Прайд

Дантуинское море трав слегка колышется от слабых дуновений ветра. Ароматные стебли и колосья наклоняются за потоком воздуха и тут же упруго возвращаются на место, создавая плавные волны, которые золотятся в лучах неизменного заката и прячут под собой тех двоих, кому были бы неприятны посторонние взгляды. Реван лежит, прикрыв глаза, и жует кончик травинки. Джухани смотрит на нее — и не может налюбоваться. Гибкое и сильное тело открыто взору целиком и полностью, без какой-либо одежды. Кожа, такая бледная прежде, за последние дни наконец покрылась ровным слоем загара, за исключением старых шрамов. Они как напоминание о джедайском прошлом и обо всем, что случилось после него. Джухани смотрит на эти шрамы и в свою очередь вспоминает: бегство с далекой родины, космическое путешествие, Нижний город на неприветливой планете — грязный, голодный, агрессивный, готовый сжевать, проглотить и выплюнуть тебя обратно, если ты отличаешься происхождением, расой, отсутствием свободных кредитов, но все же такой родной... А далее рабство, спасение в облике прекрасной, сильной, одухотворенной женщины-джедая — Реван; годы обучения — просто бег по ее стопам. Желание когда-либо еще вернуться в новый дом в качестве светлого рыцаря и известие, которое всколыхнуло Силу: Тарис уничтожен ситхским флотом. Когда Джухани думает об этом, ей хочется плакать и хочется говорить — много, чтобы высказать все, что накопилось на душе. Но эта тема будет для нее тяжела, сколько бы лун ни прошло. — Слушай, если бы ты знала тогда о Тар-рис... Что бы ты?.. — Я бы осталась с тобой, — Реван тут же наклоняется над ней, приподнявшись на локте. Ее лицо приветливо, но и непроницаемо: никогда не поймешь, что она чувствует на самом деле, никак не проверишь, насколько правдивы ее слова. И Сила молчит, Сила всегда замолкает в такие моменты, когда рядом Реван. Джухани всматривается — глаза в глаза — с отчаянной надеждой, жаждая защиты, будто ребенок, и слышит: — И ни один корабль Малака... — Пр'авда? — Джухани тут же прерывает ее, обнимает за шею одной рукой, притягивая к себе. — Правда. — Реван в ответ целует нежно, но немного отстраненно, словно ее мысли заняты чем-то другим. Или это многолетние медитации лишили ее возможности испытывать всю полноту эмоций? — Но джедаи стерли мою память, — сев и упершись ладонями в колени, продолжает она. — Я не могла помешать или предотвратить разрушение. Только сбежать с планеты, чтобы спасти свою жизнь. Думаю, ты можешь понять. Джухани согласно кивает, не отрывая взгляда от острых лопаток напарницы. Или повелительницы? Когда-то по инициативе Реван они условились между собой, что не будут играть роли учителя и ученика. Поначалу это казалось Джухани несправедливостью, но позже она поняла: так они никогда не будут соперницами, не встанут друг у друга на пути, но будут идти по нему рука об руку туда, куда заведет их страсть. — Да, я вер-рю, — но в голосе Джухани звучала печаль. Она поднялась и немного потянулась. — Послушай... — Сзади послышался шорох, и на плечо ей легла сухая мозолистая рука. — Иногда нужно оставить прошлое в прошлом, хоть это и не совсем привычные для нас методы. Малак и все, кто был с ним тогда, мертвы, — в голосе Реван на миг почувствовалось злобное ликование, которое тут же сменилось на обычный спокойный тон. — Но даже я не в силах возродить погибший мир из стекла и пепла. Тарис был планетой-мегаполисом со строгой системой каст и развитой сетью контрабандистов, работорговцев, охотников за головами — не лучшее место для жизни. Реван могла бы отправить туда инженеров, проектировщиков, рабочую силу, но был ли смысл давать еще один шанс полностью прогнившему миру? Нужнее направить ресурсы на сотню других планет, которые будут существовать во благо Империи — их Империи. Реван искала для них с Джухани место, похожее на Катар. Не нашла. Но был еще Дантуин с его прекрасной природой, с деревьями, в стволах или кронах которых по катарской традиции можно обустроить гнездо. Дантуин с обилием животных, малой численностью людей и полным отсутствием джедаев после атаки Малака, с рощей, в которой они познакомились когда-то, — лучшее место для их прайда. Сила восстановила экосистему того участка планеты, куда они прилетали чаще всего. Сила наполнила яростью гончих кат, и ни одна живая душа теперь не нарушит покой Реван и её избранницы, а если и посмеет, то покинет ряды живых. Время, проведенное на Дантуине, — как отпуск, как отдых после одной великой и перед последующими еще более великими битвами. — Смотри, добыча! Вперед! И, подав сигнал, Реван, а за ней Джухани, как две хищные кошки, тут же срываются с места. Стадо ириаз, испуганно блея, бежит по склону, когда девушки начинают загонять их с двух сторон и нападать не на слабых — на сильнейших, соревнуясь между собой. Они не используют Силу, только зубы и когти, силу мышц и скорость движений. Когда здесь приземлятся первые корабли ослабевшей Республики, они подвергнутся уже настоящей — безжалостной и бескомпромиссной — охоте. Незваные гости станут не более, чем развлечением для ситхских повелительниц. А пока впереди тренировки — адреналин, теплая кровь, свежая плоть — и чувства, перед которыми бессильна даже мощь Темной Стороны.