Правила моей игры

Уснуть этой ночью было выше её сил. Усаги лежала на кровати, уткнувшись в подушку лицом всё ещё не в состоянии понять, что произошло на балу и как она расскажет об этом остальным девочкам. Она проплакала достаточно долго, чтобы её глаза стали красными, а лицо слегка опухло, поэтому выходить из комнаты до завтрашнего утра она точно не планировала. Каким образом Волков вышел на Минако? Почему она согласилась? И что он вообще с ней сделал? Борис Волков никогда бы не оставил судьбу команды на чистую удачу, а значит здесь есть место его чудовищным экспериментам. Усаги с содроганием представляла Минако в его лаборатории, беспомощную и обездвиженную, проткнутую иглами от шприцов и отпаиваемую различными препаратами… Девушка поморщилась, начиная мотать головой из стороны в сторону, чтобы забыть ужасную картинку, представшую перед её глазами. — Эй, — знакомый голос заставил её повернуться. Ирбис, как обычно, восседала на своём любимом подоконнике. Как обычно весёлая и улыбающаяся. Кажется, у неё в жизни не могло случиться несчастий, а если и случались, она их таковыми явно не считала. — Долго плакала? Цукино с трудом заставила себя подняться и села на кровати в позе лотоса, перекидывая копну своих золотистых волос на одно плечо. Осторожно проводя пальцами между волосками, она тяжело вздохнула и уставилась в пол. — До сих пор не могу поверить, во всё это. Как кошмарный сон. Минако… На неё вновь нахлынула волна грусти и она закрыла рот рукой, чтобы всхлипы не услышали из соседних комнат. Ирбис села на кровать рядом с девушкой и облокотилась спиной на стену. — Ты ещё толком ничего не знаешь, не реви. — Она с Волковым! И она уже совсем не она! Этого вполне достаточно, чтобы плакать, — сквозь слёзы, пробормотала Уса. Минамото осторожно коснулась её спины и выудила локон из всей копны золотистых волос, перебирая её пальцами, внимательно разглядывая, как они блестят в свете лампы. Кажется, у той девушки были волосы чуть светлее…или нет? Она не заметила. Но отчётливо чувствовала демоническое присутствие внутри неё и Цукино была права, оплакивая подругу, ведь, скорее всего, её уже не спасти. Демоническую кровь нельзя взять и высосать из человека, особенно, тем более, если она прижилась. Но говорить об этом самой Усе не стоило, сейчас без малейшего повода надеяться, она могла стремительно пойти ко дну и вытащить её оттуда окажется проблематично. — Что ты тут забыла? — дверь в комнату распахнулась, а на пороге стоял никто иной, как Хиватари Кай. Настолько злой, что если бы мог метать молнии глазами — сделал бы это. — Кай… — Усаги подскочила с кровати, успевая вовремя занять позицию между ним и Ирбис, потому что шаги у парня были широкие, а злоба очевидно делала его движения быстрее. — Мы же говорили об этом! — И я сказал, чтобы ты держалась от неё подальше, ты не знаешь, какую опасность она может представлять и что задумала! Ирбис оттолкнулась от стены и выпрямила спину, после чего громко рассмеялась. — Ахахах! — за этим следовал набор отменной высококачественной брани, от которой уши Усаги свернулись в трубочки. Кай, как оказалось, тоже знал много интересных слов, поэтому не отставал. Цукино стояла между бранящимися Каем и Ирбис в абсолютном шоке, даже не представляя, что сделать, чтобы их утихомирить пока они не перешли к рукоприкладству. Рей и Мирая появились как раз вовремя, чтобы своим появлением заставить этих двоих остановиться. Да и громкое и внушительное «Что вы тут творите?» исходящее от Миры сделало своё дело. — Давайте все успокоимся и поговорим, — попытался привнести в разговор немного мирных ноток Рей, но, кажется, Кай уже перешёл ту черту, на которой можно было остановиться. Их перепалка с Минамото была уже обо всём и не о чём сразу, поэтому проследить логическую нить разговора не мог ровным счётом никто. Это был спор ради спора. — Да ты просто ревнуешь! Вовремя высказанная Мираей мысль послужила Хиватари, как ведро холодной воды, он с недоумением повернул к ней голову. Слово звучало знакомо, но парень не до конца понимал, почему оно адресовано именно ему. Ревнует? Он? Минамото уже нашла в своей голове много интересных вещей, которые можно сказать и вновь разжечь пожар в голове Кая, но взглянув на Усаги решила, что не стоит. Хватит потрясений на одну ночь. — Уйдите, все, — тихо прошептала Уса, с силой сжимая кулаки. Все вопросительно взглянули на девушку, не понимая сути просьбы. Она это заметила. — Выйдете из моей комнаты, оставьте меня одну! Громче и четче, вот и понятно. Ирбис моментально оказалась возле окна, пока все остальные направились к выходу. Кай попытался взять Усу за руку и что-то сказать, но она отмахнулась и отвернулась от него, не желая продолжать разговор. На сегодня с неё было достаточно. Дверь захлопнулась. — Прости, что так вышло, — извинилась Цукино, стараясь понять, что только что произошло и почему. Они же всё решили. Да, Каю не нравилась Ирбис, но он не мог запретить им общаться, это уже переходило всякие границы. — Да ладно, мне даже понравилось, — усмехнулась Минамото, свешивая ноги на улицу. — А Мирая права, он ревнует. И правильно делает, а то продолжит бездействовать, так я приложу сюда свои загребущие ручонки. И нагло улыбнувшись, демон испарилась во тьме ночи, оставив блондинку наедине с густой кашей в её голове. Ирбис явно издевалась и Кай зря ревнует. Вся эта ситуация в принципе глупа и от части комична, если бы от неё не было так грустно. Ещё и споров в команде не хватало перед завтрашним матчем. Всё шло наперекосяк и будь её воля, Усаги бы не думала ни единой секунды обо всём творившемся вокруг беспорядке. Алита сидела на кровати, наблюдая за тем, как её блэйд крутится по полу, объезжая препятствия в виде ножек стула, стола и валявшихся тут и там сумок. Времени разбирать всё это особо не было, поэтому Такари решила, что вовсе не станет связываться. Ей стоило уже давно лечь спать, но она никак не могла разгрести мысли в голове. Сначала Волков, потом эта подруга Усаги, а под конец ещё и Юрий, чью кровь она так хотела попробовать на вкус, но стоило Иванову это заметить, как девушка получила по рукам. Этому парню точно нужно было переломать хотя бы пальцы, если не обе руки за такую дерзость! Девушка поднесла пальцы к носу, запах его крови ещё остался и она никак не могла определить на что же он похож. И это делало главным вопросом: кто такой Юрий Иванов? Если не человек, не демон и не волк, то кто? С этими мыслями она провалялась ещё около получаса, пока в дверь не постучали. На пороге стоял виновник её бессонницы. Получив разрешение войти, капитан команды закрыл за собой дверь и прошёл вглубь комнаты, устраиваясь на стуле напротив кровати. — Думаю, у тебя есть вопросы. Такари напряглась. Последнее время он подходил слишком близко, слишком много себе позволял…всё было слишком. Да, он вожак, да она не убила его до сих пор только по этой причине, да и очевидно, что волчьи законы ему знакомы и в нём есть что-то от волка, но этого не достаточно, чтобы оказаться на равных с ней. — Один вопрос с тебя, один с меня. Мы оба имеем право отказаться, но взамен придется ответить на другой вопрос. Всё честно. Алита усмехнулась. Решил играть в игры? Ну что ж, это должно быть занимательно. — Кто ты такой? — Человек. — Это не то, о чём я спрашивала. — Каков вопрос — таков ответ. Девушка тихо зарычала. — Где ты родилась? — Россия. Небольшой северный город. Ты? — Северодвинск. Как ты оказалась в монастыре Волкова? — Меня продала тётка, — девушка тихо посмеялась. — Волков искал одарённых, а она хотела от меня избавиться. — Что на счёт твоих родителей? — Погибли, когда мне было четыре. Погоди! Была моя очередь задавать вопрос! Парень рассмеялся, она его подловила. Теперь у неё право на два вопроса. — Что такого с твоей кровью? Она не похожа ни на какую другую. И зачем тебе весь этот разговор? Иванов сел поудобнее, закидывая правую руку за спинку стула. Они с Алитой внимательно изучали друг друга в те недолгие секунды молчания между вопросами, выискивая за что зацепиться. Пока что, оба держались как надо. — Потому что я хочу, чтобы ты начала мне доверять. И потому что ты была не единственной, на ком Волков ставил эксперименты. Девушка насторожилась. Не единственный…да, она знала об этом, с ней привезли ещё детей и первое время некоторых из них держали рядом с ней, но никто из них не выжил. Она была одна и была в этом точно уверена. — Я помню лицо каждого ребёнка, на котором ставили опыты в том монастыре, я не помню тебя. Юрий только пожал плечами, ничего не говоря. Такари начинала злиться, ведомая своим непониманием. Он сказал ей далеко не всё и она должна была узнать больше, но, кажется, Иванов решил, что их маленький обмен информацией подошёл к концу и пора сматывать удочки. Парень поднялся со стула, направляясь в сторону двери, но Алита вовремя схватила его за рукав рубашки, от чего они оба полетели на пол. Голова Такари оказалась на груди у парня и она отчётливо слышала, как быстро билось его сердце. Кто-то мог сказать, что оно работало на тех самых батарейках с зайчиками, а кто-то, что тут дело нечисто. Всё вокруг этого парня было как-то странно и неправильно. Особенно он сам. — Ложись лучше спать, — Юрий осторожно коснулся рукой макушки её головы, осторожно проводя ей сверху вниз, заставив Такари тут же вскочить и щелкнуть зубами прямо рядом с его пальцами. Иванов вовремя отдёрнул руку. Он приподнялся и посмотрел на неё абсолютно спокойным и невозмутимым взглядом, от которого было не по себе. Бешеный стук сердца никак не сходится с этим умиротворённым лицом. — Я уже говорил: не нужно мне угрожать, Алита. И воспринимать как угрозу тоже. Поднявшись на ноги и отряхнувшись, Иванов вышел из комнаты. Алита подняла с пола свой чёрный блэйд и внимательно разглядела изображение чёрного волка на центральной пластинке. Как только чемпионат закончится, Юрия ждёт матч-реванш, от которого он не отвертится.