Ангбандский вояж

Как следует размахнувшись, Морвен опустила любимый топор Хурина на ворота Ангбанда. Крепость содрогнулась. — Чего тебе, о, прекрасная дева? — елейно осведомились из башенки над воротами, тем самым приведя женщину в еще большую ярость. — Мужа верни, супостат! — закричала она, подняв голову. — Как ушел воевать «на денек», так и до сих пор ноги в дом не кажет. Двадцать лет! Даже дочку ни разу не видел! — Ну, подумаешь, двадцать лет, — обиделись в Ангбанде. — Можно сказать, на чашку здравура зашел. А дочери, помню, он при мне посылал погремушки. — Какие, Моргот, погремушки? — взвыла несчастная женщина. — Девке давно замуж пора, а от Хурина до сих пор только странные письма приходят. Ворота заскрипели, и из них, предварительно оглядевшись вокруг, вышел рослый черноволосый мужчина, по виду очень напоминающий эльфов, забивших ее сыну, Турину, голову своим высоким искусством. Морвен приготовила было топор, но незнакомец оказался проворнее, нежно подхватив ее под локоток. — Ну, пойми, добрая женщина, — проникновенно сказал он, — нельзя нам без Хурина! — А детям что, без отца можно? — Морвен была очень категорична. — Так приводи их сюда! — ангбандец широким жестом показал на возвышающуюся за его спиной крепость. — Издеваешься, да? — Нет, а что? Климат, конечно, не сахар, да и еду местную людям лучше не есть, но зато посмотри — настоящий дворец. И, главное, никаких тебе эльфов под каждым кустом, они у нас только в темнице. — Зато Моргот под боком. — Он хоть один, а эльдар в Арде много. Морвен нехотя согласилась, что один супостат лучше, чем тысяча, притом столь же бессмертных. А то порой выходило, что пойдешь по грибы — сразу наткнешься на эльфа, и хорошо если не на целое скрытое королевство. Женщина оборвала воспоминания о том, как она однажды пошла так погулять в Дориат и чем все это закончилось, обвиняюще ткнула в собеседника пальцем. — Сперва мужика моего покажи, — сказала она. — А то ходят слухи, что держите вы его в кресле на вершине Тангородрим и не кормите… Кстати, а почему вашу еду людям лучше не есть? — Потом объясню, — сказал темный, почему-то смутившись. — А что до Хурина… Ну, пойдем, покажу. Ангбанд был велик, куда больше, чем представлялось снаружи. По сути, он был даже не одним зданием, а целым комплексом построек, отдельные части которого разделялись удобными для обороны закрытыми двориками. Вот только уюта Железной Темнице, по мнению Морвен, категорически не хватало. Ее хозяйственный ум против воли прикидывал, что у этой двери хорошо бы смотрелся плетеный коврик, а вот в том углу внутреннего двора надо бы разбить клумбу. Но когда она с провожатым извилистыми путями дошла до открытой площадки где-то на уровне третьего яруса Цитадели, все постороннее вылетело из головы. Потому что у парапета стоял ее Хурин, почти такой, как в день свадьбы, только виски побелели немного. А перед ним, картинно заламывая руки и оглашая Ангбанд стонами, метался взад-вперед еще один незнакомец, на сей раз — растрепанный, светловолосый и чем-то неуловимо напоминающий Тингола, от занудства которого Морвен еле сбежала. Наверное, тоже эльфийский король. — Хурин, я больше не выдержу! — причитал он, картинно хватаясь за голову. Такие манеры очень напоминали Морвен скоморохов, развлекающих детишек на ярмарках, но ужас в голосе был настоящим. — Ну, ладно, с кулинарией не получилось, я признаю. Но я уже все пальцы иголками исколол, пока медитировал за вышиванием, а понимания женской логики не прибавилось. Должно же быть средство спровадить ее в Валинор? — «Спровадить» сложнее, чем приманить. Вот если бы ты влюбиться хотел… — протянул Хурин, с трудом сдерживая улыбку. — Типун тебе на язык! Провожатый Морвен откашлялся, прерывая дискуссию, и оба спорщика, замолчав, повернулись к ним. — Еще одна женщина! — воскликнул блондин, хватаясь за сердце. — Гортхауэр, и ты туда же? — Не переигрывай, Властелин, — усмехнулся приведший Морвен… майа, как выяснилось. — О, моя дорогая жена! — Хурин бросился к Морвен, раскрыв объятия, но тут же получил тычок в грудь древком от топора. — То-то ты так дорожишь женой и детьми, что домой идешь двадцать лет! — взвилась она. — А ну, сказывай, что у тебя тут за баба всех строит? — Она не моя! — вскричал Хурин, уворачиваясь от топора с ловкостью, выдающей богатую практику. Темные, мудро решив сторониться семейных разборок, отступили подальше. Однако, и Хурин отнюдь не хотел погибать в цвете лет, и поэтому закричал: — Мелькор, ну скажи ты ей! О том, что у хозяина северной крепости и врага всех свободных людей Средиземья кроме ругательной клички «Моргот» есть и имя, жена Хурина знала. Но что они с ее мужем настолько накоротке?! — А что сразу «Мелькор»? — огрызнулся Вала. Недовольное выражение на лице лишь усилило его сходство с Тинголом, и Морвен невольно задумалась, кто и кого здесь копировал: эльфийский король – Темного Властелина или же наоборот. — И не моя тоже. — Учитель… — с упреком произнес Гортхауэр. Мелькор вздохнул. — Ну ладно, моя. Не жена, но, к несчастью, сестра. — И что же твоя сестра делает в Ангамандо? — нахмурилась Морвен. Валар в Арде было немного, и люди ее родного дома Беора свято верили в то, что четырнадцать из пятнадцати воплощённых стихий до сих пор прохлаждаются в Амане. — Живет, к моему сожалению. И съезжать пока не намерена. Картина происходящего потихонечку прояснялась. — А как она здесь оказалась? — На орле прилетела,— мрачно буркнул Мелькор. — Сказала, что с мужем поссорилась, знать его не желает, а из всей нашей родни я живу дальше всех. И началось… — Гм, а что именно? — Сначала сестрица сказала, что Манве из Валинора подглядывает за ней по ночам. И пилила меня до тех пор, пока я вокруг Тангородрим черное облако не создал. Теперь живем словно в аданской хижине, где топят по-черному. А потом она вдруг прониклась любовью к узникам в подземельях и решила улучшить им жизнь, собственноручно покашеварив. И тут, хвала Эру, среди пленников Хурин нашелся. — Неужели жена самого Короля Арды так плохо готовит? — подивилась Морвен. — Не плохо, — вступился Мелькор за сестру. — Мы с Гором все с удовольствием съели! — Неплохо, — согласился с ним Хурин, — но только не для людей. И боюсь, не для эльфов. Просто чудо, что от стряпни Элберет все темницы не перемерли. — Да ладно тебе. Ну, ошиблась она немного! Всего ложек на… — … десять, — закончил за него Хурин. — Вы, айнур, что, совсем вкуса не чувствуете? — Чувствуем, но очень слабо. Поэтому и посолить надо побольше. — Если бы все ограничивалось «посолить»… — На что это ты намекаешь, смертный? — Мелькор опасно прищурился. — Не-не, ни на что, — Хурин сделал большие глаза. — Вернемся к моей драгоценной жене. Загостился я у тебя. Дочь, небось, уже выросла. — Гм… — Мелькор задумался, что-то подсчитывая в уме. — Да, она уж, наверное, и ходить, и говорить начала? — Да, — ядовито согласилась с ним женщина, — ходить под ручку с парнями и говорить: «Мама, замуж пора, где приданое»? — Ой! — умилился Мелькор. — Вся в отца, непоседа! Хотя... Уже замуж, а мы ей одни только погремушки послали? — Так «мы» или все-таки «Хурин»? — Нехорошо получилось, — продолжил Вала, не обращая внимания на последнюю реплику. — Но теперь у нас здесь скопилось множество вышивок… — А золота не скопилось? — съязвила Морвен. — А то современные юноши страсть как корыстны. — Золота нет, — погрустнел Вала. — Не мой металл, к сожалению. Зато у нас есть дракон! — И зачем юной девице дракон? Вместо лошади что ли? — Драконы любят золото. Гор, возьми Глаурунга на поводок, пусть поищет месторожденье в окрестностях. — Да он скорее каких-нибудь эльфов найдет, — проворчал Гортхауэр. — Так даже лучше! — просиял Мелькор. — Обойдемся без золота. Выдавайте, скажем, юнца, чтобы от роду лет четыреста и ликом пригожего, а то спустим питомца с цепи. — Фу, как жестоко, — скривился Хурин. — Да зачем мне зять из эльдар?! — вторила ему Морвен. — Ну, люди, вам не угодишь, — развел руками Мелькор. — Не могут же ваши дети пережениться между собой. — Вот теперь тебе типун на язык! Даже так не шути! — разозлился Хурин. — Ладно-ладно, не буду. — А давайте устроим турнир, — предложил почти позабытый в перепалке Гортхауэр. — Кто победит дракона — тот и жених. — Что значит «победит»? — недоверчиво спросил Темный Вала. — Глаурунг — еще птенчик, я не позволю его так пугать. — Мелькор, вспомни о совести, он длиной в пол-Ангбанда, — сказал Хурин. — Тогда женихов может и не остаться, — справедливо заметила Морвен. Повисло молчание. — Ладно, — оптимистично сказал Мелькор, — придумаем что-нибудь. Но сперва Варду к мужу спровадим. — Светлую Элберет я беру на себя, — произнесла Морвен. — Одна женщина всегда другую поймет. А с вас, всех троих, за это ожидаю по плану, как выдать Ниэнор замуж и отвоевать для Турина отдельное королевство. — Ну, орков я тоже могу одолжить… — нерешительно начал Мелькор. — В письменном виде! — повысила голос Морвен. Она уже поняла, что мужские особи у айнур не очень-то отличаются от мужчин Домов Беора и Хадора, и обращаться с ними нужно так же, чередуя ласку с угрозами топором. — И чтобы без всяческих там… искажений. Трое мужчин озадаченно переглянулись, а Морвен гордо прошествовала к лестнице, попутно решив, что и коврик, и клумба появятся там, где она захотела. И завтра же.