Не желаете ли чашечку счастья?

Город просыпался и потягивался, запуская в зашторенные окна прохладное утро, что невинно улыбалось, непременно обещая сонным людям подарить сегодня удачный день. Едва таща за собой свои упитанные бока, выползало из-за горизонта солнце, лениво светя, будто в режиме энергосбережения, не желая тратить силы на яркие лучи. Однако его было вовсе не видно за выстроившимися высотными зданиями. Лишь голубая акварель, разливающаяся по глади неба, радовала глаза редких прохожих. Различные учреждения и заведения были еще закрыты, однако всё же были одни двери, дружелюбно распахнутые в ожидании посетителей. Это было небольшое кафе, вывеска которого гласила «Чудо на рассвете». С обеих сторон от стеклянной двери располагались кадки с цветами, что выделялись на белом фоне стен словно неумелые яркие мазки краски, нанесенные детскими ручонками на чистый и бывший до этого бездушным лист. К кафе подошел молодой парень. Замерев, он запрокинул голову, вглядываясь в светлое небо. Каштановые волосы были тщательно уложены на прямой пробор, взгляд тёмных глаз был немного рассеянный, но мягкий, а его губы всегда рисовали лёгкую улыбку на лице, потому сложно было понять, улыбается ли он сейчас или, может, напротив чем-то обеспокоен. Парень снял с носа круглые очки в тонкой серебристой оправе и аккуратно протёр краем чёрной рубашки, а затем, обратно надев, двинулся к дверям. Сев за один из немногочисленных столиков, он достал из черного кожаного портфеля свежую газету, захваченную по пути и, разложив на ярко-желтой скатерти, пробежался взглядом по заголовкам, впрочем, не уделяя им должного внимания. С солнечной улыбкой на лице к парню тут же направился рыжеволосый, с раскосыми лисьими глазами официант, и брюнет сразу весь как-то приосанился и даже слегка нахмурился, желая показать насколько сильно его увлекло чтиво. — Не желаете ли чашечку счастья? — поинтересовался официант мягко, однако от этой его мягкости у парня в очках пробежали мурашки под чёрной тканью рубашки. — Счастья? — переспросил он, слегка улыбнувшись и задумчиво щурясь. — А почему бы и нет? — передернул плечами, улыбнувшись шире. — Какое предпочитаете? — официант достал из кармана маленький блокнотик и ручку с золотистой звёздочкой на конце, один из лучиков которой весь облез от белых зубов официанта, время от времени его погрызывающего. — Сегодня, пожалуй, окрыляющее со взбитой эйфорией, — попросил брюнет, отчего-то слегка смутившись. — Хороший выбор! — официант спрятал блокнот с ручкой обратно в карман и, склонив голову в лёгком поклоне, заспешил оповестить о заказе. Парень с вечной улыбкой в уголках губ заходил в это кафе каждое утро, не понимая, как можно начинать новый день без глотка теплого счастья или порции уютного умиротворения, что ел он вчера, или без бокала озорства, которое он так любил с самого детства. Как можно жить без этого кафе? Почему люди стали напрочь о нём забывать? Как можно проводить свою жизнь без эмоций? Он искренне недоумевал хоть отчасти и знал всю ситуацию… Однако всё равно упорно не понимал. В мире столько людей, что не стремятся к счастью, считая, что оно будет где-то там, потом, в заоблачном будущем, кто утопает в рутине будней и не замечает сказочного наступления нового дня. Кто-то настолько тонет в своих переживаниях и страхах, что просто не в силах переступить порог дома, не то, что прийти за настроением. Почему так? Разве им приятно так жить? Разве они не хотят чего-то другого, чего-то нового? Он сам так не мог, каждое утро с восходом солнца по-прежнему спеша сюда за новыми или уже привычными и родными эмоциями, приносимыми на небольшом подносе солнечным официантом. А может всё дело было как раз-то в этом официанте, что привлекал и манил больше чашки счастья, что он так любезно предложил. Парень сидел отрешенно уставившись в газету, не разбирая букв, и нервно постукивал пальцами по столу, когда к нему вновь подошёл официант. — Ваше счастье, — поставил чашку перед брюнетом на стол. Парень сделал глоток и перехватил, собиравшегося удалиться официанта за запястье, слегка дёрнув на себя, отчего тот едва не завалился на него, но вовремя успел упереться рукой в стол, замерев в десятке сантиметров от лица брюнета. Чашка звонко разбилась об пол, а счастье шоколадным потоком потекло по груди брюнета, пропитывая рубашку. — Не желаешь… — парень поправил свободной рукой съезжающие с носа очки. — …Поцелуй со вкусом счастья? Официант смущенно улыбнулся, покрываясь милым розовым румянцем. — Всегда мечтал попробовать, — произнёс тихо и сам наклонился ближе, легко касаясь тонких губ брюнета, на которых всё ещё был пьянящий привкус эйфории.