Лев

А душа твоя хлёсткая, как сыромятная плеть - отражая удар за ударом, я львицею скалюсь. Обретённый сквозь горе и боль, ты смеёшься в ответ, укрывая за смехом великую боль и усталость. Я в объятиях твоих становлюсь что горячая сталь - эти руки нежны и тверды, беспощадны и страстны, но в движениях пальцев таится немая печаль, и тревога в глазах алой вспышкой, зарницей атласной. За улыбкой твоею сокрыты клыки, что ножи, и печали печать - лишь в минуты больших потрясений, только я слишком часто по лицам читала чужих, чтоб не видеть в своём отголосков теней и сомнений. За решениями страшными воля в изгибах бровей, веских слов, что срываются с губ - просьбы, шёпот, приказы. Ты так сильно отличен от всех, что я знаю, людей, что порой мне клинками по сердцу короткие фразы: так гроза заставляет свирепое небо темнеть, так пред внутренним штормом спокойны холодные воды. Ты способен подобно нефриту до сердца гореть, ибо в сердце твоём львиный рык и слепая свобода. Голос ясный клинки заостряет, ломает миры, оплетает раскатами грома неровности строя - я, принявшая правила этой безумной игры, прикасаюсь к щекам твоим пальцами, миром, войною. Бережёшь ли меня, дорожишь ли, готов ли вести через синие всплески межмирья по лезвиям тонким - я сама выбираю по ним за тобою идти, и сама вынимаю из сердца стальные иголки. Их в моём предостаточно, больше безмерно - в твоём, но холодные пальцы победы ошибок не знают. Мы на схлёсте миров, на Реальностей стыке - вдвоём, так позволь мне остаться с тобой между бездной и краем.