Tear You Apart

She Wants Revenge – Tear You Apart

      Черные джинсы, как вторая кожа. Прозрачная рубашка, как обещание незабываемой ночи. Массивные кольца на пальцах и золотые сапоги. Две дорожки кокаина на столике у окна и довольная ухмылка в отражении.       - Ты готов? – горячий шепот, укус и его болезненное шипение.       Чужое тело, вжимающееся в его тело. Чужие руки на его бедрах. Сильные, властные, требующие подчинения, жаждущие прикосновений.       - Готов.       Чужой язык на его шее. Облизывает. Обжигает.       - Тогда пойдем, развлечемся.       Ему не хочется никуда идти. Желание скинуть с себя всю эту ненужную одежду сейчас же, немедленно, перекрывает все остальное. Потому что руки сжимают его очень сильно. Он знает, что эти руки могут оставлять синяки на его бледной коже. Он хочет эти синяки. Немедленно. А в голове только один вопрос.       Почему мы не трахаемся прямо сейчас?       - Ты же хочешь развлечься?       - Хочу.       Он мог бы сказать, что будет хотеть того же, чего хочет дьявол, стоящий за его спиной. Он будет делать то, что ему скажет делать этот дьявол. Он полностью принадлежит ему. И если дьявол хочет развлечься, значит, сегодня они пойдут на охоту. ***       Они - зеркальное отражение друг друга, скользят по ночным улицам, подобно теням. Шаги не слышны, зрачки расширены, а разум немного затуманен.       Рука дьявола сжимает его плечо, направляет. Он поворачивает голову, ловит сжигающий сердце взгляд. Он всегда думал, что у дьявола глаза должны быть черными.       Нет, они голубые.       - Начнем веселье здесь.       Неприметная вывеска и чуть слышные басы. Небольшая толпа на входе - их пропускают сразу, послушно раздвигаются в стороны, провожают жадными взглядами.       Духота клуба душит, а глаза рыщут по толпе.       Рука соскальзывает с плеча, расстегивает еще одну пуговицу на рубашке, сжимает сосок.       - Найдешь нам игрушку?       Кивок и немая мольба о поцелуе. Ему нужен этот поцелуй. Грубый, жестокий, способный уничтожить.       - Позже, малыш, - дьявол облизывает губы, а он задыхается. – Сначала игрушка.       Они разделяются: голубые глаза направлены в сторону бара, сегодня он будет наблюдать; зеленые глаза провожают своего дьявола. Он откидывает назад волосы и идет в толпу.       Он сделает все, чтобы впечатлить, чтобы заслужить болезненный поцелуй. ***       Мокрые поцелуи на шее, жадные касания на груди. Игрушку не надо искать - она сама находит его, сама прижимается к его телу, требуя продолжения, требуя грязного, быстрого секса.       О, он даст ей намного больше!       Глаза дьявола не отрываются от них. Он чувствует этот взгляд, этот взгляд проходится по его коже электрическими разрядами. Он улыбается, хищно. Ловит улыбку в ответ. И еле заметный кивок.       Дьявол доволен. Игрушка ему нравится.       Но ему недостаточно на этот раз. Он хочет удивить, он хочет получить особую благодарность.       Найти еще одного парня в толпе не составляет труда. Надо лишь взглянуть, лишь сжать рукой сквозь джинсы возбужденный член, лишь протянуть руку, приглашая, лишь пообещать любовь глазами. И парень уже двигается к нему, прислоняется губами к его губам. Теперь у них есть две игрушки.       Он шепчет им обещания. Низкие, пошлые обещания. Они согласно стонут, выгибаясь под его горячим дыханием.       Он смотрит на своего дьявола. Секундное удивление сменяется довольной улыбкой.       Сегодня у них будет вдвое больше удовольствия. Вдвое больше крови. ***       Холод ночи не в силах остудить жар тел, успокоить бурлящую в венах кровь.       Они идут рука об руку, не сводят глаз с движущихся впереди парней.       - Ты чувствуешь? Предвкушение, от которого тяжело дышать? Чувствуешь, как оно разливается по тебе, выжигает внутренности?       Он чувствует. Чувствует, как дьявол сжимает его ягодицы, как шепот проникает под кожу, как от взгляда голубых глаз подкашиваются ноги.       - Я хочу чувствовать тебя.       Улыбка, дьявольская, соблазняющая, заставляющая закрыть глаза на все грехи этого мира, заставляющая желать все эти грехи.       - Ты почувствуешь. Мою руку, крепко сжимающую твои волосы, или лучше горло. Я перекрою тебе кислород, пока буду трахать. Но сначала - они. Хочу попробовать их на вкус.       Дьявол ускоряет шаг, оставляя его ловить ртом воздух. Ревность горит в груди огнем, потому что дьявол запускает руку не в его волосы, кусает не его шею, целует не его губы.       Он успокаивает себя. Скоро, совсем скоро только он будет принадлежать дьяволу.       Дьявол будет принадлежать только ему. ***       Переплетенные тела, губы, трущиеся друг о друга члены, языки, оставляющие влажные дорожки, возбуждение, затуманивающее все вокруг, стоны, способные свести с ума. Слишком много рук на его теле, слишком много чужих ласк, слишком мало дьявола.       Он ищет голубые глаза, он впивается в эти тонкие губы, пока чужой рот насаживается на его член. Тонкая струйка крови стекает по его губе, опускается к подбородку, а в голубых глазах появляется безумие.       Пора.       Они быстро оказываются сверху, сжимая чужие тела между своих бедер. Их языки ласкают, зубы кусают, а руки тянутся к тумбочкам, стоящим по обе стороны от кровати. Игрушки не чувствуют опасность - огонь желания ослепляет.       Металл приятно холодит кожу, ледяной блеск дьявольских глаз заставляет сердце пропускать удары, жестокая улыбка заставляет желать крови.       Руки молниеносно вздергиваются вверх, они сжимают настоящее орудие наслаждения – нож. Теперь в глазах игрушек появляется удивление, перемешанное с ужасом. Секунда – и оно превращается в боль, потому что сталь безжалостно кромсает нежную плоть.       Он чувствует горячие красные капли на своей груди, он смотрит на своего дьявола и притягивает его к себе, пока игрушки притягивают жизнь, цепляются за нее судорожными вздохами, пытаются остановить кровь слабеющими руками.       Он вдыхает сладкий запах крови, наблюдает за дрожащими телами, размазывает алые капли по своей груди. Теперь он тоже хочет попробовать их на вкус. Перед тем, как почувствовать в себе своего дьявола.       Стон срывается с губ, когда язык дьявола слизывает кровь с пульсирующей раны, раздвигает мягкие ткани, заставляя игрушку захлебываться в крике, когда дьявол запрокидывает голову, а по его подбородку стекает кровавые капли. Он умирает.       Пальцы входят в рану легко, мягко. В глазах дьявола интерес.       Он улыбается, облизывает пересохшие от частого дыхания губы, приближает окровавленные пальцы к подбородку, ведет ими вниз, к шее, оставляя красные полосы на лице. В глазах дьявола желание.       Он проводит по ним языком, слизывая кровь, втягивает их в рот, не желая оставлять ни капли. В глазах дьявола похоть.       Рука сжимается вокруг его запястья с неимоверной силой. Останутся синяки - его метки. Пальцы вырывают из влажного плена рта и вновь подносят к жертве. Он задыхается. Он знает, чего хочет дьявол.       Он снова окунает пальцы в кровь, подносит их к тонким губам, проводит по ним, шипит от полученного укуса, скулит от ощущения горячего языка. Перед глазами ничего, кроме голубых глаз. Они смотрят внимательно, пока пальцы оказываются все глубже, медленно проникают в жаркий рот, исчезают вместе с комнатой, вместе с бездыханными телами, вместе с окровавленными простынями.       Остается только дьявол и этот сладкий запах. ***       Брызги слез из глаз, потому что рука дергает за волосы слишком больно. Отсутствие кислорода в легких, потому что рука сжимает горло слишком сильно. Вкус железа во рту, потому что губы дьявола на его губах, потому что язык дьявола сплетается с его языком.       Трупы на холодном полу, потому что в кровати мало места.       Голубые глаза напротив зеленых. Невыносимо близко. Дьявол сжимает его челюсть, он надеется, что останутся синяки. Дьявол размазывает кровь по его лицу, он надеется, что будет больнее.       От пощечины темнеет в глазах. Дьявол опрокидывает его тело на кровать, вдавливает в матрас. Лицо утыкается в алые простыни, а кровь в венах кипит.       Кровь. Он дышит ею.       - Пожалуйста.       Острые ногти на его спине. Царапают, терзают, разрывают кожу. Длинные пальцы проникают в тело. Резко, больно, мучительно, жарко.       Он кусает окровавленную подушку, стискивает пальцами простынь, старается не сойти с ума. Дьявол трахает его пальцами. Грубо. Мало.       - Кому ты принадлежишь?       - Тебе. Тебе. Тебе.       Он хочет больше. Ему нужно больше. Член истекает смазкой, он знает, что не имеет права прикоснуться, пока дьявол не разрешит. Дьявол никогда не разрешает. Он всегда кончает без прикосновений.       - Чего ты хочешь?       - Боли.       Он скулит, когда пальцы покидают его тело. Он кричит, когда ремень оставляет горящие следы на его ягодицах, на его спине.       - Я хочу разорвать тебя на куски.       Он сгорает заживо, когда шепот дьявола опаляет его ухо, когда пальцы сжимают его горло, когда член входит в него полностью, когда шлепки тел заглушают стучащий в ушах пульс.       - Я чертовски хочу разорвать тебя на куски.       Он открывает рот, пытаясь вдохнуть, пытаясь остаться в реальности, но дьявол только сильнее сдавливает горло, сильнее вбивается в него, сильнее прижимает тело к кровавым простыням. Он не выдержит, его сердце не выдержит, ведь должен быть какой-то предел? Желанию, наслаждению, возбуждению.       Предел наступает, когда они сливаются в единое целое, когда стирается грань между жизнью и смертью, добром и злом, когда хватка на горле ослабевает, а толчки становятся хаотичными, когда глаза становятся черными.       Кислород врывается в легкие болью, сперма смешивается с чужой кровью. Оргазм разрывает, разбивает на мелкие осколки. ***       Кровь покрывает тело с головы до ног, сперма стекает по бедрам, а силы, кажется, никогда не вернутся. Нежные прикосновения на израненном теле кажутся иллюзией, галлюцинацией.       - А ты не хотел сегодня выходить.       - Я не хотел делить тебя с ними.       - Они лишь игрушки. Я только твой.       - Мой дьявол.       Он прижимается сильнее, оставляет поцелуй на шее, закрывает глаза.       Дьявол существует, и это не просто карлик с хвостом и рогами, он очень красивый. Ведь он падший ангел, когда-то он был любимцем Господа.*