Детский сад. Продолжение.

- Гилберт? – я затаил дыхание, ожидая ответа от брата. - Ну, если ты не справляешься и признаешь это… - трубка засмеялась весьма специфическим смехом Гилберта. Правда, телефон искажает голос и иногда звуки, поэтому я услышал что-то вроде «Всесесесе». - Да, я не справляюсь, - честно ответил я, решив, что сопротивление бесполезно. - О, - Пруссия явно не ожидал, что я так быстро признаю сей прискорбный факт и протянул, - ну, ладно… 06:50 Итак, я в аду. Стоп, это уже было. Итак, мы в аду. Правда, брат еще не знает об этом. - Итак, смотри, Гилберт, это наше поле боя, - начал я. - Я смотрю, дети тебя совсем запугали, - заржал Гилберт. От души так заржал, не часто же ему подворачивается такой случай. Ну, или часто, но причина все же не такая… глупая. - Думаю, ты сегодня поймешь, в чем проблема, - я со вздохом прикрыл глаза. 07:12 Я убедил брата в том, что мы должны подготовиться. Правда, Пруссия решил принести по пистолету, но тут я его отговорил. Италия расстроится. 08:30 ОРАВА ДЕТЕЙ. Они как-то странно поглядывают на Гилберта, он отвечает им тем же. - Дядя, вам нужно меньше сидеть за компьютером, - сказал мальчик в свитере с северным оленем. - Что ты пискнул, мелюзга? – Гилберт сел перед мальчиком на корточки. Мать ребенка застыла в дверях, прислушиваясь. - Я не мелюзга! – мальчик топнул ногой, - я уже взрослый! Я даже букву «р» выговариваю! А вам, дядя, надо меньше сидеть за компьютером, - мальчик попытался сделать вид, что читает нотацию, - а то у вас глаза красные! И вообще, вы такой старый, что б за компьютером сидеть. - Кеша, - мать ребенка всплеснула руками, - нельзя так с дядей разговаривать! - Старый? – Гилберт озадачился. - Вы седой, значит старый. Железная логика. Нет, железобетонная. Так, ладно, Людвиг, вспомни, что это дети, а дети что думают, то и говорят, и вообще… - Мальчик, я альбинос, - сказал озадаченный Гилберт. - Альбинос – это птичка, - парировал ребенок и пошел в игровую комнату. Пруссия поднялся и посмотрел на меня все тем же озадаченным взглядом. И завис. - Вы извините моего Кешу, он хороший мальчик, только очень честный, - затароторила мать ребенка. Пруссия повернулся к женщине. Медленно так. Как деревянный. Женщина спешно ретировалась. 09:00 На завтрак детям дали… кашу. С комочками, как я и ожидал. Гилберт решил попробовать сие блюдо, и первая же ложка оказалась с тремя неприятным сюрпризами. Брат скривился, отложил ложку, стоически это проглотил и вышел. 09:05 Дети едят, а мой брат вернулся. С пивом. - Запиваешь шок? – поинтересовался я. - Да, - Пруссия уставился в стенку, делая глоток за глотком. - Может, молока с пенкой? – предложил я. - Сам пей эту дрянь, - Гилберт даже попятился. На стуле. В стену. И стукнулся затылком. 10:00 Дети продолжают читать купленную мною вчера книгу «Считаем вместе». Пруссия предпочел не лезть к ним. 10:05 - Слышишь, малец, тебя как зовут? - Женя. - Слышь, Женя, сбегай-ка мне за пивом. Вот именно эта картина предстала моему взору, когда я вернулся из магазина с книгой «Сказки народов мира». - Гилберт… - я подошел к брату, но он меня не слушал. Он давал указания «гонцу». - Вот тебе деньги, сейчас ты… - Гилберт, мать твою за волосы! – я тряхнул брата за плечо, - ему не продадут! Он ребенок! И нам нельзя выпускать детей без присмотра из детсада. - Ну что, мне самому идти что ли? – фыркнул Пруссия. - Придем домой и я тебе сам три банки куплю, - процедил я сквозь зубы. Как дитя малое, только дети просят шоколадку, - Женя, иди, занимайся с ребятами. - Э! – многословно возмутился Пруссия. 11:00 Я разрешил детям поиграть. Ну, точнее как – разрешил. Я им предложил. Я свой опыт помню. «Бойцы! Играть!» действует на них не так, как бы подействовало на солдат. - И во что же они играют? – спросил Пруссия, заметив, как я невзначай начал отходить в сторону коридора. Я не успел ответить. Дети вдруг начали странно коситься на Гилбо. И из недр этого адского механизма был выдвинут вчерашний мальчик, тот что Никита, что подходил ко мне вчера с этим же вопросом: - Дяденька, а вы немец? Гилберт удивленно посмотрел на мальчика и кивнул. - Бей немцев! – завопили дети и в следующее мгновение Пруссия и я были мокрые благодаря водометам. Гилберт недовольно сплюнул «пульку», когда ему в лоб прилетела кукла. - Так! – Пруссия встал, - хотите войны – будет вам война! Только я пленных брать не буду. Я буду расстреливать на месте. - Интересно, из чего же? – спросила девочка с двумя черными хвостиками. - Из… из… - Гилбо задумался, - ладно. Я буду душить голыми руками, - и в следующее мгновение он бросился в толпу детей, с хохотом улепетывающих в разные стороны. Итог печален – Гилберт облит теперь и со спины, а прусский зад был «изрублен» пластмассовыми мечами. Тут уже смеяться начал я. Как оказалось, зря. Про меня тут же вспомнили и я спешно ушел под прикрытие столов, так что порцию воды получила только моя голова. Огородами, то есть стульями, ко мне пробрался Гилберт. И нас накрыл град. Самый настоящий град из кубиков. 12:40 - Так, надо выбираться, - сказал я, когда я и Гилберт уже четвертую минуту отсиживались в туалете, а дети устроили небольшую передышку, раз «враг» исчез. - Зачем? – мокрый, злой, с красной прядью волос (кто-то пронес баночку с гуашью) Гилберт напоминал мне… Гилберта. Только очень, ОЧЕНЬ злого Гилберта. - Их нужно кормить. - Кормить?! У нас война! ГОЛОДОМ ИХ ЗАМОРИМ! - Это игрушечная война. - Ты что, не видишь, у меня даже кровь от этой войны есть! - Это гуашь, - я покачал головой, - к тому же, когда они едят, они не воюют. - Правда? 13:00 Я и Гилберт принесли детям пюре и котлеты. И компот. И борщ на второе. Пока маленькие бесята ели, я отмывал брату голову. Благо, нам уже не было важно, вымокнем мы от этого или нет. 13:30 Так я узнал, что почти все дети любят котлеты. Но не все любят компот. Почему-то в этой группе их большинство. Война продолжилась. Яростная атака компотоненавистцев была для нас с братом неожиданностью. Залпы из игрушечных пистолетов пластмассовыми пульками были вполне себе ощутимы. Особенно в мягкие части спины. И в нос. А волна ненавистников борща нас просто добила. Нет, пусть завтра же Италия возвращается и сам разбирается с этими бесенятами! 14:00 Да когда же они устанут-то? Пульки, вода, куклы, машинки, мячики – все шло в дело против нас, врагов. 14:45 Как там Италия белые флаги делает?.. 15:00 Я и Пруссия отвели детей на прогулку. Нянечка сказала, что нашей группе нельзя играть там, где стоят домики из железных прутьев. Кто мне объяснит почему – тот молодец. Дети, похоже, расстроились. Я прямо чувствую, что сегодня на меня снова упадет шкаф. - Что б я так не жил, - поежился Гилберт, увидев «лодку». Ржавую, с подгнившими, изрисованными и загаженными деревянными сидениями. И с водой, собравшейся на дне, видимо, дождевой. - Ты карусель видел? - Нет. - Вот и не смотри даже, - подытожил я. 15:30 Собрал детей. К ним я уже начинаю причислять Пруссию. Отвел в садик. Усадил за столы. Пока они едят свой полдник, я убираю бардак. Гилбо отказался помогать, и потому я отправил его расстилать постели для дневного сна. 16:00 Мы укладываем детей спать. - Сказку! – канючат бесенята. Я беру купленную мною толстую книгу. В разделе «русские народные сказки» наверняка я найду что-то хорошее. Так, сказку «Кобылье яйцо» я отметаю сразу, название какое-то… ну… странное, в общем. И прочитал я им сказку «Царевна-странница». Ну и дурак. - Вот эта царевна плакала, плакала, забыла, что Жар-птица только днем умирает, взяла отрезала ей крылышки, - тут я обалдел, - яму вырыла, закопала Жар-птицу, а крылышки себе подвязала, чтоб легче идти. - То-то Жар-птица обрадовалась, когда ожила ночью, - пробормотал сидящий рядом Пруссия. А дети поступили по примеру царевны – стали плакать. Нет, ну Жар-птицу им жалко, а нас нет, это нормально? 17:00 Побудка. Пруссия расчесывает одну из девочек. Она плачет, он ее дергает за волосы и вообще… Садист же. Прямо как я, ага. 17:30 Нянечка принесла ужин. Сегодня это… я почему-то ожидал пельменей, но это оказалась гречневая каша с сосисками. 18:00 Да, в нашей группе есть такие – ненавистники гречки! Именно этих почему-то не забрали еще родители. И это – закон подлости. Пруссия вошел во вкус и делает вид, что стреляет по детям при помощи стула. Правда, тряпичная кукла в лицо поумерила его пыл, и брат снова спустился ко мне, «в подполье». - Как ты их выдержал? - Я не помню. А потом на нас столкнули стул Гилберта. 18:38 Еще половина детей ушла. Короткими перебежками я и Гилбо ретировались за диванчик. И я моментально получил по затылку мячиком. Да за что же мне это, а?! 19:00 Под конец на меня и Гилберта уронили шкаф. Все тот же. С книгами. Правда теперь там еще стоял горшок с алоэ. А может это традиция, а?.. 19:12 Итак, забрали последнего ребенка. - Мам, эти дяди такие смешные, мы так весело играли!.. Тот же вечер. Распахнулась дверь, и я увидел Италию. Он действительно не ожидал, что я его обниму на радостях. - О, Дойцу, ты так скучал? Может, мне почаще к брату уезжать, что б ты меня так обнимал? Извините, я пожалуй пойду и поматерюсь с братом в другую комнату. До свидания.