Трип

      Однажды, когда настроение было как всегда по утрам, когда Джон просыпался с твердым осознанием, что сегодня будет нечем догнаться, потому что он уже пропил все деньги с предыдущего гонорара, кругом творилось совершенно нихрена. Джон был начинающим писателем, любившим хорошо гульнуть, но не любившим стирать своё исподнее. Разумеется, с момента последней публикации, он не написал ещё ни строки, а времечко-то поджимало.       Джон раздраженно закатил глаза. Часы отметили уже третий час дня, но на экране старого ноутбука всё ещё было белым бело. Ровно такая же бескрайняя бела равнина простиралась во всех направлениях внутри его бездарной головы.       - Нужно чуточку вдохновения - подумал Джон.       Одинокая исхудалая мысль тоскливо брела через бескрайнюю белую пустыню, которой являлся разум Джона. Когда она открывала рот, она обычно кричала от боли и бессилия, потому что ужасно агонизировала, медленно умирая от голода. Все её друзья давно ушли, и она уже почти разучилась говорить. Но сегодня она скажет. Сегодня она не будет кричать. Сегодня она вспомнит родной язык и вставит своё слово... Пусть даже и в последний раз.       - Не употребляй! - услышал заспанный Джон.       - Хм... А ведь у меня ещё осталось парочка термоядерных таблеток, которых я стащил у тех спидозных шлюх на дискотеке неделю назад... Или вчера... Или они хотели меня отравить?       Джона не сильно интересовали детали. Его вела неудержимая воля творить, и он продал бы душу дьяволу, чтобы написать свой шедевр. К несчастью, когда Дьявол об этом услышал, он долго и заливисто смеялся, а потом ответил, что даже если сам всемилостивый господь пожадничал Джону на талант, то и он с этим никаких дел иметь не будет. А ещё он сказал, что в аду для таких как он места нет, и его душа будет обречена на вечное забвение, потому что даже самый последний демон в самом убогом уголке ада не нальёт для него и пол горшочка кипящего масла. Потому что цена души Джона была даже меньше, чем цена этого самого горшочка.       Итак, герой нашей истории -НАРКОТИКИ ЭТО ПЛОХО- полез в карман своей куртки и, вытащив оттуда несколько злобно смердящих крысиных трупиков, которых он подобрал на помойке вчера или неделю назад, надеясь закусить ими, если в груде мусора не найдётся ничего более ценного. Надо было выбросить их, наверно, но Джон слишком хорошо знал, сколь нестабильно финансовое положение непризнанных гениев в его стране и потому не любил разбазаривать даже самые незначительные свои ресурсы.       - Ты точно уверен в этом? - озабоченно спросил Сатана, - я ведь не шутил, тебя не возьмут даже в ад.       - Да пошел ты, - отвечал ему Джон, показывая рукой неприличный жест, от которого щеки у Дьявола порозовели, - сейчас я скушаю эти таблетки и окажусь в волшебной стране, где ни ты, ни кто-либо другой мне не указ.       - Что-что? - не понял Дьявол. Джон был уверен, что он говорил четко и правильно, но, на самом деле, язык у него во рту едва ворочался. Джона это, впрочем, нисколько не смущало. Впереди его ждала волшебная страна, в которой сбудется любое его желание.       - Вперед, - уверенно постановил Джон и проглотил таблетки. Воду в его доме выключили месяц назад, поэтому они встали молодому писателю поперёк горла, и пришлось долго и болезненно хлопать себя ладонями по шее, проталкивая их по пищеводу, но Джон знал, что оно того стоит.       -НАРКОТИКИ ЭТО ПЛОХО-       Картина мира начала стремительно меняться. Краски стали ярче, звуки громче. На Джона внезапно обрушилась вся титаническая сила гравитации, и он почувствовал себя намного уверенней, когда смог противопоставить ей силу своего могучего тела и устоять на ногах. Его маленькая грязная комната внезапно превратилась в необъятных размеров зал, наполненный удивительными и прекрасными вещами. Что это за восхитительный рваный клочок черной ткани? Ого, на каждой его ноге такой же. И все они пахли... Ах, этот чудесный, божественный аромат. Кажется, так пахнут ангелы, когда они плачут о юноше, сбившемся с дороги холодной ночной порой, когда шел на свидание с любимой. Ого, а вот и ещё один клочок пахучей ткани. Тонкий запах нектара, только что собранного трудягой-пчёлкой, с молодого цветка, покрытого хрустальной росой. Джон вспомнил, что когда-то давно, он называл эти вещи трусами и носками. Теперь же это были его сокровища.       Джон потратил много времени, собирая драгоценности по всей квартире. Подобно тираническому дракону, он возлег на куче грязного белья, наслаждаясь его несомненным великолепием. Но голод его, подобно голоду огнедышащего ящера, был неутолим. Внимательно осмотревшись, Джон нашел ещё один комплект носков и трусов - и где б вы думали - на самом себе. Потрогав, он понял, что его трусы мокрые. По ногам текла какая-то жижа, а трусы провисали под весом чего-то очень вязкого. Странно. Джон соскоблил немного вещества со своего тела и попробовал на вкус... М-м-м-м-м... Как хорошо! Джон как раз проголодался.       Когда часы пробили четыре, Джон был уже абсолютно счастлив. Он сидел на полу, абсолютно голый, охраняя скопленные непосильным трудом богатства, и вылизывал свои ноги. Изо рта вываливались нитки, застрявшие между зубов, но Джону так даже больше нравилось. Жизнь была прекрасна.       - Жаль, что у меня нет друзей, с которыми я смог бы разделить своё счастье, - поник головой наш герой.       - Не бойся, - ответил ему незнакомый голос из темноты, - я буду твоим другом, Джон!       - Но кто ты, - вопрошал молодой писатель, щурясь в бессмысленных попытках рассмотреть странное существо.       - Я хочу тебе только добра, Джон. Гляди! Я принёс тебе подарок.       Существо вышло из тени, но у него как будто не было формы. Существо протянуло вперед обе руки и разжало кулаки. Существо призывно улыбалось. Черт, Джон хотел трахнуть это существо!       - Какую таблетку ты выберешь? Синюю или красную?       - А какая разница? - Спросил Джон, пытаясь скрыть от собеседника возбуждение своего достоинства. Сделать это оказалось не так-то сложно - ладонь оказалась толи вдвое, толи вчетверо больше.       - Если ты съешь правую, то тебе будет полный п$$$ец. А если левую - тоже п$$$ец.       - Я понял тебя - уверенно покачал головой Джон, - но я всё равно не понимаю, где право, где лево.       И с этими словами Джон взял таблетку.       - А теперь, Джон, - подвело итог существо, - не хочешь трахнуть меня?       - Конечно, - тихо шептал Джон ему на ухо, заваливая на груду грязного белья, - но как тебя зовут, красавица?       - Меня зовут Глюк. -НАРКОТИКИ ЭТО ПЛОХО- И я - мужик.       Страстная сцена соития продолжалась, кажется, целую вечность, но Джон никак не мог закончить. Впрочем, Глюк не возражал. Он лишь скулил, как беспородная сука и улыбался. Джон был рад. Но внезапно всё изменилось.       Кожа Глюка побледнела, глаза налились кровью. Изо рта пошло удивительное, нестерпимое зловоние, от которого мясо слезало с кости. Было очень больно и страшно. Джон попытался встать, но гравитация была слишком сильна. Его силы иссякли, и он остался один на один с отвратительным созданием, которое смеялось, как сумасшедшее, забрызгивая лицо писателя едкой вязкой слюной.       - Загадывай, Джон, Загадывай своё желание - ревело существо, да так громко, что из ушей у них обоих потекла кровь. Запахло серой, свет стал острым и жестким. Обои со стен отвалились, обнажив пульсирующую плоть, болезненно дергающуюся в такт дыханию Глюка.       - Хочу... Хочу покушать - едва выговорил Джон.       На лице и Глюка вскочили гнойники и начали стремительно расти. Когда один из них вымахал размером с кулак, глюк раздавил его пальцами. Гной забрызгал всё вокруг и впитался в тело Джона. Грязные пятна не его плоти вспенились, словно слюна у бешеной собаки. Глюк запустил руку в открывшуюся рану и, покопавшись там чуток, вытащил оттуда плесневелое гнилое яблоко.       - Ешь! - ревело существо.       Джон послушно откусил. Яблоко оказалось ещё вкуснее, чем обгаженные трусы. Или же оно было ещё хуже. А ещё оно оказалось червивым, и многочисленные мерзкие личинки повалили из него нескончаемым потоком, словно маленький визжащий водопад обрушиваясь на тело Глюка и, умирая, захлебнувшись в гное, размазанном по его лицу -НАРКОТИКИ ЭТО ПЛОХО-.       - Желай, - кричал Глюк, и от его крика зубы во рту у Джона потрескались. Личинки тут же устремились в трещины и впились в чувствительные десны.       - Хочу, чтобы кругом были маленькие дети! Двадцать пять штук! И всем им было так же плохо, и они сношались друг с другом, и жрали свои испражнения, и засовывали этих личинок себе в анусы и мочевые каналы!       - Какой же ты всё-таки выродок, Джон! - обалдело произнесло существо. Раздавив ещё один гнойник и разбрызгав кругом ещё одну порцию зловонного гноя, существо запустило руку внутрь своего лица примерно по локоть, и достало оттуда испуганно визжащего ребёнка.       Спустя двадцать четыре гнойника, комнату заполнили маленькие дети. Их кожу тут же разъела едкая атмосфера, они попадали на землю, корчась в невыносимой агонии. Их рвало и поносило, они кричали и плакали, но вскоре невидимая сила заставила их подняться и начать жрать свои испражнения и засовывать себе в анус мерзких личинок. Потом они начали сношать друг друга. Некоторые погибли от мучений, но остальных это не остановило и они сношали мертвецов.       - Постой, - сказал Джон, когда Глюк поднес руки к двадцать пятому гнойнику, - А можешь сделать так, чтобы двадцать пятый ребёнок думал, что это ОН в ответе за всё происходящее?       Дьявол, стоящий неподалёку, приложил ладонь к лицу и открыл портал в ад:       - Да пошел ты, Джон! Да пошел ты! - сказал он и исчез. Глюк взорвал двадцать пятый гнойник.       - Теперь, когда мы остались одни, - ласково произнёс Джон, слизывая гной и мёртвых личинок с лица Глюка, -может продолжим то, что начали?       Сказав так, Джон вильнул бедрами. Глюк заметил, что теперь его достоинство уже нельзя было спрятать в ладони.       -НАРКОТИКИ ЭТО ПЛОХО-       Джон не знал, когда его окончательно взяло и когда отпустило. Часы показывали восемь вечера. Вордовская страница была всё так же чиста. Хм... Время ещё есть. Джон сел за стол и размял пальцы. На экране появились символы, и вскоре они сложились в слова:       «Джон Уродович. Сочинения для программы ЕГЭ 2015»