лучше обращается с луком. И даже после убийства и падения такой огромной птицы, никто в лесу даже не шелохнулся. А парень шёл к своей добыче, уверенный в себе. Да, его навыки возросли в несколько раз за столь короткое время, и сейчас это был его результат, который убедил его, что он стал отличным охотником. Но когда Тацуя дошёл до места падения, то к нему на встречу бежала виверна, держа в пасти хвост и саму птицу. — Умница! Неси ко мне. Его голос звучал слегка радостно, но при этом с нотками приказа, на что виверна поднесла ему добычу. Отдавая пичугу, любимец Тацуи посмотрел преданными глазами и чуть дёрнул хвостом. Да, немного времени прошло, а питомец вымахал почти по пояс парня. А ведь он помнил, что недавно тот вылупился из яйца. Усмехнувшись мыслям, Тацуя бросил тетерева в охотничий, темно зелёный мешок и, погладив виверну по голове, что та чуть ли не мурлыкала от удовольствия, он произнёс. — Пошли, Зубастик. Миюки наверное уже заждалась. Сегодня он подстрелил не одну птицу, теперь им хватит еды. Была уже осень, и стоило думать о дровах на зиму, на что парень улыбнулся таким мыслям. Просто представил, как он сидит возле печки, а рядом с ним сидела Миюки, держа на руках их малыша. И это не его грёзы, а реальность, которая могла вскоре сбыться, и поэтому парень как можно быстрее побежал домой, не сбиваясь с ритма и не замедляясь. Бежать к любимой, к родному домику, где он был счастлив, где его семья и его дом. Парень буквально летел к любимой Миюки, желая обнять, чувствуя, как нежный трепет будоражил его, заставляя бежать быстрее, Тацуя уже начал чувствовать усталость в ногах, но от этого он только и подавил скорости. Всего за 20 минут он выбрался из леса и бежал в сторону дома как счастливый ребёнок, улыбаясь. Зубастик воспринимал это как игру наперегонки и радостно наравне со своим хозяином бежал, смотря ему под ноги, играючи забегая вперёд. И совсем скоро начал показываться самый обычный дом, но именно к нему Тацуя и спешил. А к ним на встречу бежала ещё одна виверна, и тоже радостная, его хозяин и брат вернулись. И вот эти две виверны играли и перекатывались в сухой траве, резвились и бесились, радуясь, что снова вместе. А как был рад Тацуя видеть вновь Миюки… Она вышла из дому, такая красивая… Заплетёнными волосами, её роскошная коса лежала на плече и спускалась на её грудь. Одета была девушка в то же самое платье, в котором прибыла в этот мир: белое, с большими и широкими рукавами. И вот она вышла встречать своего любимого, не менее счастливо улыбаясь, чем он. Теперь же она шла к нему навстречу, поглаживая свой круглый животик. И вот между ними осталось 10 метров, и это расстояние быстро уменьшалось от бега Тацуи, и вот они уже обнимались. Парень очень нежно и аккуратно обнимал Миюки, как и она его. — Милый, ты очень быстро вернулся. Произнесла она, касаясь своими губами его шеи, от чего Тацуя чуть дрогнул и задрожал, чувствуя, что желание поцеловать возросло до небес. И, конечно, не сдержавшись, он коснулся её губ, таких тёплых и горячих что до невозможности кружили его голову. Сил сдержаться не было, и проникнув своим язычком к ней в ротик, Тацуя нежно стал целовать ее. Минута нежного и трепетного поцелуя для любимых оказались мгновением, но и их хватило стать самым счастливым человеком в мире, и после они смогли отстраниться — Я просто скучал по тебе. Миюки тихо хихикнула, кладя руку себе на поясницу и разворачиваясь к дому. — Тебя не было всего-то два часа. — Поверь, для меня они показались вечностью. Парень, держа любимую под локоток, повёл в дом, они шли медленно, Тацуя помнил, что его любимая говорила ему о ноющей пояснице, и он не хотел, чтобы она чувствовала дискомфорт. Да, для их обоих было непривычно, но и одновременно были рады, что вскоре у них мог появиться ребёнок. — Он пинается… Тихо шепнула Миюки, остановившись, взяв ладонь своего мужа и прикладывая её к своему животику, а Тацуя резко замер, ощутив под своей ладонью лёгкий толчок, а после и ещё один. Он не сдержался и радостно усмехнулся, поднимая глаза на свою любимую.  — Ох, затих. Но сразу руку не убрал, а лишь через некоторое время, когда убедился, что его малыш затих, точно он опустил руку. — Пойдём в дом, ты как ушёл на охоту так и не покушал… Вот такие были мирные и счастливые деньки Тацуи и Миюки. Они оба ждали ребёнка в дом, Тацуя делал всё, чтоб его будущая семья ни в чём не нуждалась, а Миюки держала дом в чистоте и в порядке. Даже когда она оставалась на сутки одна, то скучать ей явно не приходилось, ибо две виверны не позволят хозяйке заскучать. Кстати, их зовут Крепыш и Зубастик, и оба уже выросли так быстро, что пришлось для них сооружать уютный загон, а то в доме могло бы не хватить места. Вот так брат и сестра, а вернее муж и жена стали жить вместе, не зная горя и бед.