Two teaspoons of sugar

Снежная зима пуховым одеялом накрыла штаб легиона разведки. На улице не сказать, что очень холодно. По крайней мере, холод сейчас не то, что пугает её. Поэтому Ривай и стоит, посреди ночи около корпуса, не решаясь зайти внутрь. Спасается от мыслей, бежит от своих чувств, не желая признавать их. Боится. Впервые в жизни так сильно. Все время, она была сильной. Самой сильной. Той, кто не выражала не единой эмоции. Железный самоконтроль всегда был защитой. Но на одного человека это не работало. Ханджи всегда мог сорвать эту маску и видеть её насквозь. Удивительно, но ненормальный очкарик, оказался самым проницательным. Словно сквозь чистую озерную воду. Это пугало и притягивало одновременно. У Ханджи было то, что она так долго искала и скрывалась за маской, отчаявшись найти. Понимание. Черт возьми, обычное человеческое понимание того, насколько ей больно от всего, что копилось внутри с самого детства. А он словно стягивал старые ранки, вытирал слезы, целовал в лоб и укрывал одеяло до подбородка. В ночи, когда ей нужен был кто-то рядом, он оставался с ней. Днем никогда. Им самим было страшно осознать то, что между ними происходит, нельзя было, что бы об этом узнали остальные. Ривай считала, что любовь - это слабость, а в голову к Ханджи залезть не могла. Но он был сильнее. Ханджи хватало и на свою боль, и на её. После смерти своего отряда Леви отключила мозги на некоторое время и каждую ночь, пока все спали, тихонько прокрадывалась в комнату майора, забиралась под одеяло, и засыпала совсем рядом. Его спальня стала спасение от кошмаров, но ловушкой для её сердца. А этого капрал не могла позволить себе. Слишком опасно. Слишком близко. Ледяной порыв ветра налетел неожиданно, ударяя в лицо. Капюшон слетел с головы. Леви не реагировала. Словно застыла, смотря в одну точку, желая просто исчезнуть. Ведь она явно больше не самая сильная. Ривай вполне могла пойти, как всегда в спальню к нему. Пробираться по коридору, ощущая холод деревянного пола, кончиками пальцев, скрипеть старой дверью, не боясь разбудить майора. Он не спит. Ждет её. Он ведь видит, что она придет к нему ночью. Читает, словно книгу. На плечи опускается куртка. - Простудишься, глупая, - он шепчет, но слова звучат громче тяжелых порывов ветра в ушах девушки. Он пришел за ней. Он как всегда все понимает. Теплые, сильные пальцы переплетаются с её тонкими. Ханджи ведет её в корпус, а она, полностью доверяя и полагаясь, идет за ним. Пусть Ханджи и ведет её к пропасти. Она сама хочет упасть. Леви не часто пьет чай у Ханджи. Но сейчас, войдя в теплое и знакомое помещение, она понимает, насколько замерзла и тепло этого напитка ей необходимо. «Мне две ложки сахара» «Я знаю» Черт. Самое главное, что нет никакой четкой грани, нет границ. Они знают так много друг о друге, понимают друг друга. Но так редко бывают вместе. Да и вообще, они никто друг другу. Просто они не друзья, они не пара, и тем более не враги. Это расплывчатое состояние угнетает. Приходится переставать думать, что бы жить дальше. Горячая кружка обжигает пальцы, околевшие от холода. Он садится рядом и пьет свой сладкий чай, поглядывая на Леви. В его глазах, кажется, пылает огонь. - Ты никогда не замечала, что зима прекрасна? - он подводит её к окну, когда догорает последняя свеча. - Может быть. Кажется, это красиво, - бурчит девушка и сжимает крепче его руку. Наблюдая за окном танец снежинок, они молчат. Просто каждый понимает, что, возможно, это последняя зима в их жизни. - Леви, - наконец, его голос разрывает тишину, заставляя электрический импульс пройти сквозь её тело и достигнуть сердца, - знаешь, может и спустя долгое время, но ты станешь по-настоящему счастливой. Она разворачивает девушку к себе, и, откинув волосы назад, целует в лоб. Успокаивает и утешает, как ребенка. «Счастливой со мной» Она легко подается вперед, ближе к нему, утыкается носом в ключицу. - Я не люблю тебя, Ханджи. - Я тоже тебя не люблю, Леви. Они ведь лгут. Просто она все ещё цепляется за свою маску, тонет в самоубеждении, а он видит насквозь.