Разные

      Усталая Рикке брела по лестнице, ведущей в Ветреный район города, нужно было позвать жрецов из храма Кинарет. Вайтран удалось отстоять. Если бы не Довакин, то пришлось бы намного труднее, особенно если бы она встала на сторону Братьев Бури. Звуки борьбы заставили легата отряхнуться от слегка отупляющей усталости. Над городом всё ещё нависала угроза повторного вторжения, ведь если не удалось заранее узнать о катапультах, то где теперь гарантия, что в лесах не прячутся новые отряды повстанцев. Рикке по привычке положила руку на эфес, готовая в любой миг обнажить меч, но сейчас это оказалось ни к чему. Причиной шума были стражники и пара легионеров, скрутившие какого-то человека в монашеской мантии. Мужчина не оставлял слабых попыток вырваться и обвинял стражников в предательстве и трусости. Когда шумного жреца провели мимо, легат увидела его лицо…       — Рикке! – воскликнул мужчина, но его грубо подтолкнули вперёд, к лестнице, потому он больше ничего не сказал.       Это лицо и уже не отчаянный и надрывный, а чуть удивлённый и даже радостный возглас были точно гром среди ясного неба. Хотя, скорее, будто слабая молния боевого мага – не убивает, но заставляла ноги подкоситься. Вот и у Рикке подкашивались ноги. Хеймскр… Нежданная весточка из прошлой жизни – вот чем была эта встреча. Женщина мысленно приказала себе собраться и поспешила в Храм Кинарет, раненые товарищи нуждались в помощи.       На город опустились густые весенние сумерки. Караулы были выставлены, несколько разъездов были отправлены патрулировать окрестности, а это значило, что другие солдаты могли отдыхать до рассвета или же своей очереди в дозоре. Рикке наконец-то тоже могла снять доспех и на пару часов прилечь на походную кровать в своём шатре. Но, несмотря на ужасную усталость, спать совершенно не хотелось. Перед взором женщины вновь и вновь всплывало то лицо Хеймскра, то сцены из детства и юности. В те времена деревня Анга ещё не превратилась в простую лесопилку, в те времена это была довольно крупное и даже процветающее селение, принадлежащее даже другому холду.       У Рикке как раз были именины, её матушка наготовила тянучек и велела угостить ими всех приятелей, а также пригласить всех, кого встретит, прийти к ним вечером отпраздновать. Девочка шла по улице и с величайшем наслаждением уплетала тянучку, когда увидела повозку, привезшую двух незнакомцев: худощавого, болезненного вида, сутулого паренька, и высокую, крепкую женщину в мантии служительницы Аркея. Женщина поприветствовала Рикке и попросила показать дом старосты или таверну. Девочка не только указала нужный дом, но и помогла перенести вещи, большую часть из которых составляли книги, а также пригласила новых односельчан прийти вечером на праздник. Ещё через несколько дней Рикке навестила их и снова предложила свою помощь, но уже непосредственно Хеймскру, которого матушка отправила собирать травы. Тогда бойкой и решительной девочке удалось наконец-то разговорить стеснительного сына жрицы, и тогда же завязалась их дружба.       Хеймскр обладал на удивление миролюбивым и спокойным характером, он не умел драться и шумным, полубоевым игрищам всегда предпочитал уединение с книгой. Он стеснялся своей слабости, немного побаивался сверстников и лишь с одной Рикке чувствовал себя свободно. Она была его противоположностью – бойкая, смешливая, очень ловкая. Рикке была главной заводилой в компании и лучше всех владела мечом. А какой ещё она могла быть, имея двух старших братьев, которые наравне с отцом с малых лет учили её сражаться и быть смелой? Но при этом девочке нравилось просто тихо сидеть рядом и наблюдать, как её друг читает или слушать его увлекательные рассказы. В буйную компанию разновозрастных детей Анги Хеймскр так и не влился, однако все знали, что он дружит с Рикке, поэтому его не трогали – знали, что та не даст в обиду странного не то мага, не то послушника.       Время шло, друзья подрастали и становились всё ближе. Братья уже посмеивались и дразнили сестру, говоря, что это не Хеймскр в будущем возьмёт её в жены, а наоборот. На что Рикке называла их дураками и гордо говорила, что её силы хватит на двоих, что Хеймскр обязательно станет жрецом или храмовым целителем, а их уважают не за силу, а за мудрость и близость к богам. И вот наступила весна, одуряющее тёплая и цветистая весна, когда Рикке стащила родительские амулеты Мары и во время прогулки надела один из них на Хеймскра, сказав робкое «Люблю», от чего юноша залился краской и ещё более робко ответил: «И я».       Но радость юных влюблённых не продлилась долго - мать Хеймскра внезапно свалила странная болезнь, от которой она стремительно угасала, можно сказать, таяла на глазах и через неделю предстала перед богами. Рикке не находила себе места, не зная, как облегчить горе любимого, но он справился, найдя своё утешение в виндхельмском храме Талоса. Однако о свадьбе теперь не могло быть и речи, пока не пройдёт положенный срок траура. А осенью пришли ещё более страшные вести – началась война с альтмерами. Отец и братья Рикке сразу же отправились туда. И снова девушка не находила себе места, но уже от того, что вынуждена сидеть дома, когда её родные и старшие из друзей проливают кровь. Через почти два года Рикке сняла свой амулет Мары, которые они с возлюбленным до сих пор носили, сказала: «Наденешь его на меня, когда вернусь, отведёшь к алтарю и тогда навсегда стану твоей» и отправилась воевать. Она ушла вместе с молодым Ульфриком, сыном ярла Виндхельма, и его верным соратником Галмаром, которые как раз собирались вступать в ряды Легиона. Так Рикке стала воином, а Хеймскр, решив, раз не может защищать свою возлюбленную с оружием в руках, посвятил себя Талосу, дабы всегда просить его даровать Рикке удачу на поле боя.       Для Скайрима, как и для всей Империи, это были чёрные годы. И без того не малые шайки разбойников пополняли многочисленные дезертиры. Однажды одна из таких банд напала на деревушку Анга, лишенную защитников, разграбила её и спалила почти дотла, поэтому, вернувшись через три года после подписания Конкордата, Рикке не нашла там ни родного дома, ни трепетно ждущей матери, ни любимого. На месте целой деревни теперь расположилась маленькая, совсем недавно отстроенная лесопилка, и незнакомые люди сообщили Рикке о случившемся. Оказалось, что все тогда погибли, а территория была передана владению Белый Берег. Молодая префект только смирилась с утратой отца и братьев, и снова потеря. Но она приказала себе не плакать и отправилась в Солитьюд, в главный штаб Легиона в Скайриме.       Рикке не знала, да и вообще мало кто знал, что Хеймскр чудом выжил, задержавшись в тот ужасный день в Виндхельме. После чего молодой служитель Талоса так при храме и остался, потом отправился странствовать и проводил обряды у разбросанных по Скайриму святилищ до тех пор, пока не начались гонения. Тогда Хеймскр стал скрываться. И в бегах ему пришлось провести не один год, пока наконец он не набрался храбрости и не отправился в Вайтран, где стал проповедовать. Мужчина до сих пор любил Рикке и хранил амулеты Мары, но не стал её искать, зная, что теперь он вне закона. И вот, спустя столько лет, судьба вновь свела их.       «Спустя столько лет…» – подумала легат и резко села на кровати. Женщина несколько минут ходила по своему шатру, размышляя, как лучше освободить Хеймскра, и тут её посетила рискованная, но при этом многообещающая идея. Рикке вышла из шатра и направилась туда, где раздавалась громкая речь и смех. Звуки исходили со стороны большого костра, возле которого расположились Довакин со своими наёмниками и с полдюжины солдат. Легат не дошла шагов десять и несколько мгновений наблюдала за молодой воительницей.       Девушка меньше чем за месяц службы уже успела себя проявить в качестве искусного воина и даже опытного разведчика. Последнее крайне настораживало генерала Туллия, а ещё больше его раздражала своенравность этой девчонки. Рикке же это наоборот подкупало, она невольно вспоминала себя в двадцать лет. Правда она, как и многие, искренне считала, что Драконорожденная врёт о своём возрасте, и ей едва ли на самом деле больше семнадцати. Как бы там ни было, бойкая, острая на язык воительница быстро успела завоевать доверие солдат, а после сегодняшней битвы ещё и уважение. Легат колебалась, стоит ли ей довериться, но потом вспомнила разговоры спутников этой девушки и то, что она отдала свой дом для размещения раненых. Рикке сделала глубокий вдох и подошла к костру, сидящие заметили её и сразу же притихли.       — Закри, на пару слов…       Девушка поднялась, пожала плечами в ответ на недоумевающие взгляды товарищей и последовала за Рикке. Они отошли уже на приличное расстояние от лагеря, когда Закри всё же решила нарушить молчание:       — Легат, вы меня хотите отвести «на пару слов» к великанам? Ничего не имею против этих существ, но вы же знаете, что лучше обходить их стороной.       Рикке обернулась и с усмешкой посмотрела на спутницу.       — Я выгляжу настолько старой?       — Эм... – озадаченно протянула девушка, вопросительно изгибая бровь, на что Рикке снова усмехнулась. – Нет… но…       — Раз нет, тогда и не выкай, хватает Туллия, – Закри едва заметно улыбнулась и кивнула. – Но я хотела поговорить не о своём возрасте. У меня к тебе просьба, однако, прежде чем согласиться, подумай, сможешь ли ты сохранить это в полнейшем секрете.       — У меня будет всего два вопроса: нужно ли кого-то убивать, и будет ли эта просьба связана с риском лично для меня?       — Нет и нет.       Две воительницы стояли, пристально глядя друг другу в глаза. Драконорожденная в задумчивости потёрла подбородок. Ей не впервой было выполнять поручения малознакомых людей, но обычно они не были связаны с чем-то тайным.       — Хорошо, я согласна, - ответила девушка после небольшой паузы. - И обещаю сохранить в тайне, что бы это ни было. Что нужно делать?       Рикке с облечением вздохнула.       — Нужно освободить из вайтранской тюрьмы жреца Талоса по имени Хеймскр, которого арестовали сегодня утром, и вывезти его в безопасное место. Если ты знаешь такое за пределами Скайрима и сможешь это организовать, я буду благодарна, - снова воцарилось молчание. Довакин присела на камень и стала что-то чертить палочкой на земле, загибая пальцы. Легат поняла, что забыла сказать о плате, а это могло в значительной мере повлиять на решение Закри. - Я заплачу любые деньги, но он должен быть в безопасности, потому что он…       — Нет, – девушка вскинула руку. – Из каких побуждений ты просишь об этой услуге, мне знать не обязательно, – Рикке понимающе кивнула и мысленно укорила себя за начинающее было проявляться отчаяние. – К тому же так проще будет сохранить всё в тайне. Я не болтлива, но чем меньше знаешь, тем проще случайно не проговориться. И денег с тебя я не возьму. Какой сегодня день недели?       — Турдас… – Рикке совершенно сбил с толку последний вопрос.       — Отлично, – Закри удовлетворённо улыбнулась. – Через три дня из Солитьюда отходит торговое судно до Анвила. Там его смогут надёжно спрятать. Главное, чтобы жрец сам не выдал себя, тогда уже не избежать нового ареста, - девушка взглянула на небо. - Сейчас, если не ошибаюсь, должна меняться стража, и у ворот никого не будет. Нужно поспешить.       Воительницы направились к городским воротам, стражников там действительно не оказалось, только на башнях стояли дозорные из Легиона. Войдя в город, Закри без раздумий пошла вверх по улице, на подходе к торговой площади Рикке уже не выдержала:       — Почему мы идём сюда? Разве казармы находятся не сразу возле ворот? Хеймскра утром уводили в том направлении.       — Всё верно, казармы именно там, а его вели туда, чтобы доложить начальнику стражи и, скорее всего, подписать какие-то документы. Но сама тюрьма находится под Драконьим Пределом, как и ещё одни казармы.       Женщины прошли через торговую площадь, мимо Златолиста, поднялись по высокой лестнице, ведущей к замку ярла, перед воротами которого Закри свернула направо. Они стали обходить замок по тропинке, которая быстро привела к маленькой деревянной двери. Драконорожденная отворила её. В небольшой комнате сидел всего один стражник.       — Добрый ночи, тан, – поприветствовал страж. – Что привело сюда?       — Приветствую. Сегодня утром арестовали служителя Талоса…       — А, Хеймскра, что всегда проповедовал у Златолиста? Да, он там, – стражник махнул рукой в направлении виднеющихся в другой комнате решеток.       — Отопри камеру.       — Разве не было распоряжения всех служителей Талоса сажать в тюрьму? – в голосе стражника слышалось недоумение.       — Было, но это касается не служителей, а талосопоклонников, – вмешалась Рикке. – Жрецов отправляют в Солитьюд – приказ генерала Туллия. Так что открывай.       Стражник пожал плечами и скрылся в соседней комнате. Было слышно лязганье открываемой решетки, затем раздался голос хранителя порядка:       — Эй, Хеймскр! На выход. Тебя ждёт поездка в столицу.       Через несколько мгновений стражник вытолкал растерянного служителя Талоса в комнату дежурного, где ждали Рикке и Закри. Легат с радостью отметила, что на лице Хеймскра отсутствовали следы побоев.       — Следуй за нами, жрец, - строго произнесла Рикке.       Она пристально посмотрела в глаза Хеймскру, в надежде, что он не станет задавать лишних вопросов, а лучше вообще ничего не скажет. К счастью, он понял всё верно. Все трое благополучно покинули казармы Драконьего Предела.       — Быстрее, - бросила Закри, чуть обернувшись. - Скоро вернутся стражники.       Воительницы и жрец успели покинуть город до того, как из казармы вышли ночные караулы. Легионеры на дозорных башнях следили за трактом и опушкой леса, поэтому троица благополучно прошла через подъемный мост и арку. Рикке и Хеймскр остались у тракта чуть в стороне от конюшен.       Казалось бы, им о стольком нужно бы поговорить, но сказать друг другу, по большому счёту, было нечего. Оба стояли и хмурились, глядя друг на друга. Первой всё же нашлась Рикке:       — Сразу тебя не хватятся, погоню тоже не отправят – каждый человек на счету. А потом про сбежавшего служителя Талоса уже и не вспомнят, тем более, если будешь осторожен.       Хеймскр не успел ничего сказать, потому что вернулась Закри. Она вела под уздцы уже осёдланную лошадь. Девушка понимала, что мешает разговору, но сейчас важнее было увезти жреца, поскольку стража могла начать разбираться.       — Нужно спешить.       — Да, Хеймскр, - кивнула легат. - Мы обязательно встретимся после войны, а теперь поезжайте. Закри, когда всё сделаешь, отправляйся в имперский лагерь во владении Белый Берег, он располагается в нескольких лигах к западу от Данстара.       Драконорожденная и жрец мчались по ночной степи в сторону Рорикстеда. Хеймскру досадно было снова подаваться в бега, снова чувствовать себя трусом. Ещё более досадным было то, что он не смог ничего сказать той, о которой не забывал все эти годы. Он понимал, что если обман раскроется, Рикке рискует не только карьерой, но и жизнью. Но ради неё мужчина был готов отказаться от служения Талосу, хотя оно всегда придавало сил и решимости.       Такие разные, насмешкою Судьбы легат и жрец запрещённого бога. Но разве это так важно, когда двое помнят ту самую весну и те робкие слова после стольких лет и испытаний?