С возвращением!

- ... И помните: вы наследники великого клана Сенджу, поэтому должны вести себя, как подобает! Братья переглянулись. - Да, отец. В Водовороте - маленькой деревушке на берегу моря - все было по-другому, непривычно для маленьких Сенджу. Люди здесь улыбались чаще, бойкие, чей характер был под цвет волос - огненный. Они легко вспыхивали и так же легко гасли, даря тепло окружающим. Увлекались, доводили до конца, все горело в их руках. Пусть они отгородились от всего мира высоченными стенами с печатями, это не мешало внутри, среди своих, быть добрыми, приветливыми. Полными... счастья. Дома здесь поднимались к самому небу: высоченные, с гладкими, словно срезанными острым лезвием, крышами, большими окнами и маленькими балкончиками. На стенах, прямо в камне, словно диковинные узоры из сказок, были вырезаны печати. Даже воздух здесь пах иначе: морем, солью и солнцем. Из-за постоянных противостояний Сенджу приходилось всегда быть начеку, готовыми отвоевать новую территорию и защитить свою. Узумаки словно и не знали этого, они презирали условности и традиции. Здесь жена главы селения держала собственный трактир, где готовила просто потрясающие пироги с зайчатиной, а приветливая, улыбчивая Мито, принцесса клана, могла запросто затащить к себе на чашечку чая. Сенджу настороженно принюхивались, старались соблюдать дистанцию, шарахаясь от каждого приветливого слова, доброго взгляда. Всюду им чудился подвох. Но Тобирама видел тоску в глазах брата и понимал, о чем тот думает: если бы Сенджу и Учиха были такими же, возможно... те, кто погиб, остались бы живы. Узумаки первое время еще пытались расшевелить маленьких Сенджу, однако быстро отстали. Братья предпочитали держаться особняком. Однако существовали люди, которым закон был не писан. - Ну и что это за кислые мины? - рядом, на причал, приземлился высокий парень с багряными, как закат, волосами. Синие глаза задорно блестели. Тобираме еще ни разу не доводилось видеть такого оттенка: как небо, как море, как солнечный, летний день. - Пойдемте стащим парочку яблок из сада главы! Он схватил Хашираму за руку и потащил за собой. Тобирама вынужден был последовать за незнакомцем. Так они познакомились с Наруто Узумаки. - Нару-чан, Нару-чан, мы придумали, как проникнуть в подвал госпожи Хейко! - Тобирама заговорщицки шептал, почти вплотную приблизившись к другу. Госпожа Хейко Узумаки, она же жена лидера селения, не только пекла восхитительные пироги с зайчатиной, но и варила варенье из яблок, от которого даже у взрослых шиноби начиналось обильное слюноотделение. Что уж говорить про детей! Золотистое, янтарное, прозрачное, с крупными, сахарными ломтиками яблока.... Защищали подвал даже лучше, чем оружейный склад селения, поэтому проникнуть внутрь и утащить хотя бы ложечку божественного лакомства считалось испытанием для настоящего шиноби. Наруто довольно потер руки. - Давай, говори! Тобирама, надувшись, уткнулся в подушку носом. Лежать на спине не получалось категорически, даже несмотря на чудодейственное снадобье и регенерацию шиноби. Госпожа Хейко таки поймала их и отстегала крапивой по задницам, предварительно сдернув штаны. Наруто успел удрать, взлетев на фонарный столб, а вот маленьким Сенджу досталось по полной программе. Хаширама лежал рядом, тяжело вздыхая время от времени и сдувая со лба упрямые прядки волос. - Не переживай, Тора, - седых волос коснулась приятно прохладная рука. - В Водовороте нет ни одного человека, которого бы госпожа Хейко не знала в лицо и... в другие части тела, - в голосе старшего товарища слышался веселый смех. - Тем более, она уже не сердится, даже просила передать вам гостинец. На тумбочку при кровати опустилась баночка с янтарным яблочным вареньем. - Нару-чан, Нару-чан! - в дверной проем просунулись две головы, седая и черноволосая. Хаширама и Тобирама Сенджу обозрели пространство, удрученно вздохнули: - А где Нару-чан? - почти жалобно спросил младший Сенджу. Присутствующие перевели взгляд на кресло, где еще недавно сидел Наруто Узумаки. В данный момент оно пустовало. Посмотрели на парнишек, пожали плечами. Те вздохнули и удалились. Из-под стола выглянула красная макушка, голубые глаза цепко проверили обстановку. Раздался облегченный вздох. Собрание Совета селения шло полным ходом. - Ты не знал? - удивилась Мито, в очередной раз распуская неудавшиеся стежки. Мать взялась научить ее ремеслу, достойному порядочной девушки. Принцесса предпочла бы побегать по полигону с веерами, но со старшей Узумаки даже отец спорить не решался. - Наруто мой дядя, младший брат моего отца и ответственный за безопасность Водоворота. Он мастер печатей, все фуин на внешней стене - его идея. - Ух, ты! - в унисон восхищенно выдали братья. - Давай же, Тора, маленький тигренок, нападай! - Ррр! - Ой, боюсь щекотки. - Гррр. - Хаши, не отставай! - Хай. - Уже лучше, - Наруто опустил кунай, приблизился к противникам и потрепал их по волосам. - Вы станете сильными и талантливыми шиноби, у вас есть все задатки для этого. Никогда прежде маленькие Сенджу не были так счастливы. Они грабили подвал госпожи Хейко, устраивали тренировочные бои. Наруто учил их делать печати, лазил вместе с ними по яблоням, таскал пирожки через окно кухни, бегал с ними на речку ловить рыбу, собирать грибы. Словно и нет никакой войны, локальных стычек и смертей. Наруто умел многое, очень многое. Он постоянно разрабатывал новые печати, учил бойцов, мастерски владел кунаем. Пусть не меч или веер, но никто не мог с ним сравниться в жестком контактном поединке. Тора даже думал, что будь Наруто на их стороне, не придерживайся он нейтралитета, Учихам бы не поздоровилось. Он был самым лучшим, самым красивым, самым умным, самым-самым. Оставалось лишь мечтать когда-нибудь стать таким же сильным и смелым. - Не переживайте, мы еще встретимся. - Угу. - Не плачьте, вы же шиноби. - Ага. Наруто с улыбкой обнял жмущихся к нему мальчишек, погладил их по отросшим волосам. И отстранил, присел на корточки, чтобы посмотреть в глаза. - Однажды, Хаши, ты исполнишь свою мечту и построишь Деревню. И тогда я обязательно приеду к тебе в гости. С гостинцами и подарками в виде яблочного варенья госпожи Хейко. Ну, улыбнитесь! - щелкнул их по носу. - Хай! *** - Тобирама, Тобирама! - Первый Хокаге на всех парах мчался к тренировочному полигону. - Что? - его брат отвлекся от занятий с бойцами, повернулся к брату, вытирая пот и пыль услужливо протянутым каким-то мальчишкой полотенцем. - К нам делегация из Водоворота! А вместе с ними ОН приезжает! Никогда прежде никому не доводилось видеть столь сияющего, полного неподдельного, искреннего обожания и восхищения выражения лица вечно хмурого второго Сенджу. Разгладились морщинки на лбу, засияли глаза. - Нару-чан! Мадара Учиха, как и остальные члены его клана, подозревали, что главные Сенджу либо ударились головой... либо ударились головой. Потому что иначе объяснить их форменное безумие нельзя было. В преддверии появления делегации из Водоворота, Хаширама метался по Деревне заведенным зайчиком, лично следил за подготовкой покоев, проверял наличие необходимых вещей, вплоть до количества самых лучших одеял и подушек. Даже разрабатывал специальное торжественное меню и как-то подозрительно облизывался на яблочки. Тобирама, в противовес брату, целыми днями разлеживался на крыше особняка, мечтательно смотря в небо, крутя травинку между зубами. Что пугало еще больше, ибо заподозрить Тобираму в ленности... да скорее небо на землю рухнет. Сенджу-второй крутился, как белка в колесе, после изобретения пространственной техники успевал везде и всюду, на тренировках, на совещаниях, на локальных стычках. Поэтому нынешнее безделье... предвещало нечто нехорошее. - Почему нехорошее? - удивился Тобирама, когда Мадара, плюнув на принципы и догадки, подошел к нему, сел рядом на крышу и выложил все свои соображения. - Наоборот, очень даже хорошее! - Сенджу вновь перевел мечтательный взгляд в небеса. - Просто набираюсь сил, потому как когда он приедет, их понадобится очень много. Ни минуты покоя не будет! - Он? - выловил самое главное, на его взгляд, Учиха. - Ага, - расплылся в блаженной улыбке Тобирама. - Нару-чан. Нас однажды на полгода отправили в Водоворот, тогда еще даже не Деревню, простое селение. Там мы с аники познакомились с Нару-чаном. Это было самое счастливое время. Нару-чан тако-о-ой.... С тех пор у Тобирамы появился благодарный слушатель. Впрочем, добровольность Мадары второго Сенджу не слишком интересовала. Он находил его повсюду с помощью Хирайшина, садился рядом и рассказывал о веселых деньках с Нару-чаном. Мадара сам не заметил, как постепенно пропало куда-то раздражение назойливостью Сенджу, сменившись желанием убивать, потом пропало и оно, снова появилось раздражение. А в конце, перед самым приездом делегации, Учиха задумался, кто же такой этот загадочный Нару-чан. В монологах Тобирамы проскальзывало не просто восхищение - почти обожание, а это дорогого стоило от невозмутимого Сенджу. Мастер печатей, отличный рукопашник, хитрый, умный, смелый, решительный.... Надо бы познакомиться с ним поближе.... - Нару-ча-ан! - Тора, привет, тигренок! Мадара признался самому себе, что если бы Сенджу вели себя так на поле боя, на них попросту не поднялась бы рука. Тобирама обнимал и тискал невысокого молодого мужчину с алыми волосами, довольно жмурился и чуть ли не мурлыкал так умильно, что челюсти просились на пол, а в груди разгоралась зависть к тому, кто смог пробудить эту ледышку от вечного промерзлого сна. Хаширама ходил кругами, то и дело притрагивался кончиками пальцев к рукаву или подолу костюма гостя, словно не верил своим глазам. Рядом хихикала Мито Узумаки. Если честно, Мадара считал принцессу клана мастеров печатей недалекой, не самой сильной куноичи. Быть откровенно глупой ей не позволит наследственность и воспитание, но и ума своего она не показывала. Равно как и живости характера. Почти не отличимая от портрета копия. Но теперь, смотря на нее, веселую, довольную, раскрасневшуюся от сдерживаемого смеха, в красивом ярком, алом с золотом кимоно, Мадара признавал, что, пожалуй, Мито является не самым плохим выбором для Конохи в целом и Хаширамы в частности. - Меня зовут Наруто Узумаки. Приятно познакомиться. Глава клана Учиха не заметил, как гость оказался возле него. На руке вис Тобирама, всем своим видом показывая, что разлучить его с другом может только смерть, причем смерть Мадары. Наруто улыбался, не притворно, не искусственно, открыто, немного по-детски. В мире лжи и обмана, вечных войн подобная искренность... поражала в самое сердце. - Учиха Мадара, - его не хватило на гордый, высокомерный кивок. Этот человек не заслуживал подобного обращения. Мадара сам еще не понимал, чего хочет от Узумаки, однако кое-какие наметки имел. Осталось только проверить самого себя. - Нару-ча-ан! - протянул Мадара, сверкая лукаво глазами, подозрительно похоже копируя кого-то, заставляя думать, что шаринган может копировать не только техники, но и звуки. - Хоть ты не начинай, - поморщился Узумаки, присаживаясь рядом. - Меня Мито уже задразнила. Не то, чтобы я не любил Тору и Хаши, однако даже мне иногда хочется отдохнуть от их энтузиазма. Учиха усмехнулся и промолчал, поворачиваясь к скале, возле которой они прятались. Стояла на удивление тихая ночь. Главной проблемой, по мнению Учихи, являлось то, что он не знал, как Наруто отнесется к предложению попробовать построить отношения между ними. Любовь и секс двух мужчин не было чем-то новым или запретным, наоборот, кодекс древних самураев предписывал использовать женщин только для размножения, в то время как отдавать основное свое предпочтение братьям по оружию. Но ведь это Наруто, абсолютно непредсказуемый шиноби, которого, как подозревал Мадара, попросту выгнали из Узушио за чувство юмора и активный энтузиазм. Хотя в чем-то его шутки приносили пользу. По крайней мере, шиноби стали вновь проявлять бдительность. Нет ничего страшного в том, чтобы попасть под удар отравленного куная на задании, но вот быть окаченным ведром с жидкой краской и проходить целый день цвета "лепестков пиона у озера поутру" унизительно. Наруто... восхищал. Теперь Мадара вполне понимал Тобираму, самому хотелось бегать за Узумаки по Конохе с воплями "Нару-чан!", хотелось целовать его, прижимать к себе. И показать, почему основной стихией у его клана является Катон. Один самоубийца попробовал предложить Наруто свою кандидатуру в качестве любовника, заметив интерес главы клана Учиха. Самоубийца, потому что именно в этот момент в груди Мадары стало зарождаться рычание, готовое перерасти в полноценное Адское испепеление. Наруто решил проблему по-своему. Он дал шиноби простого щелчка, от которого тот улетел на другую сторону улицы. Больше вопросов не возникало. Так бы Мадара и терзался сомнениями, если бы ни один случай. - Ты куда-то собираешься? - Мадара тихо прошел в арсенал Конохи. Наруто слегка повернул голову, затем молча вернулся к упаковыванию оружия в свитки. Такого Узумаки Учиха видел впервые в жизни. Собранный, в военной форме своего клана, с серьезными, мрачными глазами, в которых плескалась решимость, готовность идти до самого конца. Перед ним стоял не шутник, не лучший друг Тобирамы, не дядя Мито, дипломат и управленец. Перед ним стоял мастер фуиндзюцу, которым восхищались братья Сенджу. Сильный, опытный, с гибкими пальцами, соблазнительно полоской загорелой кожи над верхней линией жесткого воротника доспеха. Наруто не успел даже ахнуть, когда вихрь по имени Мадара смел его, прижал к деревянному столу. И грубо впился в губы, до боли, словно наполняя рот стеклянными осколками. Мадара вжимался в доспех, чувствуя, как больно впивается в тело стык пластин, он боялся, что его отвергнут, и торопился попробовать все, узнать больше, чем остальные. Боялся признаться, что ревновал ко всем, даже к Торе. Особенно к Торе, которого с Наруто соединяли детские воспоминания. Хаширама крутился поблизости всегда, так и хотелось напомнить ему про невесту. Наруто поднял руки, обхватил Учиху за шею и ответил. Сначала Мадара слегка опешил, а затем вернул поцелуй с удвоенным энтузиазмом. И застонал от обреченности: сегодня никак не получится выковырять это нежное тело из панциря суровых доспехов. Жаль, а так хотелось! Распухшие губы, которые то и дело облизывал розовый острый язык, Мадара уже знал его вкус. Равно как и ощущение от красных волос в своих пальцах, гибкого тела, прижавшегося к нему. Наруто пах раскаленными на огне травами - так сладко, так пряно. Так возбуждающе. - Мне... пора... - он задыхался, глаза блестели шальным блеском. И Мадаре снова захотелось поцеловать его. - Вернись ко мне, - попросил он. Узумаки кивнул. И подарил еще один поцелуй. А за ним - и всю ночь. На рассвете он ушел. И так и не вернулся. Тело мастера печатей нашли через три месяца, в заброшенном логове бандитской группировки шиноби, обезображенное, искалеченное. И лишь по клановым печатям, чудом уцелевшим на внутренней стороне щеки, смогли установить его личность. Мадаре хотелось кричать. Одна ночь, всего одна ночь. Он лично перенес тело в Коноху. Наруто стал первым не-Учихой, которого похоронили на семейном кладбище. Через месяц от группировки бандитов не осталось и следа. А еще через два Мадара покинул Деревню. История сделала новый виток, чтобы снова вернуться по спирали обратно, к тому, с чего все начиналось. Но они пока что этого не знали. *** - Саске... - губы Сакуры дрожали, она прижимала руки к груди, не веря собственным глазам. - Ты... ты вернулся! Наруто радостно улыбнулся, показал большой палец, хотя и на это потребовалось невероятное усилие. Чакры не было. От слова совсем. Обито-будь-он-неладен-Учиха каким-то образом сумел подчинить себе древесного монстра и собрать почти всех биджу. Держались только они с Курамой, да Би с Восьмихвостым. При этом продолжал убеждать всех, что он и есть Мадара Учиха. Ну-ну, Наруто многое мог бы рассказать о настоящем Мадаре, до которого нынешнему было как до Луны пешком. Например, что он потрясающе целуется. И не любит расчесываться. Чтобы привести его гриву в порядок, его ловили по всей Конохе полным составом: Первый-Второй-Узумаки. - Я не один, - гордо вздернул нос Учиха. - Со мной подмога. Словно ниоткуда на поле боя возникло пять силуэтов. Раздались потрясенные вскрики, Цунаде зашептала оберегающее заклинание от екаев. Те, кто постарше, объясняли остальным, что же собственно происходит. Саске Учиха привел с собой всех четырех Хокаге Деревни Листа плюс какую-то еще незнакомую, но явно сильную, лохматую личность. Первые Хокаге, основатели не просто самой идеи скрытых поселений, но те, кто превосходил по силе всех. Бог шиноби, Хаширама, его брат Тобирама, Третий, Желтая молния Конохи и... Мадара Учиха. Что самое удивительное, выглядели они больно уж живыми, не было ни малейших признаков трещин на лице, свойственных технике Нечестивого воскрешения. Сильные, гордые, неприступные.... - Нару-ча-а-ан! Второй Хокаге, известный так же, как ледяной за свою беспристрастность, спокойствие неожиданно сорвался с места, подлетел к сидящему на земле Наруто Узумаки и обхватил его за шею руками, прижался щекой к щеке. - Нару-чан! - он ластился, как огромный кот. Цунаде схватилась за руку первого попавшегося шиноби, стоявшего неподалеку, не обращая внимания, что это Орочимару. Ей как-то стало не по себе. Таким деда она еще не видела. Неужели Обито уже задействовал свою демоническую иллюзию. - Рад видеть тебя в полном здравии, Нару-чан, - тепло улыбнулся Хаширама. - Не совсем в полном, - дрогнули губы Узумаки. Он как будто повзрослел, возмужал за считанные секунды. - Поправимо, - хмыкнул Первый, присаживаясь за спиной и активируя лечебную технику. - Спасибо, Хаши. Ты настоящий друг. Захрипел Райкаге, Цучикаге обмахивался оторванным от своего костюма рукавом. Мизукаге с интересом облизывала взглядом появившихся личностей, но и ее невозмутимость дала трещину. - Нару-чан, а ты знаешь... - Второй Хокаге трещал, выдавая сто слов в минуту. Глаза Третьего забавно округлились, брови почти совпали с линией волос. Он за всю жизнь не слышал столько слов от своего учителя. Вторил брату Хаширама, уже не просто леча - тиская парня. - Разве вы не собираетесь подчиняться мне? - все еще самоуверенно спросил Саске. Первый внимательно посмотрел на него, под этим пристальным взглядом неуютно сделалось всем. - Слушай, парень, иди-ка ты лесом, - мягко, миролюбиво посоветовал он. - Моим лесом. Тонкий намек заставил окружающих нервно сглотнуть. - Вы сражаться будете или нет? - возмутился Обито. - В конце концов, я Мадара Учиха... - Этого быть не может! - уверенно заявили Первый и Второй. - Почему это еще? - почти перешел на визг противник. - Потому что я Мадара Учиха, - спокойно заявил незнакомый черноволосый тип, узнал которого разве что Оноки. Наверное, именно поэтому как-то побледнел, осунулся, на лбу у старика выступила испарина. Мадара хмыкнул в его сторону: - Не нервничай так, Оноки-тян, - и ленивой, вальяжной походкой направился к Наруто. Тот сглотнул. Сглотнул еще раз, когда его подняли за грудки, встряхнули. Зажмурился, ожидая удара или плевок Катоном в лицо. И никак не ждал поцелуя, хотя втайне и надеялся. В будущем в учебниках напишут: "Война закончилась полной победой союзнических войск Деревень, так как противник был абсолютно деморализован секретной техникой Конохогакуре но Сато". Но это потом, а сейчас.... - Почему ты мне не сказал? - Мадара провел кончиками пальцев по скуле Узумаки, отметил шрамы. Наруто подался навстречу ласкающей руке. - Прости, не успел. Да и не был уверен, что сработает печать перерождения или что я сохраню при этом память. А ты вон, планы по завоеванию мира строил. И даже ученика себе нашел. Мадара закатил глаза. - Найти-то нашел, вылечил, щенка неблагодарного. А после моей смерти, видимо, порылся в моих разработках на тему Вечного Цукиеми и Древа. Ничего, с этим я разберусь. - А мы тебе поможем, - хищно улыбнулись братья Сенджу. Обито поежился от пристальных, многообещающих взглядов. А так хорошо все начиналось! - Наруто, подумай хорошенько, - в очередной раз попытался воззвать к благоразумию сына Минато. - Вокруг столько хорошеньких девушек. Посмотри, Хината-чан, Сакура-чан, - медик икнула. И непонятно, что шокировало ее больше: то, что ее рассматривают, как пару Узумаки, или то, что ее нахваливает давно умерший Хокаге. - Зачем тебе этот столетний, давно умерший старик. - Пап, - Наруто оторвался от Мадары. Они целовались прямо на поле боя, деморализуя не только возможных противников, но и союзников. Шиноби старались обходить парочку по широкой дуге. Лишь Обито лежал у их ног, слегка подпаленный, спеленутый древесными техниками и льдом, как гусеница. - Этого старика я знаю дольше, чем тебя. Лет пять так уж точно. Мы с ним еще при жизни встречались. В осадок выпали все. - В конце концов, есть еще и Саске, если тебе так нравятся мальчики, - совсем отчаялся Минато. Теперь уже не последний Учиха поперхнулся. На своего старшего родственника он старался не смотреть. От греха подальше. Наруто молча снял броню с Мадары, стянул водолазку, распахнул косоде Саске. - Посмотрите на Мадару и на Саске, снова на Мадару, еще раз на Саске.... Кого бы вы выбрали? Выбор был очевиден. Сильная, гибкая, обтянутая бархатом сталь или невразумительное нечто, подвязанное канатом. - Вот и я о том же, - сладко улыбнулся Наруто. - И вообще, нам пора. Тора, за мной! Будем возрождать Узушио. - Возвращать причал, - мечтательно проговорил Хаширама, - и яблони. - И яблочное варенье, - в тон ему протянул Тобирама. - И в первую очередь дом, - облизнулся Мадара. - Со спальней. Друзья переглянулись и переместились Хирайшином. Планов было - огромное множество. Но теперь у них имелось на это время.