Любовные дела
4 ноября 2015 г. в 06:20
Ненавижу, когда резко хлопают дверьми. Вообще не люблю, когда есть, кому хлопать дверьми. Раздражение взяло верх над спокойствием, и я подняла взгляд на мальчишку из параллели, который яростно что-то выискивал на бумажках, что держал в руках.
– Ребят, прошу, внимание! – на парня обратилось чуть ли не два десятка пар глаз. Надо же, я бы уже начала мямлить. – Наша школа ставит сценку, но у нас недобор старшеклассников. Нам нужна одна девушка на роль второстепенного героя.
«А? Что-то играть? О-о, это не ко мне… свят-свят-свят…» – единственное, что подумала я перед тем, как уткнуться обратно, в книгу. Дальше слушать я не стала: некоторые в классе даже имени-то моего не помнят, не то, чтобы советовать мою персону на какую-то роль. Я была тем человеком, которого никто не трогал, а он никого не трогал взамен. У меня с окружающим обществом было, есть и будет взаимное равнодушие. Мне не нужно ничье, кроме двух человек, общение. Да и окружающие в моем мнении не нуждаются. Так построен мой мир.
Я сжала страницу, которую хотела перевернуть, чуть сильнее обычного. Начавшийся из-за известия о какой-то постановке галдеж ужасно резал уши, а прилетевшая с задней парты бумажка заставила мелко задрожать от ненависти к окружающим.
– Извини, мне больше нравятся мальчики-скейтеры, поэтому твои любовные записки не растопят моего ледяного сердца, – поумерив пыл, обернулась я к «отправителю». Лисандр хмыкнул.
– Только вот мальчикам-скейтерам ты не нравишься, – парировал юноша, вертя в руках серенький плеер. Как я завидовала ему: мне о таком только мечтать! Пусть проигрывателю не первый месяц, и, наверное, уже второй год, но все же он был рабочим и достаточно хорошего качества.
Я попыталась изобразить обиду, но у меня ничего не получилось, поэтому затея была брошена.
– Жестоко.
– Конечно. Ладно, я придумал цену своему плееру, – заговорщицки понизил голос Лисандр, чуть склонившись ближе. В моих глазах тут же вспыхнул интерес. – Сегодня я вряд ли успею подготовиться, – начал Лисандр, выдержав небольшую паузу. Я не стала спрашивать, почему: мы дружили, но не настолько близко, чтобы лезть друг другу в личную жизнь. – Так что… с тебя контрольная работа по английскому.
Я фыркнула: иностранка. Конечно, самым выигрышным вариантом будет попросить англичанку написать тест по родному ей языку.
– И плеер на два дня мой.
– По рукам, – Лисандр уже протянул руку для того, чтобы сжать в ней мою, но в класс, вытеснив с прохода учеников, протиснулась директриса и буквально выволокла меня за дверь, оставив Лисандра обреченно выдохнуть. Боится, что сегодня уже не договоримся: директриса имеет особенность забирать к себе в логово учеников на весь день.
Не то, чтобы я не любила нашу директрису. Скорее, на нее мне было так же все равно, как и на остальных, чьих лиц я даже не запомнила. Просто директриса очень часто бросалась в крайности в зависимости от своего очень переменчивого настроения. Что ей теперь от меня нужно?
Директриса сегодня весь день была нервной. Поэтому сейчас она в какой-то задумчивости скинула мои косы с одного плеча и с другого, короткими пальцами одернула мою рубашку.
– Поллиана, ты девочка ответственная, – начала она издалека. Откуда она взяла, что я ответственная? Я ни разу ничего не делала для школы. – Оценки у тебя хорошие, – так вот оно что. – А людей у нас в студсовете мало. Старостам помощь бы не помешала, а ты ни в каком из кружков не состоишь, ни с кем не общаешься. Человек по природе своей биосоциален, так что участие в студсовете тебе не повредит. Отлично! Навести старосту! – не дав мне вставить и слова, директриса умчалась по своим делам, опять сминая в руках какие-то документы.
Я немного постояла в молчании. Звонок уже прозвенел и коридоры опустели, поэтому посторонний шум не мешал мне думать. Еще немного, и я передвинула бы железные шкафчики напротив силой мыслей. «Или их отсутствием» – иронично заметила я, виня себе за то, что не смогла вовремя отказаться: теперь это будет очень проблематично. Директриса поставила себе задачу найти кого-то более-менее по ее мнению подходящего на роль «помощника старосты», и теперь, когда задача так прекрасно и легко выполнилась чуть ли не сама по себе, никто отказа и не примет.
Я буквально ощущала мрак вокруг меня: казалось, мои волосы теперь были не просто черными, а какими-то бесцветно-мрачными. Про остальное нечего и говорить. Засунув большие пальцы в узкие карманы джинсов, я направилась на поиски старосты.
Я не знала, что и делать: мне едва хватало времени на школу, после которой я буквально мчалась на подработку. Работала неполный день я в кафе напротив школы. В маленькой забегаловке платили не так много, но все же больше, чем за бесполезную раздачу листовок. Но проблема заключалась в том, что я слышала, сколько времени занимают дела школы. Ходят слухи, что нередко старосты классов остаются допоздна, но мне так совсем нельзя!
Шаги мои раздавались эхом по пустой рекреации первого этажа. Перемены в школе обычно славились своей оживленностью, пускай я редко выходила из нужного класса. И даже при всей любви к спокойствию и тишине, я не могла чувствовать себя уютно: пустой коридор давил на меня своим простором. Решила, что находиться тут я больше не хочу. Бездумно зашла в первый попавшийся класс.
Помещение встретило меня ярким освещением. В отличие от рекреации, здесь большие окна днем светили не хуже яркой лампы. Я тут же почувствовала небольшое облегчение, когда поняла, что здесь никого нет. Сев за один из стульев, стоящих вокруг большого стола, я вздохнула. На той двери висела табличка, которую разглядеть я, увы, не смогла. Свои очки я разбила еще вчера по пути домой, но пока не решаюсь покупать новые.
На самом деле, урок, что шел сейчас, значился последним. Я решила, что отсутствие на нем не скажется большой проблемой: с литературой я была на «ты». Правда, читала я всегда скорее ту литературу, что была интересна мне, а «Перси Джексона» или «Над пропастью во ржи» мы, к сожалению, не проходим.
– Прости, ты почему не на уроке? – прервал мои размышления чей-то голос. – Эм… если ты к директору, то ее кабинет через два и налево.
– Эту стадию я уже прошла, – вполне спокойно заверила парня я. Он неуверенно сжал в руках планшет, не совсем понимая, о чем это я. – Ну, я имею в виду, меня послали искать старосту.
– О, тебе повезло, – дружелюбно заявил тихий юноша. Я мысленно записала его в знакомые, отметив, что спокойствие окружающих мне по душе. – Я тут староста. А ты что, новенькая?
– Вообще-то, я здесь уже четвертый год учусь, – изобразила я недовольство, эгоистично решая проследить за реакцией новоявленного старосты.
Мальчишка забавно стушевался, неловко отведя взгляд и раздумывая, что бы сказать дальше.
– Я просто не замечал тебя раньше, – все же сказал парень. К сожалению, он не совсем понимает, что стоит говорить, а что нет: если бы я была действительно недовольна, то сейчас бы уже обиделась. – Меня зовут Натаниэль.
– Поллиана. Э-э, Поллиана Бэгг, если тебе так будет легче, – поправилась тут же я. – Так, Натаниэль, проблема вот в чем: директриса заявилась в наш класс посреди перемены и вытащила меня за дверь. Я не состою ни в каком кружке, поэтому эта змея, – на эмоциях сказала я, не подумав, – записала меня в студсовет. Привет, я твой помощник.
Натаниэль поморщился: видимо, ему не очень нравились грубые слова. Мысленно я махнула на это рукой, ведь какая мне разница, что ему нравится, а что нет? Надеюсь, я вообще недолго буду прислуживать студенческому совету.
– Обычно участие идет по желанию. Поллиана, да? О, я слышал, ты отлично смыслишь в иностранных языках, – попытался завязать непринужденный разговор староста, пока искал какие-то бумаги.
– Скорее, наоборот: по французскому у меня не такая уж твердая четверка, – отметила я скорее для себя. В принципе, мне понравилась бы и простая тишина. – Я англичанка, – уловив непонимающий взгляд, пояснила я.
Последующие поиски погрязли в шелесте бумаг. От нечего делать я начала разглядывать старосту: Натаниэль, в отличие от остальных учеников, был одет в официальную одежду. Белая рубашка, слава богам, не заправленная в штаны, как обычно этой делают «прилежные мальчики», на ней синий галстук. Среди массы остальных учеников он отличался тем, что, кажется, действительно пришел учиться.
– Вот, это должны заполнить твои родители, – передал мне какой-то листочек Натаниэль. – В смысле, ты тоже можешь! – вдруг резко добавил парень, а его карие глаза вновь отразили растерянность.
– У меня есть тетя, ты почти не прокололся, – реакцию старосты заставила меня улыбнуться, и он немного успокоился, бросив виноватый взгляд. – Мне надо что-то делать?
– Работа всегда найдется. М-м, ты могла бы отдать кое-что… – медленно и задумчиво Натаниэль достал еще один листочек, – …одному парню.
– Парню? – я изогнула бровь, но решила к старосте не лезть: его дело, с кем ему встречаться, а с кем нет. – Ладно. А это точно входит в обязанности помощника старосты? – усмехнулась я.
– А что еще, по-твоему, должно входить в обязанности старосты? – поинтересовался Натаниэль.
– Нет-нет, все в порядке. Где я найду-то этого твоего парня? – листок жалостно хрустнул у меня в руках, когда я сложила его пополам.
Натаниэль рассказал мне, что легче всего его будет поймать после занятий в кружке по баскетболу, который, логично, проходит в спортзале. Благо, я все же знала, где он находится. Уточнять, почему именно я должна передавать какие-то записочки, я не стала: а то еще запряжет работой, а отдать кому-то что-то так много времени не займет. «Было бы неплохо так весь год передавать бумажки после уроков и идти с чистой совестью дальше». Натаниэля я все же уговорила не сдавать меня на съедение учительнице литературы, поэтому оставшиеся полчаса, я пыталась разузнать, как проникнуть в школьную библиотеку. Там наверняка много интересных книг! Под напором моих вопросов староста сдался и сказал, что, так уж и быть, пустит меня в библиотеку. С Натаниэлем, на удивление, было достаточно легко вести диалог. Несмотря на то, что я молчаливый и не очень приятный для многих собеседник (потому что люблю оскорблять людей, пусть это и отвратительное качество), со старостой мы быстро нашли общий язык. Парень показался мне слегка замкнутым, но «чья бы корова мычала».
После звонка я сказала, что пошла искать нужного парня. Натаниэль не стал мне говорить его имени, но отметил, что у нужного мне объекта крашеные красные волосы. Таких парней я тут еще не замечала (хотя, одну голубую во всех смыслах макушку я знаю), а значит, найти его мне не составит особых проблем.
Но только когда я оказалась в зале, я поняла, как много тут незнакомых мне парней. Это тут же поумерило мой пыл: одно дело – спокойно общаться с дружелюбным тихоней-старостой вдвоем в кабинете, а совсем другое – попытаться протиснуться мимо огромных парней, пытаясь найти красную макушку.
Чуть не получив мячом по голове, я тут же нашла нужного юношу и облегченно выдохнула.
– Смотри, куда прешься, слепая, – грубо заявил парень прямо мне в лицо, на что я буквально шлепнула его по груди ладонью с листочком, который должна была передать. Попробуй тут не испугаться его голоса. – Это еще что?
– Это тебе от Натаниэля, – вся моя дерзость и запал исчезли совсем, а эмоции сбились в кучу, как баскетбольные мячи, что в беспорядке валялись на горе матов в углу зала. – Он попросил передать.
Парень недовольно поморщился при упоминании чужого имени, словно я только что засунула ему в рот что-то горькое.
– Можешь отдать ему это обратно, – заявил юноша, небрежно вернув мне бумажку. Я опешила.
– Вы что, поссорились? – неуверенно вопросила я, даже не зная, что и сказать более.
– Как ты догадалась? – хмуро спросил парень. Я отметила, что он был крайне неразговорчив, будто любые слова для него отдавались неприятными позывами где-то в желудке.
Я разозлилась: я тащилась сюда, в этот зал, чтобы услышать это?! Меня распихивали в коридоре, пару раз чуть не убили мячами и мощными телами, я побывала в огромной компании людей и отняла свое послешкольное время ради этого?!
– Знаешь что, решайте свои любовные дела без меня! – резкое мое заявление заставило парня замереть. Неужели получилось так грубо? «Или громко?..» – на меня покосилось еще несколько пар глаз.
– Любовные дела?! – зашипел юноша. Ой-ей…