Холод

Холодно. Город спит, не обращая внимания на пронизывающий до костей холод. Город привык. Ночи на Минбаре холодные даже летом. Странно, что раньше она этого никогда не замечала. Возможно, до трансформации она просто его не чувствовала. Или не обращала внимания? Кто знает... Женщина плотнее запахнула халат и поднялась. Она никак не могла согреться. Казалось, холод снаружи проник в комнату и теперь пытался просочиться внутрь нее, готовый превратить в лед сердце и душу. Она вспомнила старую земную сказку, которую Джон однажды читал Дэвиду. Сказку о Снежной королеве и о том, как она превратила сердце мальчика в лед. Сейчас то же самое происходило и с ней. Как же холодно! Она вышла в зал. Темно. Только свет от лун Минбара проникал в комнату, окрашивая серебром все, что в ней находилось, превращая реальность в царство льда. Ледяное царство – холодное и бездушное. Опустившись на колени, женщина разожгла огонь в камине. Так же, как раньше это делал Джон. Она села на диван напротив камина, наблюдая, как пламя охватывает поленья. Так же сидел он. Сидел и ждал ее. Она приходила. Они ужинали вместе. Свечи. Ненавязчивая музыка. Вино – два-три глотка для нее. Он смеялся и допивал из ее бокала. В его глазах отражалось пламя свечей. Нежная улыбка. И грусть, пришедшая вместе с обреченностью. Как же ей его не хватает... Она закрыла глаза, судорожно вздохнув. Она так и не позволила себе оплакать его. Не позволила себе такой слабости. Холодно. Она поднялась и подошла к камину. Опустилась на колени напротив, протянула руки к огню, пытаясь согреть заледеневшие пальцы. Как же холодно! Раньше он был ее теплом. Он всегда согревал ее холодными ночами. Вот почему она не чувствовала холода. После его ухода она уже не могла согреться... Она медленно встала: может быть, травяной чай ей поможет. На кухне кто-то был. Она не сразу увидела, кто, но почувствовала запах свежесваренного кофе. Она вошла бесшумно. Возле окна стояла Сьюзан. Остановившись в дверях, она некоторое время смотрела на женщину. В ее позе чувствовалось напряжение. Та смотрела на купающийся в лунном свете ночной город, то и дело поднося к губам чашку. - На Минбаре очень холодные ночи, - тихо произнесла президент межзвездного союза. Сьюзан не вздрогнула. Должно быть, увидела в стекле ее отражение. - Мне не привыкать, - она улыбнулась и повернулась к минбарке, делая еще глоток и морщась. - Я никогда не замечала раньше, какие они холодные, - Деленн встала рядом с ней. - Не спится? – Иванова поставила чашку на подоконник. Женщина покачала головой и поежилась. - Холодно? - Сьюзан сняла с себя мантию и накинула на нее. На несколько секунд ее руки задержались на плечах Деленн. И на эти несколько секунд к той вернулось тепло. - Спасибо, - прошептала она, поднимая голову и заглядывая Ивановой в глаза. В уставшие карие глаза, в которых когда-то полыхало пламя, а теперь остался только пепел. - День был долгим. Спокойной ночи, Президент, - поклонившись, она ушла. Деленн осталась одна. И холод вернулся. С новой силой набросился на нее. Словно окатило ледяной волной, высокой и сильной, сметающей все на своем пути. У женщины перехватило дыхание. Она так устала от холода и одиночества... Она не знала, сколько простояла здесь. Тело словно одеревенело, ноги налились свинцом, руки не слушались, голова становилась странно тяжелой. Холод подчинил себе все, отняв у нее последние крупицы тепла, которые хранила мантия Сьюзан. Приложив невероятные усилия, Деленн заставила тело подчиниться. Никогда прежде коридоры их резиденции не казались ей такими чужими и мрачными, словно лабиринты ледяных пещер. Она подошла к комнате Сьюзан. Свет не горел, но Деленн знала, что та не спит. - Сьюзан? - имя прошелестело еле слышно, когда она осторожно постучала. Дверь тут же бесшумно открылась. Иванова словно ждала ее. Такая живая. Такая теплая. И Деленн потянулась к этому теплу. Впервые после смерти Джона ей было тепло.