Переписка

Письмо Хранителя архивов Сурендраната Сантаракситы, адресованное Дреме, исполняющей обязанности Главнокомандующего и капитана Черного Отряда. Дорогой Дораби Дей, мой юный друг, что ныне странствует в дальних краях. Прошу, не трать драгоценное время на то, чтобы напомнить мне свое подлинное имя. Я еще не утратил остатки дарованного богами разума. Прошу тебя проявить снисхождение и простить старику его маленькие слабости. Ты всегда останешься для меня Дораби Дей Банераем, юношей, устремленным к знаниям. Итак, Дораби. Высылаю тебе с нарочным выписки из хроник Таглиоса, о коих мы беседовали с тобой в прошлый раз. Осмелюсь присовокупить к ним свои соображения касательно происхождения Кины и ее деяний – возможно они окажутся небесполезны для тебя и твоих соратников. Также посылаю занимательную подборку неких документов, по случайности обнаруженных мной в архивном хранилище Таглиоса. Эти сведения касаются одного из соратников Освободителя. Возможно, ты почерпнешь из них кое-что любопытное. Я ведь помню твое стремление объять разумом необъятное и сорвать покров с любой тайны. Удачи тебе в твоих деяниях. Да хранят тебя боги, Дораби. Увидимся ли мы еще, прежде чем меня призовет Разрушительница всех собраний и Губительница всех союзов (нет, я имел в виду вовсе не Протектора, будь она неладна)? С уважением, Сурендранат. Приложенные документы. Заверенная подписью и печатью старшего настоятеля обители Обретенного Покоя свидетельство о принятии в обитель младшего послушника в возрасте четырнадцати лет, именующего себя Чаку, родом из области Кхулхата, что за Великой Рекой. Выдержки из записок наставника послушников, адресованных старшему настоятелю обители Обретенного Покоя. «...а также оный Чаку позволял себе глумливые высказывания во время чтения священного Пятикнижия, сопровождая чтение непотребными звуками и телодвижениями. Был в течение седмицы лишен доступа к столу послушников и заключен в подвале, однако ничуть не раскаялся в своих деяниях, ибо послушники таскали ему пропитание со своего стола...» «...подговорил младших послушников пробраться на галерею, откуда они кидались масляными орехами и гнилыми бананами в паломников. Вызывал сомнения и волнения в умах братии, склоняя не принявших обета послушников к неповиновению старшим...» «... обманом завладев одеянием брата привратника, проник в запретную для младших послушников библиотеку, где был обнаружен за чтением трактата Вишавасу Премудрого...» Резолюция старшего настоятеля о переводе послушника Чаку в обитель Возвышенного Просветления и послание к настоятелю таковой обители с просьбой обратить незаурядное умственное дарование послушника Чаку к полезным устремлениям. Приписка: «А начнет дерзить – порите нещадно!» Отрывок из письма настоятеля обители Возвышенного Просветления к давнему знакомцу, судье округа Пешавачан: «...к величайшему изумлению моему, вспыхнувший божественным промыслом диспут между навестившим нашу скромную обитель старцем Ракшачасой, прославленным знатоком Вед, и юным монахом Чаку продлился ровным счетом пять дней и ночей. Писцы не успевали заносить на свитки неслыханные прежде перлы мудрости, а восхищению почтительных слушателей из числа братии и паломников не было предела. К сожалению, должен заметить, что, исчерпав словесные аргументы, дискутирующие перешли к более веским доказательствам своей правоты. Исходом диспута стала драка промеж почтеннейшим Ракшачасой и молодым Чаку. Разнять оных спорщиков удалось не сразу. Ракшачаса ныне пребывает в телесной скорби со свернутой челюстью и переломанной рукой, а Чаку искупает провинность на грязных работах. Победителем в споре я объявил Ракшачасу. Хотя, строго между нами, аргументация Чаку кажется мне более справедливой и близкой к божественной истине». К делу подшиты несколько листов с разнообразными жалобами послушников, монахов и посетителей обители Возвышенного Просветления на монаха Чаку. Оный Чаку винится в похищении блюд с монастырской кухни, умственном растлении послушников, гнусных домогательствах к паломницам и намеренно превратном толковании священных книг. Запись о переводе монаха Чаку из храма Возвышенного Просветления в монастырь Познания Мудрости. Отчет жреца-дознавателя о расследовании, проведенном в монастыре Познания Мудрости касательно высказанных братом Чаку соображений, касающихся некоторых вопросов божественного творения. Таковые высказывания признаны противоречащими общепринятой теологической доктрине. На проведенном судилище брат Чаку выдвинул встречные обвинения в адрес некоторых монахов и настоятеля обители, предъявив доказательства растраты казенных средств и злоупотреблением служебным положением. Указанные монахи понижены в ранге, настоятель переведен в другую обитель, брату Чаку назначено соответствующее наказание. Своеручное послание брата Чаку в Таглиос к коллегии жрецов с просьбой перевести его куда-нибудь, где «вокруг топчется поменьше чванных ослов и имеется возможность молиться, не отвлекаясь на досужую ерунду». Решение коллегии, дозволяющее брату Чаку продолжить служение в обители Уединения. Потрепанная карта пути к обители Уединения, расположенной в южных отрогах Данда Преш. Сообщение о том, что в третий день месяца Дракона года Льва монах Чаку достиг обители Уединения и приступил к выполнению возложенных на него обязанностей. Коллективное послание старцев из обители Уединения с нижайшей мольбой удалить из их общества монаха Чаку, дабы он не смущал умы вольнодумными высказываниями, а сердца – неподобающим монаху разгульным поведением. Послания таглиосской коллегии жрецов от настоятелей обители Надзвездного Сияния, Божественного Недеяния и Приюта Странников о том, что по многоразличным причинам они, скорбя в сердце своем, вынуждены ответить отказом брату Чаку, алчущему обрести знания и просветление к их стенах. Повеление таглиосской верховной коллегии жрецов храму Утренних Облаков принять в число служителей брата Чаку. Сообщение о мятеже в храме Утренних Облаков. Коллективное послание монахов из обители Уединения с просьбой вернуть в обитель брата Чаку, ибо его отсутствие вселило в сердца монахов уныние и печаль. Десятка два страниц оживленной переписки таглиосской коллегии с настоятелями различных храмов, где принимал служение брат Чаку и откуда он был изгнан по многоразличным причинам. Заметки различных личностей, ставших свидетелями дискуссий брата Чаку со знатоками ведического Пятикнижия, зачастую приводивших к шумным столкновениям между сторонниками брата Чаку и последователями его оппонентов. Еще одно послание из обители Уединения, на сей раз – с угрозами старцев навсегда оставить служение богам и предаться грехам мирской жизни, если брат Чаку не вернется в обитель. Обширный отчет настоятеля обители Белой Цапли о событиях, произошедших в течение года служения брата Чаку. Отчет выдержан в предписываемом канона духе, однако завершается весьма резкой фразой настоятеля: «Посоветуйте, что нам делать, ибо мы не в силах справиться с этим смутьяном!» Ответ верховного жреца: «Швырните его крокодилам. Пусть вволю подискутирует с ними о природе божественной искры, нечестивец!». Записка временно исполняющего обязанности храма Белой Цапли: «Ритуал кормления священных крокодилов не был осуществлен должным образом по причине вмешательства сторонних лиц, освободивших подвергаемого наказанию брата Чаку. Вступив в сговор с оными лицами, брат Чаку проник в храм Белой Цапли, злодейски лишив жизни старшего настоятеля, похитив ритуальные принадлежности из золота и серебра, и подпалив здание обители. Таковые деяния позволяют окончательно вычеркнуть имя брата Чаку, ныне именующего себя Ножом, из списков служителей богов, что сегодня утром и совершено мною в присутствии трех уцелевших служителей обители Белой Цапли». Отрывок из письма настоятеля обители Возвышенного Просветления к давнему знакомцу, судье округа Пешавачан: «...И все же повторюсь – какого блестящего проповедника и мудреца по собственной недальновидности утратили мы в лице брата Чаку! Отныне жречество приобрело рьяного и неустанного врага, а ведь брат Чаку мог стать красой и гордостью нашей веры, ее щитом и путеводной звездой. Но нет, высокородные болваны из таглиосской коллегии в очередной раз рассудили по-своему. Крокодилы, подумать только! Теперь вместо просветленного брата Чаку по свету где-то бродит яростный и оскорбленный Нож. Уверен, он отомстит нам за все свои обиды, мнимые или действительные. Что касается меня, то я нынче же попрошу коллегию об отставке – за дряхлостью лет, вялостью рассудка и неспособностью более управлять делами обители. Лучше уж безвылазно торчать в провинции, чем схлопотать ножом промеж глаз...»