***
На следующий день на улицу выходит опрятный, гладко выбритый мужчина. В нём нельзя узнать вчерашнего художника в заляпанном краской комбинезоне. Лишь взгляд выдаёт его — диковатый, с сумасшедшинкой, но в то же время печальный, как у загнанного в угол зверя. Он останавливает такси, садится в него и, назвав шофёру адрес, прикрывает глаза. В голове мужчины проносятся все события, связанные с его картинами. Вот он — семилетний мальчишка — впервые самостоятельно нарисовал натюрморт: яблоки и груши в стеклянной вазочке. Прежде чем хвастаться родителям своей картиной, новоявленный художник ещё раз скользит по ней взглядом и заинтересованно замирает. Вазочка вдруг оказывается до краев наполненной красной блестящей жидкостью. Капельки её, кажется, поблёскивают на боках фруктов. А вот вчерашнему мальчишке уже пятнадцать, и он готовит портрет своей сестры на школьный конкурс. Дорисовав последний штришок её улыбающегося лица, он удовлетворённо улыбается и выходит в соседнюю комнату, чтобы вымыть руки. Вернувшись, он подбирает валяющийся на полу тубус и сворачивает картину. Внезапно глаз его ловит какой-то новый цвет. Цвет, которого юноша здесь не использовал. Развернув лист бумаги, подросток смотрит на него. Осознав, какой это цвет — градиент от бордового до светло-красного, и что именно им нарисовано, он в отвращении отбрасывает бумагу в сторону. Нос его шестилетней сестрёнки разбит, из него непрекращающимся потоком струится кровь. Позже творец вновь берётся за кисть — снова и снова, пока не понимает, что каждая новая его картина превращается в нечто ужасное. Вначале такие случаи были редки, но к двадцати годам каждая следующая картина становится ещё одним элементом ночных кошмаров несчастного. — Приехали, — кидает водитель лениво, отвлекая художника от своих раздумий. Мужчина не глядя протягивает ему крупную купюру и распахивает дверь. Выйдя на улицу, он несколько секунд оглядывается, а затем, вспомнив нужный ему номер дома, бодро шагает к нему. Достигнув ближнего дома, он проходит по присыпанной гравием дорожке и, подойдя к парадной двери, нажимает на дверной звонок. Открывает ему седеющая дама в твидовом домашнем костюме и войлочных тапочках на босу ногу. — Здравствуйте, вы звонили мне около недели назад и говорили, что заинтересованы в том, чтобы устроить выставку моих работ. Вы сказали, что я могу прийти, когда решусь, — тут мужчина, бодро и приветливо начавший разговор, слегка запинается. — И вот, я здесь. — Да, это была я. Я узнала о ваших картинах абсолютно случайно и тотчас же поняла — это шанс вам прославиться, а мне — извлечь из этого выгоду. Пройдем в дом, нам нужно обговорить некоторые детали. К себе мужчина возвращается уже за полночь. Он потратил на переговоры с дамой, на поверку оказавшейся известным бизнесменом, не один час. Выставка назначена на десятое ноября. Остаётся целых четыре дня до момента, когда художник наконец избавится от мучающих его ночных кошмаров. Через день он всё-таки не выдерживает и открывает дверь в подвал, который на деле же является хранилищем. Каждая картина, стоящая в нём, накрыта покрывалом. Мужчина приподнимает уголок одного из них и тут же опускает. Оттуда на него взглянула его давно погибшая в автокатастрофе мать, страшная, всего с одним, болтающемся на нерве глазом и обожженным огнём взрыва лицом. Несколько минут художник ходит по подвалу и методично разглядывает свои творения. Затем, глубоко вздохнув и выйдя из подвала, прикрывает за собой дверь. Он поднимается в спальню, становится возле окна и задерживает дыхание. Затем бормочет: — Неужели я сумасшедший? Почему только я вижу это? Почему все остальные видят в них шедевры, прекрасно написанные картины, но не кровь, не боль, не смерть?***
Через четыре дня в вестибюль богатого загородного дома входит аккуратно одетый человек среднего возраста. Пройдя в главный зал, он видит не меньше полусотни людей, обходящих комнату и оглядывающих картины. Его картины. — Папа, папа, смотри, какой смешной котёнок! — кричит мальчик, дёргая отца за рукав. Мужчина подходит к картине, на которую указывает ребёнок. Когда он рисовал её, котенок играл со своим хвостом и выглядел настолько умильно, что на него нельзя было смотреть без улыбки. Сейчас же он видит полуразложившийся трупик несчастного животного с провалившимся внутрь черепа глазным яблоком. Поморщившись, мужчина спешит отойти в другую сторону зала. — Дорогой, посмотри сюда! — звала старенькая леди своего мужа. — Как прекрасно нарисован этот портрет! С портрета на него смотрит выбеленный временем скелет с клочками бороды и усов. Давя панику, художник начинает обходить зал, оглядывая картину за картиной, и видя один кошмар за другим. Внезапно перед его глазами плывут цветные круги. Мужчина, пошатываясь, хватается за чьё-то плечо. Подняв глаза, он видит совсем молоденького паренька с россыпью веснушек на носу. — Ты.. Что ты видишь на этой картине? — мужчина подтягивает юношу к ближайшему полотну. — На этой картине? Здесь нарисованы два человека, мужчина и женщина. Наверное, муж и жена, — он расплывается в улыбке. — Нарисованы очень красиво, лицо женщины такое живое! Творец рычит сквозь зубы: — Неужели ты не видишь, что у мужчины этого перерезано горло, что кровь течёт из него ручьём?! Разве ты не видишь, — шепчет он, — что у женщины этой на шее след от верёвки, а кожа вздутая, как у утопленницы? — Я.. Я не понимаю, о чём вы, — со страхом глядя на безумного, мямлит парень. В ушах мужчины всё звенит. Он движется к выходу, не обращая внимания на вопросительные оклики за спиной. Быстро поймав такси, он доезжает до дома, распахивает дверь, входит в квартиру и медленно идёт по направлению к кухне. Вдруг он краем глаза замечает что-то большое, стоящее в проходе. Приглядевшись, художник понимает, что это его недавнее творение — «Девушка в белом платье». Но теперь картина так густо заляпана пятнами крови, что различить нож в опущенной руке девушки уже почти не возможно. Сердце мужчины на секунду перестаёт биться. Тяжело дыша, он буквально вваливается в кухню и тут же находит то, что искал — огромный кухонный нож для разделки мяса. Открыв кран, человек подставляет руку под струю тёплой воды, и, зажмурившись, ударяет ножом по её тыльной стороне. Круги перед глазами вертятся всё быстрее и быстрее, затем он чувствует, как падает на пол. Кровь из рассечённой вены продолжает течь, смешиваясь с каплями воды, оставшимися на руке. Через несколько секунд кухня меркнет, и даже назойливый шум в ушах затихает. Мужчина пытается улыбнуться, но эта улыбка больше напоминает оскал. Спустя секунду он уже мёртв.