Тобиас Снейп и родительское собрание в Хогвартсе.

Эйлин Снейп проснулась в пять тридцать утра. Разбудил ее истошный вопль, донесшийся с кухни. Освещая себе дорогу свечой, она пошла посмотреть, в чем дело. Посреди кухни Тобиас Снейп в одной пижаме и с криком "Помогите, обнимают!!! " вовсю отбивался от какого-то растения, обхватившего скользкими "щупальцами" его шею. — Эйлин, убери ты свой любвеобильный кактус, житья от него нет! — ворчал он, пока жена пыталась приструнить неугомонный саженец. — Что за дела: встал посреди ночи водички попить, а тут он со своими объятьями! Нашел время. — Это не кактус, Тоби, это Дьявольские Силки! Я тебе сто раз говорила, держись от них подальше. — Да хоть Дуршлаг Смерти, ты, главное, с подоконника их переставь. Ну, хотя бы в шкаф запихни, что ли. Достали. Как мне мимо них на работу ходить? — Осторожно и медленно. Потому что, если я их в темный шкаф уберу, то они на радостях нас с тобой насмерть "заобнимают". — Ладно, раз уж проснулись, давай чай пить. Примерно час они провели в утренней тишине, нарушаемой лишь звяканьем чашек. Потом, шаркая тапочками по потолку, в кухню вверх тормашками зашел сонный Северус. — Парень, слезь оттуда, не ломай мне картину мира, — поморщился Снейп-старший. — Еще, чего доброго, люстру расколотишь, а мне потом со стремянкой наверх лезть и чинить без всякой магии. Северус вздохнул, аккуратно обогнул пыльный абажур, и, спустившись по противоположной стене, побежал умываться уже по полу, как все нормальные люди. Когда он вернулся, на столе уже стояли тарелки с кашей. Хмуро разобрав ложки, семья приступила к завтраку. День в Паучьем Тупике начинался рано. Вскоре за окном замаячили заспанные прохожие, в дверь постучал первый почтальон. — Ну что, как поживает наша Святая Инквизиция? — ехидно поинтересовалась миссис Снейп, глядя, как муж читает телеграмму от родни. — Эйлин, я же просил не называть так моих родственников! — А как мне еще называть людей, которые пытались меня сжечь практически в первый месяц знакомства? И вообще, тебе не кажется, что отправлять невесту на костер в день свадьбы — довольно странная семейная традиция? — Ну... Тебе надо было раньше сказать, что ты владеешь волшебством, а так они просто неправильно все поняли. — Сказать раньше? Но нам нельзя говорить о своих способностях! Это нарушает закон о Секретности. Ни один маггл не должен знать о существовании магии, и если бы соседи... — А то соседи у нас не в курсе! Эйлин, да с тех пор, как ты взялась учить Северуса своим премудростям, у нас даже глубоко глухие бабушки вызубрили, для чего нужен рог единорога, и где применяют драконью кровь. А легиллименция? Пока ты пыталась заставить его контролировать эмоции, перед нашим домом образовалась очередь из соседей с успокоительным для твоих нервов. Вот и получается, что учишь ты сына, а магию соседи постигают всей улицей, какая уж тут тайна? — Неправда! Не может такого быть! — Ну, хочешь, давай проверим. Вон, как раз миссис Тротфут поднялась, можно поболтать с ней немного. Пожилая леди, живущая напротив Снейповского дома, действительно уже встала и бодро поливала газон в своем палисаднике. — Доброе утро, — помахал ей Тобиас, выходя на крыльцо, — миссис Тротфут, вы случайно не знаете, что такое Безоар? — Да вы издеваетесь! — завопила бабуля, перегибаясь через забор, — всю неделю о нем, проклятом, талдычили, а теперь еще спрашивают! Да у меня все внуки уже затвердили, что это камень, который из козы достают, чтобы яд не действовал. Он мне уже в кошмарах снится, ваш безоар, а вы все не запомните — память как терка! — Вот видишь, запомнила, — сказал жене Снейп, — а она ведь такая же колдунья, как моя троюродная тетя из Ливерпуля. Эйлин покраснела. — Извините, я не замечала, что так громко кричу. Хотите чаю? — обратилась она к соседке. — Вот еще, — прошамкала бабушка, — издеваются над старухой. Знаем мы этот чай — то уши вырастут, как у зайца, то нос отвалится, только жди. Нет уж, фигушки, — решительно сказала она и скрылась за дверью. — Ну хоть шоколадку возьмите! — расстроено окликнула ее миссис Снейп, но ответа не последовало. Пришлось возвращаться и заканчивать завтрак. — Надо же, какая мнительная бабуля попалась, — вздыхала Эйлин, допивая чай. — Нет, дорогая, она просто еще не забыла, как я вашего Летучего зелья с утра хлебнул. Помнишь, какой дурдом тогда творился? — Пап, я не нарочно, — вспыхнул Северус, — ты просто чашки перепутал, и... — Не нарочно он! — хмыкнул отец. — У тебя все не нарочно, а мне в таком виде на работу пришлось лететь! В институт! Весь деканат к окошкам прилип, глядели, как я приземляться буду. Хорошо, ветер попутный был. Студенты потом полчаса за мной со стремянкой бегали, пытались на пол спустить, да все без толку. А лекция в тот день, между прочим, о гравитации была. Ну и попробуй тут объясни, почему сила земного притяжения действует на все тела, кроме моего собственного. Ладно, хоть вечером зелье выветрилось, домой без выкрутасов дошел. А то ведь неизвестно, еще когда бы вернулся. — Ну, извини, пап! Это, правда, случайно вышло. Я, может, потом научусь, вырасту и сам профессором стану. — Ты?! — отец поперхнулся чаем — Сынок. Я тебе обещаю, что в тот день, когда ты станешь профессором, мы с мамой уйдем в пираты. — Женщина на корабле — плохая примета, — напомнила Эйлин. — Ерунда, — отмахнулся профессор. — Дурная примета — это когда на ведьме сдуру женишься, вот тогда дети начинают бегать по потолку, а всякие кактусы мечтают тебя задушить с утра пораньше. А все остальное — это просто глупые суеверия. Но ты все-таки подумай насчет профессии. Кем бы ты мог еще стать? Северус задумался. — Ну... когда вырасту, я хочу стать сторонником Волдеморта... Теперь поперхнулась Эйлин. — Сторонником кого?! Сев, я правильно поняла, ты собираешься принять на веру бредни этой сопли, Тома Реддла? — Какой еще Реддл? Я про Лорда Волдеморта читал и его Теорию доминирования чистой крови. А Волдеморт — это... это... — Главный ходячий анекдот моего детства, вот кто такой этот твой Волдеморт. Над ним с его ахинеей только ленивый не смеялся. Только звали его тогда Томом. А прозвище страшное он сам потом сочинил, чтоб не ржали. А то ведь так мог бы и остаться на всю жизнь Хагридовым Сыночком. — Чьим? — Его так прозвали из-за одного гриффиндорца, Рубеуса Хагрида. Так вот, этот Хагрид за него всегда горой стоял, помогал, если что, и от обидчиков выручал, мол, отстаньте, у каждого свои тараканы в голове... Том этого не ценил. Свалил на него свою вину, и тогда его исключили. Рубеус, добрая душа, и после этого Реддла не бросил. Все равно с ним возился и пирогами своими кормил. Хотя, не знаю, может быть, это месть такая была. Кто его разберет, этого Хагрида, он ведь коварный. — Что, неужели он так плохо готовит? — Вот попробуешь, сам узнаешь. А Реддл только чушь пороть может. На самом-то деле он даже не чистокровный был. Чашка у Северуса в руках задрожала. — Как это Лорд не чистокровный? — едва слышно прошелестел он. — А какой он тогда? — Полукровка, как ты, — пожала плечами мама. — Сев? Ты чего молчишь? Что случилось? — Ну даешь, сын, — удивился Снейп-старший, — у меня такие глаза были, только когда я узнал, что Деда Мороза нет. — Как это —Деда Мороза не существует?! — несчастная чашка все-таки полетела на пол. — Вы еще скажите, что никакого Хогвартса тоже нет! И... и что я никуда не поеду, а пойду в балетную студию, как Петунья Эванс! — А ты туда точно хочешь? — озадаченно переглянулись родители, — может, другое что-нибудь поищем? — Да не хочу я! — закричал мальчишка, вскакивая из-за стола. — Знаете, что? Не может такого быть, чтобы Деда Мороза не было! Если его нет, то я вырасту и сам им стану! Я волшебник, я точно смогу! И профессором тоже стану! И Пожирателем Смерти! И летать в небе буду, как Лорд Волдеморт, сам по себе! — Будешь-будешь, — вздохнула Эйлин. — Только сперва кашу доешь. А то тебя такими темпами скоро и вправду ветром сносить начнет безо всякой метлы. И кстати, Лорд тоже только притворяется, будто это он специально летает. На самом деле, у него в каждом кармане по два тяжеленных булыжника лежит, для весу. Мы все в свое время это знали и активно пользовались. И раз уж ты у него служить собрался, тоже на заметку возьми: если он сильно долго по ушам ездить будет, нужно просто у него из кармана кирпичи вытащить. И полетит Реддл на все четыре стороны. Только тогда сразу уши заткни — когда его ветром несет, он так ругается, что кусты при дороге вянут. Уяснил? Давай ешь, кулема. На некоторое время воцарилось молчание. Немного погодя, Северус снова оторвался от тарелки. — Мама, — спросил он, — а Дед Мороз— это белый маг? — Не знаю. Белый, наверное. — А Лорд? — А Лорд — это идиот, который в детстве писал дневники, как девчонка, терял носки и, чуть что, бежал реветь в туалет. Женский. Мы с Дореей всегда над ним потешались. И зачем он тебе сдался? — Я просто хочу знать, если я стану Пожирателем и Дедом Морозом одновременно, то каким я буду — светлым волшебником или темным? — Каким-каким, — проворчал Снейп-старший. — Серо-буро-малиновым, Северус. Главное, чтобы человек из тебя вышел хороший, а там уж хоть в крапинку, хоть в горошек — без разницы. Доедай и иди, занимайся своими делами. Мальчик кивнул и вышел из-за стола. Родители остались, благо, был выходной, и спешить было некуда. Вдруг за окном послышался мягкий шелест перьев, и в комнату влетела небольшая неясыть. — Батюшки-светы, неужто опять кого-нибудь притащила? — всполошился Тобиас. — Спокойно. Это пока не аист. Это всего лишь сова. Они у нас письма носят. — Ну, раз так, читай свое письмо. — "Дорогие родители будущих первокурсников школы Хогвартс", — прочла миссис Снейп, — "от имени попечительского совета уведомляю вас о приглашении на всеобщее родительское собрание перед началом года. Явка обязательна. Воспользуйтесь выходом с пл. 9 и ¾. С уважением, директор школы, Альбус Персиваль Вульфрик Брайанн Дамблдор." --Тобиас, кажется, мне сегодня придется уехать, — заключила она. — Вы ведь вдвоем без меня справитесь? — Когда это мы вдвоем не справлялись? Куда денемся, проживем. — Ну и отлично, тогда я пошла собираться, — сказала Эйлин и хотела уже подняться на второй этаж, но вдруг неловко оступилась на одной из ступенек, и визит в Хогвартс чуть не накрылся медным тазом. — Не пошла, а полетела, и не в школу, а с лестницы, — прокомментировал Снейп, осматривая опухшую ногу жены, — лежи уж теперь. Там если не перелом, то растяжение точно. Сама вылечиться сможешь? — Тобиас, я в медицине вообще ничего не смыслю. То есть, можно, конечно, попробовать, но если я ошибусь, будет у тебя жена мало того, что ведьма, так еще и осьминог. Лучше сразу в Мунго обратиться. — Куда? Нет уж, обойдемся без ваших фокусов. Сейчас вызовем нормального человеческого врача. — Но это же целая вечность! Я тогда не успею на собрание! — А вот не надо было замуж за маггла выходить. Подождет ваш Хогвартс, никуда не денется. — Но это важно! Кто-то из родителей обязан прийти! — Обойдутся там без твоего присутствия, не умрут. — Верно. Но если я не могу, то придется идти тебе. Такие правила. — Так, Эйлин, у нас в семье идиот, я или ты? Кто из нас этой школой бредит? Я туда не пойду ни за что, мне и тут странностей хватает! — Но ты не понимаешь, без этого не обходится ни одна семья! — А если у первокурсника оба родителя адекватны? — Если ты про магглорожденых студентов, то для них правила такие же, как для всех. Спроси об этом Дамблдора при встрече. Он, небось, и магглоотталкивающие чары не додумался выключить, с него станется. — Какие-какие чары? Так, это уже интересно. Так уж и быть, схожу, полюбопытствую. Только объясни мне, пожалуйста, кто все эти пять идиотов, осчастливившие нас письмом? Это они коллективно такие правила выдумывали, или каждого по отдельности шиза хватила? — Это один и тот же человек, Тобиас. Зовут его Альбус Персиваль Вулфрик и так далее, даже не пытайся повторить полностью — язык сломаешь. Главное, запомни, что это чудо у нас работает директором. И еще у него вредная привычка — шарить по чужим мыслям и, вообще, совать нос, куда не просят. Будь с ним осторожен. — Хорошо. И что я должен сделать, чтобы встретиться с этим... гением? — Для начала, тебе нужно врезаться в стену... Через два часа Тобиас Снейп, основательно проинструктированный женой на предмет дороги до места "икс", уже стоял на вокзале и осматривался. Пробовать каждую стенку "на личном опыте" не очень-то и хотелось, поэтому он решил поступить умнее: просто заметить на платформе странно одетых людей и проследить их маршрут. С первым пунктом плана все было хорошо — люди, одетые более чем странно, тут же обнаружились в большом количестве, но вот дальше... Тобиас не мог проследить, куда они идут: странные граждане один за другим в прямом смысле уходили в стену и исчезали там насовсем. Это никак не укладывалось у него в голове, но, тем не менее, было правдой. Подойдя ближе, он нерешительно остановился в стороне и стал наблюдать. Внезапно от пестрой толпы отделилась элегантная дама в зеленом твидовом платье и фантастической шляпе с грифом. В руке она зачем-то держала фарфоровый чайник. — Для чего вам эта штуковина? — машинально поинтересовался Снейп. — Я хочу выглядеть, как магглы — шепотом сообщила дама. — Надеюсь, так меня точно никто не заподозрит, ведь правда? Я почему-то подумала, что вы в этом разбираетесь. — Разбираюсь, — честно ответил он. — По правде говоря, я и есть маггл, и мне сейчас позарез нужно попасть на собрание в Хогвартс. Да не делайте вы такое лицо, ну, да, я знаю, что это за место, и про Дамблдора слышал, и про Статут о секретности, и еще могу вспомнить кучу страшных и непонятных слов. Но, если честно, будет очень благородно с вашей стороны, если вы поможете мне разобраться во всей этой галиматье, потому что сегодня здесь вместо меня должна была быть жена, но она заболела, и мне приходится до всего доходить самому, а это не очень удобно. — Вот как? Ну, если вы не станете разглашать наши тайны, я, пожалуй, вам помогу, раз уж нам все равно по пути. Можете звать меня Августой. — Тобиас, — представился Снейп. — А одеты вы все равно несколько странно. Хотя, если сравнивать вон с той парой... — Эта Вальпурга и Орион Блэки, — с готовностью ответила собеседница, — и у них, как видите, свои взгляды на моду простецов. — Да уж, — согласился профессор, провожая взглядом важного господина в пижаме и с удочкой наперевес и его спутницу — полную даму в свадебном платье и с мусорным ведром, непринужденно висящим на локте на манер сумочки. Вид у обоих был до крайности серьезный и гордый. Следом за Блэками сквозь стену прошли Уизли (рыжая пара в необъятных свитерах наизнанку), Теодор Нотт (толстяк в полосатых лосинах и валенках с калошами) и Абраксас Малфой, из любви к искусству нацепивший галстук-бабочку поверх тулупа. Кроме них, внимание Тобиаса привлекла еще одна пара. Одеты они были вполне адекватно, но вот выражение лиц... — Флимонт! Ты уверен, что твои родители справятся? Может, мне стоит вернуться? — с тревогой спрашивала полноватая леди с темными волосами. — Успокойся, Юфимия, все будет в порядке, Джеймс уже не маленький, — отвечал ее супруг не очень уверенным тоном. — Как ты думаешь, он ничего не спалит? — Будем надеяться... — А соседей не затопит? — Одно из двух. Но, по-моему, он такими мелочами уже не развлекается. Наверное, найдет себе дело поинтересней. — Да я уже представить не могу, что он еще может натворить! — Ну значит это снова будет сюрприз. Но ты не бойся, мама с папой знают, как с ним разговаривать. — Точно? А если он снова влетит в стену или свалится с высоты? — Мы же спрятали все метлы, о чем ты? — Флимонт! На прошлой неделе он стащил у соседей-магглов веник, заставил его летать и благополучно грохнулся сверху! И это только один повод для беспокойства. А если он что-нибудь взорвет, пока нас не будет? — Теоретически успеть не должен. — А если... — Слушай, у нас один ребенок или десять? — Один, но это же Джеймс! — Идемте, поезд скоро отходит, — Августа слегка тронула Тобиаса за рукав. Они, наконец, прошли на платформу 9¾ и заняли одно из многочисленных купе в Хогвартс-Экспрессе. Состав тронулся и отправился в путь. За окнами проплывали леса и долины, вагон мерно покачивало. — Миссис Лонгботтом, вы так и не объяснили, зачем вам чайник? — Я же сказала — он нужен для конспирации. — Неужели? И где же вы видели магглов с таким, э-э, украшением? — Как где? В метро, конечно! Тобиас представил себе полный вагон мрачных пассажиров с фарфоровыми чайниками. Легче не стало. — А часто там такие ездят? — уже осторожнее переспросил он. — Да нет. Но одного я такого точно видела. Никогда не забуду. Он еще тапки напялил разномастные — один серый, другой зеленый в клеточку. Тобиас попробовал представить, что же могло до такой степени впечатлить миссис Лонгботтом. И усмехнулся, представив себе чудака, решившего с комфортом попить чайку в утреннем метро как минимум с самоваром, но тут Августа слегка покраснела и вспомнила, что предполагаемый тип был подозрительно на него, Снейпа, похожим. — Извините, — сказал он, — наверное, я это и был. Вечно, когда на работу опаздываю, начинаю что-нибудь забывать. Вот и тогда хотел себе еще чаю налить, посмотрел на часы, да так и помчался на работу прямо с чайником. Коллеги потом месяц эту историю вспоминали... Да. Я, с тех пор как женился,от всех этих странностей стал несколько рассеян. Но вообще, нормальные люди так редко поступают, имейте в виду. — Я потому к вам и подошла, между прочим, — заявила она, — кроме вас, никого с такой красотой не видела, мне так понравилась ваша идея, что я решила тоже прихватить чайник с собой. — Все равно лучше оставьте его здесь, он выглядит несколько нелепо у вас в руках. — Но ведь он так подходит к моему платью! И потом, я не могу его оставить, там подарок! — Какой подарок? — опешил Тобиас. Но тут неугомонная Августа снова удивила его, слегка приподняв крышку. — Вот, любуйтесь. Это подарок для моего сына. Тобиас заглянул внутрь. В чайнике мирно дремал еж. — Ну вы даете! — воскликнул профессор. — Я-то думал, это только у нас семья такая сдвинутая, а тут... — В чем дело? — нахмурилась Августа. — Ничего особенного. Просто месяц назад у нас в саду тоже завелся ежик. Жена с сыном решили его кормить. Ну, я смотрел, радовался, думал они из любви к животным, ан нет — как-то раз гляжу, а они на еже заклинания испытывают. Сын, конечно, тот еще юный натуралист, такое с животиной сотворил — обратно уже не расколдуешь, и обратно отпустить нельзя. Он такой в природе не выживет. — И что же с ним стало? — А ничего. Бегает несчастная зеленая тварь на паучьих ножках, рогами оленьими банки с полок сшибает, кукарекает по утрам. Будит меня на работу. Еще и провожать порывался, на радость сотрудникам института. Хорошо, отучили, а то бы вообще показаться людям стыдно было. Так что мой вам совет, отпустите лучше ежа в лес, а чайник здесь оставьте. Ну, или давайте я сам его понесу. Мне не так неловко. Все равно, что ни скажу, идиотом выглядеть буду. Некоторое время спустя ему удалось уговорить волшебницу расстаться со своим сокровищем, а когда сонный ежик перешел под покровительство Тобиаса, поезд уже подъезжал к платформе. Пора было выходить. — Ну, вот и наш дорогой замок! — воскликнула Августа, подводя изумленного Снейпа к воротам Хогвартса. — Да, давненько у вас тут ремонт не делали, — присвистнул Тобиас, обводя взглядом грандиозные руины с табличкой "Посторонним Вход Воспрещен". — Судя по виду, здесь не прибирались лет шестьсот, — подумал он, — ну, или тут побывало с десяток маленьких Джеймсов Поттеров. — Хогвартс — волшебная школа, она не ремонтировалась с момента открытия! — авторитетно заявила Августа. — Она вовсе не нуждается в ремонте. Видите, как здесь все хорошо сохранилось? Вот это, например, Большой зал. Он славен тем, что потолок его отражает небо. — Вижу, — буркнул Тобиас. — Вам, конечно, же лучше знать, но что-то уж слишком правдоподобно с него капает. Зонтом бы, что ли, обзавестись. Странная все-таки у вас школа... — О, самая лучшая в мире, — пафосно заявила Вальпурга Блэк, и, потрясая своей декоративной мусорницей, пустилась в пространный монолог, из которого Тобиас понял примерно следующее: Во-первых, в Британии с магическим образованием совсем туго. Во вторых, за рубежом с этим еще хуже, а именно, "где-то там, откуда не вернешься", есть, конечно, две других подобных школы, но в одной из них учат исключительно на злодеев и подозрительных личностей, а в другую вообще принимают только девчонок. Теоретически можно было выбирать, но в обоих случаях продуктивнее было бы послать сына в балет, вместе с дочуркой Эвансов. На этом месте Вальпургу прервали. — Добрый вечер, дорогие родители первокурсников! — провозгласил оптимистичный старческий голос, и Тобиас с изумлением заметил среди унылых развалин старичка, сильно смахивающего не то на Гэндальфа, не то на Деда Мороза. — Это директор — шепнули ему сзади. — Человек-скороговорка, — вспомнил Снейп. Тот-чье-имя-хрен-выговоришь тем временем приветствовал отдельно каждую магическую семью. Дойдя до Принцев, он на секунду запнулся, и ласково-ласково глядя Тобиасу в глаза, изрек: — Что ж, профессор Снейп, и вам тоже доброго вечера. Хотя и странно видеть маггла в таком месте. — Маггл?! — возопила Вальпурга Блэк, и, осознав, до какой степени она пала, пытаясь беседовать с простецом, тут же рухнула в обморок. Все остальные с облегчением вздохнули, и собрание продолжилось. Ну, то есть Дамблдор продолжил в упор пялиться на Снейпа. — Мама, да он же меня сейчас насквозь прочтет! — ужаснулся Тобиас. Сконцентрировался и представил себе огромную фигу. — Вас не учили, что рыться в чужих головах невежливо? — как можно яснее подумал он, глядя в глаза странному деду. Дамблдор покраснел и отвел взгляд. — Получается! — возликовал Снейп. — Вот она, оказывается, какая, эта окклюменция! Но, кроме него, похоже, никто удивлен этим дурдомом не был. Когда Человек-скороговорка пригласил всех садиться, маги невозмутимо достали из воздуха мягкие кресла, и расселись среди руин, как будто так все и было задумано. — А вы чего стоите? Где ваше место? — зашикали на Тобиаса со всех сторон. Он стоял как неприкаянный, пока кто-то не соизволил помочь. — Ну вот, а еще профессор! — укоризненно процедил тип в тулупе с галстуком, творя из ничего жесткий неудобный стул. — Я физик, а не какой-нибудь там иллюзионист! — огрызнулся Тобиас, устроился на своей табуретке и приготовился слушать. Но про него, похоже, забыли. Директор разразился абстрактной речью о дружбе факультетов, профессора и родители откровенно скучали. Кое-кто на галерке резался в покер. Поттеры в обнимку дремали на лавочке, и, судя по лицам, сами не верили в свое счастье. А вот Снейпу было совсем не до сна. На него всей тяжестью обрушилась мощь магглооталкивающих заклятий, разумеется, так и не отмененных руководством. В итоге, бедный профессор вспомнил все неотложные дела, которые он не успел сделать за последние лет десять, испытал по этому поводу всю гамму чувств от отчаянья до меланхолии и тихой обреченности, и внезапно осознал, что ему хочется всего, чего угодно, только не сидеть здесь и слушать, как бубнит этот доморощенный Гэндальф. Вдобавок, у него появилось смутное ощущение, что он забыл нечто очень важное, но он никак не мог вспомнить, что именно. Для полного счастья Тобиасу не хватало только пристального понимающего взгляда, которым сверлил его не в меру любопытный до чужих мыслей директор. Чтобы хоть немного отвлечься, профессор решил, наконец, проверить лабораторные, еще на прошлой неделе сданные ему студентами. Он достал из портфеля кипу бумаг и с головой углубился в работу, не замечая больше ничего вокруг. Даже Августа, робко заглядывающая через плечо, не могла ему помешать. Очнулся Снейп оттого, что уже чуть ли не все присутствующие наблюдали за ним с нескрываемым интересом. Дамблдор, оказывается, уже десять минут как заткнулся, и вообще, вид у него был отсутствующий. — Это у вас там древние руны, да? — Что, простите? — Тобиас покосился на стопку листов вдоль и поперек (а кое-где даже по диагонали) исписанных каракулями первокурсников, потом на квадратные глаза магов и только пожал плечами. — работы как работы, что такого? — Вы что, алхимик? — спросили у него почти с благоговейным трепетом, — что это за письмена? Это какая-то неизвестная область магии? — Да бог с вами, это же просто основы матанализа! Я таких работ штук по двадцать каждый день проверяю, а тут еще и ошибок тьма. Никакой реакции. На него все так же пялились, как на пришельца с другой планеты . — Миссис Лонгботтом, кажется, ничего интересного уже не будет, все, что нужно, я уяснил, — шепнул Снейп. — А теперь можно мне отсюда исчезнуть? Куда-нибудь, только поскорее, пожалуйста. — Конечно. Вот, держитесь крепче за чайник. Это портал. — Это что? — хотел спросить Тобиас, но в следующую секунду произошло нечто непонятное, и Снейпу показалось, что на нем танцует стадо диких слонов. Ощущение было незабываемое, но к счастью, недолгое. Спустя мгновение он уже обнаружил себя посреди гостиной в Паучьем Тупике. Некоторое время Тобиас стоял, приходя в себя и пытаясь понять, что за бред он только что пережил, а потом его осенило. Важная мысль, все время ускользавшая от него на собрании, всплыла сама собой. — Эйлин, я вспомнил! — закричал он. — Я вспомнил! — Что ты такое вспомнил? Как все прошло? Северуса берут в Хогвартс? — Да погоди ты со своим Хогвартсом! Радуйся, я вспомнил, что еще два месяца назад записал его в нормальную школу с физико-математическим уклоном!