Отрывок из буклета Sony BMG, 2003 год.
***
Год спустя.
В одном из новых зданий, недавно приобретенных компанией Sony BMG, с самого утра кипела работа. Целый этаж был заставлен строительными принадлежностями, стремянками, банками с краской, завален кисточками, валиками и обрезками досок. Рабочие в разноцветных комбинезонах и сотрудники компании, направленные на мероприятие по благоустройству объекта, красят стены, укладывают остатки паркета в коридорах и просторной комнате, в которой одновременно со строительными работами вовсю репетирует немногочисленный симфонический оркестр. Скамейки для виолончелистов и скрипачей располагаются прямо среди нагромождений досок и мешков со штукатуркой, а между кое - как рассевшимися музыкантами то и дело снуют рабочие, перенося куда - то очередной нужный предмет. На середине комнаты, полузаваленное кипами бумаг и связками партитур, стоит новенькое фортепиано, у которого, нервно кусая собственный ус, топчется Джонатан, настоящий дирижер оркестра и, поминутно косясь на наручные часы, негромко переговаривается с двумя молодыми людьми, сидевшими рядом с инструментом. Они, в отличие от Джонатана, расслабленно оглядываются, провожая взглядами рабочих, и изредка перекидываются парой реплик о находящемся неподалеку оркестре. В дверном проеме появляется человек, вначале застывший на пороге, а затем несмело шагнувший в комнату. И тотчас дирижер спешит к нему, добродушно улыбаясь. - Наконец - то, мистер Бюлер! Позвольте представиться, - назвав себя, Джонатан протягивает руку, и новоприбывший твердо пожимает ее. - Поздравляю, Вы - один из победителей конкурса, но, разумеется, Вам это известно, иначе мы с Вами не здоровались бы, - он смеется собственной шутке и, выпустив ладонь мужчины, указывает на кого - то за его спиной. - Очень вовремя, Дэвид. Мистер Бюлер, знакомьтесь, один из Ваших соперников! Рядом с ними останавливается высокий парень, снисходительно косится на отрекомендовавшего его дирижера и немедля вытягивает огромную ладонь для рукопожатия. - Дэвид Миллер, Америка - представляется он, неловко, но от этого не менее дружелюбно улыбается уголком рта. - Урс Бюлер, Швейцария, - отвечает новоприбывший, пожимая протянутую руку Дэвида и сдержанно кивая в ответ, и, следуя взмахам рук Джонатана, направляется к фортепиано, невольно замедлив шаг, стоит двум молодым людям, находившимся рядом с ним, поднять на него глаза. - Смелее, мистер Бюлер, - воскликнул дирижер, подбегая к инструменту следом за ним. - Это мистер Изамбар и мистер Марин, Франция и Испания соответственно, - он поочередно указывает на обоих мужчин. - Я Себастьен, - улыбается представитель французской нации, первым отвечая на рукопожатие Урса. - Карлос, - называется испанец, в свою очередь приветствуя новоявленного соперника. Миллер здоровается с обоими запросто, явно не в первый раз увидев их. - Мы ждали лишь Вас, мистер Бюлер. У меня важное объявление сверху, - многозначительно подняв палец к потолку, Джонатан вытирает лоб. - Господа, возможно, вы догадываетесь, что каждый из вас был лучшим в отборах, прошедших в четырех странах, заявленных в конкурсе. Все вы настолько хороши, что жюри не смогли выбрать одного победителя, и для того, чтобы наконец определить лучшего, вы были приглашены в Лондон. Мне поручено оценить таланты каждого из вас, и к вечеру будет определен победитель. Окончательное решение зависит от мистера Коуэлла, организатора конкурса. Он лично выберет того, с кем будет подписан контракт. Помните, сегодня у каждого из вас есть шанс стать избранным. Будьте сильны, и удачи всем вам! А теперь, джентльмены, прошу за работу! - перескочив с торжественного тона на торопливо - деловой, Джонатан хлопает в ладоши, и невесть откуда подскочившая ассистентка выхватывает из кипы партитур четыре экземпляра и мгновенно раздает их конкурсантам. - Разомните связки, господа, - улыбается дирижер, отбегая к оркестру, а четверо "победителей" аккуратно рассаживаются у фортепиано, и каждый утыкается в выданные ему ноты. Дэвид, с трудом освободив от бумаг и подняв крышку инструмента, одним пальцем касается клавиш, голосом повторяя их звучание, и Карлос первым присоединяется к нему. Разминка длится больше часа, заявленного дирижером, и к моменту его возвращения мужчины, все до одного успевшие распеться, начинают скучать. Слава Богу, Джонатан не заставляет ожидать себя слишком долго. Он появляется из - за поставленных к стене досок, держа в руках стопку листов, и, пробравшись к фортепиано, сваливает свою ношу на свободный угол скамейки, занятой Изамбаром. - Снова здравствуйте, господа! Надеюсь, вы достаточно настроены для начала последнего отбора, - улыбается он, раздавая новые партитуры. - Перед вами - текст песни с будущего первого альбома, предназначенного одному из вас. Именно его вы и должны подготовить до вечера. Как вы заметили, песня будет представлена на испанском, поэтому специально для мистера Миллера, мистера Изамбара и мистера Бюлера подобрана транскрипция. Учите текст, джентльмены, позже вам придется пропеть его в сопровождении оркестра. Взмахнув руками, Джонатан вновь куда - то укатывается, и только теперь Себастьен бормочет что - то себе под нос, в отчаянии глядя на выданные ему листки: - Черт, это же невозможно даже прочитать! - Помощь нужна? - вдруг торопливо произносит Карлос, поднимая взгляд от текста, и Изамбар, секунду помедлив, кивает. Марин отыскивает в кипе бумаг поверх фортепиано забытый кем - то карандаш и пересаживается ближе к Себастьену. - Все не так уж сложно, - улыбается он, протягивая карандаш французу. - Я буду произносить текст, а ты как можно точнее записывай звучание слов, идет? Чтение песни проходит три круга, пока Себастьен полностью не справляется с задачей. Он благодарно улыбается, и Карлос, скромно пожав плечами, возвращается на свое место. Неугомонный Миллер, бубня текст себе под нос, подбирает мелодию на фортепиано, и вдруг хлопает себя по лбу. - Это же "Unbreak My Heart", только на испанском! Как я не понял сразу! Держа партитуру перед собой, он уверенно жмет на клавиши свободной рукой, но из - за нехватки пальцев мелодия обрывается. - Позвольте, - улыбается Изамбар, забирая ноты у Дэвида и располагая их на пюпитре. Он придерживает листки по углам, а Дэвид, аккуратно наигрывая знакомый мотив, кивает Себастьену. На знакомство с текстом уходит еще час, но к возвращению дирижера все четверо абсолютно уверены, что не запнутся и не перепутают ни строчки испанского варианта песни. Вместе с Джонатаном появляются еще несколько музыкантов, занявших свободные скамейки, а сам он поднимается на невысокую табуретку и хлопает в ладоши, чтобы привлечь общее внимание. - Начнем первую пробу, дамы и господа! - вдохновенно заявляет он, и оркестр, следуя взмаху его руки, рождает знакомую мелодию в вариации всех имеющихся инструментов. Дэвид, Карлос, Себастьен и Урс встают в ряд, так, чтобы видеть друг друга, четверо девушек занимают места напротив каждого конкурсанта, исполняя роли пюпитров. Изамбар успевает вручить своей ассистентке листок с переписанной карандашом транскрипцией, и Джонатан, заметив это, едва заметно усмехается. Оркестр вновь играет вступление, и именно Себастьен пропевает первые строки песни, еще нетвердо, но очень звучно. По знаку помощницы вступает Карлос, и его голос ложится точно на мелодию - конечно, он, с детства говорящий на испанском, не должен следить за безошибочным произношением слов незнакомого языка и может целиком отдаться музыке. Дэвид, сосредоточившийся на своевременности вступлении, пропускает свой черед, и дирижер дает музыкантам знак остановиться, слезает с табуретки и, извинившись ("Простите меня, джентльмены, я не подумал о том, что вы можете устать за два с половиной часа репетиции!"), объявляет десятиминутный перерыв, и Миллер, нисколько не огорченный своей неудачей, негромко приглашает соперников пройтись с ним до автомата с кофе, расположенного двумя этажами ниже. Те молча идут за ним, и по дороге Карлос показывает Урсу пути в курилку и в санитарную комнату - просто потому что так надо. Они не разговаривают, вернее, их незначительные фразы, хоть и обращенные друг к другу, нельзя назвать разговором. Это необходимость, во - первых, и элементарная вежливость, во - вторых. Кажется, никто из них не может окончательно расслабиться и забыть о главном - о пребывании в окружении конкурентов. В таких ситуациях сложно вести себя слишком дружелюбно, и каждый понимает это. Они выбирают кофе, Миллер, пресекая действия прочих, закидывает в автомат несколько монет и раздает два латте и один капучино спутникам. Отдавая Бюлеру его напиток, Дэвид непонятно чему усмехается и на долю секунды задерживает бумажный стаканчик в своей ладони, не давая Урсу тут же отвести руку. Тот опускает взгляд, без нужды напоминая себе о причине своего пребывания здесь. Карлос предлагает покурить и немедленно удаляется в нужном направлении, прихватывая с собой Дэвида, а Себастьен и Урс остаются одни. Изамбар тут же поднимает на соперника огромные, детски - наивные глаза и застенчиво улыбается. - Наша студия через два этажа над нами, ведь так? - интересуется он, и Бюлер, помедлив, кивает. - Верно, - вздыхает он и понимает, что односложным ответом здесь не отделаться. Себастьен опережает его. - Не могу запомнить расположение всего в этом здании. Поэтому стараюсь не ходить здесь один, иначе непременно потеряюсь. - Но почему же? - вопрошает Урс и, решившись, прямо смотрит на соперника. - В городе, где я рос, нет таких сооружений, - запросто признается тот, заметно омрачившись. - Во всех домах три этажа - самый максимум, но даже такие дворцы редко можно было отыскать. Поэтому к таким высоткам никак не привыкнуть... - Не могу знать, стоит ли торопить тебя с этим, - задумчиво ответствует Бюлер и вдруг, осекшись, берет менее отстраненный тон. - Послушай, есть ли такое уменьшительное от Себастьена, как Себ? - слегка запнувшись на длинном имени, поспешно добавляет он. - Не подумай ничего плохого, но... - Баш, - разумно предположив, что за "но" ничего не последует, произносить Изамбар. - Мне никогда не нравилось то сокращение, о котором ты говоришь, поэтому ты можешь звать меня Баш. А тебе повезло, - тут же улыбается он. - Тебе даже уменьшительного имени не требуется. Кстати, "Урс" означает "медведь" на моем языке. Подошло бы для прозвища, если ты не против, хотя на медведя ты ну никак не похож, - Себастьен окидывает веселым взглядом хрупкую фигуру швейцарца, двумя глотками допивает латте и облизывает с губ молочную пенку. - Пойдем обратно, как раз за две минуты доберемся до студии. Они возвращаются в репетиционный зал чуть раньше Карлоса и Дэвида. От догнавших их конкурентов едва уловимо веет сигаретным дымом, и Баш, проходя мимо Марина и Миллера к фортепиано, недовольно морщится, а Урс жадно втягивает в себя запах, почти сожалея о своем решении завязать с курением. - Господа, минутная готовность! - восклицает дирижер, едва заметив их, и мужчины торопливо разбирают текст и ноты.***
Вступление. Глубокие вдохи, чтобы успокоиться - для одних, чтобы набрать воздуха для первых нот - для Себастьена. Репетиция начинается.No me abandones así, hablando sólo de ti, Ven y devuélveme al fin la sonrisa que se fue...
Первые строки песни в исполнении Изамбара слишком очевидно завораживают окружающих. Джонатан еще вдохновленней взмахивает руками, ассистентка Баша довольно улыбается и не без удовольствия смотрит на него, а сам Себастьен то и дело оборачивается к Карлосу, который, уставившись в текст, беззвучно проговаривается каждое слово вместе с соперником. Это кажется чем - то обычным, ведь сразу за Башем должен вступить он. И стоит французу замолкнуть, как Марин тут же подхватывает песню.Una vez más tocar tu piel y hondo suspirar, Recuperemos lo que se ha perdido.
***
...Марин стоит на узкой улочке родного квартала и, задрав голову, смотрит на женщину в окне под самой крышей, а та, в свою очередь, смотрит на него, тихо покачивая ребенка на руках. В ее лице до сих пор ни кровинки, и она гневно и бессильно хмурится, стараясь удержаться то ли от плача, то ли от крика. Карлос хотел бы, чтобы той ссоры, что заставила его жену так переживать, не произошло. Но как он может думать, что размолвки удалось бы избежать, если он сам - ее причина? Всего пару часов назад он получил великолепное заказное письмо, сообщившее, что он - один из победителей международного конкурса, и должен немедленно выехать в Англию, чтобы пройти окончательный отбор. И, когда полгода назад он оправлял заявку на конкурс - просто из любопытства, больше ради развлечения, чем из надежд выиграть -, его жена, его Мария была с ним и поддерживала это решение. Но сегодня все изменилось, едва Мария узнала о сути письма. Она просила, потом, видя, что просьбы не действуют, требовала, чтобы Карлос отказался от любого дальнейшего участия, остался дома и занялся ей и сыном. Наконец в пылу ссоры она заявила, что если Марин переступит порог дома с билетом в руках, он никогда больше не увидит ни ее, ни маленького Тонио. И сейчас Карлос стоит у родного дома и смотрит на свою жену в окне, не решаясь ни вернуться, ни уходить сию минуту. Мария решает его терзания, отходя с Тонио вглубь квартиры, и только тогда Карлос разворачивается и медленно шагает по улице к центру, откуда проще было добраться до вокзала. Проходя мимо кучки местных покерос*, он ощущает на себе их тяжелые неодобрительные взгляды и окончательно понимает - дорога назад отрезана навсегда...***
Первый куплет окончен, Карлос устало замолкает. Очередь Дэвида вступить на припеве.Regresa a mí, Quiéreme otra vez...
Дэвид, хмурясь, вглядывается больше в ноты, чем в текст, не видя и не слыша ничего вокруг, кроме оркестра и второго голоса, до сих пор молчавшего. Урс вступает на середине припева, вытягивая слегка вздрагивающие ноты, слишком хорошо вплетающиеся в звучание Миллера.Borra el dolor que al irte me dio cuando te separaste de mí...
***
...На пригородном вокзале Люцерна, обычно тихом и немноголюдном, за десять минут до отхода поезда в Лондон царит необычайное оживление. Редкие прохожие и сотрудники вокзала косятся на стайку людей, как молодых, так и пожилых, гомонящую то скорбно, то радостно. Они наперебой прощаются, похлопывают молодого мужчину, увешанного дорожными сумками, по спине, а тот, поворачиваясь то к одному, то к другому провожающему, сдержанно улыбается. Платформу оглашает первый гудок, возвещающий о скором отправлении, и, поддерживаемый несколькими парами рук, парень вскакивает в вагон, и, едва успев стряхнуть с плеч ремни сумок, выхватывает билет из внутреннего кармана пиджака. - Урс Бюлер, в один конец до Лондона, - пожилой проводник машет вдоль коридора. - Твое место ближе к концу вагона, сынок. - Благодарю Вас, - слегка наклонив голову, Урс поднимает свой багаж, вмиг пересекает коридор в поисках своего купе, и, свалив вещи на пустующую нижнюю полку, выбегает в коридор, вставая у распахнутого окна. Друзья и родственники, вновь увидев его, разражаются новыми прощальными криками и дружно машут руками. В толпе провожающих Урс замечает свою девушку, стоящую чуть поодаль от остальных и также прощально махающую ему. Несмотря на занятость, она все же пришла проводить его! На губах Урса появляется едва заметная улыбка, он поднимает было руку, чтобы махнуть девушке на прощание, но медленно опускает ее, заметив, что рядом с ней стоит один из его приятелей, и, ухмыляясь, по - собственнически берет девушку за руку, а она, с деланной стыдливостью поглядывая на него, даже не пытается разорвать прикосновение. Урсу стоит больших усилий не отвести глаз, и теперь он без всякого выражения смотрит на парочку на перроне, а те продолжают махать вслед медленно трогающемуся вагону, и Урс не спускает с них взгляда до тех пор, пока поезд не сворачивает, и перрон окончательно не пропадает из глаз...***
Dime que sí, Yo no quiero llorar, Regresa a mí…
Оба они замолкают, и Бюлер делает глубокий вдох, готовясь ко второму куплету. Дэвид быстро переворачивает страницу партитуры и поднимает взгляд на поющего соперника.Extraño el amor que se fue, Extraño la dicha también...
***
...Гудок оповещает о завершении рабочей смены, и уставшие мужчины в закопченных комбинезонах отходят от станков, и толпой выходят из цеха, снимая каски. Они проходят в раздевалки, где облачаются в гражданскую одежду, а затем все вместе выходят из здания металлургического завода и идут к служебной столовой. Они рассаживаются на веранде и делают первые глотки пива, когда рядом с ними садится высокий парень в спецовке и плотном фартуке, и, сдвигая на затылок каску, тяжело дышит. - Стэна не видели? - принимая из рук одного из коллег кружку и делая глоток, интересуется он. - Этот трутень обещал подготовить отчет за квартал, а я не могу его найти. - Стэн еще в здании, возможно, в бухгалтерии, - пожимают плечами рабочие и удерживают парня, когда он пытается рвануть к заводу. - Брось, Дэйв, отдышись с минутку. Работа работой, но загонять себя не нужно. - Спасибо, Пит, но... - пытается возразить Дэвид, но старик Пит уже не слушает. - Вот и отлично. Выпей пивка, а я схожу за чипсами, - похлопав Миллера по плечу, он встает на ноги и, делая шаг в сторону входа в столовую, рассеянно всплескивает руками. - Совсем забыл! Тебе принесли письмо, а я только сейчас вспомнил о нем! Вытянув из кармана клетчатой рубашки смятый конверт, он вручает его Дэвиду и со сдержанным удовольствием наблюдает, как тот раскрывает и читает послание. Сам Миллер такого удовлетворения не испытывает, даже наоборот - он все больше мрачнеет с каждой секундой. - Что за конкурс? - фыркает он, рассматривая обратный адрес на конверте. - Бессмыслица какая - то! Я даже заявку не посылал! - Мы посылали, - спокойно отвечает Пит. - Взяли запись с празднования Дня труда, вырезали кусок с тобой и отправили им. Ты победил, Дэйв? Ответь, ты победил? - Тут сказано, что мне нужно отправляться в Лондон, - отрывисто кивнув, Миллер оглядывает окруживших его рабочих. - По результатам итогового отбора я смогу работать с каким - то Коуэллом. - Блестяще! - объявляет Пит, светясь гордостью. - Ты будешь лучшим, сынок! - Никуда не поеду! Не нужны мне эти глупости! Не понимаю, зачем вообще нужно было затевать все это? - Дэвид сердито хмурится, откладывая письмо и спрашивая руки на груди, и Пит шагает к нему, вздымая руки к дощатому потолку. - Зачем?! Да ты же талант, Дэйв! Уж на что мы люди темные, а и нам ясно, что твой голос - это чудо! А вот ты сам не понимаешь, какой ты талантливый. А стоит тебе воспользоваться этим даром, глядишь... - Воспользоваться - это запеть на сцене? - Миллер упрямо мотает головой. - Это несерьезно, Пит! Вот это, я понимаю, настоящая работа! - обведя широким жестом территорию завода, он вскакивает на ноги. - Сейчас я - уже начальник наших цехов, у меня хорошая, стабильная жизнь! А выйду на сцену, год помелькаю - и все! Куда мне после этих цирковых номеров податься?! - Успокойся, сынок, - Пит поднимает руку, и Дэвид замолкает, недовольно бормоча. - Этот завод тебя примет любого и всегда, но сейчас у тебя есть шанс увидеть мир, стать кем - то важным, и ты можешь отказаться от такой возможности? Не позволю! И я еще не закончил! - взмахом ладони остановив вновь открывшего рот Дэвида, Пит вытирает пот со лба. - Ты можешь просто попробовать. Возьми отпуск и отправляйся в этот Лондон. Если уж не приживешься и пожелаешь вернуться - мы будем только рады и больше и слова не скажем. Верно говорю, ребята? - он оглядывает рабочих, и те согласно гудят. - Так что, Дэйв, это твоя попытка. Попробуешь? - Только зря время тратить, - безнадежно вздыхает Миллер, оглядываясь на здание завода. - Еще придется писать заявление на отпуск.... - Мы позаботились, - Пит жестом фокусника протягивает ему несколько скрепленных между собой исписанных листов. - Нужна лишь твоя подпись. Дэвид, не глядя, подписывает лист в указанном месте, забирает письмо и заявление и шагает в сторону здания, а рабочие тихо рассаживаются по местам и вновь принимаются за пиво.***
Quiero que vengas a mí y me vuelvas a querer.
Урс кивает Карлосу и замолкает, а Марин поет, пока Баш, то и дело поднимая на него глаза, водит пальцем по нотным линейкам, вспоминая, когда именно подойдет его черед.No puedo más si tú no estás, Tienes que llegar, Mi vida se apaga sin ti a mi lado…
***
...Себастьен в кои - то веки рад тому, что его родной поселок такой небольшой - чтобы найти человека, не нужно слишком далеко идти. И все же он успевает пересечь жилые кварталы и выйти в порт, попутно здороваясь со всеми знакомыми, встретившимися по дороге, прежде чем отыскивает нужное лицо. - Папа! - издалека кричит он, невольно ускоряя шаг, и останавливается рядом с двумя пожилыми мужчинами, склонившимися над запутанными рыболовными сетями. - Папа, дядя Жан, вы не поверите тому, о чем я прочитал в письме, которое сегодня получил! Я прошел в финал музыкального конкурса, меня приглашают в Англию попробовать свои силы в качестве певца! - выпаливает Баш, задыхаясь от волнения и радости. Он сам не верит произошедшему, ибо сложно поверить в то, что сбывается твоя мечта. Всегда, сколько Себастьен помнил себя, он мечтал петь на сцене. Выбегая на берег моря, он исполнял все известные ему песни под аккомпанемент волн и воображал, что когда - нибудь он выйдет под софиты Ла Скала или Сиднейской Оперы как известный тенор. А сейчас возможность воплощения мечты в буквальном смысле находится в его руках. Он увидит Лондон! Более того, станет певцом! Вернее, у него будет шанс стать певцом, если пройдет итоговый отбор, но, что удивительно, в своей победе Баш практически уверен. И сейчас он, преисполненный радостного ожидания, смотрит на свою семью, а те лишь молча переглядываются. - Молодец, племяшка, - наконец произносит Жан, с улыбкой заключая Себастьена в объятия. - Рад за тебя, правда, очень рад! Когда едешь? - Судя по дате, нужно выезжать сегодня... - начинает было тот, но Пьер Изамбар громко, презрительно фыркает. - Ни сегодня, ни завтра никуда не поедешь! Ты нужен дома. Скоро сезон, а рук не хватает! И что это за занятие - голосить перед людьми? Тьфу! Знай, на сцене работают только золотые детишки или гомики! - он брезгливо сплевывает, не спуская глаз с сына. - Ты же не то и не другое, Себ! Останешься здесь, и без вопросов. - Не слушай его, парень, - Жан успокаивающе треплет племянника, оторопевшего от слов Изамбара - старшего, по плечу. - Ты же знаешь Пьера, он погорячится и успокоится. А ты дуй собирать вещи, чтобы успеть к вечернему поезду... - Никаких "собирай вещи"! - рявкает Пьер, угрожающе поднимая палец. - Пока я глава нашей семьи, я решаю, что и кому делать, Жан! - Конечно, пап, никто не оспаривает твое главенство. Только я все равно поеду в Лондон, - тихо, но твердо произносит Себастьен, поднимая на отца вспыхнувший сдержанным гневом взгляд. - Ты настоял, чтобы я бросил школу, потому что я был нужен семье, не разрешил пойти на курсы из - за того, что ты нуждался в бессменном и бесплатном помощнике, но здесь ты бессилен меня удержать. - Ну попробуй, сбеги в Англию, - усмехается Пьер. - Но учти: уедешь - будешь сиротой! Мне не нужен сын - гомик, предавший семью, так что домой ты не вернешься, и не вздумай рассчитывать на мою помощь, если облажаешься в своем Лондоне, - он самодовольно кивает и вновь берется за сеть, дав Жану знак приниматься за работу, а Баш какое - то время стоит столбом и медленно дышит, стараясь успокоиться, затем поднимает голову и выпрямляется. Не спуская взгляд со спины отца, он обходит его и дядю, разворачиваясь к дороге в поселок, но прежде чем пуститься в обратный путь, негромко произносит в затылок Изамбара - старшего: - Да будет так.***
Regresa a mí, Quiéreme otra vez Borra el dolor que al irte me dio cuando te separaste de mi Dime que sí Yo no quiero llorar Regresa a mí...
За одним прогоном следует второй, третий, затем солидный перерыв и еще две репетиции, еще перерыв, во время которого Миллер притаскивает четыре стаканчика с кофе из автомата снизу, еще прогон. Они то встают ближе к оркестру, то удаляются в дальний угол студии, то рассаживаются среди музыкантов. В очередной раз "бега по кругу" Баш поет без малейших подглядываний в текст, и Карлос осторожно аплодирует его успеху. Еще один перерыв, и испанец и француз исчезают под предлогом покурить. Урс от нечего делать садится у фортепиано, слушая, как Дэвид играет въевшуюся в сознание мелодию. Три прогона подряд - и все четверо начинают угадывать момент общего вступления, делая разрыв между звучанием каждого из них все незаметней. Анкор, еще анкор... До одурманенных музыкой людей не сразу доходит, что в дверях студии стоит человек, странновато смотрящийся посреди творческого бардака в своем дорогущем костюме. Только когда Джонатан останавливает оркестр и направляется к новоприбывшему, среди присутствующих идет оживление. - Похоже, это и есть мистер Коуэлл, - шепчет Баш соперникам, и они кивают, наблюдая за шагающим к ним дирижером. - Дамы и господа, минуту внимания! - он торжественно взмахивает руками. - Вот он - наш момент истины! Сейчас песня прозвучит в последний раз за вечер, и чуть позже будет названо имя победителя. Готовы, джентльмены? - Джонатан окидывает беспокойным взглядом Карлоса, Баша, Урса и Дэвида и одобрительно кивает каждому, а затем хлопает в ладоши. - Оркестр, три, два, один!No me abandones así hablando solo de ti Devuélveme la pasión de tus brazos. Regresa a mí, Quiéreme otra vez, Borra el dolor que al irte me dio cuando te separaste de mí, Dime que sí, Yo no quiero llorar, Borra el dolor que al irte me dio cuando te separaste de mí, Dime que sí Dime que sí Regresa a mí.
... Каждому кажется, что на этот раз музыка звучит быстрее, текст вылетает из головы, а собственный голос не подчиняется владельцу. Когда они замолкают, Коуэлл с минуту медлит на пороге, поочередно оглядывая каждого конкурсанта, затем делает знак Джонатану и вместе с ним выходит в коридор. Четверка мужчин рассаживается у фортепиано, ставшего почти родным за целый день. Карлос, улыбаясь, затевает разговор с одной из их утренних ассистенток, и то и дело поглядывает в сторону Себастьена, привалившегося спиной к боку инструмента. Оба выглядят расслабленными, ведь независимо от того, что насчет них решит продюсер, этот утомительный день завершится. Урсу не до разговоров, и он сидит, сдвинувшись к краю скамейки и стараясь занять минимум места. Он не строит иллюзий по поводу репетиции, ибо знает - ему не победить. Сегодня он был явно не в голосе, и разминки не помогли устранить эту проблему, а напряжение, которое он переживал сегодня на протяжении многих репетиций, также сделало свое дело. Бюлеру кажется, что он еле поспевал за соперниками, едва - едва вытягивал нужные ноты отвратительно дребезжащим голосом, что наверняка не укрылось от взгляда и слуха Коуэлла. Но, черт, как он вообще мог подумать, что обойдет кого - то из трех своих конкурентов - Баша, уверенного в своей победе и черпающего спокойствие из этой уверенности, Дэвида с его природной способностью к пению, Карлоса, для которого исполнение песни на родном языке выглядело плевым делом - и войдет в историю музыки, он, парнишка из люцернской провинции, решивший, что он способен тягаться с людьми куда опытнее его?! Он нервно сминает в руках зачем - то взятую с фортепиано партитуру, и краем глаза замечает, как Миллер, прищурившись, оглядывает его и опускается рядом на скамейку. Ладонь Дэвида тянется к нему, и Бюлер ждет снисходительного похлопывания по плечу, но вместо этого соперник касается его предплечья, неожиданно мягко пожимает руку швейцарца, и тот переводит взгляд вначале на чужую ладонь, затем на ее владельца. Дэвид вдруг улыбается, настолько искренне и заразительно, что Урс не удерживает ответную улыбку. В студию влетает Джонатан, сразу за ним заходит Коуэлл. Дирижер пропускает его вперед, а Саймон уверенно шагает к фортепиано, и все четверо, как по команде, одновременно поднимаются ему навстречу.Dime que sí Dime que sí Regresa a mí Regresa a mí...
***
...Они стоят на сцене вчетвером. Джонатан, взмыленный и растрепанный, хотя с начала дебютного концерта проходит менее пяти минут, управляет оркестром, играющим ту самую мелодию. "Regresa a mí", или ""Unbreak my heart", как кому нравится. Первый сингл нового квартета в стиле кроссовер под руководством Саймона Коуэлла, первый хит коллектива "Il Divo" - четырех исполнителей, четырех друзей. Они не скрывают эмоций. Карлос то и дело удивленно оглядывает зал, в котором, кажется, яблоку негде упасть, Баш не менее удивленно улыбается, и к этой улыбке примешивается детский восторг и гордость. Довольный и торжествующий Дэвид, то и дело косится на Урса, который, кажется, впервые за много дней искренне радуется, отчего его голос, сильный и звучный, наполняет зал, вызывая новые волны шума. На последнем повторе припева зрители устраивают настоящую овацию, и первым, аплодируя, вскакивает Коуэлл, и, не сводя глаз со сцены и своих подопечных, смаргивает невольную слезу. Подопечные же, ободренные реакцией зала, звучат оглушительно, сливаясь с грохочущим оркестром. И в этом прекрасном шуме - их торжество. Il Divo справились. Они справились. Вместе.Dime que sí Dime que sí Regresa a mí Regresa a mí!