Только он

...Только он сможет меня уравновесить. Только он даст мне покой. Без него, впрочем, покой тоже будет. Вечный. Романо смотрит на спящего рядом Спэйна. И хотелось бы думать про «горечь страданий неразделенной любви», да не выйдет. Желания и намерения Спэйна вполне очевидны. Впрочем, в своих собственных желаниях и намерениях он, Романо, тоже отдает себе отчет. Интересно, насколько они совпадают? Спэйн получает требуемое целиком и полностью – как, впрочем, и все по жизни. Думаете, Евросоюз просто так в диком экономическом раздрае? ...Провести рукой по такому родному лицу, как по карте до боли знакомого города. Выйти из чертова лабиринта темных улиц. Прильнуть губами. Всем телом. Это будет как глоток воздуха под водой, как что – то очень – очень... Ну, когда один мазок краски ложится рядом с другим на картине, и рисунок начинает светиться, - знаете, так бывает? Какая банальщина, Романо. Не правда ли, усмехается он своим мыслям. Этот мужчина рядом сделал его таким, какой он теперь. И Романо вырос. И сейчас, в этот конкретный час ночи, ему нужен... не совсем отец. Точнее говоря, совсем не... А Спэйн всегда... Спэйн. Уверенный. Сильный. С обаятельной улыбкой. За такими идут. Таких обожают. Таких очень сложно любить. Никогда нельзя понять, что он думает, если, конечно, речь не идет о Романо. Люди не камертоны и мысли читать не могут. Хотел бы я быть его камертоном... Ему бы пошло быть музыкальным инструментом. У Спэйна тонкие аристократические пальцы, и когда они касаются Романо, кажется, что по струнам проводят смычком. Не всякая любовь – музыка. Что, если Спэйну надо ... исключительно физики? Ага, молекулярной. Увидеть бы его...до молекулы. Разобрать. И собрать обратно. Только вот механик из меня никакой. Однако время, время. Ночь уже давно взяла под крыло влюбленных, студентов и поэтов... А я... я влюблен? Мне вставать завтра рано. Да. ...Просто очень тяжело – когда нельзя прикасаться. Чувствуя его руки на своей спине, я знаю, что все так или иначе будет хорошо. Или, по меньшей мере, просто – будет. Наверно, поэтому я разрешаю. И еще – ... Нет. Мне вставать завтра рано. Да.