Разрушенная реальность

Ты ещё жив, но и это пройдёт ©

Разрушенная Реальность мерзким красным туманом вытекает из разлома в небе; она дышит отвратным смрадом, забирается во все дыры на лице; она стонет тысячью голосов и пронзительным смехом безумца; Разрушенная Реальность на вкус как гнилое крысиное мясо. У Пасифики Нортвест Разрушенная Реальность отпечатывается на сетчатке глаз золотым блеском, посмеиваясь и крича. Разрушенная Реальность шершавыми пальцами хватает за юбки, стонет и визжит знакомым голосом. Пасифика пинает этот страх в лицо, вырываясь из цепких лап, но далеко убежать не может. Всадник Апокалипсиса скачет за ней, тёмные углы поместья становятся ещё страшнее. Ей некуда деться, она прячется на виду, и старается забыть о своём существовании. О, как она рада, что Странногеддон стёр с лица Земли все классовые неравенства. Маленькая лама забивается в подвалы поместья. Она знает, что там есть кислород и бутерброды хотя бы на три дня. Им с матерью этого достаточно. Разрушенная Реальность позабыла истинное положение вещей и убегает, лишь заслышав звуки колокольчика. Проще притворяться, что его теперь нет. У Венди Кордрой Разрушенная Реальность горит пламенем в сердце и крови. Она, без сомнения, готова встретиться лицом к лицу с обжигающим пламенем борьбы, готова вдохнуть запах гари и обожженной плоти, потому что с детства готовилась к этому. Она знает, что должна делать, а главное — как справляться с потерями. С теми, кто был обращён в камень; с теми, кто был потерян. С теми, кого с головой захлестнула Разрушенная Реальность. Венди борется с её волнами, и не понаслышке знает, какого вкуса кровь, вытекающая из трупа их прежней Жизни. Приходится знать. У Стэнфорда Пайнса Разрушенная Реальность перетекает из кошмаров в явь, плавно и гибко, резко и стремительно, словно прыжок в холодную воду. Он старался быть готовым, и хотя Разрушенная Реальность уже давала трещины по всему его сознанию, он тешил себя надеждой, что сможет склеить всё это обратно, воедино. Только Разрушенная Реальность никогда не ждёт — она испытывает, облизывая щиколотки. Разрушенная Реальность отзывается в его сознании, разливаясь жёлтыми треугольниками, колющими тело. Разрушенная Реальность позолотила его и оставила гореть в вечности, наградив, словно выдающегося игрока. У Стэнли Пайнса Разрушенная Реальность разрастается в сотни раз, выползая из потайных уголков детских страшилок, от которых они с братом когда-то прятались в палатке. Разрушенная Реальность пинает его в лицо, ест его шляпу и вяжет из нервов носки. Стэнли Пайнс что-то ищет, разгребая закостеневшими пальцами обломки прошлых Жизней, но не видит ничего; он даже не помнит, как долго он не существует; как давно Разрушенная Реальность колышет его на ветру, словно водоросль на глубине ручья? У Суса Рамиреза Разрушенная Реальность переворачивает всё с ног на голову, хотя, казалось, он был готов, и всегда знал, что что-то подобное случится. Он сжимает листы с фанфиками, в которых Армагеддон вдруг становится до смешного неправдоподобным, и старается вести себя так, как приходится: он идёт помогать. Разрушенная Реальность бросает камни ему в лицо, старается сбить с курса, но он всё ещё верит, что знает свою цель, и как до неё дойти. И он пойдёт. Он будет героем песен, он будет героев легенд, он будет.. лишь бы Разрушенная Реальность отошла под напором слова «герой». У Гидеона Глифула Разрушенная Реальность смеётся, оглядывая обрывками призрачных глаз его чистый костюм, его блестящий ключ, его волосы… у Гидеона Разрушенная Реальность нестерпимо ярко блестит, слепя и обескураживая. Он идёт на свет, потому что всегда шёл, потому что чувствует, как это безумие клокочет в нём, смеясь и крутясь вокруг своей оси, разрывая на части всё то, что было раньше. Ему приходится ступать аккуратно, потому что Разрушенная Реальность грозит выйти из-под контроля, чуть он сделает неверный шаг. У него есть проводник, эпицентр взрыва — и ему нужно, чтобы она выжила и горела, пока Разрушенная Реальность сочится светом из трещин в ярком шаре. У Диппера Пайнса Разрушенная Реальность отбирает всё самое дорогое и важное; его Жизнь сжимается обугленной бумагой на глазах, поедая остатки жухлой травы. Разрушенная Реальность выжимает из него все соки, требуя невозможного. Ему кажется, что это — последний шаг, последний рывок — и он упадёт без сил. Три дня, три долгих дня, семьдесят два часа, четыре тысячи, тридцать две минуты, — Разрушенная Реальность посчитала за него. Диппер хватается за всё, что попадается под руку — и почему-то это всегда металл, обжигающий и разлагающий кожу. Разрушенная Реальность стремится к нулю в своей абсолютности. У Мейбл Пайнс Разрушенная Реальность — это она сама. У Мейбл Пайнс Разрушенная Реальность вытекает из глаз слезами. У Мейбл Пайнс Разрушенная Реальность вьётся вокруг ладоней. Разрушенная Реальность стремится сковать её и разорвать, стремится довести сфееричность её смерти до абсолютизма, хочет порвать и съесть, хочет разыграть представление. Мейбл кричит, отключив реальность; Мейбл заключает себя внутрь Волны, пытаясь остановить поток. Мейбл поддерживает Разрушение Реальности, выпав и заключив её в сферу. Мейбл знает, что ей осталось подождать всего немного бесконечностей. Мейбл знает, что она всё ещё жива, и определённо знает, что это скоро пройдёт.