Мафия

— Обыщите здесь все… Ничего не пропустите… Стайлз упорно пытался прорваться к реальности, всякий раз замирая, когда слышал чужие голоса. Те двоились, переливались и вертелись вокруг него, кружа голову и затуманивая мысли. Чувство шока все еще крепко держало его сердце, не давая тому нормально биться, из-за чего оно частенько пропускало удары. Но он этого практически не замечал, плавая в каком-то другом мире, где полицейские обшаривали его квартиру, не встречая особого сопротивления. — Мы нашли… Вдруг перед ним показался офицер — один из немногих, — который держал в одной руке какой-то белый пакет, а в другой — бумаги. Первое определенно что-то обозначало, как впрочем и второе, только вот парень совершенно не понимал, что именно. Но в совокупности эти две вещи давали ответ на все, что полицейские так хотели. — Очень хорошо… Раздавшийся в коридоре голос вновь оглушил его, забрав разом все звуки этого мира, оставив после себя лишь какую-то очерненную пустоту и ничего более. Но в тот момент, когда мимо него кто-то прошел, неприятно толкнув плечом, мир разбился, разлетелся осколками реальности, которые собрали для него новую картину, где он видел себя, видел отражение людей, слышал отголосками свои полыхающие чувства и понимал, это был не сон, и он не сможет от этого проснуться. Минутное замедление прошло так же быстро, как и настало, и парень резко бросился вперед наперерез тому офицеру, который держал в руках нечто важное. Мозг заработал на полной скорости, мысли в голове завертелись, как смертельный торнадо, и Стайлз тут же определил, что в руке мужчины было детское питание, а в другой — бумаги на Алана. В общей сложности то, что полицейские не должны были найти. — Это не ваше! — крикнул он, выбрасывая руку вперед и пытаясь перехватить бумаги, на что незнакомый офицер тут же убрал их за спину, хрипло прошептав подбежавшему Стайлзу прямо в лицо: — Теперь мое, — этот ненавистный голос, пропитанный никотином, возбудил животную часть Стилински, и тот недобро блеснул на него глазами, разрываясь между желанием все сделать по-человечески или просто закопать тут всех. Это сомнение билось в нем вместе с его сердцем, каждый раз выбрасывая вместе с кровью не просто адреналин, а гребаное чувство бессмертия и вседозволенности, то, чем так гордился Царик. — Детектив! — Ну-ка отойди. Чья-то сильная ладонь легла парню на плечо и сжала, насильно убирая Стайлза в сторону, и мужчина подошел к подчиненному, забирая улики и едко усмехаясь; про себя парень поклялся, что вырвет эту усмешку вместе с его глоткой. — Все, что нужно, не хватает только одного, — задумчиво сказал мужчина, внезапно поворачиваясь к Стайлзу и резко беря его за плечи. — Где ребенок? — Какой ребенок? — мгновенно выпалил он, во все глаза разглядывая незнакомца. — Для которого вы купили это, — детектив взял из рук помощника детское питание и помотал им из стороны в сторону, отчего изнутри донесся глухой шорох. — Это мое, — понимая, что сейчас Алан находится с Дереком и явно уже далеко от дома, парень не сдержался от того, чтобы оскалиться прямо в лицо этому мужчине. — Ха-ха, — проскрипел тот, все же разжимая пальцы и выпуская его плечи, чтобы вновь неприятно оттолкнуть в сторону и пройти в соседнюю комнату. — Ничего, и так найду. — А ордер у вас есть? — Стайлз бросился в гостиную вслед за ним. — Мне он не нужен. Как и мне разрешение выдрать тебе сердце. Царик яростно зарычал внутри парня, готовый перевоплотиться только по одному слову, по одной мысли, даже по одному намеку на чужую смерть. — Тогда вы не можете представить суду то, что нашли, ведь, следовательно, обвинение построено на ложных доказательствах и не считается законным! — выкрикнул он, видя, как мужчина резко повернулся к нему, гневно блестя глазами. — Ты еще будешь учить меня? — прорычал он, перебрасываясь взглядом с другими и начиная проходить к выходу, прервав обыск. Лишь около самого парня он остановился, тихо проговорив: — Сиди и помалкивай, ребенок. Стайлз оскалился, чувствуя, как ненависть ко всей этой ситуации перевалила за грань понимания, а потому в зажатой ладони он тут же почувствовал острые когти, поранившие кожу. — Уходим, — мужчина обратился к остальным, — мы нашли все, что было нужно. Слишком довольной походкой он вышел за дверь, а следом за ним — и другие, усаживаясь в машины, которые тут же заскрипели колесами, выезжая на дорогу. Смотря им в след, Стайлз глубоко дышал, внутри все рвало, отчаянно хотелось перевоплотиться и ринуться вслед за ними, порвав на части тех, кто посмел посягнуть на его отца. Да как они смеют забирать его? Как… эти жалкие создания вообще смели обвинить человека, который столько сделал для города? Кто они вообще такие, чтобы вломиться в дом к шерифу полиции и еще нагло обвинить его в том, что он не делал? Стилински периодично дергало, глаза горели оранжевым, мышцы начало трясти, и он хрипло зарычал. Разве он должен был просто так сидеть здесь, разве он мог… В голове все заволокло красным туманом ярости, среди которого не мелькала ни совесть, ни логика, сейчас он просто хотел убить их, и ему было все равно, что половина из них была невиновна, а вторая — ничего не подозревала. Сейчас ненависть поглотила все его чувства, забота о близких могла совмещать в нем и другие чувства, такие ужасные, как убийство. И он отчаянно хотел этого, буквально грезил этим, чувствуя щекочущий мех под кожей, который стремился изменить его в другой облик. Облик, в котором не было жалости и глупых мыслей, сдерживающих мимолетный порыв вгрызться в тело. Глубоко дыша и вскипая от ярости, парень быстро зашел обратно в дом; оставаться на улице, когда он мог легко превратиться, было опасно, поэтому стоило двери захлопнуться, как Царик мгновенно вырвался из тела, облачая его в боевой комплект смертоносных когтей и клыков, убирая из головы мельтешащие мысли и несвойственную Стайлзу раскаленную ненависть. Внезапно стало гораздо спокойней, бушевавший в теле огонь, которые то и дело перекидывался на разные ускользающие мысли, теперь собрался в одном месте и горел ровным пламенем, не треща искрами безумия. Теперь все стало немного проще. Надо же, Стайлз лишь сейчас понял, что Царик сделал для него. Тот заставил его перевоплотиться не для того, чтобы сожрать жалких людей, а чтобы успокоить его нрав, чтобы не дать парню броситься на людей. Черт, он явно немного сошел с ума, когда увидел все это. Это все эмоции, их жуткое сочетание силы и ненависти, которое помутило его разум и заволокло чувством жестокости, которое, впрочем, так и не отступило. Царик терпеливо ждал, пока парень успокоится, зная, что тому было не просто совладать с этим чувством, поэтому он просто стоял в коридоре, впившись лапами в паркет и опустив морду вниз, глубоко дыша. Стайлз дорожил своим отцом так, как невозможно было передать; он был для него тем, за кого он держался в этом мире, кто связывал его с прошлым и будущим, кто был для него стабильностью. Непоколебимой надеждой, что будет завтра, что оно вообще наступит. А теперь, когда у парня отняли это чувство, он растерялся, встревожился, запаниковал, ведь его мир покачнулся, треснул и дал слабину, показывая, как легко все можно было разрушить. Как легко можно было погубить целый мир, в котором он жил. Царик яростно тряхнул головой, Стайлзу нужен был другой мир, как и ему. Им обоим нужен был Алан. Понимая, что сейчас парень был немного не в адеквате, Волк решил вообще отстранить того от своих мыслей, ведь сейчас Царик был единственным, кто мог нормально соображать, поэтому он кинулся на второй этаж, одним прыжком преодолевая два порога лестницы и врываясь в знакомую комнату, внезапно останавливаясь. Здесь кто-то был. Это мысль, вбившаяся в голову длинным гвоздем, создала некое подобие мира, когда даже путаные мысли Стайлза остановили свое течение и замерли, словно боясь неловким движением убрать тот незнакомый запах, витавший здесь подобно красной нити, которую однажды прервали. Сделав шаг вперед, Волк глубоко вдохнул, различая среди остальных запахов тонкий аромат мужчины. Не Дерека. Не отца. Чужой. Немного знакомый. Здесь определенно кто-то был. Но сейчас было уже поздно выяснять, кто именно, да и возможности пусть и позволяли, но не допускали животного к расследованию. Царик сначала носом, а потом лапой открыл окно и тут же спрыгнул с него, врезаясь лапами прямо в прохладную землю и белой стрелой врываясь прямо в темный полог леса. Мысли подростка все еще шумели неприятным фоном, отяжеляя тело и эмоции, поэтому Царик сорвался вперед столь стремительно, что свистящий ветер в ушах затмил все гневные мысли Стилински. Парню стоило успокоиться, и чем быстрее он сделает это, тем быстрее он сможет найти выход из этой ситуации, и единственное, что Царик мог ему дать — это спокойствие и уверенность. Он как бы говорил, что в любом случае он не даст никому умереть, а от этого уже было легче. Но даже несмотря на это, парню все равно нужна была поддержка, и Царик вспомнил про Дерека. Что ж, если этот оборотень поможет, так почему бы не пойти к нему, к тому же у него должен был находиться его волчонок. Два в одном, так сказать. Глубоко вдохнув воздух, Волк достаточно быстро отыскал след мужчины и устремился по нему, не обращая внимания на странную траекторию Хейла, которая проходила прямо по веткам и корням деревьев. Животному было все равно, когда лапы входили в прогнившую с прошлого года листву и когда все еще холодные комья земли касались его шерсти, будучи отброшенные сильными движениями лап, ведь он бежал к одной цели. Вскоре перед ним появился и сам оборотень, который вздрогнул от треска веток под его лапами и быстро обернулся. — А, Стайлз, — облегченно сказал он, глубоко вздыхая, но практически сразу же замечая отчаянный ищущий взгляд волка, отчего Хейл тут же замер, пытаясь понять, что произошло. — Отца все-таки забрали? Волк кивнул и немного дергано подошел к нему; глаза резко бегали из стороны в сторону, в движениях сквозила угловатость, и мужчина тут же присел перед Волком, протягивая одну руку к нему и замирая в паре сантиметров, не видя особого недовольства, а потому осмелился коснуться его, запуская пальцы в толстый белый мех. Животное как-то обреченно заскулило и толкнулось головой в его грудь, отчего мужчина пошатнулся, но все же устоял, держа на руках ребенка. Тот проявлял чудеса сдержанности и даже ни разу не заплакал, хотя Дерек устроил ему марш-бросок по пересеченной местности, пусть и на своих руках. Да и сейчас тот вел себя на удивление спокойно. — Так что случилось? Из-за чего все это? — Хейл понимал, что для парня это было сильным ударом, впрочем, как и для него, ведь он понятия не имел, что шерифа Стилински вообще могут арестовать. Это событие стало чем-то из ряда вон выходящим. Царик покачал головой, вновь насильно отстраняя Стайлза, чтобы тот немного поубавил свой пыл, находясь при этом где-то на краю сознания, а пока ему самому требовалось немного успокоится, разглядывая своего ребенка. Ребенка? Царик толкнулся носом в ручку малыша и едва проскулил, отчего Алан тут же без всяких проблем принял облик черного волчонка, и Дерек едва слышно заворчал, пытаясь устроить его уже по-другому. Волк глубоко вдохнул запах щенка, пытаясь дышать медленно, видя, как тонкая шкурка всякий раз дергалась, когда по нему проносился ветер, и его это успокаивало. Видеть рядом с собой свой мир, который он должен был оберегать, но сейчас мысли Стайлза все еще отдавали отголосками чувств, отчего волк понимал, что шериф для парня был так же дорог, как и волчонок. — Ты не знаешь ответ, или просто не можешь сказать? — все-таки не выдержал Хейл, поднимаясь с корточек и выпрямляясь над волком, отчего тот пронзил его недовольным взглядом, ведь оборотень лишил его возможности видеть Алана. Но, медленно выдохнув, он осознанно взглянул мужчине в глаза, показывая, что он все же знает то немногое, что ему сказали, но не больше того, что он хотел знать. — Ясно, знаешь. Хейл кивнул, вдруг направляясь куда-то в лес, отчего волк тут же подбежал к нему, начиная крутиться вокруг его ног, то ли желая вновь увидеть волчонка, то ли поддаваясь на уговоры Стайлза, которому хотелось быть с оборотнем. Тем не менее, чувства и желание соединялись в одно целое, и волк шел рядом с Дереком, касаясь носом его бедер и глубоко вздыхая. — Пойдем домой, — тихо сказал тот, видя яркий взгляд волка. — Я хочу все услышать. Волк кивнул, но практически тут же заскулил, обтираясь головой об его ногу, прикрывая глаза и не видя, как Дерек удивился тому, что Стайлз творил. Может быть и не Стайлз, но то, что делало это животное, явно переходило все границы. — Эй, — мужчина быстро присел, оказывая с волком почти на равных, пусть и тот был чуть выше его головы, но сейчас это мало им мешало. — Все будет хорошо. Слышишь меня, все будет хорошо, мы вытащим твоего отца, даже если для этого нам придется спалить этот полицейский участок ко всем чертям. Понятно? Волк зажмурился и покачал головой, что-то тихо скуля, и кивнул раз, другой, быстро открывая пасть и проходясь длинным языком по лицу мужчины, отчего тот недовольно сморщился и схватил Волка за шкуру, не давая тому повторить этот жест доверия. Ему хватало поцелуев с парнем, но с волком!.. это был уже перебор. Стайлз понемногу начал успокаиваться, он доверял Дереку, лишь ему, поэтому верил его словам. Верил настолько сильно, что и сам не понимал, где заканчивалась дружба и начинались чувства. Он просто подошел к мужчине и облокотился об него, глубоко вдыхая привычный запах Альфы и замедляя сердцебиение. Царик не мешал, ведь он чувствовал, что этот оборотень действовал на парня, как горсть успокаивающих таблеток, которые валялись у того в комнате, поэтому не прерывал Стайлза. Понемногу мысли парня стали замедляться вместе с ударами сердца, уступая место логике и сарказму, изгоняя красный туман, который так упорно не желал рассеиваться. Наконец, когда Стайлз позволил Царику отступить от Хейла, дав тому дорогу к дому, он пошел рядом с ним, периодично касаясь его то телом, то мордой, поднимая взгляд на волчонка и видя его заинтересованный взгляд на него. Тот иногда что-то пытался тявкать, на что Царик ему тут же отвечал, едва слышно совмещая скулеж и рычание, вполне миролюбивое, отчего Хейл иногда усмехался, видя подобные «разговоры». Они шли довольно долго, и Царик удивлялся тому, что то ли до дома Хейла действительно было далеко, то ли время для него теперь текло по-другому, ведь оно забрало слишком много минут тогда, в доме Стилински, когда по гостиной шныряли офицеры, и теперь отдавало эти бесценные минуты обратно, создавая впечатление, что дом Дерека находился чуть ли не в другой стороне этого мира. Там, где все было по-другому и где Стайлз сможет сосредоточиться и больше не окунаться в лживый туман ненависти. По крайней мере, так думал Царик, следуя за Дереком, как какая-то послушная собачка. И если сам Стайлз понимал это и принимал довольно спокойно, то вот высказанную вслух похожую мысль он примет в когти и клыки, наградив бессмертника как минимум парой укусов. Дерек же как оборотень разумный держал высказывание при себе. Наконец из-за деревьев все же показалась знакомая полуразрушенная постройка, от которой в душе что-то надломилось, но надломилось приятно, разлив по организму теплые чувства, ведь парню начало казаться, что время и пространство стали его предавать. Слишком уж долго они шли по лесу, и слишком уж эта ситуация походила на вымысел. — Там никого нет, все ходят на учебу, в отличие от тебя, — тихо заметил Дерек, не особо жалуясь по этому поводу, на что Волк лишь мотнул головой. Ему сейчас было не до этого. И будет, по всей видимости, еще очень долго, пока ребенок не повзрослеет. Стайлз толкнулся носом в бедро мужчины и незаметно для себя втянул его запах; сердце успокоилось, и стало немного полегче. Удивительно, что с ним делал этот Альфа. Пройдя по ступеням, Волк направился вслед за Дереком в его комнату, не отходя от оборотня ни на шаг, прекрасно понимая, что он физически не может с ним расстаться. Ему постоянно казалось, что стоит ему сделать это, как он просто сойдет с ума. Хейл достаточно быстро прошел к небольшому, относительно новому дивану и устроился на нем, спуская волчонка на мягкую обивку и видя, как Волк устроился на полу, позволив себе лишь положить голову на сиденье, сразу же начиная что-то довольно рычать своему щенку, который стал ползать по его морде, что-то пища. Своими маленькими лапками он наступал тому на нос, а мордой тыкался в глаза и уши, отчего в душе Царика разливался покой, который он пытался передать парню. — Так ты мне расскажешь? — вновь спросил Хейл, нетерпеливо смотря на волка и закидывая ногу на ногу, видя светящиеся янтарные глаза и долю безумия, плескавшуюся в них. Волк перевел взгляд на Дерека и устало кивнул головой, начиная медленно превращаться. Когда же перед оборотнем появился школьник, восседавший на коврике в стиле ню, Хейл хмыкнул, но сдержал свой порыв, лишь подавая тому руку и резко закидывая это тощее тело на диван, пока он сам не нашел тому сменную одежду. — Отца обвинили в убийстве тех Генвисов и поджоге их машины, насколько я понял. Только я не понимаю, ведь нас никто там не видел, может, это они сами позвонили в полицию? Но не могли же они сами себя убить, — Стайлз качнул головой, видя, как Дерек бросил ему футболку с синими штанами. — А потом в нашем доме нашли бумаги на Алана и детское питание. Наверное, они решили, что отец убил тех людей и забрал их ребенка. — Значит, нам не нужно показывать Алана. — Я не знаю, с чего они решили, что отец виновен, вообще без понятия, — Стайлз вновь начал закипать, как Царик тут же перехватил его воздух, заставляя школьника просто замереть, не давая тому сказать и слова, заодно блокируя его способность думать. Пара минут прошла в тишине, и Волк отпустил Стилински; тот терпеливо продолжил, за это время успевая одеться и сесть на диван обратно, беря на руки волчонка. — Тогда нам не стоит показывать всему миру ребенка, пусть тогда Алан пока находится в такой форме. Будучи щенком, у него есть возможность выжить, — Дерек показал на этот комок черной шерсти, и Стайлз кивнул, соглашаясь с ним. — Но откуда они вообще узнали о ребенке? — Не знаю, — парень качнул головой. — Спросить у Генвисов они вряд ли могли, если только этот поджог случился после того, как с ними успели пообщаться. — Ты сейчас надумаешь себе не знай что, — предупредил его Хейл. — Давай сначала выясним, что знает полиция, а потом уже поймем, правы они или нет. — Кажется, для них дело уже решенное. — Рано такое говорить, — мужчина сжал скулы и протянул руку к волчонку, успевая коснуться Стайлза и, передумав гладить эту игрушку, просто сжал прохладные пальцы Стилински, который даже не взбрыкнулся, как это всегда делал. — Я должен все выяснить, — решительно сказал он, поворачивая голову к Хейлу и заглядывая в его глаза, сверкая такой решимостью, что у того не было и шанса его отговорить, да и не больно-таки он этого хотел, понимая, что сейчас это было важнее всего. — Хорошо, но будь осторожен. Это все стоит решить человеческим путем, иначе потом мы не сможем жить спокойно, — Дерек заранее оговорил ту черту, которую не стоило переступать, как это сделал когда-то его дядя. — Попытаюсь, — неопределенно ответил Стайлз, протягивая волчонка Альфе, успевая чмокнуть того в мокрый черный нос, видя за этим маленьким чудом нахмурившегося мужчину; видимо, тому не слишком понравился его ответ. — Нет, Стайлз, пообещай мне, что ты не сделаешь того, о чем потом пожалеешь, — Дерек быстро взял волчонка в руки и серьезно взглянул на парня, который как-то нехорошо отвел взгляд. — Об этом я не пожалею, — хмыкнул тот. — Стайлз, пообещай мне! — не выдержал Хейл, резко вставая и кладя ладонь на его плечо. Ядовитая волна воспоминаний врезалась в парня движениями того незнакомца, который смел поступить точно так же, но пальцы оборотня легко поднялись до его подбородка и нежно коснулись лица. Почему-то это движение тут же выбило ту эмоциональную картинку, и Стайлз смог подавить приступ ненависти. — Ладно, — кивнул он, чувствуя, как мужчина подтянул его к себе и коснулся губами его лба. — Дерек. — М? — Можно я возьму твой Камаро? — тихо спросил школьник, отчего Хейла будто приморозило к полу, и тот лишь перевел взгляд на парня, который то ли улыбался, то ли извинялся; во всяком случае надеялся выпросить его машину в личное пользование. Ха! Дерек ничего не ответил, но аура вокруг него как-то нехорошо похолодела, отчего Стайлз понял, что если он коснется его, то определенно примерзнет к этой наглой ледышке. — Зачем? — чуть ли не по слогам спросил мужчина, угрожающе смотря на Царя оборотней и понимая, что он ни за что не отдаст ему свою машину. — А как мне еще доехать до участка? Пешком? Да еще и босиком? — школьник опустил взгляд на ноги и Хейл вздохнул. — Подвезу. — Тебя не должны там видеть, да и Алана тоже… — Остановлю в двух кварталах. Сойдет? — А… — А сам поеду к Генвисам, посмотрю, что там случилось. Стайлз замолк, это было логично, а потому вынужден был согласно кивнуть, только сейчас с раздражением понимая, что телефон он оставил дома. Единственная вещь, которая могла связать его со Скоттом, с отцом и Дереком, а теперь он останется один. — Ладно, — все же кивнул Стилински, быстро находя какие-то старые кеды, в которые кое-как влез, и быстро спустился в низ, на ходу вспоминая: — По пути можешь заехать ко мне, возьмешь там еду для Алана, чтобы не палиться в магазине. — Хорошо, — покорно согласился Хейл, быстро догоняя его и щелкая сигнализацией машины, чтобы передать волчонка Стайлзу и устроиться на своем месте за рулем. Боже, а ведь парень хотел здесь сидеть. Ага, знает он, как Стилински водит. Так хорошо, что в прошлый раз машину Эллисон вывозили по частям, а самого парня пришлось откачивать его спасительным укусом, чтобы потом терпеть его взбалмошную саркастичную душонку рядом с собой. Почему-то после этого желание «никогда» вполне успешно переросло в «навсегда», и он не мог сказать, что после этого ему стало так уж и плохо житься на свете. Тяжело — да, но все же приятно. А по ночам — особенно. — Стой, а как же ключи? — парень вспомнил об этом, когда они выехали на трассу. — Когда это я заходил к тебе через дверь, — хмыкнул оборотень, довольно быстро нажимая на газ, отчего машину резко бросило вперед.