Не смотри на меня, я краснею...

Декстер, может, и был очень стеснительным, но однажды ему очень хотелось избавиться от этого, как ему казалось, гнета, ведь уж слишком часто он заливался краской на людях. От розоватого румянца на щечках его не спасало ничто — даже советы самой лучшей подруги Кью. Он краснел даже в мыслях, но при этом он совсем не понимал, от чего все это с ним происходит, словно он чувствовал, что кто-то тихо влезает в его мысли, читая по губам и глазам самое сокровенное и тайное, что Декс хранит ото всех в глубине своего сердца и старается запереть в старом пыльном шкафу, стыдясь этого, как скелета в шкафу. И о том, что иногда, со стороны наблюдая за ним, за тем, как его грузная и совсем не свойственная такому неуклюжему парню фигура, согнувшись едва ли не пополам, стоит около шкафчика, опершись рукой на дверцу сочного розового оттенка, смотрит задумчивым взглядом в даль — словно он пытался увидеть в потолочной глади что-то философское и жизненное, и, вдруг, краснеет, старается найти что-то взглядом, смущенно, потупив взгляд, оглядывается, затем пытается согнать румянец, обмахивая себя руками, словно веером. Если совсем не знать Декстера, то можно с уверенностью сказать, что он — придурок или параноик. Его недоверчивый взгляд иногда касался всех, ибо он не знал, что завставляло его смущаться при всех. Или кто. И этот кто-то все время оставался незамеченным, в тени. Все же румянец ему шел. С ним он выглядел очень милым и нежным, как бутончик королевской розы в теплую майскую погоду; его улыбка хоть и не была похожа на широкую улыбку всех Чармингов, зато была уникальна по-своему — эта улыбка, хотя иногда и пугающе натянутая, вселяла доверие в сердце. Он не казался настоящим принцем древней династии, которая вселяла страх и уважение всем, кто попадется на пути. Он не был принцем, скачущим на белом коне и отрубающим головы драконам и чудовищам из подземелий. Но при этом он мог вселить доверие, приласкать самого страшного дракона и сделать так, что любая принцесса будет лежать у его ног. Он — особый принц, пусть не очень мужественный и сильный, но чуткий и добрый. — Привет, Декстер, — произнесла Рейвен, стоявшая во время раздумий принца за его спиной, и посмотрела на него своими глубокими фиолетовыми глазами. Они напоминали два больших сочных цветка чар-цвета, в которых поместили две яркие искры, но не в этом суть —.в красоте ее глаз, а в том, что Декстер почувствовал, как его бледная, чуть загорелая кожa покрылась пылким румянцем, заливавшим его лицо и шею до самых кончиков ушей. — Можно я сяду? — тихо спросила она, словно извиняясь за то, что заставила Декстера на секунду отвлечься от трапезы и обратить внимание на себя. — Просто никто не хочет сидеть за одним столом со Злой Королевой, а мои друзья уже давно разошлись. Если ты не хочешь, то я уйду... — еще тише добавила Рейвен, чтобы Декстер вдруг не прогнал ее под предлогом того, что мест с другими учениками в кафетерии еще много. — Рейвен, зачем ты спрашиваешь?! — воскликнул Декстер, едва не сметая стол вместе со скамейкой, чтобы уступить место Рейвен. — Если ты хочешь, чтобы я остался, то я уйду, а ты... — Декстер вдруг понял, что сморозил нечто глупое, поэтому решил исправиться. — То есть, если ты хочешь, чтобы я ушел в другое место, а ты побыла в одиночестве, то ты только скажи... — секунду Декстер пытался сообразить, что же он сказал, ибо все мысли, плутавшие в его голове, сразу выветрились и уступилт место другим, более скрытным и кое-где даже неприличным, поэтому Декс и покраснел вновь — хоть на это у него была причина. — То есть, если ты хочешь, чтобы я ушел, а ты осталась, то... Декстер запнулся. У него больше не было слов, ведь обычно большой словарный запас принца на этот раз его покинул. Дар речи Декстера потерялся после того, как Рейвен хихикнула, прикрыв кончиками среднего и указательного пальца обнажившуюся маленькую щербинку между передними зубами. Чарминг знал, откуда у Рей эта щербиночка — в детстве она ела очень много сладкого, особенно карамели, поэтому немного стыдится своих слегка попорченных сладостями зубов. Черноволосая села за столик и посмотрела на Декстера, от чего тот моментально успокоился и сел рядом с ней. — Просто... — начала Рейвен и с грустью посмотрела куда-то вдаль. — Просто еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой одинокой, что мне приходилось просить такого занятого человека, как ты, просто посидеть со мной, чтобы я совсем уж не умерла со скуки, — Рейвен тяжело вздохнула и посмотрела на Декстера. — Еще раз прости, за то, что я отвлекла тебя от твоих раздумий, — мятежница казалась совсем разбитой, хотя секунду назад улыбалась. — Другой бы меня давно прогнал, а ты... — Рейвен, если тебе что-нибудь нужно, то ты всегда можешь положиться на меня! — ответил ей Декстер и улыбнулся настолько тепло и солнечно, чтобы хоть чем-то осветить, казалось, темную жизнь Рейвен, как смог. — Я могу быть тебе верным другом и надежным хранителем твоих чувств... — Декстер остановился, понимая, что он говорит что-то, что сейчас ему лучше не говорить, а оставить при себе — свои чувства и желания, тайные, которые он и хранит внури себя по семью замками, вдали ото всех, пород даже от самого себя. — Ешь, я не буду тебе мешать... Рейвен и Декстер приступили к трапезе, но с их сторон было видно, что они это делаю с большой неохотой — они бы с удовольсвием отложили вилки и отодвинули от себя тарелки с салатом, заменив полдник таким необходим для обоих разговором. Их коротенький диалог состоял всего из нескольких реплик, но сколько смысла было вложено в бессмысленные слова Декстера или простые слова и просьбы Рейвен. Наконец, им обоим просто надоело находиться в обычном, привычном одиночестве, у обоих вдруг появилось желание объединить это одиночество, создать отдельный мирок для их разговоров, простых и немного странных, но зато душевных и чувственных. — Совсем недавно я чувствовала себя такой голодной, а теперь я даже на еду смотреть не могу, словно объелась, — Рейвен кинула вилку в салат и запустила руки в свои густые черные волосы. Декстер разглядел на ее лице кроваво-красный румянец и то, как она закусывает свою нежную губу темного малинового цвета. — Странно, но я себя не совсем хорошо чувствую, — Рейвен откинула волосы с лица и посмотрела куда-то вдаль таким же взволнованным взглядом, как и у Декстера. — Такое ощущение, что мне в спину кто-то смотрит неотрывным взглядом, при этом прячется, и я его не вижу. Чарминг поперхнулся несмотря на то, что у него во рту ничего не было, при этом он посмотрел себе за спину, думая, что найдет того, кто смотрит на Рейвен, но нет — это было слишком глупым занятием, ибо все смотрели или в МиррорПады, или в тарелки, или же друг на друга, но никто даже не покосился в сторону девушки. Рейвен же теперь смотрела на Декстера с милой улыбкой, внимательно рассматривала его черты лица. — Нет, не смотри на меня, — умоляюще прошептал Декстер, когда понял, в чем заключается страшная сила этого невинного взгляда. — Я краснею от того, что ты на меня смотришь, — Декстер прикрыл лицо руками, стыдясь своих слов и того, что вновь покрылся пунцовым румянцем от легкого взгляда Рейвен.