far too young to die

Я уже давно привык ко всем твоим поступкам. К тому, как ты сначала обнимаешь меня и говоришь, что правда хочешь остаться, а затем сбегаешь, как будто это не моя квартира, а место преступления. Ты чертов трус, Трой Сиван. Хотя, нет. Ты актёр. Ты прекрасно умеешь играть на публику, так, что ни один из твоих фанатов до сих пор не заподозрил фальши. Ты для них маленький невинный ангел с небесно-голубыми глазами, одного взгляда которых достаточно, чтобы очаровать любого человека. Включая меня. Я попался на твою удочку. Купился на кажущуюся неподдельной застенчивую улыбку. На невероятный голос. На мягкие волосы, которые так приятно пропускать сквозь пальцы. Я влюбился в тебя, словно мальчишка, а ты только этого и ждал. Это ведь так забавно — наблюдать за тем, как человек умирает в своих чувствах к тебе. Я думал, что твои слова были искренними, надеялся, что ты сдержишь свои обещания. Ты обещал мне вселенную, а я остался в своей комнате. Я до сих пор лежу на подушках, на которых остался твой запах. Вообще, вся квартира помнит тебя. Одна из твоих футболок аккуратно лежит в шкафу. Ты такой неосторожный, забыл ее у меня. Твой след могут вычислить, Трой Сиван. Ты оставил улику на месте преступления, так не годится. Может, я сумасшедший, но я достаю эту футболку и сминаю ее в руках. Хочу разорвать ее, хочу выветрить твой запах из своего дома, хочу стереть воспоминая о тебе. Убирайся из моей жизни, катись к черту, с меня достаточно. Мне хватило разбитого сердца и нескольких ночей, проведенных с банкой мороженого и тихим голосом Эда Ширана, доносящегося из колонок. Я вел себя, словно брошенная девчонка и чувствовал себя так же. Ты первый человек, который заставил меня чувствовать себя подобным образом и, надеюсь, такого больше не повторится. Я не хочу этого. Я хочу быть любимым, неужели ты этого не понимаешь? Только вот мне не нужен кто-то другой. Мне все еще нужен ты. Твоя нежная, словно фарфор, кожа, прикоснуться к которой я каждый раз боялся. Казалось, что ты разобьешься на кусочки, как драгоценная ваза, от одного прикосновения. Только вот ты не фарфоровый, потому что сломать тебя н е в о з м о ж н о.

— Ты знаешь, я не умею чувствовать.  — Ты врёшь, Трой, — глаза уже начинают слезиться, а голос — дрожать.  — Может быть. Но вряд ли наступит момент, когда ты узнаешь правду.  — Я буду ждать.

И я всё еще жду. Жду, потому что всё еще слишком сильно влюблён. Выглядит так, будто тебе нравится мучить меня. А мне нравится, когда ты это делаешь, ведь по-другому я не могу. Я говорю чертовыми аллегориями, видишь, что ты делаешь со мной? Звонок в дверь отвлекает меня от мыслей о тебе, но, какая неожиданность, на пороге стоишь именно ты. На улице идет дождь, а ты весь промокший до нитки, но мне совершенно плевать. Ты пришел. Хотя, для чего? Снова, чтобы провести ночь, а затем уйти, словно ничего и не было. Разумеется. Это всё, на что ты способен, но моя гордость уже давно на дне Марианской впадины, и я пропускаю тебя в квартиру. Ты стоишь в центре гостинной, не решаясь что-то делать, и это слишком не похоже на тебя. Ты уже давно должен был накинуться на меня с поцелуями, хотя это трудно назвать поцелуями.Ты кусаешь мою кожу, вымещая всю свою злобу на кого бы то ни было, а мне затем приходится неделями носить кофты с высоким горлом или шарфы. Но сейчас, ты просто стоишь и смотришь на меня, а в твоем взгляде нет привычного безразличия. Навязчивая идея увидеть то, чего нет, или, в данном случае, есть? Возможно. — Я не ожидал, что ты придешь. — Я знаю. — «Нет покоя голове в венце»? — Не надо цитировать Шекспира. — Зачем ты здесь? — Для тебя. И ты делаешь шаг настречу, сокращая расстояние между нами и нежно прикасаясь к моим губам своими. Поцелуи в губы? Что-то новенькое. Помнишь, что ты мне раньше говорил?

— Знаешь, что раньше, шлюхам запрещали целовать клиентов, потому что боялись, что за почти невесомым касанием губ могут последовать чувства? — Да, но ты ведь не шлюха, — почти хнычу я. Мне так отчаянно хочется твоего поцелуя.  — Это не важно, Кон. Чувства — это лишнее. Они, в конечном итоге, погубят и тебя, и меня.

— Я думаю, что влюблен в тебя, Трой.  — Я предупреждал тебя. Чувства — это лишнее. Мне придется уйти.

  Так что же изменилось, Трой? В тебе неожиданно проснулась совесть или всепоглощающая любовь ко мне? Но, наверное, это не важно. Потому что я и не думаю отталкивать тебя. Слишком долго я ждал этого момента. И, чёрт, чувствовать вкус твоих губ — лучшее, что когда-либо случалось со мной. Я знаю, что завтра утром ты снова уйдешь и, кто знает, когда вернешься и вернешься ли вообще, но ведь лучше жить настоящим, верно? Я люблю тебя, Трой Сиван. Так целуй же меня, пока мы слишком молоды, чтобы умирать. Пока у нас есть настоящее. Пока мы всё еще можем наслаждаться жизнью.