Дождь в лесу

Съемки клипа в лесу Микадо не считал чем-то особенным — когда ты музыкант, приходится делать и не такое, чтобы заинтересовать потенциальных слушателей. Однако поездка его интриговала, ведь на природу гитарист выбирался в последний раз еще в те далекие времена, когда учился в младшей школе. В лесу трудно было чувствовать себя комфортно, Микадо — а он был уверен, что и остальные, кто с ним приехал, тоже — ощущал себя чужим в этих местах, где правила природа, а не цивилизация. Музыкальные инструменты и звуки, которые они производили, явно нарушали покой леса, и Микадо очень надеялся, что на шум, создаваемый ворвавшимися в лесное царство людьми, не сбегутся обитающие в тех местах звери. Хотя одногруппники и шутили, что максимум, кто может к ним наведаться, — это белки и ежики. И все-таки Микадо было беспокойно. Правда, беспокойство это забылось, испарилось во время работы, которая даже приносила какое-то удовольствие, не сравнимое, конечно, с тем, что дарили живые выступления перед фанатами. Вот только беспокоился Микадо действительно не зря. Когда съемки были уже завершены, инструменты и аппаратура убраны, а половина музыкантов выпивала с операторами, обсуждая проделанную работу и в шутку предлагая организовать пикник в лесу, неожиданно начался дождь. Вернее, самый настоящий ливень, хлынувший неожиданно и сильно. Первым делом Микадо подумал о том, что это им наказание за вторжение в лесное царство, что их выгоняют отсюда, поторапливают с отъездом. Поднятое было настроение стремительно поползло вниз, и парень, до этого просто наблюдавший за коллегами и не составлявший им компанию, направился к машине, в которой хотел скрыться от ледяных капель воды и дождаться остальных. Но не тут-то было. Микадо не сразу сообразил, почему резко стало так мокро и холодно и почему к лицу начали липнуть вымокшие волосы, которые до этого были скрыты под шляпой с широкими полями. А затем он обернулся и почти не удивился, увидев с вызовом улыбающегося Мачи, которого непогода, кажется, совсем не расстроила, а наоборот — взбодрила. — Верни, — улыбнувшись в ответ, попросил Микадо. Он просто не мог не улыбаться, глядя на взъерошенного, мокрого, но довольного одногруппника. Друга. Любимого. Хотя и было боязно за его здоровье, ведь костюм Мачи почти не грел и плохо защищал от дождя, а тот еще и бегать в нем решил... Отрицательно мотнув головой в ответ на просьбу парня, второй гитарист развернулся и побежал к ближайшему дереву. Микадо мог бы проигнорировать происходящее и, ускорив шаг, поспешить к машине, однако он об этом даже не подумал, рванув следом за непривычно игривым Мачи. — Отдай, я ведь до ниточки промокну, — повторил он свою просьбу, догоняя гитариста, а тот не стал убегать вновь. Резко развернувшись и прижавшись к стволу дерева, Мачи кокетливо улыбнулся, пряча шляпу от костюма Микадо за спину. — Тогда иди ко мне, — прошептал он, поднимая вверх глаза и указывая взглядом на собственную шляпу, которая спасала его от дождя. Микадо хмыкнул. Меньше всего он ожидал заигрываний Мачи в таком месте и в такое время... Осмотревшись по сторонам, он увидел, что другие люди занимаются чем угодно — спешат спрятаться от струй дождя или же игнорируют их упрямо, — но только не смотрят в их сторону. Тогда Микадо взглянул на Мачи, которого толком еще не успел рассмотреть, и у него чуть сердце не замерло от вида этого хрупкого и необычайно привлекательного создания. Его лицо было румяным и влажным, на губах красовались дождевые капли, которые парень и не планировал слизывать, ресницы дрожали, а в прищуренных глазах пылали искорки. Даже размытый местами макияж не убавлял красоты этого создания. Кончики волос Мачи намокли и липли к скулам, и Микадо не смог удержаться, чтобы не провести аккуратно своими изящными пальцами по не менее изящному лицу, убирая с него алые пряди мягких волос. А затем он уперся руками по обе стороны от головы второго гитариста и подался вперед, приближаясь настолько, чтобы поля шляпы Мачи укрыли его лицо от дождя, чего не обеспечивало дерево, под которым они стояли. — Нас могут заметить, — предупредил он, и губы его изогнулись в очередной невольной улыбке, пригвоздив к себе взгляд Мачи, от тела которого исходил жар, хотя он и должен был мерзнуть. — Ну и пусть. Микадо — мой, — заявил Мачи, беспечно пожимая тонкими плечами и глядя растерявшемуся от таких неожиданных слов Микадо прямо в глаза. Подобное заявление обезоружило парня, всегда старавшегося сохранять уверенность и мужественность рядом с женоподобным Мачи, чтобы между ними не возникало вопросов и не возникало вопросов у людей, ставших свидетелями их связи. Сейчас же Мачи проявил уверенность и некую наглость, которая Микадо, без сомнений, понравилась, но которой он никак не ожидал. Впрочем, оснований не верить в возможность озвучивания любимым таких слов у него не было. Он действительно целиком и полностью принадлежал Мачи. Удивительнее было бы, если бы Мачи заявил, что принадлежит ему, Микадо. Ведь не так давно он был близок с другим человеком, к которому до сих пор, возможно, был привязан... — Мачи тоже... мой? — это прозвучало не как утверждение, а как вопрос. Очень неловкий и нелепый, но Мачи не разозлился на скромность и неуверенность своего любимого Микадо. Прикрыв глаза, он сдержанно хохотнул, искренне веселясь, и Микадо смог облегченно выдохнуть, видя, что Мачи легко на душе. Запоздало он понял, что какое-то время не дышал, задержав дыхание, едва услышал заявления его милого собственника. Прежде чем успело произойти еще что-нибудь неловкое, что обязательно имело бы место — Микадо редко смущался и терялся, но когда это происходило, он любил говорить глупости, что, впрочем, было свойственно если не всем, то большинству людей точно, — Мачи, продолжая играться ситуацией и ловко манипулировать чувствами Микадо, забывшего за минуту нахождения в опасной близости ко второму гитаристу о сумасшедшем ливне, хлынувшем разъяренными потоками на землю, потянулся к его губам, по традиции сперва проведя по ним языком, а затем прикасаясь к ним своими, чтобы утащить куда-то за границы сознания. В такие моменты Микадо всегда забывал обо всем на свете, растворяясь в ласке и последние силы вкладывая в то, чтобы убедить себя, что все, что происходит между ним с Мачи — реальность. Ладони, до царапин вжимавшиеся в кору дерева, для удобства медленно переместились па плечи расслабившегося Мачи, готового передать лидерство своему возлюбленному, позволить ему творить с собой все, что вздумается... Но запоздало он с сожалением сообразил, что не то место и время не то, чтобы творить то, что может вздуматься влюбленному по уши Микадо. Дождь льет с неба, вокруг неподчиненная природа и много свидетелей, устраивать шоу для которых было бы неразумно. — Микадо... — с трудом разорвав поцелуй и избежав следующего, за которым тут же потянулся неудовлетворенный Микадо, Мачи отстранился, насколько это было возможно, и выставил перед собой руки, упираясь ладонями в узкую грудь Микадо. Он позабыл о чужой шляпе, которую держал в руках, и та шлепнулась в грязь. — Микадо, дома... Микадо смотрел на Мачи расфокусированным взглядом, он плохо соображал, им владело желание... Но изучающие взгляды любопытных наблюдателей происходящего неплохо отрезвляли. Если бы Мачи не кивнул в сторону, Микадо и не заметил бы испуганную девушку-гримера, застывшую в десяти метрах от них и с буквально отвисшей челюстью наблюдавшую за их ласками. Выпустив раздраженный рваный вздох, Микадо отпустил плечи Мачи, которые, несмотря на страсть, сжимал крайне нежно и бережно. И лишь тогда, когда Мачи, схватив за руку, повел его к автомобилям, в которые уже попрятались все остальные люди, задействованные в съемках клипа, он заметил, что дождь прекратился. Бросив взгляд, полный тоски по поцелую, на уютное местечко у дерева, под которым они с Мачи стояли всего несколько секунд назад, Микадо заметил свою перепачканную шляпу. — Черт, — выругался он сквозь стиснутые зубы. Мачи тоже обернулся, но метнул взгляд первым делом на место, где стояла подглядывающая за ними девушка. Но ее там не оказалось. Лишь после Мачи заметил шляпу и отреагировал на это загадочной улыбкой, словно был доволен своим поступком. Вырвав руку, Микадо бросился спасать часть своего костюма, но она запачкалась настолько, что показалась безнадежно испорченной. Попытавшись обтряхнуть ее, Микадо только зря перепачкал в грязи руки. — Нам и одной шляпы хватит, — подмигнул Микадо Мачи, умиленно наблюдая за действиями парня, который больше не выглядел счастливым, хотя, конечно, поцелуи Мачи для него были важнее и дороже обычного головного убора. — Надеюсь, мне не снесут голову, — вздохнул Микадо, опуская вещицу и поднимая взгляд на скромно улыбающегося Мачи. — Хотя в шляпе тогда точно отпадет нужда. — Ты сможешь наказать меня за это дома, — предложил он, обнимая себя руками. Сама невинность, а говорит и творит такие похабные вещи! Мачи сегодня был как никогда игрив. Это пугало. Но возбуждало все же сильнее. — Ребят, если не поторопитесь, мы уедем без вас! — крикнул им Томоя, выглянув из окошка одной из машин. Это выдернуло ребят из их размышлений и вынудило поторопиться. Микадо было жаль, что так вышло со шляпой, но, в принципе, это было неплохим поводом залезть под... шляпу Мачи. Его Мачи. Его удивительного, непредсказуемого, соблазнительного, обладающего неземным очарованием Мачи. Только его Мачи. Отныне — только его. ...И все-таки было что-то особенное в съемках в лесу, что навсегда въелось в сердце Микадо. Волшебная атмосфера: пение птиц, шум дождя, шелест листьев, запах хвои и мокрой земли... И, конечно, ощущение бессилия и полной зависимости от природы. В случае Микадо — еще и от другого человека, в чьи аккуратные руки не страшно было отдаться.