Спасенная

      Ноги кружили в безумном танце, а раскрытые к небу ладошки ловили капли дождя. Девушка приветливо улыбалась серым и строгим тучам, которые с невысказанным упреком взирали на это нелепое, странное человеческое существо. Бескрайнее небо было недовольно таким поведением озорной девчонки и выражало презрение ослепительными вспышками – оскалами и громогласным рыком. Эта угроза добиралась до глубины души, сотрясая её изнутри и сворачивая сердце в клубок, но Орихиме ещё шире улыбалась и прищуривала от счастья глаза. Ей не страшно. После Уэко Мундо сердитая погода не может напугать её. Тем более, Иноуэ любит дождь. А его холодный и угрюмый настрой не способен загнать домой рыжую девчонку. Она привыкла к ледяному, тяжелому безразличию. Пронзительному взгляду и ощущению скрытой угрозы за напускным равнодушием. Кажется, само небо, даже в бурю, выглядит не так угрожающе, как тот, чей тихий и ровный голос девушка слышит до сих пор по ночам, в своих полных тревоги и липкого страха снах. Она тяжело дышит, стискивает кулаки и сцепляет зубы, но тут же всё развеивается пеплом, стоит ужасу достигнуть пика.       Нога в туфле ступила в лужу, и громкий всплеск разорвал привычный стук капель, а холодная вода моментально проникла в изящные «лодочки», заставляя обувь хлюпать. Но это неважно!       Ей хотелось распахнуть руки ещё шире и взлететь в это небо. Слиться с дождём и соединиться с небом… С этим угрюмым, безжалостным и жестоким небом.       Нога вновь попала в небольшую выбоину, и Иноуэ, оступившись, упала на мокрый асфальт, окончательно испортив юбку и разодрав колготки.       Слабо охнув, девушка покачала головой и потерла бедро. Не следовало, наверное, так увлекаться!       Аккуратно поднявшись, она на короткий миг кинула взгляд в сторону деревьев парка. Именно в этот момент небо решило вновь оскалиться еще одной вспышкой молнии, освещая всё вокруг слепящим светом.       Деревья словно вспыхнули электрическим разрядом. Искры засверкали в тысячах капель дождя на листьях, и сердце девушки замерло, захлебнувшись огромным потоком крови с мгновенно поступившим адреналином. Глаза распахнулись, а из горла вырвался тонкий, беспомощный писк.       Не может быть! Ладошки метнулись к лицу, в панике закрывая рот. Она чувствовала, как дрожь начинает сотрясать тело, как вся содрогается в агонии от беззвучных панических всхлипов.       Ей казалось, она смогла разглядеть каждую мелочь в его на мгновение мелькнувшем образе за деревьями. И равнодушно-жесткое выражение лица. И плотно сжатые губы. И небрежно расслабленную позу. Молния четко обрисовала и подчеркнула кристально белый цвет его одеяния и подсветила зловеще глаза, светящиеся в темноте неестественным мистическим светом.       Орихиме сделала шаг назад, и вновь нога неаккуратно ступила на камень - неудачно подвёрнутая лодыжка, и Иноуэ повторно упала на асфальт, содрав колени и ладошки. Но боль не чувствовалась. Сейчас в душу прокрался страх. Необъяснимый. Всепоглощающий.       Она продолжала сидеть в луже, не в силах сдвинуться места. Образ её надзирателя из Уэко Мундо давно был уже подёрнут дымкой сознания, а дни, проведённые в мире пустых, закрасили цветные краски мирной, размеренной жизни. Орихиме не любила омрачать и без того свою одинокую жизнь, а потому старалась отодвинуть на задворки сознания чёрно-белый плен.       А сейчас она видела его... - Улькиорра… - едва-едва слышный шепот.       Это имя вызывало у неё двойственное чувство. Она помнила, насколько был жесток и бездушен Куатро Эспада. Хладнокровен и безжалостен. Но взгляд, брошенный им в последние минуты жизни, заставил девушку неосознанно потянуться к нему. Она не могла забыть тот страшный бой, в котором думала, что потеряет Куросаки, но тупая боль от смерти Улькиорры ранила не меньше, чем потеря дорогих людей. Но это было почти в прошлой жизни, а сейчас… Взгляд устремлён между деревьями, где минуту назад стоял Шиффер.       Никого. Пустота. Может, показалось? Но образ был невероятно ярким и живым. Девушка даже смогла разглядеть суженные, словно у кошки, зрачки.       Орихиме всхлипнула и тряхнула головой, заставляя себя оторваться от созерцания темнеющих стволов. Она сходит с ума? Ведь Улькиорра погиб. Правда же? Правда…?!       Судорожные рыдания обхватили плотно горло, перекрывая кислород, и вопль отчаяния вырвался наружу.       Она надеялась, что отвлечётся от всего, навалившегося на её плечи. Недавнее освобождение. Ичиго… И те тяжелые мысли о её слабости и беспомощности. Она надеялась спасти друзей, уходя от них в мир пустоты, а они едва не погибли, спасая её… И вот она сожалеет о смерти врага…       В районе груди больно стукнуло. Сегодня Ичиго и Рукия опять сбежали из школы.       И вновь одиночество…       Невольно Орихиме вновь подняла взгляд на деревья, словно в ожидании, что сейчас неспешной, размеренной походкой выйдет Куатро Эспада, разрывая полотно её жизни, как тогда, внося свои коррективы или просто обрывая её, как сгнившую нитку. Он всегда был напарником её одиночества. Он был рядом, давая понять, что не оставит в покое, пока она не станет им бесполезна. Ирония… она оказалась больше полезна врагам, нежели друзьям. - Иноуэ!       Орихиме обхватила себя руками и начала раскачиваться. Слова Улькиорры, произнесённые в белых стенах, били по сознанию. Каждое сказанное им слово о бесполезности души и сердца. О её друзьях… Звук его голоса, отражающийся в ушах, раздирал грудь, позволяя чёрной дыре с утроенной жадностью поглощать её душу и засасывать туда всё хорошее, оставляя чувство безысходности, бесполезности… Она вновь видела бесконечно затягивающий, гипнотизирующий, с пустой тоской обращённый к ней взгляд. Лёгкое сожаление и досада. Но как много оно значило в тот последний момент. Не спасла. Не попыталась. Она ничтожество. - ИНОУЭ!       Рядом кто-то резко опустился и схватил её за плечи, несильно тряхнув. Девушка подняла голову, встречаясь со строгим взглядом одноклассника. Запястья коснулось что-то холодное, невольно обращая на себя внимание. Крест квинси…       Исида попытался привести девушку в чувство, попутно стаскивая с себя пиджак и накидывая на продрогшую подругу. Он никогда не видел Орихиме в настолько плачевном состоянии. - Исида… - Иноуэ всхлипнула и посмотрела прямо в глаза квинси, но тут же, разрыдавшись, уткнулась в его грудь, сминая белоснежную рубашку в кулаках. - Я… мне показалось… Я наверно… Но он стоял там!       В потоке бессвязных фраз Урю понял, что Иноуэ видела кого-то, кого смертельно испугалась. Но понять, кто это был, Исида так и не смог. - Я… же могла… я тогда не смогла ему помочь! - Кому?       Он вновь посмотрел в глаза девушки, окинув взглядом её заплаканное и испачканное грязью лицо.       Дождь, словно сочувствуя, зарядил сильнее. Надо было убираться побыстрее в теплое место, под крышу. Но сначала надо успокоить Орихиме, а после он узнает, кто так её напугал. Квинси сжал кулаки и стиснул зубы… И когда он это поймет, тому уроду не поздоровится. Только бы привести в чувство Иноуэ.       Капли дождя едва достигали чёрных волос и словно растворялись в них, поглощённые мраком. Мужчина прикрыл глаза, но вновь посмотрел, как квинси, старательно поддерживая Орихиме, помогал ей встать и нежно, бережно обнимал за плечи, ведя по тропинке в обратном от наблюдателя направлении. Девушка была в ужасном состоянии и ещё хромала. В конце концов, Исида подхватил её на руки, бережно прижимая к себе. - Отвратительно… - на неестественно бледном лице не отразилось ни одной эмоции.       Она его всё-таки увидела. Её реакция была весьма красноречивой. В Уэко Мундо ему иногда казалось, что ничто не способно её сломить, но сейчас хватило одного его образа, чтобы она упала и начала биться в истерике от ужаса.       Улькиорра небрежно щёлкнул пальцами, открывая Гарганту, и вновь спрятал руку в прорези хакама. Пора уходить, пока его не почувствовали. Миссия здесь завершена. Пора возвращаться.       Аккуратно ступая в разорванное пространство, аранкар еще раз обернулся посмотреть на сжавшуюся фигурку девушки, накрытую мужским пиджаком. Рыжие, такие яркие всегда волосы, сейчас жалко свисали с белоснежной рубашки квинси. Пряди потускнели, заметно утратив свой солнечный ореол. Иноуэ Орихиме выглядела разбитой и смертельно напуганной.       В ней что-то неуловимо изменилось.       Улькиорра не помнил ни разу такого страха на её лице. Такого отчаяния, даже когда угрожал ей или когда обращался в тлен. Такой ужас, от которого затмилось её сознание.       Она недрогнувшим голосом подписывала себе приговор. Она отправилась за ним в страну пустых, обрекая себя на страшное существование. Она была тверда и решительна в своих действиях. Она была сильной всегда. Сколько он её помнил.       Почему тогда, натолкнувшись на неё в этом парке, он явственно ощущал, что она словно соткана из лживой улыбки, фальшивого смеха и показного оптимизма? Даже находясь в плену, в самом сердце вражеского лагеря, она была более искренней, несмотря на сжигающую изнутри тоску и одиночество. Она улыбалась самой светлой улыбкой даже ему – своему тюремщику и похитителю.       Разве сейчас, находясь рядом с теми, кто ей так дорог, она не должна светиться счастьем? Она так рвалась к ним. Так в чем же дело? Это был её шанс показать ему, что все слова о сердце, о душе, о невидимой связи между близкими людьми – правда, а не очередные бредни смертных. Но сейчас он видел лишь её тоску, её боль и её отчаяние. Она к этому рвалась? Это она называла «связью»? Вот так отдать всю себя людям и быть покинутой и ненужной? Им не нужна даже её сила.       Рваться из клетки на волю, где ты не нужна – глупость. Это нелогично.       Она считает шинигами героем, восхищается и готова отдать ему всё своё тепло, даже осознавая, что неинтересна ему. Она ищет в нём своё «счастье», а не находит ничего, кроме пустоты. Так в чём разница? Разве её душа стремилась из холодной, белой пустыни навстречу ещё большему отчаянию?       На этот раз временный шинигами вновь вызывал стойкое ощущение мусора под ногами. Куатро Эспада в очередной раз был разочарован в Куросаки Ичиго. Прорваться сквозь такие испытания, вырвать девушку из лап врагов и… благополучно про неё забыть. Это, видимо, в духе "героизма" и "человечности". Как можно так необдуманно раскидываться теми, кто тебя окружает? Они не уберегли её первый раз и сейчас так и не научились на собственном опыте.       Стоило ли тратить свое драгоценное время и наблюдать,чтобы убедиться, что, возможно, он даже больше интересуется рыжей девушкой, нежели её горячо любимый герой?       Её друзья все так же слепы и глупы. Это очевидно. Жалкая кучка мусора кичилась перед аранкарами человечностью, а результат? Не надо иметь душу и сердце, чтобы видеть, как она несчастна и одинока, даже в этом мире.       Зачем было спасать её из Уэко Мундо, где она чувствовала себя более нужной и полезной? Где её одиночество было менее тягостно, и его не надо было скрывать за напускным благополучием.       В любом случае… Аранкар вновь прикрыл лениво глаза и непроизвольно сжал ладонь в кулак. Это неважно. Теперь.       Исида, ощутив неприятный, но привычный укол в груди, обернулся. Пустой? Или просто мимолётное?       Взгляд скользнул между деревьев, и ему показалось, он выхватил белое пятно во мраке, но оно тут же растворилось.       Квинси тряхнул головой. Чего только не привидится в сумерках...