Следуя зову природы

      Школьные экскурсии никогда не вызывали у него особого энтузиазма. Особенно картинные выставки. При одном упоминании о них, розоволосого парня охватывала жгучая ненависть. Возможно, это сильное чувство могло бы уступить симпатии, если бы имелся друг, пусть даже один. Правда, кто ж дружбу с ним водить будет, когда прослыл он на всю округу отпетым хулиганом? И то – это, что ни на есть, ложь. Хулиган никогда бы не спас котенка, застрявшего на дереве, а он сделал. На прошлой неделе… Ну точно, в пятницу! Отставши от класса, розоволосый парень бегло рассматривал помещение выставки: витражные потолки, люстры с «радужными» стеклышками, по форме схожими со спиралью и едва заметно покачивающимися, стены нежного бледно – серого цвета, многочисленные картины разных авторов, которые объединяет общая тема. И чуть больше времени, он поймет какая. Однако только догадка стала принимать четкие формы, как его серо – зеленые глаза остановились на ней, высокой и пышногрудой девушке, сжимающей крепко красную папку. Среди окружающих она сильно выделялась. Казалось, ее окружает ареал загадочности, невозмутимости и… и сдержанности. Наверно, на лице лишний раз она не покажет эмоции. Ощутив на себе пристальный взгляд, светловолосая девушка повернулась и наклонила голову в левую сторону: - Красиво… да? Розоволосый парень переключил внимание на картину, которую рассматривала загадочная незнакомка. Горный выступ вел к звездному небу, где нет место луне. - Звезды? - Созвездия, - поправила она. И моментально очнулась от сладкого воспоминания, откинув голову назад и ударившись затылком об трапециевидную спинку стула. Помимо стула здесь были прочный из черного дерева стол, горшок с непонятным для нее цветком, от которого исходил дурманящий запах, и он, опасный и расчетливый враг. Его тяжелая рука по-хозяйски лежала на хрупком плече светловолосой девушки. Лицом темноволосый парень едва не касался ее белоснежной с легким румянцем щеки. И пахло от него почти так же, как от распустившихся темно- фиолетовых бутонов растения. Он вздохнул над ее ушком, и лепестки цветка сорвались с бутонов и взлетели вверх, к потолку. Она подняла глаза и увидела миллиарды искусственных звезд, сверкающие подобно гирляндам, которыми дети обвешивают елки на Новый год. Их было бесконечное множество, и каждая входила в определенное созвездие. Наконец, девушка отыскала любимое. - Его хорошо видно в апреле и мае, - брюнет присел на край стола. - В нем трудно увидеть птицу, - прошептала девушка. И поджала бледно – розовые губки, образуя тонкую линию. - Давай, назови его. - Ворон… Одобрительно кивнув, парень поднял руку к искусственному небу. Одна из звезд, имя которой Алгораб, замигала ярче остальных и затем резко потухла. Она знала, сейчас в душе он испытывает некое удовлетворение от потерявшего сияние небесного тела, пусть ненастоящего. - Матушка любила рассказывать миф о Вороне. Он, если честно, поднадоел уже, - в его голосе послышались возмущенные детские нотки. Заметив смену настроения у бывшего союзника, девушка осмелилась. Ее голос был хрипловат, но сладок и мелодичен: - Бог, чье лицо сияло, словно солнце. Бог, которому нравилось быть больше среди людей. Бог, играющий на лире и поющий свои нежные песни для людей, создавая у них хорошее настроение. - Аполлон, не иначе, - он посмотрел в карие глаза и заметил отблеск далекого прошлого, когда хотелось ценить каждую минуту и когда опасность не дышала в спину. - Был у него ворон с блестящими, как серебро, крыльями… Тогда для этих птиц это был естественный окрас, но ворон Аполлона отличался от других: он летал быстро, как выпущенная из лука стрела, и мог разговаривать, - продолжила она. - Чушь, - возразил брюнет. - Миф созвездие Ворона красив. Он как бы предупреждает нас, что нельзя делать поспешных и необдуманных выводов… - и тишина. Парень усмехнулся и, подойдя к сидячей на стуле со спины, стянул с ее шеи длинный темно-синий шарф. Его холодная рука откинула светлые шелковистые волосы, открывая вид на три родинки. Она дернулась, едва он дотронулся подушечками пальчиков до мнимого треугольника. Сердце девушки забилось чаще. Мысль о возможном дальнейшем действии повергла в страх. Она боялась, хоть пыталась скрыть мурашки, бегающие по коже, и он знал это. Ее старания вызывали улыбку на его лице. - Не хочешь рассказать о том человечке? - Рассказывать нечего, - пожала плечами светловолосая девушка, мысленно прожигая своим взглядом пол из керамической плитки. - Разве? Мне кажется, Люси, это о нем говорили. Он тот самый. И ты… Ты тоже так думаешь, - не дожидаясь ответа, парень наклонился вперед. Его губы соприкоснулись с тремя маленькими пятнышками. Сотрясаясь в конвульсиях, она упала со стула. Над обсерваторией образовались темно-серые тучи, грянул гром, и крупные капли дождя застучали по железной крыше. Брюнет ликовал. В железной броне девушки образовалась трещина, и силы, которыми Люси одарена с рождения, проявились, изменив погоду с солнечной на пасмурную. Но это малая доля того, что на самом деле подвластно ей. Он хочет увидеть больше. Его рука коснулась ее плеча. - Не подходи ко мне, - сквозь зубы процедила Люси. Зрачки ее карих глаз расширились и стали ярко-желтого цвета. В сию же минуту осознав, что дело пахнет керосином, парень отходит назад. Неожиданный порыв ветра вынуждает его упасть на пятую точку. И снова лепестки разлучились с бутонами и закружились по комнате, но уже по прихоти ветра. На момент он закрывает глаза, а когда открывает, то девушки нет. - Черт, - говорит брюнет, и ее уши с трудом улавливают его приглушенный голос. Люси оказывается в помещении с картинами. Снова над ее головой «спиральные» стекляшки, сталкиваясь друг с другом, позвякивают, создавая какофонию. Снова на нее смотрят притягательные серо – зеленые глаза. Сии лишенные красоты сочетания звуков и изучающий взгляд розоволосого парня успокаивают ее. Она не замечает, как дрожь покидает тело. - Звезды? – его голос мягким бархатом прозвучал в душе Люси. - Созвездия. - А… хм… ну да, - прочищая горло, покашлял он. Немного усмирив волнение, розоволосый парень посмотрел в ее глаза. Они ждали. – Мне кажется, все эти картины объединяет одна тема… - Какая? - Одиночество, - раскинул руки он. - Мне тоже так думается, - улыбнулась она. Та искренняя улыбка хорошо запомнилась ему. Нацу вспоминает ее и по сегодняшний день, а желание увидеть светловолосую незнакомку крепнет и крепнет. Почему он такой глупец, что забыл поинтересоваться, а как зовут прелестную собеседницу? За проявленную трусость можно сполна себя ненавидеть, чем он и собирается заниматься весь учебный год. Он живет в скучном городке, где кражи и грабежи, не говоря об убийствах, - редкость. Розоволосый парень посмотрел в окно. На улице стояла страшная жара. Ему было жалко тех учеников, которые вынуждены под присмотром сурового учителя бегать по дорожкам, будто по кругам ада. Ему было жалко себя, ведь через урок он присоединится к ним. Ему было жалко ту ученицу, которую представляет Мира – сенсей… Ученицу? Нацу посмотрел на новенькую. - Знакомьтесь, Люси Хартфилия. Она приехала из другой страны, - с улыбкой, привычной для учеников, сказала Мира. – Прошу, будьте дружелюбны к новенькой и покажите ей здесь все. - О, не стоит, - покачала головой светловолосая девушка. – Я не хочу заводить с кем – либо из Вас дружбу. - Не надо отталкивать людей, - сереброволосая девушка хотела взять за руки стесненную, как ей показалось, ученицу, но та подняла их вверх. По телу Миры пробежали мурашки, у нее создалось ощущение, что случится что-то плохое. И оно случилось. Небо закрыли темно – серые облака, и несколько молний нацелились на окна, по очереди разбившиеся из-за электрического разряда. Ученики, быстро среагировав, спрятались под партами. Поднялся сильный ветер и, подхватывая осколки, унес их прочь из класса. И как только все утихло, ребята вылезли из «убежищ». Нацу был первым, кто разрушил угнетающую тишину: - Наконец-то что-то интересное. Люси едва заметно улыбнулась.