69

Будильник Гепарда проявил признаки жизни в семь утра. Вопил он громко и настойчиво что-то бравурно-паскудное. Я нехотя открыл глаза и увидел, как Ник протянул руку, нащупал на тумбочке телефон, и в спальне снова воцарилась тишина. Гепард широко зевнул, потянулся и сгреб меня в охапку. Зарылся лицом в волосы и прошептал в ухо: — Доброе утро. — Доброе... — сонно протянул я. — Уже пора? — Да, — его губы коснулись моей шеи, кончик языка скользнул по плечу, а рука прошлась по внутренней стороне бедра и сжала уже проснувшийся член. — Мне на девять. — Сейчас семь, — выдохнул я, в свою очередь, касаясь его напряженной плоти. — Сначала секс, потом завтрак, — прозвучало глухо, и губы сомкнулись вокруг одного из моих сосков. Реальность качнулась и поплыла. Дыхание сорвалось. Желание. Возбуждение. Страсть... Это было вокруг нас и внутри нас. Принимая его в себя, я выгнулся и протяжно застонал. Я всегда их любил — утренние ласки. Полусонные, полуреальные. Так редко мне обламывающиеся. А такие умелые и жаркие и подавно. Быстро. Остро. И громко. Соседи явно остались недовольны, судя по возмущенному стуку в стену. На который мы оба положили в двойном размере. Не до того нам было. Нику, закинувшему мои ноги себе на плечи. И мне, вцепившемуся в простыню и с каждым толчком приближающемуся к оргазму, снова ударившему и оглушившему меня. Мой бессовестно громкий крик и горячие брызги семени, попавшего на живот и его грудь. И вскрик Гепарда, догнавшего меня через пару секунд. И тишина, в которой наше тяжелое дыхание и соседский стук в стену кажутся особенно громкими. — Офигенное утро! Именно это я и сказал, чувствуя, как легко касается Ник губами моей шеи. Немного щекотно и приятно. Интимно. До боли. — Согласен, — он отстранился, — а они — нет, — указал Ник взглядом на стену. — Ничего, привыкнут. Они недавно въехали. Молодая пара. Офисный планктон, впрочем, как и я. — Но почему они тогда возмущаются? — вскинул я бровь. — Сами бы трахались. — Ты её рожу не видел! — фыркнул Гепард. — Сучка та еще. А он как-то мне жаловался по-пьяни, что за любой косяк его доступа к телу лишают. — И на кой такая баба? — У него спроси... Ой, блин, как же мне неохота из постели вылезать, — пожаловался Гепард, садясь. — Работа не хрен, может и постоять, — вспомнил я одну общеизвестную народную «мудрость». — Может, — согласился он, — но лучше нам с тобой от этого не будет. Всё, подъем! — Ник шутливо шлепнул меня по заднице. — Хотя ты можешь и дальше спать. — Ага, только сначала ты мой член в сортир отнеси, — усмехнулся я. — А еще я кофе хочу, а растворимого у тебя нет. — Ты это дерьмо любишь? — Нет. Просто я не умею его варить, а ты умеешь. — Ну, должен же я хоть что-то уметь! — Гепард поднялся, отыскал в комоде чистое белье. — Я в душ, а потом будет тебе кофе, Котик! — Ник! — возмущенно вякнул я, отыскивая, чем бы таким в него бросить. Запускать телефоном не хотелось — Гепард увернется, а «Нокии» моей кранты. Короче, пока я подходящий снаряд искал, Ник уже скрылся за дверью, и мне не осталось ничего другого, как поднимать своё величество со смятой, пропахшей сексом кровати. Про себя я отметил, что надо будет всё это безобразие постирать и прибраться чуток. Чем-то же нужно будет заниматься аж до пяти часов вечера. Мы столкнулись с Ником в коридоре. Я как раз из сортира выползал, а он, весь такой свежий и благоухающий, вырулил из ванной. На секунду он притиснул меня к стене, скользнул по телу прохладными, после душа, пальцами. Потом поцеловал в шею и подтолкнул в сторону ванной. Без слов. Зачем они нужны, если и так всё понятно? Пока я полоскался, смывая с себя следы такого жарко-сладкого утра, он успел сварить кофе, о чем меня известил сногсшибательный аромат. Гепард уже сидел за столом и что-то просматривал на экране ноутбука, то и дело поднося чашку к губам. Моя стояла на столе, маня меня к себе, и я откликнулся на призыв. Плюхнулся на табурет, глотнул из чашки и зажмурился от удовольствия. — Я не завтракаю, — оторвался от экрана Ник, — если хочешь, сделай себе бутерброд или чего посерьезней. — Позже, — отмахнулся я. — Что читаешь? — Просматриваю кое-что для работы, — улыбнулся он. — Муть. Раньше всё это Ленка разгребала. — А теперь? — я только сейчас вспомнил, что работает-то Ник по-прежнему вместе с бывшей. Вот гадство! Нет, к ней я Гепарда не ревновал. Просто представил, как неприятно будет ему её видеть. — А сейчас придется самому, — вздохнул он. — Она же в больнице ещё. Блин, не представляю, как мы теперь будем работать в одном офисе, — он закрыл ноутбук. — И о чем я только думал? Говорили мне умные люди: не трахайся там, где работаешь. — Слушай, — вдруг осенило меня, — а что если она всем о тебе растреплет? Бабы же молчать не умеют, у них говно в жопе не держится. Тебя же уволить могут. — Нет. На этот счет не волнуйся, — чуть улыбнулся Ник, закуривая. — Хозяин и так в теме, он близкий друг моего благодетеля. Если Ленка начнет трепаться — уволят её. Только и всего. — Здорово, — облегченно вздохнул я, вспомнив, как отец выпер «без суда и следствия» парня, которого заподозрил в гомосексуализме. Придрался к какой-то мелочи и выставил. Хозяин — барин, блин. — Всё, пошел я одеваться. Помоешь? — спросил Гепард, поднимаясь и отодвигая чашку. — Угум-с, — кивнул я, провожая взглядом полуобнаженную фигуру. Узкие черные трусы только подчеркивали его изумительную стройность. И это всё моё? Шикарно! Пока я ополаскивал чашки и турку, Ник уже успел одеться. Видеть его в белой рубашке и наглаженных брюках было непривычно. Дресс-код, мать его! Но и эти, за милю воняющие официозом тряпки его не портили. Просто Гепард стал солиднее и немного взрослее. — Я выгляжу, как полный дебил? — по-своему истолковал мой внимательно-изучающий взгляд Ник, засовывая ноут в черную сумку. — Нет, — улыбнулся я, — что ты. Просто непривычно. Но тебе идет, — я подошел ближе и коснулся белоснежной рубашки. — Сразу фильм вспоминается. О сверхурочной работе. Там начальник своего секретаря... — Артур! — зажал он мне рот ладонью. — Прекращай. Мне голова трезвой и свежей нужна. А в эту игру мы обязательно сыграем, только начальником буду я. — Ага, — согласился я, — а я — нерадивым секретутом, который... — Всё! — оборвал меня Гепард. — Если ты сейчас же не замолчишь, у меня встанет, и что тогда? — Так у меня уже... — пробормотал я, прижимая его руку к своему стояку. — Вот и будет тебе, чем заняться, Котик! — Ник шутливо куснул меня в шею. — Я ушел. Телефон не выключай. — Окай, — кивнул я, глядя, как он обувается и скрывается за дверью.

***

Оставшись в квартире один, я тяжело вздохнул и пошлепал в спальню: надеть шорты, включить телефон и покурить на балконе. Дымить в квартире не хотелось, самому потом придется этим дерьмом дышать. И вообще, не мешало бы проветрить комнаты. По-быстрому напялив майку и шорты, я включил телефон, запустил аську, взял сигареты и вышел на балкон. Свежесть киевского утра заставила меня поежиться — у нас в это время солнце уже шпарит вовсю. Я подошел к краю, оперся о перила и закурил. Глубоко затянулся, чувствуя, как легко и приятно кружится голова. А еще я до сих пор ощущал прикосновение Гепарда к своей шее и невольно вспоминал наш утренний секс. Давно мне хотелось начинать свой день с... — Слушай ты, сучка визгливая! — режуще-неприятный женский голос раздался с соседнего балкона, но я внимания на это не обратил. Я же не девка, а значит, это точно не... — Я к тебе обращаюсь, курица белобрысая! — децибелы прибавились, как и раздражение. — Рожу-то поверни, когда с тобой разговаривают! Я повернулся на источник звука, вскидывая бровь и вопрошая: — Вы это мне? Стервозного вида черноволосая девица отвесила челюсть и вытаращила на меня глаза. Это рыбье выражение лица свело на нет всю грозность упертых в бока рук и сведенных у переносицы тонких бровей. — А девка где? — брякнула она. — Какая? — полюбопытствовал я, затягиваясь. — Которая вопила, как резанная! — гневно пояснила соседка. — Вы что с Никитой её вдвоем имели? — Ага, — расплылся в улыбке я. — А что — нельзя? — Извращенцы! — негодовала соседка. — Хоть бы рот ей заткнули. Спать же невозможно! Безобразие! Я жаловаться буду! — Кому? — внутренне покатываясь со смеху, спросил я. — Управдому? Тому, который друг человека? — Ты еще и хам! — сузила глаза она. — Устроили бордель! — Э-э-э, что-то я не припомню, когда свиней с вами пас, — процедил я. — Общественный порядок мы не нарушали, развратом на улице не занимались, так что претензии свои засуньте себе в задницу! — я затушил окурок и добавил. — Лучше бы мужу давала, а не уши грела, сучка. Не дожидаясь, что она ответит, я вернулся в комнату. Блин, интересно, что бы она запела, если бы я сказал, что никакой девицы не было? А орал и спать ее величеству не давал я? Вот бы на рожу ее посмотреть! Ну, да и хрен ей по всей морде, стерве фригидной! Я быстро причесался, сдернул с кровати смятые, пропитанные потом простыни, отволок их в ванную и загрузил в машинку. Добавил туда же рубашку и нижнее бельё своё и Гепарда, забил программу и вернулся в комнату. Обвёл взглядом учиненный нами бардак, вздохнул и принялся за уборку, распахнув предварительно окно и балконную дверь. Вскоре тишина начала давить на меня, особенно после того, как пылесос выключил. Я оставил ненадолго швабру, отыскал в стопке дисков «Running Wild»* и врубил один из самых любимых альбомов «Gates To Purgatory». Под музыку убиралось как-то быстрее и приятнее. Блин, дома я никогда так старательно свою комнату не вылизывал! Я вообще убирался там только потому, что отец заставлял. Это он поручил матери научить меня убирать за собой и стирать свои вещи. Он говорил, что каждый мужик обязан это уметь, а не ждать, пока его стоячие носки кто-то постирает. Я ворчал, отнекивался, пытался увиливать, но в итоге убирать за собой все же научился. Я заканчивал вытирать пыль с немногочисленной мебели, когда телефон в кармане ожил и пискнул. Аська жаждала поделиться со мной свежеполученным сообщением: «Чем занят?» «Убираю» «Умница». «Стараюсь». «Буду должен». «Отдашь натурой». «Заметано». Ник оффнулся, а я подумал, что мне первым делом, по возвращении домой, нужно будет купить себе ноут. Не привезу же я в Киев свой стационарный комп! А без ноутбука — никуда. Одна машина на двоих — не тема. Вот чем мне заниматься сейчас? Уборку я закончил. Квартира блестит, как кошачьи яйца. Белье я вытащил и развесил на балконе, а на часах всего лишь одиннадцать. Охренеть! До пяти часов я со скуки загнусь. Стоп, а чего я разнылся? Надо бы пожрать что-нибудь сообразить, а то живот уже подвело. Да и Гепард с работы придёт, надо будет его чем-то накормить. Ох, блин, так и домохозяйкой стать недолго. Отчаянной. Но, с другой стороны, если мы оба — парни, кто-то в любом случае должен хозяйством заниматься. Иначе в грязи утонем и на задницу надеть будет нечего. А это не есть гуд. Фантазии моей хватило только на жаркое. Благо на то, чтобы разморозить в микроволновке мясо и, перемешав с луком, сложить в кастрюлю и поставить на плиту много ума не надо. На гарнир я решил спагетти отварить — вот и будет нам с Гепардом нормальный такой ужин. Гепард... Я вздохнул и достал телефон. «Оффлайн» Блин. Я сел на табуретку и, не торопясь, набрал слово из пяти букв. То, которое ещё никогда и никому не говорил. То, которое от меня столько раз хотели услышать телки. Сейчас оно набралось само. Я смотрел на эти пять букв, пытаясь понять, как же это случилось. Как я попался? Почему? И что теперь-то делать? Отправить их, эти буквы, Нику? Чтобы избавить себя от необходимости говорить это вслух? «Я не скажу, что люблю тебя, Артур». «Я не верю во всё это дерьмо». «Ничего хорошего из этого не выходило». «Просто секс. Без обязательств и клятв. Офигенный секс». «Не торопись отвечать. Это важнее, чем кажется». Твою мать, почему всё так сложно? Почему со словом «хочу» всё было намного проще? Может, потому, что в нем на одну букву меньше? Я смотрел на мерцающее на экране слово и так и не мог решить, что мне с ним делать. «Онлайн» — приветливо мигнул зеленый символ около имени Гепарда, и я невольно вздрогнул. Помедлил пару секунд и... стер набранное слово, а вместо него написал другое. Из шести букв. «Скучаю». «Знаю». «Очень». «И я». «Ты скоро?» «Да». «Оффлайн».