***
Утро встретило Хибари не лучшим образом. Адская боль в левой руке, но это мелочи — по сравнению с тем, что он чувствовал после проигрыша. Всегда один, он считал, что о нем никто и никогда не позаботится, и избивал всех согласно принципу «выживает сильнейший». Не побьешь ты — побьют тебя, и Хибари почти всегда побеждал. Теперь же неизвестно, что его ждет — победитель делает что хочет. Но раздумья раздумьями, а глаза открывать надо. В прошлый проигрыш, когда мальчик был слишком слаб он очнулся в цепях в подвале — и тогда умер ребенок Хибари, ему на смену пришел сам дьявол. Теперь же тоже было темно, но не холодно. Цепей тоже не ощущалось. Вот только запахи какие-то странные. Собравшись с силами, парень открыл глаза, и первым, во что уперся его взгляд, была футболка цвета хаки и мех того же оттенка. Обладатель футболки явно не планировал просыпаться, из-за чего встать не мог и Кея — рука все же довольно сильно болела, несмотря на львиную дозу обезболивающих. Голова кружилась, и в горле пересохло — все же он потерял слишком много крови. Обладатель непонятной футболки зашевелился, что-то пробормотал, и тут Кее представилась возможность наконец узреть того, кто валялся с ним. — Какого… — потянулся за тонфа парень, и не обнаружив их окончательно разозлился, — Дино! — М-м… Даже не Конь, — сонно пробурчал Каваллоне, — и даже не сразу тонфа по голове. Всегда бы так. Кея предпринял попытку встать. Почти получилось —, но попытку пресек босс, даже не вставая — просто прижал парня к себе и все. — И куда, — широкий зевок, — это мы собрались? — Не твое дело, — прошипел Хибари активно пытаясь вырваться и как никогда сожалея о потере тонф, — отпусти меня. — Не-а, — рассмеялся Дино, — я тебя нашел, и ты мой. — Загрызу, — прорычал Хибари, — если ты не отпустишь меня. — Загрызи, — легко согласился мужчина, и нажав на затылок заставил Кею уткнуться лицом в свою футболку, —, но не сейчас, — и легко поцеловал его в макушку. В тишине прошли еще 10 минут, прежде чем Дино услышал тихое «Я проиграл». — Ну и что? Никто не может выигрывать вечно, — лучезарно улыбнулся Бешеный Мустанг, — и когда-то это должно было случиться! Радуйся, что я был рядом, чтобы помочь тебе… Кея? — Ты. Ничего. Не. Понимаешь, — поднял тот голову. По щекам катились слезы —, но парень их не замечал, — если я проиграл, значит я умер. Теперь я не принадлежу сам себе. Снова. Что ты со мной сделаешь за то, что помог? Я стану твоей игрушкой, ты сможешь убить меня в любой момент. Ну, где у тебя тут карцер, в подвале? — Кея, что… — В прошлый раз мне пришлось быть собачкой. Меня выгуливали на поводке, я ел собачьи консервы. А потом я их всех убил. Песик загрыз хозяев. — Я… — Так что лучше убей меня сразу. Второго такого обращения я не переживу — или ты. Но я не хочу… — Прекрати! — рявкнул Дино, вновь показав, что он все же босс мафии, — я не желаю это слушать. — Я так и думал, — медленно поднял лицо Кея. Безжизненно посмотрел он на Дино, и столь же безжизненно встал с кровати. Никто не остановил его, никто даже и не пытался. Собачка разозлила хозяина — собачка будет отвечать. Но вот того, что произошло в следующую секунду даже Хибари не смог предвидеть. Дино одним скачком соскочил с кровати и, оказавшись около парня крепко прижал его к себе. — Я не хочу этого слушать, потому что не желаю, чтобы ты умирал, — негромко говорил Гарцующий Конь, — просто живи таким, какой есть. Пойми, проигрыш — не смерть, это шанс стать сильнее. Ты учтешь ошибки, я помогу. Я научу тебя как выигрывать. Но, пожалуйста, — прижал парня к себе еще сильнее, — не пытайся от меня избавиться — я всегда буду на твоей стороне, что бы ни произошло. — Я… Кажется, мне стоит понять, что… Неважно, — и тут наконец стало ясно, что все закончилось — всегда напряженный и готовый драться Хибари наконец доверился Дино. Почувствовав, как расслабляется парень — чуть ли не со скрипом снимая внутренние стены, заставляя не пытаться быть всегда настороже — весело рассмеялся и Небо Каваллоне.***
В тишине раздался негромкий скрип кровати. Дино вскочил в холодном поту и в панике начал осматриваться по сторонам. Хибари нигде не было видно. «Так, это не показатель», — проносится мысль в голове, — «он и раньше исчезал! Но что, если…» — не отпускает сон. Не уберег, не спас… А он просил. Звал. В ушах до сих пор стоит крик «Дино, помоги-и!», оборвавшийся со звуком выстрела. Искать? Бесполезно. Где же он? Дверь в спальню распахивается, и входит Хибари. Живой, здоровый… Здоровый? Рубашка, тонфа и брюки в крови. Шатается. — Хибари! — Я в порядке, — отодвигает в сторону. Раненая рука все еще плохо слушается, несмотря на то, что прошло два месяца, — на меня напали травоядные. Ни черта не в порядке. Дино подходит сзади, прижимая к себе, кладет голову на плечо. «Ты испачкаешься», — произносит Кея, но не делает попыток отойти. «Мне плевать», — произносит Мустанг куда-то в шею, — «а, впрочем, знаешь что? Идем в душ, смоем с тебя эту гадость». В ванной комнате все напоминает операционную. Каваллоне сглатывает — эхо кошмара все еще живо в нем, заставляя обернуться. Нет, все в порядке — вот Кея, он жив. Пытается стянуть рубашку. — Позволь мне, — тихо произносит Дино, глядя на парня, и впервые ему не перечат. Просто опускаются руки, и тихое «давай» разносится эхом в душевой. Расстегнуть пуговицы, стянуть с него рубашку, но только частично — осматривая тело, словно впервые. Хищник, что и говорить — под кожей перекатываются мышцы, но слава богу не ранен — и рубашка тряпкой летит в угол. Брюки… С ними сложнее. Это значит, что придется наклониться — и не упуская момента Дино целует Кею, параллельно расстегивая ремень брюк, дальше они падают сами. Хибари впервые подчиняется беспрекословно, и это пьянит не хуже коньяка, выпитого накануне. Не выдержав такого мужчина прижимает парня к стене, и оставляет на шее засос, ощущая привкус крови — и пока это делает слышит тихий стон юноши. Спуститься ниже — ему ведь прекрасно известно, что соски — слабое место, если поиграть с ними, то мальчик будет еще более покладистым. Отвлекая Хибари легким покусыванием сосков, Дино стягивает с него последний предмет одежды, и видит, что тот уже возбужден больше некуда, но сам Каваллоне все еще одет, и это начинает мешать. Затуманенные глаза Кеи все же воспринимают действительность — и в угол к окровавленной рубашке летит футболка цвета хаки. Словно в доказательство того, что он жив, и здесь, с ним, а не где-то, Хибари тянется и сам целует Дино. И брезентовые брюки летят в другой угол — некогда даже думать, но пряжка ремня попадает на кнопку включения воды и душевую медленно заволакивает пар. Вид Хибари, спокойно заглатывающего член сводит Дино с ума. «Если ты не остановишься», — короткий стон, — «то я не сдержусь и возьму тебя прямо здесь». Кея лишь пошло улыбается, и вновь насаживается на член ртом, но Дино опрокидывает парня на спину — и сам ложится сверху. «Сам напросился» -шепчет Мустанг, и тут же жадно целует парня, одновременно вставляя внутрь сразу два пальца. Болезненное оханье не останавливает босса, и он лишь ставит новую метку на шее юноши, одновременно двигая внутри пальцами, и тут тело под ним выгибает дугой, стон слышен, наверное, во всем поместье — и плевать, что ночь! —, но теперь можно добавить и третий палец. «Давай… Быстрее…», — стонет Хибари, — «а то… я… я-а…». Недолго думая мужчина вытаскивает пальцы — благо дело, воды вокруг много, в качестве смазки вполне пойдет, — и входит сразу на полную длину. Нужный угол найден почти сразу, и вместо того, чтобы шипеть от боли Хибари со стонами сам насаживается на член Дино, который умудряется еще и дрочить ему одновременно, — неудивительно, что кончают они вместе. Спустя полчаса Дино находит в себе силы отмыть Кею, и помыться самому, и несет его в спальню — спать все-таки тоже надо. Хибари совсем не сопротивляется, и мужчина списывает это на усталость, и помня о предпочтениях Хибари кладет его на кровать, сам намереваясь отправиться на диван, и удивляется, когда его тянут к себе, но падает рядом. — Сегодня можешь спать тут, — произносит Хибари, — если хочешь, конечно. — Конечно хочу, — радостно улыбается Дино, и залезая под одеяло крепко прижимает к себе Кею. Для Дино признать то, что Кея для него дороже жизни несложно. Для Хибари признать то, что Дино его все — сложно. Никогда он не признается, что полюбил его именно за то, что Дино это Дино, солнце в пасмурный день, единственный, кто никогда его не предаст. И не признается в том, что теперь панически боится остаться один. Никогда не говори никогда, верно?***
— Кея. У меня к тебе дело, — хватает Дино парня и утаскивает прямо с середины спора с Ромарио, — давай живее. Каваллоне напряжен, и разговаривает холодно — холоднее, чем обычно. Всю дорогу он молчит, и начинает говорить только в небольшой беседке, усадив Хибари на скамейку и сев напротив. — И чего тебе? — недовольно тянет Кея, пристально глядя в глаза Дино, — заняться нечем? — Да нет, — поднимает голову Мустанг, — просто моя экономка сделала кое-какие расчеты. Ты слишком дорого мне обходишься. «Ч…что?» «Выметайся.» В Неаполе зима, и пусть и тепло —, но только Хибари мерзнет. Для него больше не существует весь мир — да и он сам уже вряд ли существует. Нет, Хибари ждал этого — он понимал, что рано или поздно он надоест Дино, им наиграются и выбросят, —, но не думал, что настолько скоро. Ну что ж, после смерти родителей его выкинули по той же причине. Выживет. Зазвонил телефон. — Да? — резко остановился на улице молодой человек. — Сеньор Хибари, это вы? — послышался в трубке голос одного из подчиненных Каваллоне, — вы не могли бы приехать? — Куда? — Ну… В больницу, — коротко и быстро проговорили в трубке. Кея знал лишь одну больницу, принадлежащую Каваллоне — и отправился туда. И успел. Успел увидеть прямую линию на кардиографе, и Ромарио, который закрывал своему боссу глаза. Резко открыв глаза Хибари сел на кровати. Теплая итальянская ночь, знакомый потолок, привычный запах пороха. Мирное сопение рядом. Тишина и покой. Повернув голову, парень видит Дино — волосы разметались по подушке, одна рука под головой, вторая — на том месте, где только что был сам Кея. Но — жив. Но — рядом. Но вот надолго ли? — М-м… Кея, ты где? — сонно шепчет мужчина, приподнимаясь на локтях и потирая глаза, — спи давай, еще слишком рано… — и падает обратно, снова заснув. Его всегда выматывали перестрелки. — Дино, — трясет юноша того за плечо, — Дино, проснись пожалуйста. — Я… уже не сплю, — зевнул тот, — ну что такое? Давай спать, завтра опять будет это чертово утро… Я так хочу выспаться! — повернулся к Хибари, у которого катились слезы. Нет, он не плакал — просто слезы скатывались по щекам, а парень явно не замечал этого. — Что такое? — Дино… — коротко всхлипнул тот, —, а когда ты… — Да что с тобой? — тихо произнес Мустанг, притягивая Кею к себе и обнимая, — что я когда? — Когда ты меня выкинешь, — всхлипнул мальчик второй раз, уткнувшись Дино в, мигом намокшее, плечо, — можно, ты меня просто убьешь? — Ты что, с ума сошел? — потрясенно произнес Дино, — с какой стати… — А с такой, — прижался к нему дрожащий парень, — родители-то меня выкинули же… Сказали — надоел, нахлебник, никакого толку от меня… Вот и у тебя я… — А ну замолчи, — грозно посоветовал Дино, —, а не то я… — Только не по старым шрамам, — испуганно прошептал Хибари. — …сейчас же выкину тебя из поместья. А теперь спи, или я точно не высплюсь сегодня! — Ну я пойду тогда, наверное, — попытался Кея выбраться из медвежьих объятий Дино, — мне там надо вещи собрать… — А ну назад, — кто б ему позволил выбраться, — ты далеко собрался куда-то, что вещи собираешь? — Да, далеко, — внутри парня стало также пусто, как и десять лет назад — когда его, одиннадцатилетнего, выкинули из детдома. Причем со словами «Живи как хочешь». Вот и Дино теперь, выкинет стало быть утром, а может и сейчас, — выпусти меня. — Нет, — просто ответил мужчина, спокойно сдерживая юношу, — пока не скажешь, зачем собираешь вещи. — Ну, ты сказал, что выкинешь меня, — отстраненно говорил парень, — так что я лучше сам уйду. — Кто тебя отпустит, — хмыкнул Каваллоне, — и не придумывай всякую чушь. Я давно сказал тебе, что ты тут живешь, это твой дом, и я помнится говорил, что не брошу тебя что бы ни случилось? — Да, но… Вымотанный Дино обладает феноменальной способностью засыпать. Вот и сейчас, вместо того, чтобы дослушать Кею, он просто падает на него, придавив собой к кровати. Поперек лежать неудобно, но подвинуться нет никакой возможности — босс Каваллоне слишком тяжел. А брюнет прекрасный актер. Нет, утром Кея будет кричать на него, бить и пытаться втоптать в землю, по большей части за то, что это травоядное лезет к нему, когда надо и не надо — и ведь добивается своего. Но это будет завтра. А сейчас ночь, и Хибари ведь имеет право почувствовать себя волчонком под защитой волка? Тем более это так приятно — знать, что тебя защитят… И что ты не один.***
Ночью особняк Каваллоне преображается, превращаясь в замок, в котором жили бы приведения — не обитай там мафиозный клан. Но вот босс этого клана, Дино, ночью погулять был совсем не против, а поскольку делал он это в гордом одиночестве, все поместье думало, что у них живет полтергейст. Все просто — проходящий по коридору Дино не может просто так по нему пройти, не запнувшись за все, что угодно, из-за чего вскоре вазы, стоящие в зоне досягаемости молодого Каваллоне, покончили с собой, добавив на голове Ромарио седых волос. Вот только теперь все слегка поменялось. Хибари Кея, который как выяснилось тоже неравнодушен к ночному небу и зачастую выходит на крышу довольно часто натыкается на «Тупое парнокопытное», и посему семья начала отправлять к боссу целые делегации с просьбой вызвать кого-нибудь дабы изгнать «полтергейста». Бедное парнокопытное силилось не рассмеяться, и посоветовало спать покрепче — все в порядке, дескать, я в курсе, что происходит. Кею в принципе не волнует ничего, включая его собственную жизнь. Как-то раз, например, ему настолько надоело общество Дино, что он вылез на крышу, и, пройдя по карнизу, влез на самую высокую крышу. Но так ли его ничто не волнует? Не зря же, когда Мустанг за ним полез, то Хибари хоть и со злобным шипением, но спустился — ведь босс и не подумал взять подчиненных, за что чуть и не поплатился. И весь клан вместе с ним. Днем все не так. Дино носится по особняку с бумагами, едой, оружием, и все это — убегая от грозных взмахов тонф, поскольку «Я хочу тренироваться» — не вопрос. Жители особняка предпочитают гулять. В случае официальных приемов — злой донельзя Хибари в костюме ходит следом за «Конем-идиотом» (— Вот знаешь есть конек-горбунок? — Да-а? — Так вот, ты — конь-идиот!), и на любых людей, которые не так смотрят на Дино смотрит так, что они самостоятельно ретируются, не дожидаясь еще более пристального внимания к своей персоне. Минусы такого положения классические — помимо переговоров приходится следить, чтобы никто не улетел ударенный тонфа, и это помимо переговоров! Но есть и плюсы. Встречи проходят на удивление мирно, не приходится терпеть вечно виснущих на шее девиц из разных кланов. Ничто не может длиться вечно. Кея упустил всего лишь один момент — и его кошмар стал реальностью. Кто-то подсыпал в бокал Дино яд —, а Хибари прошляпил, понял только когда Каваллоне начал оседать на пол. Мир словно потерял звуки, и исчез сам — остался только медленно падающий Дино, невероятно густой воздух и сам Хибари, который тут же бросился к мужчине. Ромарио вызвал медиков семьи. В тот же момент Кея почувствовал себя так, словно у него вырвали все, и оставили только оболочку. Пусто. У него был человек, которому он доверял — пусть не до конца, который был на его стороне, а не против, как все, — и он так глупо его потерял. Влетевшие в зал медики тут же погрузили босса на носилки и вылетели из зала. Следом бежали все подчиненные Дино. А Хибари остался стоять. Кровавый прием — вот как назвали это позднее. Никто с того приема не ушел, кроме одного парня — фиолетовая рубашка, с засохшей кровью на ней, тонфа, и абсолютно безразличный взгляд.***
— Вам тоже нужна помощь! — быстро шагал следом за Хибари врач из личной больницы Каваллоне, — вы истечете кровью! — Это не моя, — бросил Кея, проходя мимо последних палат, и входя в коридор палат интенсивной терапии, — где Каваллоне? — Он там, но к нему нельзя, — начал врач, — он в крайне тяжелом состоянии, скорее всего впадет в кому… Мы ввели антидот, но он мог быть введен слишком поздно… В идеале использовать переливание крови, но у босса редкая группа… — Какая? — резко остановился юноша, повернувшись к врачу. — Четвертая отрицательная, она самая ре… — под нос врачу сунули медкарту, — что это? — Моя медкарта, — раздраженно бросил Кея, — читайте. — Кея Хибари, возраст — 19 лет, группа крови… — врач изумленно воззрился на стоящего перед ним человека, — и вы молчали?! На вас точно не ваша кровь? — Да, — еще более раздраженно бросил Хибари. Забить бы его до смерти, но тогда Дино точно никто не поможет. — Тогда что мы теряем время?! — врач понесся по коридору не хуже, чем бегуны на Олимпийских играх, — зайдите пока в палату! Придвиньте к койке босса вторую! И ложитесь! Последние слова донеслись уже эхом из-за угла. Зайдя в палату Хибари не сразу понял, что чувствует. Сначала он решил, что Дино-таки умер, и он опоздал — и ему захотелось кого-нибудь убить, и убивать пока с ним не справятся. Мерный писк кардиографа, такая же мерная работа еще двух неизвестных Кее аппаратов сообщала, что Каваллоне жив. По крайней мере тело. Выглядело оно крайне плохо — почти полностью белое, словно в мужчине не осталось крови, отчего татуировки стали еще ярче. Глаза закрыты. Так непривычно видеть никогда не сидящего на месте босса таким… Очнувшись Кея принялся двигать кровать — и не зря, в палату буквально влетел хирург с катетером и капельницей, и буквально уложил Кею на кровать. — Что это? — показал Хибари на насос, который качал кровь в тело Дино, — искусственное сердце, да? — Не совсем, — ответил подготавливающий что-то врач, — он фильтрует кровь, сердце босса прекрасно справляется само. — А зачем тогда моя кровь? — поднял одну бровь Кея. — Он фильтрует кровь босса, вымывая яд —, но он не может загнать ее обратно, — врач поливал руку парня спиртом, —, а фильтры могут засориться окончательно… Удовлетворенный таким ответом Хибари позволил воткнуть себе в руку катетер, и наблюдал за тем, как по трубке кровь из его тела течет в тело Дино. Щеки того порозовели, и врач отключил один из аппаратов, а затем и второй. — Придется вам тут побыть, — повеселевшим голосом отозвался врач, — мало ли что. Пока я вас оставлю — у меня еще пациенты, а вы я думаю сами справитесь? Дождавшись кивка, врач испарился. В палате воцарилась тишина. Кея думал о том, что все-таки ему не все безразлично, поскольку раньше он и не подумал бы предлагать свою помощь, чтобы кого-то спасти, теперь же… Впрочем, виноват сам, не уследил. Парень повернул голову и посмотрел на непутевого босса. Неровное дыхание, но выглядит уже не столь безжизненно, и уже не такой бледный, словно спит. Спит, и не может проснуться. «Спящий красавец», усмехнулся про себя Хибари. «Моя вторая привязанность», — догнала усмешку невеселая мысль, — «а привязанности — это слабость». Врач вновь влетел в палату, вытащил катетеры и со словами «на сегодня хватит, отдохните!» унесся в неизвестном направлении. Так прошла неделя. Непреходящий в сознание Дино, врач, переливание крови и постоянно напряженный и готовый драться Хибари. А через неделю босс очнулся. Изумление на его лице описать было просто невозможно — словно ребенок, которому сказали, что Санты не существует встретил его на Северном полюсе. Неделя на реабилитацию — и тихие разговоры в палате. Возвращение в особняк было поистине фееричным — мало того, что соскучившиеся подчиненные решили закатить вечеринку, так еще и Хибари куда-то пропал. Понимающий Ромарио сообщил, что вечеринку придется продолжать без виновника торжества — дескать, босс устал, — и тихо шепнул Дино «он в парке», и быстро пошел в свою комнату, услышав изумленное «спасибо». Кея и вправду обнаружился в парке. За избиением ни в чем неповинного дерева. Бедный дуб трещал, сыпал щепками, но не ломался. — Может хватит? — негромко произнес Дино, опускаясь на траву, — он ни в чем не виноват, знаешь ли. — Ты чего тут забыл? — зло повернулся к нему Хибари, — ты в курсе, что от того, чтобы превратиться в отбивную тебя спасает только то, что ты и так полудохлый? — Да ладно тебе, — похлопал мужчина по траве рядом с собой, — садись. — Когда ты восстановишься, — неохотно сев начал парень, — то я точно убью тебя, Дино. — А? — изумленно повернулся к нему Каваллоне, — как ты меня назвал? — Помнится с утра это было твое имя, — спокойно произнес Кея, — ты что, уже не помнишь, как тебя зовут? — Помню, но ты… — Сейчас получишь, — уперлась в горло Мустанга тонфа, — причем по полной программе. Дино. — Ура, меня зовут по имени — кинулся обниматься Дино, — теперь я точно счастлив! — И откуда только силы взялись, — проворчал Хибари, активно отгоняя от себя мысль, что ему нравится так сидеть, и пусть Каваллоне знает, что он — единственный, кому Хибари Кея позволяет так нагло себя с ним вести. Тишина и покой. Спящий Дино, который собственнически прижимает к себе Хибари. Вот только Хибари не спит, помня о своем задании. «Выясни всю информацию о семье Каваллоне, в идеале — втеревшись к их боссу в доверие, затем убей Бешеного Мустанга, и возвращайся». Легко, учитывая то, что Дино, кажется, вообще не заботится о собственной безопасности — ведь с момента их встречи в прошлом Хибари сильно изменился. Никто из патрулей, видевших Кею не удивился тому, что он гуляет по поместью — не первый раз. Только теперь цель не крыша, а кабинет босса, где находится самая важная информация — в тонком ноутбуке Дино. Дино? Нет, теперь он Цель. Вот и все. Конец. В кабинете Хибари находит бумаги, с коих тут же делает снимки, упаковывает ноутбук в сумку, стараясь не думать о том, что делает. Все собрал? Все. В голове настойчиво стучит «Дино-Дино-Дино». Последняя часть плана. Хибари достает заранее припрятанный нож, и возвращается к спящему Каваллоне. Но впервые не может убить. Нет, не потому, что он выглядит мило-беззащитным во сне. Не потому, что он относится к Хибари как к человеку. А только потому, что сквозь сон тот шепчет «Кея» и начинает искать его на кровати. И названный просто уходит, но перед этим тихо шепчет «прости» и целует спящего в лоб. На вопросы насчет того, куда он собрался, юноша не отвечает, и растворяется в ночи.***
— Принес, щенок?! — злобно вопрошает Эмильо, босс семьи Куро, ударяя Хибари окованным сапогом в живот. Парень сгибается от боли, но беззвучно, отдает сумку, — может ты и не столь бесполезен. Убил? Снова удар. Хибари кивает головой, больно невыносимо. И тут как луч света среди тьмы — воспоминания о Дино. Вряд ли он будет снова рад видеть его, ведь предателей не прощают. — Бросьте его к братику, — с издевкой произносит мужчина, вновь ударяя парня — уже по лицу. Два «шкафа» со смехом хватают Кею и тащат в подвал, закидывая в темную и сырую комнату, где к нему тут же бросается мальчик лет восьми, до жути похожий на Хибари. — Братик, ты в порядке? — обеспокоенно трясет его Хибари-младший, — ты жив? — Все… в порядке, — с трудом подняв голову улыбается Кея. Не своей обычной хищной ухмылкой, а мягкой улыбкой — так он улыбался только брату. И Дино. Старательно отгоняя от себя мысли о глупом Коне, парень перебирается на небольшой топчан, крепко обнимая мальчика, — я встретил отличного человека, Аоми. — Да? — заинтересованно смотрит на него ребенок, —, а какой он? — Он… Как солнце, — улыбается Кея, глядя куда-то в стену, — радовался жизни… — Ты убил его, да? — совсем по-взрослому спрашивает малыш. — Либо он, либо ты, — горько вздыхает парень, — я выбрал тебя. Давай поспим, я устал. — Но тут холодно, — ежится Аоми, прижимаясь к брату, — слишком. — Не волнуйся, — грустно улыбается тот, — я теплый. Аоми давно спит, а Хибари не перестает думать. За что тут восьмилетний мальчик? За то, что он его брат? Сам Кея давно заслужил казнь, но на кого останется Аоми? Он совсем маленький… И он не должен убивать. Если один уже потонул в крови, то второй не должен.***
— Ах ты сученыш! — теперь Хибари бьют прямо на глазах у брата, — там нет ничего! Этот компьютер чист! Ну все, молись! Прости… Аоми, я… Не смотри. Терять больше нечего. Хибари выпрямился во весь рост, одобряюще улыбнулся брату и одними губами прошептал «прячься», и тут же, выхватив тонфа начал награждать ударами всех, одного за другим. Ему больше совсем нечего терять. Аоми сможет убежать, а потом… Ему будет тяжело, но детдом все же лучше, чем мафия, а забыв Хибари он сможет жить нормально. Сам же Кея кроме него никому не нужен — так и зачем ему жить? Единственный человек, которому он был дорог наверняка пристрелит его. Так какая разница от чьей руки умереть? — Иди за мной, но так, чтоб тебя видно не было, — приказал Хибари после того как осел его последний противник, — ты помнишь, чему я тебя учил? — мальчик лишь кивнул, — хорошо. По коридору, лестница наверх, забить двух дуболомов. Выход, еще два коридора, направо, холл. Везде оставалась словно дорога из трупов. Младший хоть и боялся, но неотступно следовал за Хибари-старшим, и тут из-за угла вылетел знакомый хлыст. Последнее, что запомнил Кея — свист кнута, удар по затылку, и резкий звук выстрела. Лишь бы не Аоми! — промелькнуло в угасающем сознании.***
Открыв глаза Хибари сначала решил, что умер. Сомнения развеяло то, что в раю капельниц не ставят. В Аду, впрочем, тоже. Наверное. Но вот Аоми точно нечего делать там —, а именно он обнаружился спящим рядом с Кеей. — Очнулся? — послышался знакомый голос, — давно пора, я уже начал беспокоиться. — Какого… — начал было юноша, но его прервали, — Аоми разбудишь. — А я не сплю, — прозвучал звонкий мальчишеский голос, — Дино, а когда можно будет поиграть с братиком? — Не знаю, — хитро улыбнулся Дино, —, но вот Ромарио стоит за дверью. Радостный визг, с которым мальчик выскочил из комнаты подсказал, что Аоми в безопасности. Дино закрыл дверь, подошел к кровати и сел, пристально глядя на Хибари. — Так значит шпионил? — Кея не поднимая глаз кивнул, — и зачем? — Я скажу, — поднял голову «шпион», —, но обещай мне кое-что. — М? — Что бы я ни сказал, ты не тронешь Аоми, — глядя в глаза мужчине медленно проговорил Хибари. Дино же в ответ лишь рассмеялся. — Вы тут неделю. Моя семья его обожает, ты пришел в сознание только сегодня, а его никто не тронул. Не глупи. — Хорошо… Кея рассказал Дино все. И то, как семья Куро убила их родителей, и то, как ему угрожали, что, если он не будет выполнять приказы — они убьют его брата. Обо всем. Но вот когда Хибари рассказывал о том, что не смог ни предать, ни убить Дино, подставив тем самым брата под удар — он не выдержал. Даже самые крепкие люди ломаются — и Кея не исключение. Постоянный страх за брата, постоянно в напряжении, все это дало о себе знать — и Дино, который понимал его, пожалуй, лучше всех просто прижал его к себе, притянув как можно ближе, вытащив из руки ненужную более капельницу. А Хибари все говорил. — Хватит, — прошептал куда-то ему в шею Дино, — забудь об этом, больше можешь не беспокоиться. — Конечно, — отстранился Кея, и послышался металлический щелчок взведенного курка. Дино взглянул на Хибари, и увидел прислоненную к виску юноши собственную «беретту». В тишине поместья раздался выстрел.***
Итальянское лето жаркое, и люди ищут любые способы хоть как-то охладиться. Кто-то включает кондиционеры, кто-то просто стоит около холодильников, но все без исключения одеваются так легко, как только могут. А в парке аттракционов особой популярностью пользуются многочисленные закрытые кафе, в которых вкупе с восхитительным мороженым восхитительно прохладно. — Аоми, ты опять измазался, — вытирает салфеткой щеку мальчику светловолосый мужчина, — ешь аккуратнее. — Но ты измазался еще хуже меня, Дино! — возмущенно возражает тот. И вправду, вся футболка блондина в мороженом, — А вот братик бы не измазался! — Но его тут нет, — резонно возразил Дино, потихоньку перетаскивая мороженое мальчика себе, — так что… — Ну и что, — надул щеки Аоми, —, а вот он придет… — Не раньше, чем мы съедим мороженое, — уверенно заявил Каваллоне, перетащив-таки к себе вазочку. Выйдя из кафе Аоми твердо решил обследовать все уголки парка, дабы найти Хибари. Дино же, зная, чем это ему грозит, отправил мальчика покататься на колесе обозрения — и не зря. Глядя ввысь, на самый верх колеса, он не заметил, как к нему подошли сзади. — И где мой брат? — ледяным голосом поинтересовался подошедший. — Я тоже рад тебя видеть, Кея, — весело обернулся Дино, — и еще более рад, что ты жив. — Ложь, никто не может быть рад, что я жив, — прошептал Хибари, но Каваллоне услышал, — кроме Аоми, он ведь любит меня. — Никогда. Больше. Так. Не. Думай. Что было бы, не успей я тогда выбить пистолет, не уйди выстрел в потолок? — проговорил Мустанг, — запомни, Аоми не единственный, кто любит тебя! — Меня не за что любить. Я предал тебя, — еще тише проговорил Кея, — и должен был умереть… — Ни за что больше так не думай, — прервал его Каваллоне. И закрепил свои слова поцелуем, в который вложил все, что чувствовал к Хибари. Любовь, нежность, малую толику жалости — чувства словно захлестнули парня. И сквозь них отчетливо слышались отголоски мыслей Дино: Что бы ни случилось, я никогда тебя не оставлю.