Шпионы тоже плачут

      Джерри уронил голову на руки, закрыв глаза и закусив губы. С той ночи прошла уже неделя, а значит надежды обрублены окончательно. С виду глава ВОЗЛ не изменился: всё ещё тот же сдержанный, холодный, спокойный, как никогда. Но он боялся теперь оставаться в своём кабинете один. Когда не с кем поговорить, начинаешь думать, а думать он ни о чём другом не мог. Уже неделя прошла, а события того дня всё снова и снова, как в киноплёнке, прокручивались в его голове…        В тот день у Джерри сильно болела голова и играла желчь, а значит, нервы у него были на взводе. Да ещё и звонок матери в шесть утра отнюдь не успокаивал. Придя в офис, он первым делом отчитал ГЛЭДИС за бардак в кабинете, на что получил логичное: «Найми уборщика». Кое-как разгребя завалы бумаг на столе, Джерри вытащил сильно помятое расписание на сегодня, где чёрным по белому значилось: «Боевая подготовка главных агентов+учебный вылет». Вот уж чего ему в такое время точно не хотелось, так это пересечься с девочками. Не сказать, что их милые, но порой совершенно необъяснимые привычки и шуточки его раздражали, но в «желчный день» возможно было всё. Однако шпионская работа неумолима, потому отследив местоположение целей, Джерри нажал заветную красную кнопочку.        Как всегда, первым делом девочки поворчали насчёт тоннелей, испачканной одежды и прерванных свиданий. Видимо, лицо Джерри достаточно красноречиво говорило за своего обладателя, потому что Алекс не преминула спросить: «У тебя всё нормально?». Как можно более спокойным голосом, стараясь не срывать негатив на ни в чём не повинных девушках, Джерри объяснил шпионкам суть программы, после чего все четверо отправились в тренировочный зал. Упражнения девочки выполняли из рук вон плохо – по крайней мере, ему так виделось. Они молча терпели его ядовитые замечания и желчные шуточки, снова и снова отрабатывая проблемные, как казалось, элементы. Наконец, дошло до скалолазания и лазания по канату. Измотанный Джерри уж было обрадовался: в списке упражнений это было последним, как вдруг грохот тела о пол и громкий девичий визг заставили его передёрнуться. Сэм лежала, распластавшись на полу и поскуливая от боли. И тут волна бурной желчи окончательно захлестнула мозг начальника ВОЗЛ: – И это мои лучшие агенты? Да вы даже не можете забраться на три метра в высоту, причём со страховкой! У нас тут не детский сад, а серьёзное агентство, и я к вам в няньки не нанимался! Если вы такие слабачки, идите домой в куклы играть!       Идиот! Лучше б молчал! Кловер и Алекс хором вступились за подругу, поведав Джерри много интересного о нём самом. О существовании половины произнесённых ими слов пожилой джентельмен даже не догадывался. Словесная перепалка уже грозила перейти в рукопашную, если б не ГЛЭДИС, вежливо напомнившая о второй части плана – учебном вылете. Затем, быстро назвав и раздав гаджеты, компьютер объяснила девочкам суть задания и холодно кинула: «самолёт ждёт вас!». Но агентки никуда не пошли, а застыли на месте, буравя Джерри острым взглядом. Этот их обиженный, упрекающий взгляд и нервное мерцание лампочек ГЛЭДИС довели главу ВОЗЛ едва ли не до истерики: – Тебя вообще никто не просил влезать, глупая железка! Я уже в своём агентстве заменён собственным изобретением?! А вы трое чего уставились? Самолёт ждёт, быстро марш на вылет с глаз моих долой! Девочки никак не отреагировали. Они всё ещё продолжали прожигать Джерри жёстким, немигающим взглядом, от которого ему вдруг стало не по себе. Цунами желчи отступило, а вместо него нахлынул стыд за своё глупое поведение. Но едва агент попытался открыть рот, Сэм дала подругам знак уходить и коротко бросила: – Будет исполнено, мистер Льюис! – в её голосе сквозила злоба. Затем все три, как по команде развернувшись на каблуках, гордым шагом направились прочь. А через пять минут злосчастный самолёт вылетел в свой последний рейс.       Сперва Джерри, как и положено по уставу, выходил на связь каждые двадцать минут. И каждый раз с трепетом ждал той секунды, когда надо будет нажать заветную кнопку рации. Он надеялся в конец сообщения хоть как-то втиснуть слово «извините». Но едва он договаривал необходимый текст и хотел уже было начать, как жёстким голосом звучало «отбой», и связь вновь замолкала на ближайшие двадцать минут. Наконец, раздражённый голос Кловер с той стороны проговорил: «Если Вы считаете нас детским садом, Вы ошибаетесь! Позвоним, когда будут проблемы, а пока сходите, прочистите мозги! Отбой!». Джерри вздохнул, закрыл бумажник и, чтобы хоть как-то отвлечься, уставился в окно. Надвигалась гроза…        «Сильный шторм… молнией… повреждён двигатель… вынужденную посадку на воду… управление клинит… падаем…» – сквозь бурю и гром еле-еле прорывался голос Сэм, испуганный, дрожащий. На заднем плане слышались громкие визги Кловер и стоны Алекс: «Не хочу умирать!». Затем зашуршали помехи, что-то загремело, затрещало, а за окном полыхнула молния, словно бы обрывая последнее Их сообщение. И тишина… . Джерри слышал, как шуршит по окну дождь, как обиженно попискивает в своей нише ГЛЭДИС, как глухо бьётся собственное сердце. И тишина…        Проблема была в том, что никто не знал, в какой точке самолёт настигла роковая молния. Искали по всему вероятному маршруту, но размытые, нечёткие данные не дали никаких результатов. Все попытки восстановить связь с самолётом оборвались неудачей. На запросы по номерам пудрениц ГЛЭДИС с сожалением в её металлическом тоне отвечало, что данного номера не существует. Искали больше для обнадёживания самих себя, чем ради реального результата, искали неделю, прежде чем Джерри с тяжёлым сердцем нацепил на Их фото чёрные уголки. Всё агентство отдало честь пропавшим девушкам, а Джерри стоял на главной кафедре зала для совещаний, нацепив хладную, каменную маску. После – бурное объяснение с матерями шпионок. Три дамы, не давая Джерри даже рта раскрыть, долго и громко угрожали «лоб расшибить» и «голову отвернуть», а Габриэлла даже попыталась привести приговор в исполнение при помощи сковороды классической. А потом все как-то поутихли. Шпионы долго не мучаются над смертью коллег. Не должны.        Всё это пронеслось перед глазами Джерри буквально за секунду, отключив тело от сознания. Он не помнил, когда успел залезть рукой в ящик стола и нащупать там пухлую книжонку в картонно-бумажном переплёте, но очнувшись, он увидел в руках фиолетовый альбом, разрисованный цветами и с изящной надписью на обложке – «Самому лучшему начальнику самого лучшего агентства». Их подарок на годовщину основания ВОЗЛ… альбом с фотографиями. Он так и не открывал его ни разу с того дня: всё как-то недосуг было, много дел. Странно… теперь, когда лишь действие спасало от мыслей, вдруг появилась куча свободного времени. Раз уж так, можно посмотреть альбом. Джерри хотел было уже приподнять обложку, как ощутил гложущее чувство боли, навалившихся воспоминаний и глухого стыда. Он вёл себя, как идиот, позволил самочувствию манипулировать им, и выплеснул негатив на безвинных девочек… да имеет ли он вообще право на такой подарок?!        Рука сама открыла первую страницу. Вот Сэм в лаборатории балуется с какими-то реагентами. Милаха. Казалось, нет в мире такого, о чём она бы не имела представления, не знала, не понимала. Сдержанная, вежливая, сообразительная и необычайно красивая, для него она всегда была эталоном юной шпионки. И ведь она ещё и умудрялась при всём этом находить время на те мелкие девчачьи пустяки, без которых, по Их мнению, и жизнь не мила…        Вот Алекс на гимнастическом бревне в зале тренировок. Поразительное создание, насквозь состоящее из парадоксов и нестыковок: хрупкая и нежная девочка, таящая в себе невероятную силу, не умеет водить машину, зато без проблем управляется с космическим кораблём, бесстрашна перед лицом смерти, но трясётся, как осинка при одном упоминании о дантисте, в семнадцать лет до сих пор не может заснуть без плюшевой черепашки… не могла…        Вот Кловер, как всегда, кривляется на камеру. Классическая блондинка, влюбчивая и модная, вечно с кучей раздражающих придирок и непонятных шуточек… зато и с невероятным запасом креативности, неординарности и нестандартности, бурная, эмоциональная, обворожительная. А уж про умение маскироваться и познания современной культуры можно просто промолчать.        И так до бесконечности: три юных шпионки и один старый хрыч, на куче фотографий, оформленных в раскрашенные рамочки и аккуратно вклеенных в альбом. Когда ж у них нашлось время на всё это? Сколько труда они вложили в эту книжонку, и всё ради чего? Ради подарка глупому старикану, которому плевать, который не ценил, не понимал, не обращал внимания и опоздал, на целую вечность опоздал. И вот последняя страница. Никаких фото. Только написанный от руки текст, три разных почерка, три разных цвета ручки, три разных подписи: «Джерри. В честь годовщины создания ВОЗЛ мы хотим подарить тебе этот альбом. Большое спасибо тебе за то, что взял нас в своё агентство. Без тебя и ВОЗЛа мы никогда бы не встретились и не подружились. Я очень ценю всё, что ты сделал для нас. Саманта» Как на неё похоже – строгая, официальная подпись. Ещё б фамилию дописала. «Прости, если мы порой надоедали тебе и ворчали на тебя. Я знаю, мы очень разные, а работать вместе совсем не просто. Ты сделал нашу жизнь незабываемой, внёс в неё смысл и повод, и даже, если я когда-нибудь обозвала тебя старым хрычом, я всё равно любя. 🍀» Вместо росписи – рисунок четырёхлистного клевера*. Её и одноклассники так обозначали. «Спасибо, Джерри, что ты свёл нас троих вместе, ведь лишь благодаря совместной шпионской работе я нашла двух своих лучших подруг. Я знаю, ты не очень одобряешь такое отношение к себе, говоришь, что ты начальник, мы подчинённые, и всё такое, но хочу сказать честно: ты – самый настоящий друг! Алекс :)» И улыбочка в конце. Нет, это невозможно! Эти строки, слова, росписи – всё дышит жизнью, душой, нежностью и заботой. Ещё несколько дней назад это были живые, весёлые, задорные девочки, а сейчас…        На разрисованные карандашом страницы закапали скупые слёзы агента. Никого не было, ГЛЭДИС безвылазно сидела в своём «гнезде», а потому Джерри уже не стеснялся. Уронив голову на руки, он заплакал, как плачут, бывало, мальчишки, ободравшие до крови коленку: с всхлипами, дрожью и придыханием. В голове пульсировали вены, словно раздирая мозг, колотились мысли: «Если бы только они были живы… я бы всё им высказал… как они для меня дороги… что они для меня значат… как я их люблю… будь у меня дети… я б их наверное, так же любил…»        Сквозь рыдания, словно из-под тонн подушек послышалось непонятное пищание, на которое старик даже не сразу обратил внимание. Наконец до него дошло: на бумажник пришёл звонок. «Какому идиоту может придти в голову звонить в такой момент?!». Нехотя старый агент выудил из кармана средство связи и не глядя, нажал «приём». Сквозь помехи медленно продиралось нечёткое изображение… нет, не может быть! «Меня слышно? Связь есть? Джерри, это мы! Мы потерпели крушение, самолёт разбит напрочь. Погибших нет. Наши координаты…» – дальше такой милый, такой знакомый девичий голосок дважды продиктовал цифры. Джерри вздрогнул, на секунду зажмурив глаза, а когда открыл, в них уже не было ни следа слёз. Подзатянув узел галстука и поправив ворот пиджака, глава ВОЗЛ натянул выражение вежливого спокойствия и сухо ответил: – Рад вас слышать, девочки. Высылаю за вами вертолёт.