На два живых меньше, на два мертвых счастливее

Она входит в старую квартиру. Холодные кирпичные стены, согретые древними зелеными обоями, деревянный пол в разводах от осыпающейся с потолка побелки, тоскливо скрипящий под ногами, труп давно усопшего цветка в надколотом керамическом горшке, мутные оконные стекла, воздух, пропахший табачным дымом, сыростью, медикаментами и безысходностью, - все это будто бы безмолвно умоляет поскорее уйти отсюда, вызывает дичайшее желание без оглядки бежать на улицу, чтобы увидеть солнце, вдохнуть живой городской смог, слушать шепот листьев, грохот заводов, шум двигателей проезжающих мимо машин, голоса прохожих. Вызывает приступы моральной тошноты и отчаяния у любого нормального человека. Но только не у неё. И не у него. Не у них. Он полулежит в подернутой плесенью ванной, наполненной грязной ржавой водой. - Привет, малышка. Иди ко мне. Она сбрасывает с себя серое осеннее пальто. Под ним лишь леопардовые стринги. Он любит эту её дешевую безвкусицу и неосознанную вульгарность, находит это трогательным. Одна нога в ванной. Затем вторая. Её задница оказывается перед самым его лицом. Он крепко впивается пальцами обеих рук в грешащие небольшим целлюлитом ягодицы, проводит языком по левой, целует правую и силой садит Бэт на себя. Она чувствует под собой уже напряженный член, спина её упирается в обрюзгший живот Кварфорта. Малышка запрокидывает голову и кладет ему на плечо. Он слабо кусает вытянутую красивую шею, затем мочку уха. Берет лежащий рядом нож, разрезает намокшую ткань трусиков и бросает их на пол, нож возвращает на место. Приподняв её таз, сжимает рукой член, нащупывает щелку и резко входит. Ржавая вода захлестывает влагалище, она томно вздыхает. - Я хочу просто побыть в тебе сейчас. Скажи мне, малышка, ты скучала по мне? - Скучала. - Расскажи, как. - Скучала, как растения скучают летом по влаге, как человек, закопанный живьем, скучает по воздуху, как наркоман скучает по входящему в вену шприцу, как педофил скучает по маленькой розовой пизденке. Вот так скучала, родной. Вот так. Он мнет аккуратную маленькую грудь, сжимает между пальцев соски, выкручивает их. - И я скучал. Засовывает пальцы ей в рот, нажимает на корень языка, она давится, выплевывая в воду слюни вперемешку с желудочным соком.Она теребит клитор тонкими пальцами с облезшим красным лаком. Он подкладывает руки ей под ягодицы и, постепенно ускоряя темп, грубо насаживает на внушительных размеров орган. - Я хочу кончить тебе на лицо, Бэт. Моя милая, сладкая Бэт. Так же, как кончают тебе на лицо твои клиенты. Он встает, она поворачивается к нему, подставляя красивое кукольное личико, усаживает задницу на пятки. - Еще немного. Открой рот . Она послушна. Она не сопротивляется. Она любит его. Он не церемонится. Делает несколько резких толчков. Ненадолго задерживается в её ротовой полости, доставая до горла. Она задыхается, снова выплевывает коктейль из физиологических жидкостей. Он извергает сперму ей на лицо. Она проводит языком вокруг рта, закрыв глаза от удовольствия. Он берет её за подбородок, слизывает то, что еще несколько мгновений назад находилось в нем, открывает её рот пальцами и тонкая мутно-белая струйка льётся из одной слизистой в другую. В этот момент, жадно сглатывая, кончает она. Он ложится обратно в ванную, она на него. - Ты счастлив, Ник? - Я буду счастлив, если твое тело больше никому никогда не достанется. И если мы вдвоем с тобой сейчас уйдем. - Я тоже. - Горло или сердце? - Сердце. - Как пожелаешь, любимая. Он берет нож. Он четко знает, где находится главная мышца в организме. Юность, проведенная не в ночных клубах, а на работе у мамы-патологоанатома, дала неплохие познания в человеческой анатомии, научила находить эстетичным самое мерзкое и видеть неуловимую красоту в смерти. Удар . Лезвие, нарушая целостность тканей, минуя грудную клетку, с легкостью достигает цели. Одна жизнь обрывается. Прекрасно. Он доволен. Себе он выбирает другой путь. Горло. Кварфорт не может уйти, не оставив после себя пятен крови на стенах. Это будет не он. Жуткое хрипение. Алая жидкость задорно фонтанирует из артерии. Секунды до конца. Два трупа в уже остывшей бурой воде. В этот момент в мире становится на два живых человека меньше, и на два мертвых счастливее.