Четыре слова

      — Ты хотел что-то сказать.       Одной рукой Импактор держал Праула за шлем, оттягивая голову назад так, что можно было заметить пульсацию энергона в выгнутых шейных шлангах. Другая, трансформированная в мощное широкое в сечении сверло, побитым в боях острием царапала вскрытый нижний шлюз.       Праул, перекинутый через колени Импактора, висел в шатком положении — выгнув спину и забросив ноги на подлокотники кресла. В этой позе Импактор хорошо мог рассмотреть горловину бака с едва заметными следами сорванной резьбы, которые обычно дотошный главный тактик отчего-то предпочел не заполировывать.       Кроме них в кабинете Праула никого не было. Красный огонек слева от двери показывал, что помещение надежно заперто. А в воздухе, несмотря на, как всегда, исправную — порядок в штабе Праул поддерживал раздражающе идеальный — вентиляцию, разливался запах нарастающего возбуждения.       — Я жду, — под давлением пока неподвижного сверла металлические листы, внутренняя защита обнаженной горловины, раздвинулись, пропуская его внутрь. Для начала — неглубоко, на полпальца.       В ответ Праул что-то неразборчиво рыкнул. Сверло запустилось на долю наноклика, вызвав у Праула судорогу. Импактор сильнее потянул его голову на себя, выгибая шеврон до скрипа. Бедра и колени тот вдавливал в него сам, изо всей силы.       — Давай, я хочу слышать, как ты скулишь.       Еще одно короткое взвывание сверла. Витая грань проехалась по резиновой прокладке в горловине. Праул дернулся.       — Четыре слова, — протянул Импактор. — Не обломишься. Я жду.       Сверло погружалось в бак медленно, заставляя горловину чуть перестраиваться под размер. Топливо Праула было вязким и теплым, но не обжигающим, хотя его вентиляция уже надрывалась вовсю. Интересно, искра у него тоже холодная? Еле теплится где-нибудь в уголке камеры.       — Я… — выплюнул Праул, кривясь.       Импактор его лица не видел — только роскошный бампер да призывно распахнутые дверцы, — но хорошо представил кривую маску отвращения.       — Тебе помочь? — насмешливо спросил Импактор. — Давай вместе, скраплетов выкормыш. «Я…»       — Завари пасть!       Сверло завертелось, с визгом сдирая резину прокладки. И тут же затихло. Импактор продолжил как ни в чем не бывало:       — «Я был...»       — Я… был… — Праул говорил глухо, куда-то в ноги Импактору.       Почти насаженный на сверло, продолжающее проталкиваться внутрь, он не мог сейчас высвободиться, не рискуя распахать топливный бак, поэтому старался не шевелиться. Импактор подстегнул его еще одним нанокликом угрожающего воя трансформированной в сверло руки.       Наконец, Праул выплюнул звенящим от раздражения голосом:       — …плохим ботом.       — Вот это правда, приятель, — ухмыльнулся Импактор, отпуская шлем Праула. — И что мне теперь с тобой сделать?       Сверло замерло, лишь немного не дотянувшись до противоположной стенки бака. Горловина плотно сомкнулась вокруг запястья, фиксируя его внутри.       — Хорошенько… взбить.       — А? Я что-то глуховат стал, — довольно откликнулся рэкер. — Слишком часто, знаешь, что-нибудь взрывается рядом с головой.       — Взбей меня! — яростно прошипел Праул.       Импактор слегка пошевелил сверлом.       — А?..       — Взбей, — громко приказал тактик — голосом, дрожащим от нетерпения, все-таки сорвавшимся на стон. Едва ли жалобный, но все же выдавший нетерпение и слабость. — Взбе...       Импактор хмыкнул и запустил сверло, не дав ему договорить. Топливо в баке забурлило, Праул мгновенно выгнулся снова, захрипел, разогреваясь.       Тряска передавалась бедрам, Импактору пришлось крепче перехватить одну ногу Праула, чтобы тот не сполз, потеряв контроль из-за того, что топливный бак превратился в шейкер. Зафиксировав ее понадежнее, он спихнул вторую в сторону, заставляя Праула максимально растянуться. Ему нужен был удобный угол — чтобы ненароком не продырявить тактика насквозь.       Резиновые прокладки в шлюзе задымились, запахло паленым. «Опасно!» — предупредили Импактора аварийные системы, но тот послал их в шлак. И Праул свои — тоже, раз до сих пор не попытался вытолкнуть гудящее сверло.       А то взбивало энергон в его баке до пены, заставляя выть, дрожать сильнее и вертеться, пытаясь насадиться глубже.       Импактор зарычал, сильно огрев Праула ладонью по бамперу. Тактик напряженно хрипнул вокалайзером и перестал дергаться. Наклонив голову вбок, рэкер видел, как энергон, лихорадочно разгоняемый обезумевшей от нагрузок распределительной системой по всему корпусу, идет у него носом и тонкой струйкой сочится изо рта.       Ха, да он будет хлестать изо всех дыр уже через три клика…       Праул заскреб пальцами по полу — Импактор ногой нашарил его руку и придавил. Бульканье снизу подтвердило, что Праул уже вовсю давится собственным топливом.       Импактор извлек сверло, удерживая Праула за пояс, и полюбовался розоватой пеной на стенках шлюза — и на всей поверхности сверла.       — Не знаю, чего я больше хочу, вставить тебе в шлюз или вогнать эту крошку в твою поганую глотку, — он похлопал пальцами по раскаленным от трения бокам стыковочного шлюза.       Праул вскрикнул. Возможно, он бы и сказал что-то, но вокалайзер явно не поддавался контролю.       Импактор подтянул его повыше, пристроился насадкой к шлюзу и, не торопясь, переконфигурировал ее — под слабый нетерпеливый стон Праула. Детали задевали разогретую горловину, но не пытались состыковаться. Жар, идущий из топливного бака, подводил Импактора к пороговому напряжению в предохранителях.       — Что копаешься? — сорвался наконец Праул, извиваясь, пытаясь нанизаться на подведенный шланг. — Тебе на все нужны приказы?! Выкачай меня! — требовательно прорычал он.       — Сверло в глотку, — мечтательно повторил Импактор и одним резким движением надел Праула на подставленную насадку.       Топливо, вспененное, горячее, хлынуло по шлангу, смешиваясь в его баке с тяжелым высокооктановым хайгрейдом, которым он заправлялся поперек прауловых требований не употреблять сильно заряженный энергон на базе.       На чем он вертел прауловы требования, в общем-то, очевидно.       Праул заорал, дверцы встали дыбом, и, пользуясь тем, что прочная стыковка достаточно фиксирует партнера, не позволяя упасть, Импактор ухватился за них и дернул на себя. Оптика беспорядочно мерцала, а Праул открывал и закрывал залитый розовой пеной рот — те самые шлаково красивые тонкие губы, которые все видели чаще всего плотно сжатыми.       Он хрипел кулерами и отчаянно трясся.       Но настоящие перегрузки начались, когда Импактор стал отдавать перемешавшееся топливо. Мощная струя с силой ударила прямо в стенку бака, и у Импактора появилось очередное подтверждение тому, что главный тактик умеет очень тонко вопить.       Когда ему удается стряхнуть с себя неприступную маску. Когда вырубаются наконец подпрограммы, делающие его похожим на дрона, в чьем голосе даже не звучат эмоции. Когда он попадает в руки, которые не боятся делать то, чего он требует. Не боятся навредить, потому что вредить умеют очень… точно и правильно.       Импактор никогда не сомневался, что Праулу нравится игра в насилие. Таким, как он, вообще нравятся разные игры.       Он задумчиво слизнул пену, уже остывшую, с острия сверла. Жаль, ни разу не удалось заставить Праула взять его в рот. Шлак, вот свою пасть этот шарк еще как берег.       Импактор снова запустил откачку. Праул все же немного сполз и теперь стонал прямо в лужу натекшего энергона. Едва ли он был в себе. Возбуждение, будто передавшееся с топливом, с впрыснувшимися в него во время коннекта добавками, стремительно захватывало Импактора. Сгребя Праула поудобнее, он вздернул его, снова до жалобного скрежета суставов развел ноги, перестроил насадку и под протестующий хрип силой затолкал в шлюз еще пару шлангов.       Залить — до краев. До аварийных сигналов в баках. Чтобы текло из всех щелей. Потом — выкачать, насладиться насыщенным вкусом, впитать. Топливообмен становился все быстрее. Импактор трансформировал руку, убирая сверло, прижался сзади, усиливая трение, и обхватил пальцами роскошные фары. Вдавил ладонь до треска.       Залить. Выкачать. На-су-хо.       Даже крик Праула был сухим, режущим. Измотанным.       Ему всегда требовалось меньше времени, чем Импактору, чтобы уйти в ребут. Но работа топливных насосов уже выжрала почти всю мощность систем рэкера, и тот наконец почувствовал подступающую волну приятных, расслабляющих отключений. Перегрузки заставили его разжать руки и позволить Праулу, уже вырубившемуся, упасть и сползти на пол.       Он только подумал: интересно, кто еще, кроме него, перезагружался в кресле тактика, хорошенько прокатив перед этим его владельца?              — Еще разок? — спросил Импактор, лениво поглаживая обмякшие, ставшие прохладными шланги.       — Нет, — донеслось из лужи у него под ногами.       — А выглядишь, будто хочешь еще.       Оттопыренный бампер, неловко подломившиеся ноги — и пятна энергона на всем, что только можно заляпать. Отличный вид.       — Заткнись. Можешь идти, — губы Праула, шевелясь, заставляли дрожать тонкую пленку на разлитом по полу топливе. Он выглядел одновременно и блаженно расслабившимся, и раздраженным. Удивительная разновидность харизмы.       — А ты крепкий для штабника, — хохотнул Импактор, вставая. Он тоже был порядком залит, но не торопился стирать или маскировать следы коннекта. — Крепкий шарк. И мерзкая сволочь, — добавил он.       Праул недовольно сверкнул оптикой. Не иначе как сейчас драться полезет. Хотя, нет, это другая игра, а тактик явно растратил игривое настроение на сегодня.       — Все равно вызовешь, — пожал Импактор плечами. Не помешает немного подпортить наслаждение ржавому паразиту, пьющему столько энергона у автоботских солдат. Без зазрения совести.       — Вызову, когда будет нужно, — не стал спорить Праул, даже не вздумав пошевелиться. — А сейчас — вон. У вас есть миссия.       — Пару твоих миссий я бы тоже с радостью засунул тебе в шлюз и хорошенько взболтал, — Импактор на прощание отвесил размашистый шлепок по соблазнительно торчащим дверцам и, посмеиваясь, направился к выходу из кабинета.