Смыть кровью

Люди привыкли к тому, что окружение отражает их эмоциональное состояние. В грустные моменты должен лить дождь, а в счастливые непременно покажется палящее солнце. А если всё не так? Хорошее настроение может убить пасмурная погода, а ясное небо как будто насмехается над бедами людей. Даже в такой мелочи выражается стремление человека к господству над природой, другими расами, а в конце концов и над себе подобными. Люди ведут себя так, словно этот мир им обязан, вечно обязан! Ненависть к этим ничтожествам, ненависть к предкам, что потерпели поражение от этих ничтожеств – это всё, что я сейчас чувствую, и утолить её сможет лишь добрая лужа благородной крови на полу тронного зала. Лес. Лес древний, знающий такие тайны, в которые не посвятит и мудрейший из всех ныне живущих мужей. Тяжёлые кроны вековых деревьев скрывают под собой великое множество вещей, неведомых невооруженному глазу. Если вдуматься, то некоторые из этих деревьев не так просты – старые энты могут оказаться как спасением, так и смертью для заплутавшего путника. Средь тех деревьев текут кристально чистые ручьи, из которых напивались ещё те, бессмертные, эльфы. Это расцветающее место так и тянет к себе юную мечтательницу. Но тут картина дополняется другими деталями. Из знакомого ручья пьют прекрасные галлы, между которыми бродит молодой эльф, присматривая за животными. Под густыми листьями деревьев укрылись обозы, образуя лагерь. Здесь же стоят шатры, горит большой костёр, вокруг которого расставлены скамейки. Каждый здесь занят своим делом: оружейники принимают работу от воинов, кто-то выходит за добычей глубже в лес, а кто шьёт своему товарищу новую рубаху. Как ни странно, даже эта выживающая кучка сородичей тоже тянет мечтательницу к себе, манит свободой, играет на чувстве близости. Девочка не видит в них величия и силы. Девочка видит упадок и приближение конца. Но она может всё изменить! Более того, она знает, как всё изменить! Неожиданно раздавшиеся громкие голоса заставили маленькую эльфийку прекратить погружение в свои мечты. - Задница Андрасте, да из-за шайки этих проходимцев императрица прикажет вырезать весь город, - размахивая руками, твердил отец девочки, обращаясь к своему товарищу, - как ты этого не поймёшь? Отец говорил о тех эльфах, что взялись за оружие и поднялись против беспредела людей-господ. Эти оборванцы нападали на стражу, грабили знатных горожан и превратили нижний город в обособленный и укрепленный район города, готовый противостоять местным солдатам. Именно от этих отчаявшихся эльфов девочка узнала о долийцах – тех, что стали лагерем в прекрасном лесу. Эльфийка восхищалась этим свободолюбивым народом, который хранит традиции и язык предков, но в то же время ей было грустно. Долийские кланы стали для неё напоминанием о былом величии, о бессмертии, о прекрасной магии, что творили древние чародеи. Но всё же это был её единственный шанс на свободную жизнь. Пока отец продолжал сокрушаться по поводу восстания, девочка в последний раз мечтательно взглянула на звездное небо, прижалась ближе к стене и закрыла глаза. Яркий свет разбудил эльфийку. Из окна были видны языки пляшущего пламени, пожирающие ближайшие дома. Слышался треск, звон стали, крики. Не понимая, что происходит, девочка побежала к выходу, захватив по пути свою любимую игрушку – деревянную галлу. Дверь уже была открыта, оставалось лишь переступить этот ненавистный высокий порог. Справившись с задачей, эльфийка вылетела на улицу и сразу же закашлялась от принесённого ветром дыма. Глаза начали слезиться, и девочка попятилась назад. Наконец придя в себя, она могла бы осмотреться, но взгляд уцепился лишь за одну вещь – золотую голову льва. Девочка уставилась в пустые глаза льва, а до её ушей долетал звук тяжелых шагов, сопровождаемых лязгом доспехов. Последний, самый отчётливый и тяжёлый, из всех слышимых, шаг заставил эльфийку опомниться. Она поняла, что всё это время смотрела на такой же щит, что носили её сородичи, но богато украшенный. Затем взгляд проскользил по массивным наплечникам, добрался до головы, которую защищал тяжелый шлем с забралом. Стоявший перед девочкой человек резким движением поднял забрало шлема, от чего эльфийка испуганно вскрикнула, выронив дорогую сердцу галлу. Не думая долго, человек указал пальцем на испуганного ребёнка и крикнул: «К остальным!» Она стояла среди разношерстной толпы эльфов, собранных в одном месте под охраной уцелевшего отряда местных солдат. Озираясь по сторонам, эльфийка выискивала своих родителей и напрягала слух, пытаясь услышать своё имя. Попытки были тщетными, отчаявшаяся девочка запаниковала. Ускорив шаг, а затем перейдя на бег, она во что бы то ни стало решила убежать из этого давящего места, наполненного криками, руганью и плачем. Девочка добралась до стражи и молниеносно пронеслась мимо двух копейщиков, и не думая быть незамеченной. Но её вдруг дёрнула назад рука, неожиданно упавшая на плечо. Эльфийка упала на землю, и, ощущая первобытный ужас, могла лишь смотреть широко открытыми глазами на приближавшихся стражников. Слишком поздно она начала двигаться, отползая назад, но вот её резким рывком поднимают на ноги и оценивающе осматривают. - И что нам делать с этой остроухой, - обращаясь к старшему, начал державший девочку стражник, - может, посадить к бунтарям? - Да, и побыстрее, - махнув рукой, ответил капитан, - нам нужно больше людей здесь. Эльфийку грубо протащили через несколько улиц и в конце концов бросили перед эльфами, стоящими на коленях со связанными руками. Осмотревшись, девочка увидела тех, кому повезло меньше – многие эльфы лежали в лужах собственной крови, корчась от боли. Ей самой, как и остальным, завязали руки за спиной и оставили стоять на коленях. Жутко болели ноги – стражники буквально волокли эльфийку, когда её ноги стирались о камни, а различный мусор изрезал ступни в кровь. Кроме того, от грубой хватки солдатни ныли руки. Окончательно добивала обстановка вокруг девочки, и она, опустошенная этим днем, завалилась на бок и провалилась в сон. Долго довольствоваться сном не пришлось. Эльфийку разбудили до боли знакомые шаги, сопровождаемые таким же знакомым лязгом доспехов. Солнце едва показалось из-за горизонта, освещая опустошенный Халамширал. Вдруг пленница услышала оживленный разговор, и она узнала эти голоса. Да, она слышала своих родителей! Поднявшись на колени, девочка стала лихорадочно высматривать знакомые силуэты, не понимая, откуда идёт звук. - Мы еле выжили в этой мясорубке, а ты тащишь нас к пленникам? Если она и попала туда, то, должно быть, мертва, - неожиданно больно резанули слова отца, долетевшие до ушей пленницы. - Я буду искать свою дочь, пока у меня есть силы, а ты … - успела услышать девочка, пока вновь прошедший отряд солдат не прошёл по улице. Её сердце бешено стучало, норовя выскочить из груди, хотелось вскочить и бежать. Когда, наконец, девочка увидела свою маму, она не смогла сдержаться. - Мама! – выкрикнула эльфийка, вскочив и бросившись бежать навстречу своей матери. - Эриллин! – донеслось в ответ. Но сбежать не вышло. Вскочив, девочка почувствовала резкую боль в ногах и упала. Тут же всё тело отозвалось болью, а глаза наполнились слезами. Но всё же был заметен стремительно приближающийся силуэт матери. Она добежала до своей дочери, и, обняв её, всё повторяла: «А вот и ты». Как позже отмечала эльфийка, припоздали с действиями надзиратели. Они появились через несколько минут, когда отец тщетно пытался побудить свою жену поскорее уходить. - А ну прочь, - загорланил коренастый мужчина, вооружённый копьём, - к пленным допуска нет! Вдруг что-то заставило обоих надзирателей вытянуться, словно струны лютни, а отца отойти в сторону. Обернувшись, девочка увидела высокого, с русыми волосами и ярко-зелёными глазами, человека, облачённого в столь богатые доспехи, которые не могли бы позволить и генералы армии Орлея. Он слез с коня, который был защищён не менее дорогой бронёй, чем его хозяин, и медленно зашагал к месту разыгравшейся трагедии. - Маленькая мятежница, как интересно, - в такт своим шагам проговорил воин, - а знаешь ли ты, что будет с тобой и такими же мятежниками, как ты? Мужчина достал из ножен короткий меч искусной гномьей работы и сделал выпад так, чтобы острие меча касалось горла пленницы. - За неповиновение императорскому величеству платят кровью, - отчеканил всадник, с каждым словом повышая интонацию, - но мы же не звери, чтобы убивать детей, - неожиданно мягко закончил он. Постепенно убирая свой меч от горла девочки, мужчина тихо произнёс: «Это будет хуже смерти». Он обошёл эльфийку и резким движением вонзил клинок в мать девочки, а затем так же резко достал меч. Первобытный ужас охватил пленницу, она не могла и пошевелиться. Оставалось лишь переводить взгляд с окропленных кровью рук на бездыханное тело матери. Такой Эриллин запомнит её. Смотрящие в пустоту голубые глаза, длинная коса светло-рыжих волос и зажимающая смертельную рану ладонь, полностью залитая кровью. - А что делать с тобой, - вдумчиво протянул убийца, приближаясь к отцу девочки, - ты тоже на мятежной стороне? Всегда признававший господство людей эльф смог лишь упасть на колени перед человеком и просить о пощаде, повторяя одни и те же слова. Бросив презрительный взгляд на отца девочки, мужчина быстро развернулся и зашагал прочь, бросив солдатам: «Этих двоих к моему отряду».