World of Darkness: TVD / TO

       Прошли всего лишь сутки с того момента, как всё закончилось, а Элайдже казалось, что целая вечность. Ощущения были не из приятных. Первородный думал, что боль уйдёт, но сейчас она словно разрывала его на части. Внутри себя вампир ощущал пустоту, которая поглотила всё. Клаус был мёртв, он сам своими руками убил его, вырвав холодное, мёртвое уже на протяжении тысячи лет, сердце из груди своего брата.        Сейчас, сидя в темноте, на полу, рядом с потрескивающим камином в доме Никлауса с бутылкой коньяка в руке, он начал осознавать, что время мести прошло и он — Элайджа Майклсон - остался один в этом мире. Последний первородный. От этой мысли на лице появилась грустная улыбка. Но, впрочем, какая разница. Он сам выбрал этот путь и эту жизнь.        В самый последний момент его брат пытался оправдаться: мол, так было нужно, мол, они предали его, и он так решил. Но эти слова только прибавили Элайдже уверенности в правильности данного решения. Одно резкое движение и сердце Никлауса оказалось вырванным из груди. На его глазах тело гибрида посерело, а потом вспыхнуло ярким пламенем. Пепел, оставшийся от тела первородного, был развеян ветром.        Осознание произошедшего настигло Элайджу спустя несколько часов. Ведь довольно долгое время вампир жил только ради одной цели: убить Никлауса. Только спустя время, он понял, что всё закончилось. Месть свершилась, и сейчас ему нужно решить для себя, что делать дальше. Все его родные мертвы, уничтожены этим эгоистичным, самовлюблённым ребёнком. Впрочем, теперь всё завершилось.        Он улыбнулся, осознавая, что сейчас плохо не только ему, но и другим в этом городе. Ведь когда Никлаус уничтожил Финна, Ребекку и Кола, умерли все вампиры, обращённые ими и связанные с ними через кровь. Злая улыбка появилась на губах первородного, когда он услышал тихие шаги спускавшейся по лестнице девушки. — Елена, ты очнулась, — вопроса не было, только констатация факта, не более. — Мне только что звонила Бонни. Мои друзья мертвы! Ты знал! — от боли, прозвучавшей в её голосе, на его сердце только потеплело. — Ты с самого начала знал, что они все умрут! И ты ничего нам не сказал! Ты поклялся, что не причинишь им зла, даже если они причинят его тебе! — За всё приходится платить. Вы все так хотели избавиться от Никлауса, и никого из вас не волновала цена, которую придётся заплатить за эту смерть, — горечь, звучавшая в его спокойном голосе, отрезвила плачущую девушку. Встав с пола, Элайджа подошёл к Елене и протянул бутылку, предлагая выпить. — К тому же, заметь, я выполнил своё обещание. Ведь фактически, я не убивал твоих друзей. Я только убил своего брата.        Взяв бутылку из рук первородного, Елена сделала глоток и закашлялась. Жидкость обожгла горло. Вернув бутылку владельцу, девушка прошла к камину и села в кресло. Ей казалось, что Элайджа чего-то не договаривает. Нервничая, Елена начала тереть пальцы. Услышав тихий смешок севшего напротив неё вампира, девушка нервно посмотрела на него. — Заклинание, которое использовала Бонни, чтобы защитить тебя, не сработало, — глядя на пламя огня, плещущееся в камине, немного отстранёно проговорил первородный. Елена бросила на него полный ужаса взгляд. Ведь, если заклинание её подруги не сработало, то почему она ещё жива? Почему она очнулась? Эти вопросы пронеслись в её голове в течение секунды, а потом она вспомнила, как Деймон дал ей своей крови, но сейчас, вспомнив о его смерти, она осознала, что дело вовсе не в этом. — В напитке, что я тебе дал перед твоей встречей с Никлаусом, была моя кровь, — повернувшись к Елене, он спокойно наблюдал за её реакцией на свои слова. Да, Элайджа помнил, как отреагировала девушка, когда Деймон Сальваторе дал ей свою кровь. Этим поступком он не собирался спасать Елену, о нет, он просто хотел, чтобы она страдала, осознавая, что именно желание её друзей спасти двойника, стало причиной их гибели. Чтобы она знала, что до сих пор жива благодаря ему, в то время как прах её друзей, скорее всего, уже развеял беспощадный ветер. Только вот ничего этого первородный ей не сказал. В какой-то степени ему даже жаль было двойника. Ведь она всеми силами стремилась спасти жизни друзей.        Медленно до Елены начали доходить слова, сказанные только что первородным. Жестокость его поступка ошеломила её. Вскочив с кресла, девушка решила покинуть этот дом, но Элайджа не позволил ей этого сделать. Она даже шагу не успела сделать. Железная хватка вампира на её руках не позволила ей уйти. — Это глупо, — ледяной тон мужчины только разозлил двойника. — Глупо?! Скоро взойдёт солнце, и я смогу присоединиться к своим друзьям! — Елена в отчаянии перешла на крик, всё ещё пытаясь вырваться. Но Элайджа не собирался отпускать девушку просто так. — Если ты умрёшь, то их смерти будут напрасны, — произнеся эти слова, вампир отпустил ее. Несколько секунд она стояла, раздумывая над тем, что он только что сказал. Элайджа же вернулся на своё прежнее место у камина. Первородный решил дать ей возможность выбрать: жить или умереть.        Облокотившись о кресло, вытянув вперёд правую ногу, а левую согнув в колене, он наслаждался теплом исходящим от живого огня, ожидая пока двойник примет решение. Спустя несколько минут практически полной тишины, Елена вернулась к огню. Сев в кресло, она, казалось, успокоилась. — Ты мне поможешь привыкнуть к новой жизни? — услышав вопрос, Элайджа улыбнулся и повернулся к девушке. Надежда на положительный ответ горела в её глазах. Согласно кивнув ей, он снова отвернулся к огню. В конце концов, у него впереди вечность. Так почему бы не развлечь себя обучением нового вампира?        Клинки Никлауса он сразу после прихода домой нашёл и утопил в озере. Майкл покоится далеко отсюда, в месте известном только ему, скрытый от посторонних глаз заклинанием. Так что теперь его никто не побеспокоит.